Do what you want

— Черт, Джонни, в этот раз было особенно больно! — скривив лицо, сказала девушка и поднялась с кресла. — А я тебя предупреждал, так что не ной. Сама выбрала такое место. — Тут же парировал мастер.       Девушка нетерпеливо бросилась к зеркалу, чтобы побыстрее рассмотреть очередную свеженькую татуировку на своем теле. — Ты просто невероятный! — она легонько провела пальчиками по раскрасневшейся и раздраженной коже, обводя по контуру причудливый рисунок. — Не лезь руками! Иди я тебя в пленку обмотаю.       Клиентка недовольно цокнула, но все же послушно подошла к парню, который уже начал отматывать с рулона прозрачную пленку.       Джонни любил свою работу. Правда, очень любил. Он бредил идеей стать тату-мастером с тех пор, когда еще будучи подростком, восхищенно смотрел на своих обожаемых кумиров, что были забиты татуировками чуть ли ни с ног до головы. Он считал тату вершиной искусства, и просто до безумия хотел этим искусством в идеале овладеть. И вот, спустя много лет, он занимался любимым делом, имел несчетное количество клиентов, которые были записаны к нему на несколько месяцев вперед и творил настоящее искусство на телах тех, кто разделял с ним эту безграничную любовь.       Одной из тех, кто так же безгранично был влюблен в это искусство, была и эта девушка — Энни. Однажды, пару лет назад, она — совсем растерянная и робкая появилась на пороге этого тату-салона и дрожащим от волнения голосом пыталась объяснить мастеру, что именно она хочет сделать. Увидев столь хрупкую, совсем юную девчонку, с необычайно светлым оттенком кожи, такой бархатистой и нежной, не тронутой чернилами, Джонни больше ни о чем не мог думать, кроме как о непреодолимом желании полностью заполнить это идеальное полотно. — Что ты будешь делать, когда на моем теле закончится место для твоих работ? — стоя у самого выхода, спросила девушка. — Ты найдешь себе новый холст? — Не говори глупостей! И раз на то пошло, ты забыла, что у меня таких холстов сотни? — Но я ведь особенная? — перебила его Энни. — Я единственна, кто разрешает тебе делать с моим телом все, что ты захочешь.       Дверь громко защелкнулась, оставляя парня в полнейшей тишине, наедине со сказанными напоследок словами и ощущением абсолютной неправильности.       Она действительно просто холст. До безумия прекрасный, такой ценный, но, увы, почти законченный холст.       Лето в этом году выдалось как никогда жарким. Ситуацию не спасало ни довольно позднее время, ни прохлада метро. Джонни как всегда не терял столь драгоценное свободное время и рисовал. В толстом черном блокноте, заполненным больше чем наполовину он рисовал эскизы для будущих работ. Его клиенты всегда восхищались такими уникальными и местами экстраординарными идеями, именно поэтому к нему буквально выстраивались очереди.       Приятный женский голос донесся из динамиков и вежливо оповестил об отправлении поезда. Джонни невольно оторвал взгляд от своего блокнота и перевел его на парнишку, что буквально в последнюю секунду вбежал в вагон и шумно приземлился на свободное сиденье аккурат напротив него. Парень абсолютно неосознанно начал рассматривать незнакомца, имея такую совершенно профессиональную привычку. Уже через минуту Джонни словил себя на мысли, что просто не может оторвать взгляд от этого юноши. Невероятно нежная и гладкая на вид кожа с неописуемо прекрасным оттенком — не слишком бледная и не чересчур смуглая, просто завораживала. Пальцы на руке рефлекторно сжались, как только парень представил, как он деталь за деталью, картину за картиной вырисовывает на этом идеальном холсте и заполняет его до последнего сантиметра, до последней клеточки.       Парень напротив будто почувствовал пристальный оценивающий взгляд на себе и подняв голову, с раздражением посмотрел в ответ. Джонни, пожалуй, впервые в жизни оценил чью-то внешность и задумался о ком-то не просто как о драгоценном материале для его работ. Красивый.       Пронеслось у парня в голове. Действительно красивый. Растрепанные темные волосы, что местами прилипли ко лбу, а местами забавно торчали вверх; худощавое, но подтянутое тело, что можно было прекрасно рассмотреть благодаря открытой майке и спортивным шортам свободного кроя; причудливо вздернутый вверх носик и необычайно красивые глаза — от этого всего Джонни просто не мог оторвать взгляд, даже когда заметил, что парня такой откровенный интерес в его сторону не на шутку раздражает.       Юноша недовольно фыркнул и опустил глаза обратно к своему телефону понимая, что в гляделки он проиграл, и незнакомец не собирается прекращать так бесстыдно пялиться на него. — Привет! — все же не выдержав, Джонни решил заговорить с парнем и присел рядом с ним.  — Я не хотел тебя смутить или разозлить своим поведением, но не пялиться на тебя совсем не мог. У меня к тебе есть предложение. Возможно, оно покажется тебе странным, но… — Что бы ты ни предложил, меня это не интересует, — резко перебил юноша и, бросив холодный взгляд, выскочил из вагона только что остановившегося поезда.       Джонни застыл в ступоре, не успев сообразить, что его только что грубейшим образом просто отшили, но в последний момент все же успел выбежать из вагона вслед за незнакомцем. Он не собирался отступать, по крайней мере так легко, не успев даже рассказать парню о своем предложении. — Пожалуйста, послушай меня! Я не собирался предлагать тебе что-то непристойное. Я не какой-то там извращенец, ты не подумай! — А мне как раз показалось, что извращенец! Ты всю дорогу не сводил с меня глаз, еще и с таким лицом сидел, будто продумывал в какую подворотню меня затащить. — Извини, если я тебя напугал, я действительно задумался, но только не о том, что бы куда-то тебя затащить… — Джонни на секунду замялся и полез в свой рюкзак, доставая оттуда небольшую визитку. — В общем, вот.       Парень все еще не понимал, что от него хочет этот громила, и почему этот странный тип пристал именно к нему. Он взял протянутую ему визитку и начал с интересом вчитываться в ее содержимое. — Я тату-мастер и работаю в салоне, в двух станциях отсюда. И пялился я на тебя только из профессионального интереса. У тебя просто безумно красивая кожа с уникальным оттенком, и я бы очень хотел украсить ее своими работами. — С чего ты взял, что я захочу что-то подобное с собой сделать? — спросил юноша, рассматривая фото некоторых работ на обратной стороне визитки. — Ну, во-первых, я вижу, что ты не боишься сделать с собой что-то необычное, — Джонни указал на уши парня, в которых красовалось несчетное количество всевозможного пирсинга. — А во-вторых, я специально для тебя нарисую такие эскизы и сделаю такие работы, которых нет ни у кого. То, что ты видишь на фото или можешь увидеть в моем профили в соц. сети это хорошие и качественные работы, но они не уникальны. Клиенты сами мне говорят, что они хотят себе сделать и я им делаю это. Но в этих работах нет моей души, нет моего собственного виденья. Обещаю, ты не пожалеешь, если разрешишь мне поработать с тобой. — Я подумаю, — напоследок бросил парень и спрятав визитку в карман, быстрым шагом покинул пустующую в такое позднее время станцию, оставляя странного незнакомца в полном одиночестве.

///

      Эти две недели Джонни просто не знал куда себя деть. Он думал, что еще чуть-чуть — и сойдёт с ума. Этот парнишка не выходил из головы и, кажется, даже несколько раз снился ему. Это «я подумаю», давало парню надежду на то, что юноша все же согласится на его предложение, но с каждым прошедшим днем эта надежда все больше и больше угасала.       Ручка на входной двери провернулась и тихо щелкнула, впуская вовнутрь очередного посетителя вместе с удушливым и раскаленным воздухом с улицы. Мастер, будучи увлеченным своей работой не сразу заметил вошедшего, и лишь спустя несколько минут, когда машинка перестала жужжать, и парень оторвал взгляд от чужого плеча, он, наконец, обратил внимание на чужую фигуру, что расположилась на небольшом диванчике у стены.       Джонни чуть не обомлел от осознания того, что он все же пришел. Парень, что все эти недели не давал ему покоя, сейчас сидел в нескольких метрах от него и с интересом наблюдал за его работой. — Привет. Подожди пару минут, я почти закончил, — взволновано затараторил мастер, переживая, что этот ценный и долгожданный посетитель может уйти. — Я тебя очень ждал, так что, пожалуйста, не уходи.       Юноша в ответ смущенно заулыбался и кивнул, давая понять, что он подождет. — И как тебе мои эскизы? — Джонни присел рядом с парнем, что увлеченно рассматривал каталог и даже не заметил, когда мастер успел выпроводить клиента, с которым только что работал. — Очень красивые и необычные. — Парень с нескрываемым восторгом рассматривал каждый рисунок в этом толстом каталоге.       Джонни был уверен, что парню действительно нравились его работы, ведь подобный восхищенный взгляд он уже когда-то видел. С таким же взглядом впервые рассматривала этот каталог и одна девушка, которая в итоге стала, будто зависимой от этих работ. — Я рад, что тебе нравится. Но я ведь обещал, что для тебя сделаю еще лучшие и более уникальные эскизы.       Парень встал и направился к своему рабочему столу, из верхнего ящичка которого достал свой излюбленный блокнот для эскизов и начал быстро перелистывать его страницы, видимо пытаясь что-то там отыскать. — Вот, посмотри, — мастер поднял взгляд на парня, что по-прежнему сидел на диванчике и как-то уж совсем растерянно смотрел в ответ. — Ты не бойся, иди сюда.       Когда парень наконец решился подойти и уселся в кресло напротив, Джонни придвинул блокнот ближе к юноше и указал пальцем на один из рисунков. — Этот. Я думаю, он тебе идеально подходит. А вообще, я рисовал это все для тебя, поэтому ты можешь выбрать любой другой эскиз, который тебе больше понравится. — Нет! Мне нравится этот. — Уверенно ответил парень на что Джонни довольно улыбнулся. — Тогда, я думаю, что этот рисунок лучше всего будет смотреться здесь. — Мастер потянулся к юноше и взяв его за руку, провел подушечками пальцев по тонкому запястью. — Хорошо, как скажешь.       Мастер воодушевленно заметался по небольшой комнатке, тщательно собирая все нужное ему для работы. Почему-то, даже сейчас, когда этот парнишка сидел здесь — в его салоне, в его кресле и так увлеченно рассматривал эскизы в его блокноте, парень все равно не мог поверить, что это сейчас происходит на самом деле. Джонни боялся, что он сейчас просто проснется и все это исчезнет, как бывало уже не раз.       Но, нет. Парень все так же спокойно сидит перед ним, наблюдает, как мастер бережно обрабатывает его запястье, а после переводит с бумаги на кожу рисунок и все же никуда не исчезает.       У Джонни внутри все больше разрастается сладостное волнение, которое перерастает, чуть ли не в эйфорию, когда он включает машинку и подносит ее к такой желанной коже, на которой через пару часов будет запечатлен его рисунок, который он хочет подарить ему и только ему. — Как тебя зовут? — спросил мастер, перед тем, как наконец приступить к желанной работе. — Тэн, — прозвучало в ответ. — Спасибо тебе. И извини, что для твоей первой татуировки выбрал именно это место. Скорее всего сейчас будет больно.       Через несколько часов на запястье юноши красовалось свеженькое, яркое тату, которое мастер уже успел обернуть в пленку. — И если ты будешь выполнять все, что я тебе сказал, то все быстро и благополучно заживет.       Парень все никак не отпускал чужую руку, поглаживая пальцами кожу рядом с рисунком, что не была прикрыта прозрачной пленкой.       Тэн, как и раньше, будто завороженный наблюдал за действиями мастера и внимательно вслушивался в мягкий приятный голос, буквально ловя каждое слово. Прежнее волнение парня будто растворилось в размеренном жужжании машинки, а на смену ему пришло желание повторить все это еще раз, и еще, и еще. — Ты придешь ко мне еще? — спросил Джонни у парня, что держался за ручку уже открытой двери. — Приду. Если ты разрешишь мне платить за твою работу. — Я же сказал, то, что ты позволил мне украсить твое тело моими работами — это и есть твоя плата. И денег мне за это не нужно. — Я с этим не согласен, — возразил парень. — И если я приду к тебе в следующий раз, то я хочу платить за твою работу, как и все остальные. Я поинтересовался о том, кто ты такой и почитал, что о тебе говорят твои клиенты, прежде чем прийти сюда. И я знаю, что ты далеко не безызвестный мастер и твои работы высоко ценятся и дорого стоят. И чтобы попасть к тебе, нужно записаться за месяц, а то и два заранее. А я пришел даже без предупреждения. — Ты можешь приходить, когда захочешь. Только, пожалуйста, приходи.

///

      Джонни отсчитывал чуть ли ни каждый день мучаясь в ожидании, до того момента, пока парень все же появился на пороге его салона. Снова с взъерошенными волосами, что за эти несколько недель, казалось, отросли еще больше; снова в легкой, открытой одежде; снова, такой нерешительный и робкий, помялся у входа, будто сомневаясь в своем решении прийти сюда, но в итоге все же отважился пройти внутрь и дождаться пока мастер закончит свою работу. — Я рад, что ты пришел. Правда, рад. — С нескрываемой радостью, уже раз пятый за вечер сказал Джонни. — Тебе хоть нравится? А то ты все время молчишь, я и не знаю, что думать.       Тэн молчал как раз по той причине, что ему это все чертовски нравилось. Нравилось то, как мастер с трепетом и особой аккуратностью забивал каждый рисунок на его теле; как он нежно прикасался к его коже, еле ощутимо поглаживая ее пальцами; как на пару секунд останавливался во время работы и поднимал на него взгляд, всматриваясь так пристально, прямо до мурашек. Тэну хотелось, что бы это все не прекращалось. Хотелось еще, хотелось больше, хотелось до последнего. До последней заполненной клеточки. — Конечно. Мне очень нравится, иначе бы я не приходил. — Вместо миллиона эмоций и мыслей только и смог выдать парень. — Ты придешь? — Приду, — прозвучало прежде, чем за парнем закрылась дверь.       И он пришел еще раз и еще, и еще. С каждым разом разрешая покрывать все больше своего тела новыми рисунками, видя в каждом уникальность, душу и на самом деле — искусство. — Почему именно я? — неожиданно спросил Тэн, в то время, когда мастер уже заканчивал корректировку недавней тату на его спине. — Что такого уникального ты во мне увидел? — Всё, — ответил Джонни, откладывая машинку в сторону и вытирая излишки краски мягкой салфеткой. — В тебе уникально всё. Начиная от твоих мягких, но таких непослушных волос, заканчивая твоей безупречной кожей, к которой безумно хочется прикоснуться. Ты бы знал, как я хочу к ней прикоснуться… — Но ты и так касаешься ее каждый раз, когда работаешь со мной, и даже сейчас. — Тэн совершенно не понимал, что подразумевал под последними словами мастер. — Нет, — еле слышно произнес Джонни и нежно прикоснулся губами к спине парня, целуя осторожно и нежно-нежно, медленно поднимаясь к шее и шепча на ухо: — Я хочу касаться вот так.       Тэн от таких совершенно неожиданных действий замер на месте и, кажется, боялся даже вдохнуть. Теплые губы коснулись где-то за ухом, а длинные пальцы, щекоча, прошлись по спине, после перебираясь на худые бока. Жутко начало пульсировало в голове, а адреналин в крови заиграл похлеще, чем в то время, когда игла с чернилами впервые коснулась его кожи. Тэн долгое время пытался убедить себя в том, что он стал зависим только лишь от татуировок, от самого процесса, да даже от той боли, иногда даже очень ощутимой, но он не был зависим от этого человека. Нет. Только не от него, его касаний, таких восхищенных взглядов.       Но сейчас все убеждения благополучно летят к чертям и Тэн думает, что им там самое место. Он зависим. Действительно зависим. От этого человека и от всего, что он делает с ним на протяжении вот уже целого года. И юноша чувствует, что хочет отдать этому человеку еще больше, отплатить ему еще лучше.       Тэн разворачивается лицом к Джонни и забирается к нему на кресло, усаживаясь на колени. Льнёт к губам и целует так, будто через поцелуй пытается выразить все свои чувства, что так долго хранились где-то глубоко внутри и которых он до ужаса боялся, считая их абсолютно неправильными и даже аморальными.       Но именно сейчас, все происходящее кажется ему до безобразия правильным. Таким, как должно быть.       У Джонни и без того поглотившая его эйфория, разрослась просто за границы всего возможного. Он прижимал мальчишку как можно крепче к себе, боясь, что тот в ту же секунду может исчезнуть и оказаться всего лишь сном. Он подхватил хрупкого парня под бедра, давая возможность тому удобно обхватить себя ногами, и отнес Тэна к диванчику, не имея уже сил ютиться вдвоем в тесном кресле.       Хотелось рассмотреть этот шедевр полностью, дотронуться везде-везде. — Ты прекрасен, — отрываясь от губ и целуя в запястье, где красовалась первая тату, произнес Джонни. — Просто идеален.       Он целовал так нежно, так осторожно и трепетно, будто боясь случайно повредить столь ценное полотно. — В следующий раз я сделаю ее здесь. — Парень расцеловывал нежную кожу немного ниже ключицы.       Тэн, конечно же был согласен. Ведь еще так много осталось незаполненного места на его теле. — А потом вот здесь. — Джонни легонько провел пальцами рядом с выступающей тазобедренной косточкой и, немного потянув за кромку джинс вниз, начал целовать место для будущей своей работы. — Да… Как скажешь… — уже почти задыхаясь от всех этих ощущений и эмоций, сквозь свои вырывающиеся стоны, произнес Тэн. — Ты можешь делать со мной все, что захочешь. Все, что захочешь.