Обратный отсчет

      «Митинг Свободы», или же как называли его люди, «Ночь ноябрьской революции», не мог не оставить следа на уложившийся порядок Детройта. Несмотря на приказ президента, многие люди предпочли остаться в городе, не желая менять обстановку и стараясь свыкнуться с новым укладом жизни. Маркус смог добиться своего — андроидов признали равными с жителями города. Пусть пока в Детройте — Коннор был уверен, что лидер Иерихона будет пытаться решить проблему равенства по всему миру. «Главное чтобы без жертв», — в лишний раз ловил себя на мысли RK800, как только любое напоминание о разноглазом вызывало в его программе образ девианта. К сожалению, за последний месяц Коннор не слышал новых новостей о Маркусе, и это настораживало. Впрочем, и без этого у RK800 было полно забот.       Оставшиеся жители старались сохранять правопорядок в городе, и какого же было удивление андроида, когда сам капитан предложил остаться в их отделе и мало того — Андерсон не исключил возможности их дальнейшего тандема. Возможно, такому предложению способствовало идея Коннора о внедрении андроидов в работу полиции в качестве напарников. Часть «пробудившихся» с его помощью андроидов прекрасно подходила на эту роль, да и сами девианты не были против такой работы. А возможно, и некое принятие детективом Коннора. Как ни посмотри, а его злость на андроидов сошла на нет. Пусть он и продолжал иногда ворчать на них.       Преступления изменили свой характер — если раньше жертвами были люди, то сейчас большей опасности подвергались девианты. В городе нашлись те, кто не смирился с равенством, и их пути «очищения» города от андроидов подвергали в шок. И следующий случай не стал исключением:       — Вы должны отойти подальше лейтенант, — произнес rk800, снимая пластину и открывая доступ к проводам, один из которых должен был отключить таймер, — Вероятность в 34 процента что это сработает.       — В 34?! — ужаснулся андроид, дернувшись на месте и сцепив пальцы на ошейнике, — Вы обязаны избавить меня от этой штуковины! Я не хочу умирать, слышите? — запаниковал он, отчего у Коннора датчик на виске окрасился в такой же красный оттенок, как и у жертвы, у которой уровень стресса был в критической точке, — Не хочу! Этот злодей… Господи, я еще могу успеть выполнить его указания, — залепетал он, пытаясь вскочить с места и броситься прочь с заброшенной стройки.       — 30 секунд лейтенант, — пропустив слова андроида мимо ушей произнес Коннор, диагностируя механизм бомбы, что был умело закреплен на полоски грубой кожи. Как бы ему не хотелось спасти этого беднягу в приоритете сейчас была безопасность напарника, —Уходите. Немедленно.       — Коннор, не отвлекайся, мать твою, — грозно гаркнул мужчина, держа на мушке два входа позади андроидов. Так как он совсем не смыслил в инженерии, то справиться с ошейником мог только его механический напарник.       Капля пота мучительно стекала по виску, Хэнк был в большом напряжении и постоянно прислушивался. Надо было не только обеспечить безопасность пареньку, но ещё и в случае чего схватить за шкирку этого пластикового зануду и швырнуть в другой конец помещения.       Нападения на девиантов в городе не прекращались. Многие консервативные правые придерживались мнения, что машина всегда машина. Они не учитывали, что искусственный интеллект способен обучиться настолько, что сможет стать человеком. Точно как дети учатся ходить, девианты учатся жить. У кого-то это выходит быстрее и лучше, словно как у Маркуса, у кого-то намного медленнее (а кое-кто даже диод не вытаскивает). Поразительно, но в городе оставались ещё непробуждённые андроиды, обычно их прятали сумасшедшие люди или же они мёртвым грузом лежали деактивированные на чердаках и складах. Но то, что творили настоящие чокнутые маньяки с беднягой, который сейчас лежал перед ними, не входило ни в какие рамки человечности…       Конкретно этот жалобно хрипел, с силой сжимая кулаки, а по его идеальной проецируемой коже текли «слёзы». Не знай лейтенант, что перед ним андроид, непременно бы подумал что человек при смерти.       Пока андроид издавал скулёж и звуки системных ошибок, Коннор всё больше и больше нервничал. Хэнк уже выучил его привычки, если их так можно назвать. Основная — это «светофор» из режимов светодиода. Тысячи умственных процессов, активное задействование алгоритмов, чувство опасности, страх…       Волнение нарастало, оставалось слишком мало времени. Хэнк напрягся, просверливая взглядом теперь исключительно этих двоих и приготовился в любой момент действовать.       — Я стараюсь, — отрезал rk800, пытаясь с помощью программ найти лазейку чтобы деактивировать механизм. Время истекало, а чтобы добраться до нужного провода нужны были секунды, которые утекали, как песок сквозь пальцы. Таймер уже начал пронзительно верещать, оповещая о приближающемся конце.       — Я не хочу умирать, — в очередной раз всхлипнул девиант, мертвой хваткой цепляясь в пиджак Коннора, — Я только начал жить… За что? За что со мной так? — горько воскликнул он, сжимая хватку, чувствуя, как чужая рука пытается расцепить его хватку. — Нет, нет! Не надо! — заголосил он, чувствуя свободную руку на своем предплечье.       — Прости, — выдохнул Коннор, считав всю необходимую ему информацию и разжимая хватку, — Я отомщу за тебя. Обещаю.       Рассчитав оставшееся время и проанализировав путь, который приведет к минимальной угрозе жизни напарника, что и не думал искать убежища, андроид быстро вскочил на ноги, стремительно сокращая расстояние в несколько шагов между ним и Хэнком, поминая его про себя бранным словом (чему научился, кстати, у него же за все время их совместной работы). Разбираться почему он ослушался его и не ушел на безопасное расстояние было ни к чему. В голове крутилось только одно — защитить человека от взрыва.       Схватив мужчину за руку, андроид оттащил его назад, подальше от девианта. Коннор грубо обхватил лейтенанта рукой поперек груди, пригнув другой его голову, прикрывая ее. Радиус последующего взрыва нельзя было предугадать заранее, однако, судя по размерам бомбы, осколки вряд ли пересекут отметку в десять метров. Расстояние между ними и эпицентром было меньше, но не столь опасным. Услышав позади себя оглушительный взрыв и почувствовав инородные объекты в спине, не грозящие его дальнейшей функциональности, Коннор зажмурился, усилив хватку. Руки неестественно дрожали. Заложенная база информации мгновенно выдало ему диагноз — тремор, присущий обычно либо нервным заболеваниям, либо пережитому страху.       — Я не смог, — выдавил из себя андроид как только обрел дар речи, чувствуя, как тириумный насос со всей силы перекачивает в его груди вязкую синюю жидкость, продолжая свою работу, — Простите меня. Я провалил миссию. Я позволил ему погибнуть, — глухо произнес он, нехотя разжимая хватку и убеждаясь, что с Хэнком все в порядке. Перед глазами мелькало красным о провале, перебиваемое стабильным синим об успехе. Да, успех все же был. И он несравненно важен. Но он бы был еще слаще, если бы удалось обойтись без жертв.       Немая ярость бушевала в груди лейтенанта. Коннор убивал его последнюю гордость, постоянно опекал и боялся больше, чем за себя, учитывая его нынешнее положение. Ему отчаянно хотелось сказать: «сукин ты сын, сколько можно подставлять себя, ебанат?!», но кровь пульсировала и отдавала глухим стуком в голове. Ему было плохо, тошно от того, что он (опять) мог потерять Коннора. Он не вынесет ещё одного раза.       — Дома поговорим, — рыкнула отцовская угроза, после которой любой ребенок понимал последствия.       Грубо повернув андроида и осмотрев со всех сторон, он молча взял того за холодную трясущуюся руку и немедленно вывел из здания. Угроза обвала мешала думать, угроза жизнеобеспечения андроида душила ещё больше. Рывком они выбежали на заснеженную улицу в захолустном районе.       — Угораздило же тебе такому на свет сконструироваться блять, — лейтенант угрюмо бурчал под нос, осматривая спину Коннора еще раз. Садиться в машину с осколками и колотыми ранами он не мог, больниц для андроидов ещё не создали.       — Что с тобой делать, пацан? Эта история не зарастёт так просто.       — Все в порядке лейтенант, их просто нужно вытащить. В «спящем» режиме на обработку подобного рода повреждений уйдет от силы час, — поспешил успокоить детектива Коннор, чувствуя на своих лопатках тяжелый взгляд, — Анализ подтверждает что подобные изъяны оболочки не опасны для моей дальнейшей работы. Так что я вполне смогу справиться с этим сам, — продолжил он, намекая на то, что помощь Киберлайфа не потребуется. Да и какая сейчас помощь от филиалов компании? Максимум что они могут сейчас ему предоставить так это тириум, да и он ни к чему. — И если вы не настолько злы на меня, я бы не отказался от вашей помощи, — осторожно попросил андроид, кинув взгляд через плечо. — Немного неудобно самому, но если вы против, я пойму.       Лейтенанту потребовалось не дюжая доля самообладания, чтобы просто потереть лицо ладонями и шумно недовольно вздохнуть.       — Ну конечно я не против, консервная ты банка. Вроде уже девиант, а ведёшь себя как…       Забравшись на задние сиденья машины, Коннор снял пиджак и рубашку и лейтенанту открылись нелицеприятные последствия злоключения.       — А ничего что я.. так... Грязными руками и вот так просто?..       — Все в порядке, заражение мне не грозит, — успокоил Коннор мужчину, откладывая вещи в сторону. Прикосновение дрожащих пальцев к спине заставили его непроизвольно вздрогнуть. Нет, не от холода. Скорее, от неожиданности.       — Не бойтесь. Действуйте как считаете нужным.       Пока лейтенант вынимал крупные осколки и протирал спину, он совсем забыл, что это уже не просто машина. Имитация чувств и эмоций была настолько сильна у искусственного интеллекта, что он сам верил в то, что это истинные ощущения.       — Слушай, ты конечно прости что ору. Поберег бы ты себя, пацан.       — Это я должен извиняться, — мотнул головой Коннор, сузив глаза, когда один из осколков дался для извлечения особенно сложно и неприятно. — Я не видел других вариантов в тот момент. Такой алгоритм действий был самым оптимальным, — произнес он, вспомнив другие предложенные ему программой варианты, которые приводили к тому, что Хэнку грозил риск угрозы. Пусть и менее критической отметки. — Будь времени чуть больше, то этого бы не произошло. Я виноват в его смерти, — почти по-человечески вздохнул Коннор, опустив взгляд на собственные руки. И почему, будучи девиантом чувство всевозможности сходит на нет? — Он мог бы жить дальше. Но я ему не позволил этого, — заключил андроид, прикрыв глаза, вспомнив перекошенное от страха лицо жертвы. — Я позволил ему умереть.       — Хей, если ты думаешь, что самобичевание — необходимая человеческая черта, то ты конечно прав, — Хэнк вытаскивал последние осколки и даже слишком аккуратно оттирал пластиковую спину от синей жидкости испорченной рубашкой, — но знаешь, сынок, ты не виноват.       Лейтенанту было знакомо чувство провала, пожирающая вина и кровь на руках. Что и говорить, а карьера девианта была только начата, а он уже измазался в последней. Что и говорить, Коннор недавно очнулся, а все ещё цепляется за прошлое, действует по алгоритмам и даже внешность не меняет.       — Я мог действовать быстрее и четче, — упрямо произнёс Коннор, поджав губы. — Мог... Была вероятность его спасения. Но я пренебрег ей. Но больше подобного не повторится, — нахмурился андроид, сжав пальцами плотную ткань брюк, — Больше никто не пострадает. Я не позволю этому случиться. Преступник будет пойман.       Дождавшись, когда Хэнк закончит работать над его спиной, вздрогнув в очередной раз, когда пальцы коснулись участков у нижних позвонков, RK800 в очередной раз закусил губу. Был бы он из плоти и крови, какую бы боль он испытал при подобном ранении? Жаль было не знать подобного спектра ощущений — он бы, наверное, смог хоть немного отвлечь от внутренней сумятицы, что творилась сейчас в его голове.       Благодарно кивнув и накинув на плечи испорченный пиджак, чтобы не позволить еще сочащемуся тириуму испортить обивку сидений автомобиля, Коннор пересел на ставшее привычным место у водительского сидения, и дождавшись, когда лейтенант займет свое и заведет автомобиль, заговорил:       — Мне удалось проникнуть в память девианта за несколько мгновений до произошедшего, — начал Коннор, почувствовав, как заведенный автомобиль плавно двинулся с места, с хрустом подминая тяжелыми колесами слой снега. — К сожалению, он не видел преступника. На момент, когда на нем оказался ошейник он был без сознания. Очнулся, когда на таймере оставалось ровно 20 минут, — продолжил rk800, смотря куда-то вперед себя и видя кадры прошедших событий. — Камеры. Преступник успел оставить камеры на месте, где девиант пришел в себя. Это в пару кварталах от стройки. И одну на ошейнике. Виновный видел все происходящее, — понял Коннор, прокручивая перед глазами кадры памяти погибшего, — Он общался с ним дистанционно. У андроидов есть функция передачи сообщения, как можно выразиться, ментально. Но это был человек. Он много говорил о каких-то накрутках видео пользователей и дал указания отправиться на стройку. Дальше связь оборвалась, когда мы перехватили его.       Промотав в программе еще раз события происходящего, Коннор прикрыл глаза, проводя конечный анализ произошедшего. Все было четко спланировано. И если бы не он и Хэнк, бедняга все равно бы не успел выполнить негласный приказ. Его умышленно убили и нагло врали, насчет того, что он успеет спастись.       — Мне требуется доступ к базе. Необходимо обратить внимание на «черные» сайты — вряд ли это видео было предназначено для домашнего просмотра, — констатировал андроид, сжав пальцы в кулаки и чувствуя, как программы начали давать сбои.       Молчание длилось пару минут. Судя по всему Коннор старательно обрабатывал информацию и вычленял нужные факты для расследования. Мужчина же делал по сути тоже самое, но хаотично. Его волновало состояние Коннора, таинственный злодей, хотелось спать, есть и, как обычно, застрелиться. Вошло в привычку.       Они ехали по полупустому шоссе, снег валил практически аномальными объемами, поэтому то и дело приходило автодворники счищали его с лобового стекла. Машина было у лейтенанта старая, по меркам современной техники, но надёжная. Они были ровесниками и Хэнку грело душу, что эта машина была как раньше и из проблем у нее был только барахлящий карбюратор, а не девиация.       Самый необычный ее представитель сидел неподвижно и ровно настолько, что Хэнку показалось, что он выключился или завис. Он с такой силой вцепился себе в брючины, что казалось сейчас порвутся штаны.       — Держись, парень. Скоро будем дома. Можешь вырубаться, я донесу, — прервал затянувшееся молчание Хэнк.       — Я в порядке, — упрямо произнес Коннор, потерев загоревшийся светодиод пальцами, и надеясь, что Хэнк отвлекся на дорогу и не заметил секундной слабости, не свойственной бионическому андроиду, — Я войду в «спящий» режим когда провожу вас и удостоверюсь в том, что вы без происшествий добрались домой. А после восстановления функций сразу же займусь делом. Вам бы и самому не помешало отдохнуть, лейтенант.       Они встали на светофоре и Андерсон воспользовался возможностью заткнуть за пояс саможертвующие алгоритмы Коннора:       — Если ты немедленно не заснешь, я вырублю тебя сам, — глубокий, злой и настаивающий взгляд лейтенанта был прекрасным оружием в его арсенале. Сколько молодых мальчишек он вынуждал к признанию преступлений таким взглядом и почти всегда срабатывало именно на таких, как андроид. Сломленных и потерянных. — Это я серьезно тебе говорю. Мы будем ехать ещё минут 20.       — Это будет не так просто сделать как вам кажется, — заметил Коннор, в очередной раз поражаясь тому, как у Хэнка получалось подобное убеждение. Ладно с людьми — взгляд имеет сильное воздействие на человека, но не на андроида. Но останься rk800 бездушным «тостером», как часто его называл лейтенант, он бы ничего не почувствовал и категорично отказал, а сейчас, то ли виной сбои в программе то ли действительно эмоции в светлых радужках человека, но девиант почувствовал что-то схожее с человеческим смятением и стыдом.       «Он волнуется» — подумал про себя Коннор, нехотя разжав хватку пальцев и переведя взгляд на заснеженную улицу. С такой погодой им действительно предстоит долгий путь, тут даже анализ не нужен. Если весь транспорт стоял, что уж тут говорить о любимице лейтенанта?       — Вы же знаете, что сон — лишь имитация человеческих потребностей, что не свойственна машине, но, я попробую, — сдался Коннор, прикрыв глаза и посылая очередную команду об отключении программ жизнеобеспечения. Как бы он не хотел чувствовать живым всегда находились доводы напоминать самому себе, что ты сделан из пластика. Возможно, когда-нибудь Коннор станет об этом думать меньше, но не сейчас.       — Разбудите меня, когда мы будем на месте. Не думаю, что преступник даст нам время для отдыха. Нужно во что бы то ни стало найти его.       Опустив плечи и чуть склонив голову, Коннор закрыл глаза, позволив светодиоду в последний раз мигнуть синим и померкнуть, сообщая об отключении питания. Такое состояние вполне можно было назвать сном, однако, главное отличие от человека состояло в том, что он не видит сны. Пустота, что дает процессору остыть, а бионическим тканям сделать свое дело.       Хэнк облегчённо вздохнул. Наконец андроид стал прислушиваться к нему. Конечно, он невероятно ценил самопожертвование во благо его жизни, но не любил фанатизма. Коннор слишком сильно к нему привязался, да и что таить, он уже сам не мог работать без него. Иногда даже дома было слишком тихо и одиноко, после бурного рабочего дня с вечными «Лейтенант, позволю заметить…», «Проанализировав ситуацию…» и «Хэнк, вам стоит меньше пить». Он откровенно скучал, ведь эта железка вернула недюжий процент жажды к жизни, отодвинула чувство вины и горестное прошлое. Это Хэнк ценил больше всего.       На очередном светофоре он притормозил, чтобы проверить состояние андроида. Полное отсутствие признаков к жизни, выключенный диод. У мужчины даже встал ком в горле от мысли, что Коннор может и не «проснуться», настолько мёртвым он выглядел. Но при осмотре он понял, что кожные покровы мало по малу затягиваются, а синяя кровь не брызжет из ран.       Хэнк аккуратно откинул андроида на спинку сиденья, но тут же словил себя на этом сентиментализме и выругался. Машине было всё равно как он сидит, но он уже давно не считал Коннора как просто машину. В этом и был весь смысл.       Снег не переставал валить. Даже создавалось впечатление скорой бури.       — Боже, блять, надеюсь я не прав, — тихо прошипел Андерсон, смотря на серое небо сквозь окно автомобиля. Он отчаянно душил в сердце чувство тревоги.