* * *
— Действенная маскировка требует компромиссов, — заявил Гарри. Он ухмыльнулся. Подтверждением его слов выступал тот факт, что он обзавелся рыжей шевелюрой Уизли и надел солнцезащитные очки. Сириус посмотрел на него с кислым видом. — Обязательно было придавать мне вид чертового Уинстона Черчилля? — Да не выглядишь ты как Черчилль, — заверил его Гарри. — Уверен, что в мире полно толстых лысых мужчин, не являющихся Черчиллями. — Так я себе пташку не поймаю, — заметил Сириус. — Ничего, пару дней можно и потерпеть, — сказал Гарри. — Люди ждут, что ты худой как щепка и растрепанный. Твой нынешний образ противоположен их ожиданиям настолько, насколько хватило моих сил. Маскировка Сириуса включала в себя больше трансфигурации, чем смог бы самостоятельно осилить Гарри. В то же время Сириус оказался очень хорош в трансфигурации. Необходимое условие для становления анимагом, по всей видимости. — Хорошо, — вздохнул Сириус. — Пошли. Им, похоже, предстояло отправиться сетью летучего пороха в магазинчик на Косой Аллее, где хранились разнообразные портключи, настроенные с разнесением по времени. Одновременное аппарирование всех разом выходило слишком опасным. Гарри и Сириус прошли через камин и оказались на Косой Аллее. Зашагали быстро, и Гарри снова пришлось напомнить Сириусу, чтобы тот двигался как толстяк. Похоже, толстяков среди волшебников было немного, и сам Сириус не так часто с ними сталкивался. Впрочем, он оказался весьма хорошим подражателем. Судя по его историям, Блэк и отец Гарри смахивали на близнецов Уизли, любители розыгрышей с умеренной ноткой травли. Гарри недолюбливал любителей травли, но Сириус выглядел таким искренним, что никак не ассоциировался с мучителями Поттера времен его первого учебного года. Движения Сириуса стали больше походить на походку объемистого человека, преувеличенную до известной степени, и Гарри задумался, не относится ли Блэк к любителям игры на публику. Все подтвердилось, когда они добрались до нужного места. Сириус заговорил со скверным ливерпульским акцентом, и Гарри чуть не застонал. Весь смысл заключался в том, чтобы не выделяться. — Лоуренс Уайт, старик, и я здесь со своим сыном, Патриком, — сообщил Сириус. — Нам назначено на десять. Но ведь люди из Ливерпуля вообще так не разговаривали? Гарри посмотрел внимательно на владельца магазина, ожидая от него замечания, но тот даже не посмотрел в их сторону. Взмахом руки отослал их в комнату, полную старых, грязных вещей. Им требовалось коснуться старой ржавой консервной банки, и Гарри начал гадать, не подхватит ли он столбняк. Унизительная вышла бы перезагрузка из-за такой глупости. В назначенное время они коснулись консервной банки, и Гарри сразу вспомнил, за что он ненавидел методы путешествия волшебников. Если бы ему удалось придумать что-то более удобное, то он точно сколотил бы состояние. Стал бы богаче Малфоев. Они оказались посреди поля перед парой утомленных волшебников. — Уайт и его сын? — спросил один из них, не проявляя никакого интереса. Сириус кивнул. Гарри надеялся, что он не начнет снова изображать акцент. Сириус посмотрел на него, и губы его дрогнули. Похоже, акцент послужил небольшим розыгрышем самого Гарри. — Двигайте дальше, через пять минут сюда прибудут еще. Им указали на коттедж в полумиле. Остатки утреннего тумана стремительно выжигало восходящее солнце, и они увидели коттедж издалека. К изумлению Гарри, Сириус выказал сноровку в умении обращаться с маггловскими деньгами, хотя удивляться, в общем-то, и не следовало. В одном из писем Блэк хвастался, что у него есть волшебный мотоцикл. — Зачем тут маггл? — спросил Гарри. — Владелец собственности, — пожал плечами Сириус. — Приходится постоянно стирать ему память. — Следовало бы внушить ему, что он выиграл поездку, и поставить вместо него сквиба, — предложил Гарри. — Уверен, Филч не отказался бы от дополнительного дохода. Конечно, устроители чемпионата вряд ли захотели бы, чтобы волшебников, в сущности, прибывших на праздник, встречал кто-то вроде Филча. Гарри представлялось так, что где-то там есть сквибы, способные вести себя жизнерадостно. Когда они добрались до рядов палаток, Гарри понял, что зря беспокоился. Волшебники в честь праздника оделись еще более безумно, чем они сами для Косой Аллеи. Он мог бы нацепить на Сириуса головной убор с перьями, и никто не обратил бы внимания. Гарри задумался, не стоило ли убедить Сириуса прихватить Гермиону и Невилла, но затем решил, что сделал все правильно. Сириус хотел улучшить их отношения, и толпа им только помешала бы. К тому же маскировать четырех людей было намного тяжелее, чем двоих. — Доплатил за хорошее место, — сообщил Сириус. — Поближе к гуще событий. Нам придется поставить палатку без магии... вокруг слишком много магглов, чтобы разобраться с ней обычным способом. Гарри никогда не обустраивал лагерь, ближайший его опыт состоял из ночи в Запретном лесу. К счастью, Сириус знал, как управляться с палаткой, и проинструктировал Гарри, что нужно делать, одновременно с этим рассказывая о том, как он с родителями Гарри и прочими друзьями выезжал на природу в Болгарии. Петтигрю там тоже присутствовал... каждый раз, как до него доходило дело, Сириус внезапно прерывался и смотрел куда-то вдаль, прежде чем продолжить рассказ. Вскоре после освобождения Сириуса Петтигрю поцеловал дементор. Гарри не мог даже представить, каково это, когда тот, кого ты считал другом, предал тебя, а затем его душу сожрали. Скорее всего, подобное вызвало бы смешанные чувства. Внутри палатка была больше, чем снаружи, Гарри с восторгом узрел наличие туалета и других прелестей современной цивилизации. Сириус, скорее всего, взял ее напрокат, раз уж он попросил Гарри не уничтожать внутри ничего без необходимости. Гарри опасался, что им придется спать внутри маггловской палатки, и не предвкушал с нетерпением неудобства. Хогвартс разбаловал его. Были времена, когда он считал нормальным сон на жестком полу в чуланчике с пауками. — Приготовим чего-нибудь на открытом огне, пожарим зефирки... как в старые времена, — сказал Сириус. Улыбка его смотрелась слегка натянутой, скорее всего, из-за того, что они не так уж много времени провели вместе, и он хотел произвести хорошее впечатление на Гарри. Правда же заключалась в том, что Гарри никогда в жизни так не веселился. Не выживание и не что-то, обязательное к исполнению, вроде посещения школы. Единственные каникулы в его жизни, и все казалось новым и необычным. Он до сих пор ощущал запахи готовящейся еды снаружи, завтрак давно закончился, но некоторые уже приступили к раннему обеду. — Можем прикупить еды на одной из трибун, — заметил Сириус. — Кому захочется готовить в такой день? Гарри согласился. Ему не терпелось посмотреть достопримечательности. Когда Сириус жестом показал, что можно идти, Гарри достал палочку и начал взмахивать ей, бормоча под нос. Сириус понаблюдал за ним с минуту, а затем спросил: — Что это ты делаешь? — Сигнальные заклинания, — объяснил Гарри. — Проверить, не трогал ли кто вещи в наше отсутствие. Ненавижу возвращаться и обнаруживать, что кто-то меня подстерегает. — Ты слишком много беспокоишься, — заметил Сириус. — Никто же не знает, что мы здесь. — За мою голову назначена награда, — возразил Гарри. — Десять тысяч галлеонов. Им бы следовало увеличить сумму, так как я собираюсь заставить каждого, кто попытается меня поймать, отработать все, до последнего кната. Гарри сомневался, что сможет победить в дуэли натренированного взрослого мага, привычного к честным схваткам, но он вообще не собирался вступать в честный бой, если оставалась возможность избежать его. — Пойдем, — сказал Гарри. Они покинули палатку и пошли по тропинке, наблюдая магов с маленькими детьми, сидящих снаружи и поддерживающих огонь. Дети помельче бегали вокруг, гоняясь друг за другом. Часть детей носила диковинную одежду, без нее Гарри не отличил бы их от маггловских ребятишек. В ходе прогулки Гарри время от времени замечал людей, знакомых ему по Хогвартсу. Он приложил усилия, чтобы не цепенеть при этом или как-то еще выдавать факт их опознания. Немаловажной частью маскировки являлось правильное поведение. Его встревожил вид Уизли, собравшихся возле палатки, расположенной в конце того блока, где поселились Гарри и Сириус. За исключением слизеринцев, а также Гермионы и Невилла, близнецы Уизли знали его лучше всех. Он замаскировал внешность, но не голос. — Это Уизли, — сообщил Гарри. — Они знакомы со мной... давай не будем к ним приближаться. — Как это по-слизерински с твоей стороны, — отозвался Сириус. Гарри пожал плечами. — Они знают мой голос. Сириус кивнул, и они прошли мимо торговых точек с едой и прочими вещами, после чего добрались до игрового поля.* * *
— Это было потрясающе! — воскликнул Гарри. Ему понравилось все... вейлы, странная, экзотическая еда, безделушки и гаджеты и остальные вещи, которые там продавались. Восхищение превалировало над всем остальным, и рев толпы заставил Гарри забыть об угрозе смерти. Он забыл о выживании и тревогах, и планах на будущее. Несколько часов он жил лишь настоящим — уникальный, бесценный опыт. Его даже не волновало, какая из команд победит, хотя Сириус, несомненно, болел за ирландцев. Блэк все еще пребывал в возбуждении после их победы и ухмылялся безумно. Энтузиазм его оказался заразителен. Гарри ничего не мог с собой поделать и ухмылялся вместе с ним, и радовался возможности просто ухмыляться, без скрытых смыслов и размышлений о подтексте. Он носил омнинокль и большую зеленую ирландскую шляпу. Имелась и перчатка с поднятым пальцем, по всей видимости, импортированная из Америки, и ряд других гаджетов и устройств, которые ему приобрел Сириус, настояв на покупке. Они оба жевали пастушью запеканку, которую, как ни удивительно, можно было переносить с места на место, так как ее заколдовали не разваливаться на кучу пюре и мяса после первого укуса. Гарри пил сливочное пиво из кружки, зачарованной на то, чтобы морозить содержимое как минимум час, а Сириус предлагал попробовать огневиски, но он отказался. Несмотря на все веселье, Гарри не хотел употреблять что-то, способное ослабить его реакцию или затуманить рассудок. — Нет ничего лучше квиддича! — заявил Сириус. — Жаль, что ты так и не смог в него поиграть. Гарри пожал плечами. — Внутренняя политика Слизерина... ну, ты в курсе. — Ты первый слизеринец, который действительно пришелся мне по душе, — сообщил Сириус. Ухмыляющийся Гарри вскинул кружку и ответил: — Да, я тоже стал первым слизеринцем, который на самом деле мне понравился. Он не рассказал Сириусу об Эдриане и Колине. Даже после всего этого времени их смерть настолько беспокоила, что Гарри не хотелось обсуждать ее всерьез. Гарри подозревал, если однажды наступит время, когда его перестанет беспокоить то, что он не смог спасти дорогих ему людей, то именно в тот момент он и станет настоящим Темным Лордом. По настоянию Гарри они остались на трибунах и выждали, пока рассеется толпа, ведь ему совершенно не хотелось оказаться посреди кучи незнакомцев. Легко могло прилететь ножом под ребра. К тому же, приятно было просто сидеть, разговаривать и наслаждаться ночным воздухом. Теперь они могли передвигаться свободно, вокруг осталось лишь несколько припозднившихся людей. — Зрелище матча напомнило мне о собственных счастливых деньках, — сказал Сириус. — О временах, когда я и твой отец играли в квиддич. Мы были хороши... если бы не война, думаю, твой отец мог бы стать профессиональным игроком. Лучший ловец из тех, что я видел, по крайней мере, до вот этого финального матча Кубка мира по квиддичу. Сириус любил поговорить о старых деньках, вероятно, из-за того, что других у него и не имелось. Пока он сидел в Азкабане, жизнь его стояла на паузе, и не было смысла рассказывать о двенадцати годах в темной камере, с пытками от дементоров и планированием убийства бывшего друга. Гарри заметил лагерь Уизли, еще одно напоминание о том, как много у них детей. Он задумался над тем, как выглядела бы его жизнь в такой большой семье. Уизли подходили к своей палатке, когда раздался грохот первого взрыва. Гарри увидел, как в отдалении огненный шар врезался в палатку, которая тут же вспыхнула. Затем загорелись вторая и третья палатки. Разум Гарри заработал с бешеной скоростью. Среди публики он видел многочисленных людей, которых брал на заметку в Визенгамоте, и еще больше в мантиях министерства. Присутствовала вся элита. — Они нацелились на министерство, — сделал вывод Гарри. Он выхватил палочку и жестом сбросил с себя маскировку, по крайней мере, магические ее части. Гарри помчался к палатке Уизли, которые толпились рядом с ней. Ему говорили, что отец близнецов Уизли работает в министерстве... что-то связанное с магглами. Гарри заподозрил, что люди Волдеморта заминировали палатки тех, кого подозревали в симпатиях к магглам. Двух зайцев одним выстрелом, во-первых, если убить достаточно людей, симпатизирующих магглам, и заменить их своими, то баланс сил в правительстве мог измениться. Во-вторых, эти же убийства помогли бы запугать тех, кто сумел их избежать. Гарри увидел, как один из Уизли собрался войти в палатки. Самый взрослый из них, скорее всего, отец. Он приложил палочку к горлу и заорал: — В ПАЛАТКАХ ЛОВУШКИ! НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ К НИМ! ВОЛДЕМОРТ НАЦЕЛИЛСЯ НА МИНИСТЕРСТВО! Старший Уизли остановился и обернулся, уставившись на него. Близнецы, кажется, узнали Гарри, так как они поспешили остановить отца. Где-то в отдалении слышались звуки других взрывов. Вокруг Гарри раздались хлопки аппарации, несомненно, его услышали и тут же напали. Следовало бы догадаться. Враги оставили наготове бойцов для нападения на тех сотрудников министерства, кто сумел избежать ловушек. Гарри поморщился. Будет больно.