Много смертей Гарри Поттера

      Очередной год прошел и еще один остался.       Гермиона ничего не могла с собой поделать и ощущала легкую меланхолию. Жизнь в Хогвартсе после ухода Гарри так и не стала прежней. Жизнь с Гарри была пусть и беспокойной, но волнующей, и это при том, что она находилась на краю его бытия. Гермиона даже представить не могла, каково это — быть Гарри.       Его план по фальсификации собственной смерти вообще не сработал, никто не поверил в гибель человека, способного менее чем за час уничтожить половину Пожирателей Смерти Волдеморта. Притвориться, что умер, да, именно так поступил бы Гарри, и все об этом знали. Теперь время от времени всплывали истории о его появлениях по всему миру.       На волшебном радио даже появилась рубрика, посвященная тому, где и когда видели Гарри. Исчезнув, Гарри лишь подпитал глубокий интерес к себе. Люди хвастались тем, что учились вместе с ним, тогда как ранее боялись даже поздороваться с Гарри.       Героев всегда легче чтить на расстоянии.       За время своего отсутствия Гарри превратился в настоящего кумира, больше не просто мальчик-который-выжил, теперь он стал парнем, который сражался. Люди идеализировали его и боялись так, что Гарри не знал бы, что делать со всем этим, окажись он рядом.       Нелегко оказалось избегать Поттера, но Гермиона понимала, почему он настаивал на том. Она могла защитить себя, но вздумай кто угрожать ее родителям, и те оказались бы беспомощны.       Месяцы прошли, прежде чем люди начали верить, что между Гарри и Гермионой все кончено. Ее общее упадочное настроение, пожалуй, добавило их истории достоверности.       Гермиона погрузилась в учебу, и если бывали времена, когда она и Невилл ускользали прочь, чтобы навестить Дамблдора и переместиться камином, дабы повидать Гарри, то никто о них так и не узнал. Бывали и другие случаи, когда сам Гарри навещал Хогвартс, пусть эти визиты и выходили все опаснее.       Хотя спустя какое-то время их частота снизилась. Гарри путешествовал, и межконтинентальная аппарация оставалась доступна только сильнейшим из волшебников. Большинство магов вообще не удосуживались заняться изучением аппарации, и Гермиона находила непостижимым подобное отношение.       Она уставилась в окно поезда. Ей бы следовало просто аппарировать домой вместо того, чтобы садиться в поезд. Но Гермиону накрыло ностальгией и ощущением, что в будущем осталось не так уж много поездок в Хогвартс-экспрессе.       Тем не менее, у ностальгии имелись пределы, и с каждым годом казалось, что путешествие на поезде длится все дольше. Маггловские поезда ехали значительно быстрее, и это неудивительно, раз уж Хогвартс-экспресс украли в девятнадцатом веке. Тем не менее, министерство вряд ли стало бы воровать более современный поезд лишь для удобства школьников.       — Итак, расскажи нам о своем новом парне, — заявила Лаванда Браун, ткнув Гермиону в плечо. — Это же третий за два года, да?       Невилл отправился домой вместе с бабушкой, оставив Гермиону одну в вагоне с не столь интересными одноклассниками. Возможно, отчасти поэтому она и ощущала раздражение.       — Он из Бразилии, — коротко ответила Гермиона. — Старше меня.       — Магглорожденный? — спросила Лаванда.       Гермиона кивнула и повернулась обратно к окну, надеясь, что Лаванда уловит намек и поймет, что она не в настроении общаться.       — И он заберет тебя с вокзала?       — Полагаю, что да.       Лаванда захихикала.       — Он храбрец, раз встречается с девушкой Гарри Поттера.       — У Гарри нет права указывать, с кем я встречаюсь, — резко ответила Гермиона. — Он отказался от этого права почти два года назад.       — Извини, — сказала Лаванда, но в голосе не слышалось сожаления.       Никто, кажется, не понимал ту опасность, которую на нее могли навлечь подобные слухи. В их безопасных, безупречных мирках такого рода опасность являлась лишь вымыслом. Они жили в безопасном, совершенном пузыре, где величайшими тревогами являлись оценки и факт, кто из мальчиков собирался попросить их о свидании.       Гарри стольким пожертвовал для этого, и никто из них вообще не понимал глубины его жертвы.       Низкий, черный и прилизанный автомобиль. Гермиона никогда не разбиралась особо в машинах, а со времени жизни в волшебном мире и подавно. Но все же у нее возникло ощущение, что автомобиль очень дорогой и элегантный.       Пока Гермиона осмотрительно приближалась к нему, ее парень стоял рядом с машиной: высокий, чернявый и прекрасный, с широкой улыбкой на смуглом латиноамериканском лице.       Никакого видимого багажа при себе. Новый уменьшающийся багаж Уизли пользовался неистовой популярностью среди учеников, и Гермиона не видела причин отказывать себе в таком же. Теперь весь багаж помещался в ее ридикюле.       Он был легче в создании, чем контейнеры с необнаружимыми чарами расширения, и это означало, что уменьшающийся багаж стоил дешевле и оказывался доступен по цене даже магглорожденным вроде нее.       Он наклонился и поцеловал ее. Бросив взгляд назад, Гермиона увидела, что одноклассницы ревниво разглядывают ее.       — Готова отправиться, милая? — спросил он.       Гермиона подождала, пока ее парень откроет для нее дверь, и только затем скользнула внутрь.       Салон смотрелся элегантно и изумительно. Машина, пожалуй, стоила больше, чем дом ее родителей. Судя по выражению лиц девушек и женщин снаружи, многие из которых являлись магглами, все они тоже об этом знали.       Парень скользнул на место водителя, и мгновение спустя они умчались прочь. Они оба молчали, пока вокзал не скрылся из вида.       — Как считаешь, они купились? — спросил Гарри.       — Прошлые два раза поверили, — ответила Гермиона и нахмурилась. — Обязательно надо было выставлять моего парня избалованным козлом?       Его темные черты заблистали во тьме машины, превращаясь обратно в знакомое лицо Гарри.       — Необходимо поддерживать интерес, — заявил он. — Ты же не можешь продолжать встречаться с бедными магглами из восточного Лондона.       Давным-давно он приводил доводы, что если Гермиона будет встречаться с кем-то долгое время, то все подумают, что ее парень — Гарри. Регулярная смена ухажеров заставит ее выглядеть ветреной, но при этом защитит их обоих.       Гермиона полагала, что он немного чересчур полюбил создание разных личин и маскировку, но поделать с этим ничего не могла.       — Где ты достал машину?       — Купил на свалке автомашин, разбитую в хлам, — ответил Гарри. — Ты бы изумилась, увидев, что можно сделать при помощи нескольких Репаро. У меня, вообще-то есть сторонний бизнес по продаже автомобилей магглам и магглорожденным.       Также он, пожалуй, создал для него образ нечистой на руку личности.       — Нанимаешь нескольких магглов, чтобы подыскивали хорошие сделки, платишь им процент с продаж. Они знают, что не следует задавать лишних вопросов. Полагаю, они считают, что я отмываю деньги.       — Тебя стали замечать чаще, — сообщила Гермиона. — Ты и правда находился в Памплоне во время забега быков?       Гарри фыркнул.       — Или карабкался на Эверест, или участвовал в "Горящем человеке" ... что бы это ни было?       Гарри кашлянул нервно.       — Я и правда участвовал в "Горящем человеке". Мне требовалось встретиться с шошонским шаманом, у коренных американцев существуют целые традиции, в которых вообще не используются палочки.       За прошедшие два года он тренировался с волшебниками на всех континентах: знахарями в Конго, индейскими шаманами, чародеями Ближнего Востока и азиатскими мистиками.       — Мне казалось, что ты уже тренировался с коренными американцами, — ответила Гермиона, бросая на него взгляд.       Гарри выглядел здоровым и загорелым. Исчезли постоянная сутулость и морщины от забот, непреходящие спутники его существования в Хогвартсе.       — В разных племенах разные традиции, — пояснил Гарри. — Некоторые из них весьма отличаются друг от друга. Благодаря им становится намного легче колдовать без палочки. Как-нибудь покажу тебе.       — Полагаю, что встречался ты с ним не как Гарри Поттер? — спросила Гермиона.       Гарри бросил взгляд в ее сторону и ухмыльнулся.       — Нет... с ним встречался Джеффри Андерсон, магглорожденный австралиец.       Он развил в себе настоящий талант к актерскому мастерству и языкам. Гарри несколько раз дурил Гермиону, просто затем, чтобы доказать, что может. Каждый раз, когда он так поступал, Гермиона злилась.       Его временные маски не беспокоили Гермиону. То, что он располагал личинами, которые продолжал поддерживать, вот это не укладывалось у нее в голове, ведь некоторые из них вели собственные дела, и каждая обладала собственным вымышленным прошлым и личными качествами.       При этом люди вокруг Гарри полагали, что каждая из его постоянных масок — настоящий человек.       Они остановились рядом с огромным пустым полем за пределами города. Гарри наклонился к ней, и на мгновение Гермионе показалось, что он собирается ее поцеловать. Вместо этого он прошептал ей в ухо адрес.       В поле появился довольно большой дом. Гермиона посмотрела на Гарри, а тот широко улыбнулся в ответ.       — Нельзя быть богатым козлом-ухажером без хорошего дома.       Особняк был не такой милый, как жилье Невилла, но вот дом ее родителей целиком уместился бы здесь на подъезде к гаражу.       — Откуда у тебя деньги на все это? — спросила Гермиона.       — У меня есть еще одна личность, которая скупает дома для перепродажи дороже, — ответил Гарри. В ответ на ее непонимающий взгляд он пояснил: — Покупает дом задешево, возможно, такой, в котором масса повреждений, затем чинит его и перепродает намного дороже.       С магией подобное становилось намного легче, чем при ремонте маггловским способом.       — Смахивает на мошенничество, — пробормотала она.       Гарри ухмыльнулся.       — Вся моя жизнь — жульничество. Я никому не причиняю вреда... покупатели получают прекрасный дом или автомобиль, и их не особо волнует, как я этого добился.       Скорее всего, у Гарри, как маггла, так и волшебника, имелись банковские счета в многочисленных странах. Большинство других стран не использовало гоблинов в качестве банкиров, и существовали различные банковские системы.       — И ты сам себе хранитель тайны? — спросила Гермиона.       Гарри кивнул.       — Сириус помог мне с чарами Фиделиуса, и как-то раз на выручку пришел Дамблдор... Я пытаюсь обучить Добби, но он кажется, не улавливает сути.       — Обучать домовиков магии волшебников незаконно, — заявила Гермиона, пристально глядя на него.       — Нелегально, только если тебя поймают, — опять ухмыльнулся Гарри. — И, по правде говоря, плевать я хотел на возражения министерства.       Гермиона задумалась, насколько же силен стал Гарри. Из того, что он рассказывал ей в эти годы, он изучил такое, чего не знал даже Дамблдор, пускай Поттер и не располагал огромным боевым опытом или чистой силой директора.       — И сколько у тебя таких мест? — поинтересовалась Гермиона.       — Несколько, — уклончиво ответил Гарри. — Конечно, большинство не настолько огромны. На мой взгляд, это важно: иметь безопасные убежища, о которых никто не знает.       Что означало — знание о местонахождении безопасных убежищ размазано между необходимыми ему людьми, и каждый раз Гарри выступал в роли хранителя тайны. Вне всякий сомнений, даже ей он никогда не расскажет обо всех своих убежищах.       В конце концов, трудно избавиться от привычек, которые взращивал всю жизнь.       Гермиона задумалась, не стер ли Гарри на самом деле память Сириусу, в том, что касалось местоположения части убежищ. Она надеялась, что не стер, но не исключала того, что именно так Гарри и поступил.       Также он, без всяких сомнений, использовал близнецов Уизли. Именно Гарри выступал их тайным покровителем в индустрии, которая давно шагнула за пределы простого магазина розыгрышей. Производство уменьшающегося багажа приносило им, пожалуй, столько же денег, сколько все остальное, вместе взятое, и она слышала от Рона Уизли, что близнецы вышли на международный рынок.       Дошло до того, что близнецы наняли половину собственной семьи и все равно испытывали трудности, связанные с нехваткой персонала. Если Гарри получал свою долю прибыли от бизнеса близнецов, то уже являлся богачом, даже без учета всех прочих его афер.       — Но я хотел показать тебе не это место, — сообщил Гарри.       Он остановил машину и вылез из нее.       Гермиона последовала за ним, закрыла дверь автомобиля и ощутила, что Гарри обнял ее.       Закрыв глаза, она наклонилась для поцелуя, но вместо этого ощутила, как ее протягивают через трубу, и ахнула. Аппарация длилась, казалось, целую вечность, намного дольше, чем все испытанное Гермионой ранее.       Мгновение спустя она оступилась, ощущая, как ее слегка подташнивает.       Гермиона оказалась на пляже, и солнце уже садилось. Прекрасный океан и небо, озаренное такими красками, которых она никогда не видела в Англии.       Оглянувшись назад, Гермиона увидела на пляже дом. Полностью стеклянная стена, обращенная к ним. Вид изнутри, наверное, феерический.       — Где это мы? — спросила она.       — Ты сказала, что твой парень из Бразилии, — ответил Гарри. — Поэтому я решил, что здесь подходящее место.       — Бразилия? — переспросила как громом пораженная Гермиона.       Даже самые сильные волшебники лишь пытались осуществить межконтинентальную аппарацию, и она не слышала, чтобы хоть кто-то при этом еще и переносил вместе с собой другого человека. Сила Гарри, похоже, неизмеримо возросла с момента их последней встречи, раз уж он взялся за такое.       — И зачем мы здесь? — спросила Гермиона.       — Что ты думаешь о том, чтобы научиться чарам Фиделиуса? — с широкой улыбкой спросил Гарри.       — Я?       — Я подумал, было бы неплохо завести место только для нас двоих, — пояснил Гарри. — Место, куда сможем попасть только мы и никто другой.       — Но как я попаду сюда?       Гарри вытащил из кармана маленькую коробочку. Гермиона ощутила дрожь в сердце.       Открыв коробочку, Гарри извлек оттуда кольцо. Определенно не свадебное кольцо, но все равно прекрасное, с переплетенными золотыми листьями и небольшим сапфиром.       — Камень-портключ, привязанный только к тебе, — объяснил Гарри. — Тронь его три раза подряд, и тебя перенесет сюда, независимо от того, где на Земле ты будешь находиться в тот момент.       Гермиона уставилась на кольцо. Несомненно, это был способ Гарри защитить ее, дать такую возможность для побега, которой не ждут другие, так как способы противодействия портключам отличались от тех, что применяли против аппарации.       Но все же и первое украшение, когда-либо подаренное им, поэтому рука Гермионы слегка дрожала, пока Гарри надевал ей кольцо на палец.       — Ожидаешь неприятностей? — спросила она.       — Всегда, — откликнулся Гарри. — Где-то там еще остались логова Пожирателей Смерти. Большинство из них не ищет мести или чего-то такого, но все они не слишком-то любят министерство. Если наткнутся на меня, то нападут, если смогут.       До Гермионы доходили слухи о найденных группах мертвых террористов, и не всегда их находили в Британии. Часть из них — маггловские террористы, а другие — магические. Многих из них находили в местах, которые, по его собственным словам, посещал Гарри. Гермиона боялась расспрашивать его об убитых из страха услышать ответ Гарри.       Иногда она сомневалась, что вообще с ним знакома. В каком-то смысле она никогда его не знала. Часть ее с нетерпением предвкушала возможность узнать Гарри — задача, на которую, скорее всего, потребовалась бы вся жизнь.       Гермиона некоторое время стояла и молча наблюдала, как заходит солнце. Гарри стоял рядом с ней, и для такого пребывания на открытом месте, без попыток скрыть свое настоящее лицо, ему потребовалась бы изрядная уверенность в том, что данное место отрезано от остального мира.       — Я скрыл нас обоих чарами хамелеона, — пояснил Гарри, узрев выражение ее лица.       Он не смог бы пробиться через ее щиты окклюмента, и это означало, что Гарри достаточно хорошо знал Гермиону, чтобы понять, о чем она собирается спросить. Все это слегка пугало.       — Так что, куда отправишься дальше? — спросила она.       На самом деле она собиралась спросить о том, куда они отправятся, но в кои-то веки он не понял истинного смысла ее вопроса.       — Собираюсь отправиться в университет, — ответил Гарри.       — Чего?       — Я изучал не только магию, — пояснил он. — Я усердно занимался и изучал маггловские предметы, чтобы поступить в университет.       — Но зачем?       В жизни Гермионы было время, когда мысль о том, чтобы поступить в университет, не звучала вопросом. Поступление являлось неизбежным развитием жизни умной девочки, нечто такое, чему предстояло просто произойти после окончания школы.       Волшебный мир, казалось, словно специально создали, чтобы помешать подобному. После одиннадцати лет — никакого обучения, которое не касалось бы магии, и это означало, что волшебники, возжелавшие вернуться в мир магглов, оказались бы прискорбно не готовыми к нему.       Только безумец смог бы нагнать шесть лет образования за два года, одновременно с этим изучая другие разновидности магии и открывая различные дела для подработок на стороне.       — Они пытаются изолировать нас от магглов, — сказал Гарри. — Но я считаю, что объединение магии и науки станет следующим великим прорывом, который наконец-то вытащит нас из средневековья.       — Так что ты будешь изучать? — поинтересовалась Гермиона.       — Химию, — ответил Гарри. — И, может быть, немного физику.       — Создание новой магии опасно, — заметила Гермиона. — Именно так погибла мама Луны.       Гарри ухмыльнулся.       — Полагаю, что я просто рисковый человек. Дело в следующем: я не смогу изучить все. Никто не сможет выучить достаточно, чтобы в одиночку произвести действительно фундаментальные изменения в самой сущности теории магии.       — К чему ты ведешь? — спросила Гермиона.       — Мне нужны действительно умные, по-настоящему мотивированные люди, которые последуют за мной и будут изучать другие вещи... медицину, биологию... чистые науки. Мне кажется, что волшебники слишком долго работали в одиночку. Нам потребуется научно-исследовательский центр, для создания вещей, которые не придумали бы сами ни магглы, ни волшебники.       — И ты хочешь, чтобы я стала одной из них?       — Когда я думаю об умных и мотивированных людях, твое имя в первой строчке каждого списка.       Гермиона надеялась на романтические выходные, но Гарри сейчас говорил о чем-то совершенно ином. Очень трудно будет нагнать все то, что она пропустила. В то же время ей почему-то импонировал такой вызов.       Министерство давно уже ограничивало то, какую магию можно исследовать. Все, чего не одобряли в министерство, объявлялось темным. С некоторыми из их определений Гермиона соглашалась, но с другими нет.       Предложенное Гарри, скорее всего, окажется незаконным или станет таковым вскоре после того, как министерство обнаружит, чем они занимаются. Министерство хотело создать мир, в котором волшебники не смогли бы жить в мире магглов.       Самыми опасными волшебниками для министерства являлись те, что могли бесследно раствориться в маггловском мире.       — Ты же знаешь, что от всего этого будут проблемы, да? — спросила Гермиона.       Гарри осклабился.       Вздохнув, Гермиона продолжила:       — Полагаю, ты хотел бы, чтобы я занималась всем этим дополнительным обучением в свое свободное время?       — Перепроверяй свои работы на пару раз меньше, и у тебя будет полно времени.       — Ладно, — ответила Гермиона, притворяясь раздраженной.       Конечно, Гарри тут же раскусил ее.       — Готова к тем выходным, что я обещал тебе?       Гермиона оглянулась на пляжный дом, и пришел ее черед ухмыляться.       — Давай наперегонки, — предложил Гарри.       Гермиона, хохоча, погналась за ним по песку. Жизнь с Гарри никогда не станет простой, но она видела, что он все больше и больше начал расслабляться и наслаждаться этой самой жизнью. Тень темного прошлого навсегда останется с ним, но он учился мириться с ней.       Все его детство оказалось посвящено смерти, но это не означало, что следует отдать ей и будущее. Жизнь хороша, и Гермиона твердо настроилась находиться рядом с Гарри, пока тот будет познавать, насколько именно хороша может быть эта самая жизнь.       Видеть, как он улыбается, вот наилучшая награда.