He's dead

"Никогда не романтизируйте страдания" — слова, которые их учитель литературы, стали понятны только сейчас. Когда холодная рука Филиппа ослабла. Лукас чувствует, как его желудок сжимается в спазме, к горлу подкатывает ужасный ком тошноты. Он тяжело сглатывает, жмуриться, словно от резкой боли. Сжимает хрупкую кисть Филиппа — аппарат, подключенный к нему, громко пищит, монотонно. Его волосы разбросаны по подушке. Бледные губы приоткрыты. Белоснежная, будто бы фарфоровая кожа покрыта лиловыми синяками. На его левой руке — ту, которую держит Лукас, — длинные полосы, от сгиба локтя почти до кисти. Это следы неудавшегося суицида. Его карие глаза открыты. Кажется, будто они стеклянные, словно их можно легко разбить, если к ним прикоснуться. Лукас безуспешно пытается нащупать пульс. Мало ли, вдруг этот чертов аппарат просто сломан, какая-то дурацкая недоработка. Но ведь он знает правду, точнее, он видит ее. Хоть ему и кажется, что он чувствует слабый ритм сердцебиения под пальцами. Лукасу кажется, что он буквально ощущает вкус смерти на своих губах. Грудь сжимает от тупой боли. Лукас чувствует, как по его щеке скатывается слеза. Она падает вниз, на больничную простыню. Расплывается неярким пятном. Он наклоняется чуть вперёд. Подносит губы к ладони Филиппа. Мягко касается. Его рука ещё теплая. Лукас где-то читал, что мертвые быстро остывают. Его плечи дёргаются в немом плаче. Он резко вдыхает сквозь зубы, а по его щеке снова бежит слеза, за ней ещё одна. "Что же ты натворил, Лукас?" — слышится в голове у Валденбэка голос Филиппа с ноткой усмешки, — "Ублюдок, я ведь тебя любил. А ты?" Лукас лихорадочно кивает головой, чуть касаясь щекой руки Филиппа. "Я люблю тебя, Филипп. Я любил тебя. Я всегда буду тебя любить." Его тихий шепот заглушает шум аппаратов. Валденбэк боится, что Ши его не услышит. Будто бы он может услышать хоть что-то. "Идиот. Я тебе не верю. Ты столько раз избивал, обзывал, издевался надо мной. Будто я был какой-то паршивой игрушкой в твоих руках" — эти слова эхом отдаются. Лукас зажмуривает глаза. Слезы катятся по его щекам, не останавливаясь. "Я не должен был..Я не хотел..Я..Ты как же..." — бессвязный шепот Лукаса звучит нелепо. Он буквально видит, как слабая улыбка расплывается на губах Филиппа. Лукас вскидывает голову, заплаканными глазами пытаясь поймать взгляд Филиппа. Ха, смеется здравый смысл у него в голове, но Валденбэк игнорирует его. Белая пелена слез стоит перед его глазами, он несколько раз моргает, не отпуская руку Филиппа. Но Ши не смотрит на него. Его немигающий взгляд устремлён в потолок. Лукас проводит пальцами по его руке, вдоль длинных уродливых шрамов. Филипп не двигается, не реагирует. "Посмотри на меня, Филипп" — сиплым голосом просит Лукас, влажные дорожки слез медленно высыхали. В ответ — тишина. "Прошу тебя, просто поверни голову. Я хочу посмотреть в твои глаза". Он мертв, идиот! Лукас трясет головой, последние отголоски внутреннего голоса исчезают. Валденбэк ждёт, уставившись на Филиппа, который продолжает лежать неподвижно, словно какая-то кукла, которые раньше коллекционировала мать Лукаса. "Хорошо". Лукас выпрямляется, заметно заерзав на больничном стуле. Он чуть привстает, морщась от боли в спине. Упирается ладонями в больничную койку, чуть наклоняясь. Ближе к лицу Филиппа. "Пожалуйста, Филлип, просто посмотри". Но Ши неподвижен. Лукас хмурится, зажмурив глаза. А затем он отрывает одну руку от койки, подносит ладонь к лицу Филиппа, и двумя пальцами поворачивает голову Филиппа к себе, чуть приподняв подбородок. И он снова смотрит в глубокие карие глаза. Точнее пытается, чуть вытянувшись. Но Филипп все равно смотрит чуть вверх. Кажется, будто он смотрит на светлые пряди волос Лукаса. Только вот он больше не сможет смотреть ни на Лукаса, ни на его волосы, ни в объектив новой камеры, которую ему совсем недавно подарила Хелен. И по щеке Лукаса снова бежит слеза. Он не ощущает теплого дыхания Филиппа на своей щеке, когда он наклоняется ближе к губам Ши. Он действительно мертв. Лукас чувствует, как его ноги подкашиваются. К горлу снова подкатывает тошнота. Он бы упал, если бы не рука, с помощью которой он оперся о койку Филиппа. Лукас знал, что Ши мертв, но осознание этого, точнее понимание, что произошло, внезапным грузом упало на его. "Твою мать... Господи, Филипп". Теперь Лукас даже не говорит, он просто безвучно шевелит губами, рвано выдыхая. "Ты ведь обещал мне, что никогда не оставишь меня". Он несмело откашливается, убирая руку от лица Филиппа. Его голова падает на грудь, отчего его темные волосы закрывают карие глаза. Лукас жмуриться, а когда он открывает глаза, перед ним плывут черные круги. Валденбэк отстраняется от Филиппа, убирает руку с больничной койки. А затем парень падает на неустойчивый стул. Пластик жалобно скрипит под ним. "Прости, Лукас, я не выполнил своего обещания. Но и ты своего слова не сдержал." Лукас качает головой из стороны в сторону, сцепив потные ладони в замок. "Ты же мертв. Ты просто не можешь говорить со мной, Филипп" — он горько усмехается. "Да и какое к черту слово, что я не сдержал?"