Каждый из нас предан. Кем-то или кому-то.
Таня отвлеклась от монитора, когда в её дверь робко постучали. Девушка перевела взгляд на дверь, которую не спешили открывать без разрешения. — Да, войдите, — крикнула Белоярцева, и собственный крик эхом разлился по её голове. — Кукусики, — кокетливо прозвучал женский голос, и Таня улыбнулась, встав из-за стола. — Прости, что не приехала вчера, но я никак не могла вырваться. — Сашка, о чём ты? — Белоярцева сжала подругу в объятиях, и они обменялись поцелуями в щёку. — Боже, ты так изменилась, — восхищённо проговорила Татьяна, покачав головой. Подобная манипуляция отозвалась болью, и девушка снова схватилась за голову. — Я так понимаю, что открытие бизнес-центра не прошло бесследно? — хихикнула Самохина. — А вообще это всё благодаря фитнес-залу два раза в неделю и салону красоты два раза в месяц, — Таня непонимающе посмотрела на подругу, а та обвела руками свои формы. — А, ты об этом, — улыбнулась Белоярцева. — Чай будешь? — она отошла к невысокому стеклянному столику и щелкнула чайник. — Тань, ты не знаешь, кто занимался организацией открытия бизнес-центра? Вопрос подруги застал Татьяну врасплох, и она резко выпрямилась, развернувшись на Сашу. — Просто мне птичка на хвосте принесла, что ведущими были Попов и Шастун. — По-моему, в этом нет ничего удивительного, — пожала плечами Белоярцева, опустившись в белое кожаное кресло. — Часть доходов нашей компании по-прежнему переводится на спонсирование канала ТНТ. Что? — раздражилась Таня, когда Саша с недоверием кивнула в такт слов подруги. — Тань, ты зачем вернулась? — О чём ты? — возмутилась Белоярцева. — У нашей компании открылся новый бизнес-центр. — Очередной бизнес-центр, Тань, — заметила Александра. — Это четвёртый за последний год, — напомнила девушка, наблюдая, как подруга поднялась из кресла и заварила им обеим чай. — Саш, ты драматизируешь, — поморщила нос Белоярцева и подвинула вазу с конфетами к подруге. — Вчера мы открыли новый головной офис нашей компании с видом на Москва-сити, ты хоть представляешь, о каких деньгах идёт речь? — Чего тебе в Италии своей не сиделось? — не верила ни единому слову подруги Самохина. — У тебя же там всё было. Бизнес, любимая работа, любящий мужчина, прогулки по пляжу на выходных. Не сочиняй мне про бизнес-центр, ты даже после похорон отца улетела следующим рейсом, — перебила Саша подругу, не дав ей и рта раскрыть. — Хочешь, я тебе скажу, зачем ты вернулась? Ты же по Попову своему соскучилась, — обвинительным тоном выпалила девушка. Фарфоровая кружка треснула в руках Белоярцевой. На бежевой юбке начало расплываться пятно от чая, но Таня беззвучно смотрела в глаза подруги. — Боже, Тань, — Саша вскочила со своего места и кинулась к Татьяне, но девушка не подпустила её к себе. Она медленно разжала ладонь, и на юбке появились два маленьких красных пятна. — Артём ради тебя всё здесь бросил, — Самохина выпрямилась, догадавшись, что Таня в её помощи не нуждалась, — он последние сбережения отдал, чтобы визу оформить и к тебе прилететь. Не смей причинить ему боль, слышишь? — цепкие пальцы схватили Белоярцеву за подбородок, а в серых глазах подруги сверкнула угроза. — Я не позволю тебе второй раз разбить ему сердце. Саша выпрямилась, стерла со своей белоснежной блузки невидимую пыль, развернулась на каблуках и, забыв попрощаться, покинула кабинет подруги. Таня тяжело вздохнула, посмотрела на испорченную юбку, подошла к своему столу и нажала на селектор. — Татьяна Олеговна, — обеспокоенно проговорила секретарь, которая, очевидно, ждала звонка от руководства. — Лен, будь так добра, сбегай в ближайший бутик и купи тёмные джинсы моего размера. — Татьяна Олеговна, всё в порядке? — с неподдельной заботой в голосе поинтересовалась девушка. — Да, всё хорошо, — заверила секретаря Таня, выдохнув. — Только джинсы? — Да, знаешь, ты права, — задумчиво протянула Белоярцева, изучив кровавое пятно на своей блузке, оставшееся после неосторожного касания. — Я думаю, что мне понадобится ещё тёмная футболка. И что-нибудь из обуви лёгкое. Кеды какие-нибудь, — Таня скинула туфли и потёрла затекшие ноги здоровой рукой. — Что-то ещё? — настойчиво спрашивала Лена. — Аптечку ещё захвати, — попросила девушка, глядя, как по порезанной ладони растекалась кровь.***
Знакомый высокий силуэт, отлипший от скамейки при её появлении на улице, Таня заметила сразу. Мысленно поблагодарив расторопную Лену за удобные кеды, Белоярцева ускорила шаг, но у её преследователя было преимущество — длинные ноги. Почувствовав ноющую боль в боку, девушка остановилась. — Твоё появление было предсказуемым, — Татьяна поправила лямку сумки, скользнувшую по её плечу. — Что с твоим лицом? — охнула Белоярцева, когда Антон обогнал её и преградил ей дорогу. Судя по растерянному выражению лица парня, он сам ещё не успел свыкнуться со своим преображением. Таня неосознанно протянула руку вперёд и аккуратно коснулась шрама на виске Антона, который был в паре сантиметров от его глаза. Заметив, что её прикосновение парализовало Шаста, девушка резко отдёрнула руку. — Кто это сделал? — строго поинтересовалась Таня, хотя ещё минуту назад, увидев Антона, хотела послать его ко всем чертям. — Шаст, кто это сделал? — требовательно произнесла девушка, но Шастун по-прежнему молча смотрел на неё. — Это Арс? Антон всё ещё не произносил ни слова, но короткая перемена в его взгляде сдала Попова с потрохами. Таня прикрыла рот рукой, страшное осознание того, что Арсений, её Арсений, мог ударить Антона, заставило сердце подпрыгнуть к горлу. Белоярцева снова протянула руку к лицу Антона, но теперь Шаст перехватил её и покачал головой, умоляя взглядом лишний раз не касаться его. — Ты же знаешь, какой я неуклюжий, — наконец, ответил Шастун и выпустил запястье девушки из цепких пальцев. Таня задумчиво кивнула, приняв «правду» Антона. Но понимание, что ему причинили боль из-за неё, иголками забивалось под ногти. Наверное, только поэтому она всё ещё стояла рядом с ним. Она не решалась уйти сама, но и не решалась прогнать его. — Тань, мы можем поговорить? Голос Антона звучал подавленно, было видно, что ему тяжело далось принятое решение. Парень оттягивал карманы своих штанов и пару раз обернулся назад, боясь, что их кто-то мог вместе увидеть. Таня по-прежнему смотрела на шрам Шастуна, и Антон коротко кашлянул, намекнув на то, что это уже становилось неприличным. — Да, конечно, — спохватилась девушка, скинув с себя оцепенение. — Отлично, — облегчённо выдохнул Антон, не надеясь на такую скорую победу, — здесь недалеко есть кафе, у них шикарная итальянская кухня. Не спрашивай, — тихо попросил Шастун, догадавшись, что сдал с потрохами на этот раз себя. Таня растерянно кивнула и позволила Шастуну взять себя под руку и усадить в свой автомобиль. Всю дорогу до кафе Белоярцева кидала на него взгляды из-под ресниц, пытаясь отыскать что-то знакомое. Антон сосредоточенно следил за дорогой, бросал резкие взгляды в зеркала автомобиля и… молчал. Девушка видела, как парень время от времени нервно облизывал свои губы, но, замечая её взгляд, невнятно бормотал, что жара невыносимая. Таня кивнула, соглашаясь с ним — действительно, было душно. Душно наедине с ним. Официантка, принимавшая заказ, узнала Антона, но его упавшее настроение дало ясно понять, что на общение с поклонницами парень сейчас настроен не был. Девушка пообещала принести заказанную еду в ближайшие двадцать минут и быстро скрылась. Таня сосредоточенно водила пострадавшей рукой по горлышку стакана с минеральной водой и смотрела на сидевшего напротив Антона. Шастун лишних вопросов, в отличие от Тани, не задавал, он старался выглядеть беззаботно, но Белоярцева заметила, что Антон не знал, с чего начать свой разговор, потому что не надеялся, что она вообще на него согласится. Если быть честной с самой собой, то Татьяна сама не знала, почему согласилась поговорить, что-то внутри подсказывало, что Антон придёт первым, вот только цель его визита была для Татьяны пока непонятна. — Тань, прости меня, — его извинение было таким неожиданным, что Белоярцева в каком-то животном ступоре посмотрела на парня. Она не знала, как реагировать на его «прости», потому что меньше всего ожидала мольбы о прощении. Просьбу вернуться, попробовать начать сначала, признание в любви, но никак не извинение. — Я вёл себя, как пацан, — взгляд Шастуна бегал по пустому кафе, а руки сцепились между собой мёртвой хваткой. — Я не понимал, что рушу чужую жизнь. Последние свои слова Антон выдохнул с рваным отчаянием. Он нашёл в себе силы посмотреть на девушку, но теперь Таня смотрела куда-то сквозь Шастуна, и её лицо было абсолютно нечитаемым. — Да, я тебя давно простила, Антон, — пожала девушка плечами и потёрла натруженную шею. — Мне бы себя простить… — Ты его любишь? — спросил Шастун, и Таня узнала эту боль в голосе. Она с нескрываемым страхом посмотрела на сидевшего напротив парня и сжалась в комок, почувствовав себя обнажённой и уязвимой из-за его вопроса. — Артёма, — уточнил Антон, но Белоярцева знала, что Шаст всё понял. — Я ему благодарна, — твёрдо ответила девушка, встретившись взглядом с Антоном. — Когда у меня никого не осталось, он был единственным, кто оказался рядом, — Шастун поджал губы и с нескрываемой усмешкой кивнул. Татьяна поняла, что в этом вопросе Антон был солидарен с Арсом — он тоже считал, что остальных она оставила сама. — Что происходит у вас с Арсением? Шаст поднял изумленные глаза на девушку. Он откашлялся, тихо поблагодарил официантку за принесённый заказ и подвинул к себе тарелку с пастой. — Вы не ладите? — наседала Таня, не притронувшись к еде. — Это как-то отражается на вашей работе? — Сама как думаешь? — в зеленых глазах Антона плескалось горькое разочарование. — Ты, правда, считала, что мы, взявшись за руку, побежим навстречу радуге, если ты сбежишь? Он меня ненавидит, Тань, — что-то надломилось внутри Шастуна, и боль просочилась через пробоины. — И, знаешь, что самое ужасное? То, что он прав, — Антон сжал в своих руках нож, и Белоярцева, бросив испуганный взгляд на сиявшее в солнечных лучах лезвие, вернула взгляд импровизатору. — Я бегаю за ним, умоляю приехать на съёмки, привожу его на эти съемки, оправдываю его перед Стасом и парнями. Я пытаюсь отмыться от клейма предателя, но ничего не выходит, — Антон бросил нож и спрятал своё лицо в ладонях. — А ещё страшнее то, что я предам снова, если ты попросишь… Шастун убрал руки от лица и посмотрел на Таню, опустившую свой взгляд. Она задумчиво водила пальцем по краю тарелки, и её лицо не выражало ни единой эмоции. Антон не надеялся услышать её голос, но она вдруг спросила: — Арс тебе что-нибудь говорил? Ну, про наш разговор перед тем, как я уехала? — её хладнокровие и леденящий душу голос сводили Антона с ума. — Да. Тань, я… — Забудь, — резко оборвала Шастуна девушка. — И о том, что я говорила вчера, забудь, — приказала она. — Антон, тогда в бассейне я сказала тебе правду. Я, действительно, ничего к тебе не чувствую. Та ночь, которую мы провели вместе, была ошибкой, — Шастун чувствовал привкус железа на своём языке, но не находил в себе силы уйти, чтобы не слышать слов, которые ранили в самое сердце. — Я просто поддалась, потому что этого хотел ты. Потому что по-другому ты бы не отстал от меня. Да, тогда мне показалось, что я тоже этого хочу, — голос Тани неожиданно смягчился, но легче Антону не становилось. — Я вытаскивала тебя пьяного из клуба, корила себя за брошенные в гневе слова, ощущала свою вину из-за того, что ты чувствовал что-то ко мне и страдал от этого. Шаст, прости, — на её лице появилось сожаление, а в глазах заблестели слёзы, — я понимаю, что это жестоко, но я не чувствую к тебе и десятой части того, что чувствую к Арсу. — Тогда зачем ты сказала ему, что… — Я хотела, чтобы он меня отпустил, — Таня отвернулась и прикрыла рот рукой, сдерживая слёзы. — Потому что, когда ненавидишь, отпускать проще. Я не хотела, чтобы так вышло, — взгляд её медовых глаз обжёг шрам Антона, и тот неосознанно коснулся его пальцем. — Я просто боялась, что с тобой что-то могло случиться. Но это была лишь дружеская забота и искупление. Девушка утёрла скатившиеся слезы и, достав из сумочки зеркало, поправила макияж. Антон отрешенно ковырял вилкой пасту, при этом не притрагиваясь к еде. В их молчании было много отчаянного крика и боли разочарования, но виноваты были оба. И оба могли бы найти в себе силы подняться с колен и идти дальше, если бы разбитая жизнь Арсения, задетая осколками их общего непонимания, который был дорог им обоим. — Ты должна поговорить с ним. — О чём? — голос Тани срывался в крик, а искажённое от боли лицо напоминало пародию на счастливого человека. — Антон, у меня свадьба через месяц. Что я могу сказать ему? «Ой, Арсений, привет! Слушай, а как тебе вакантное место моего потенциального любовника?». Ты же себе так это представляешь? — она сверлила Антона медовыми глазами, пока парень растерянно смотрел по сторонам. — Как ты там говорила? — Шастун испытывал жуткий дискомфорт, переваривал её слова в голове и по какой-то глупой случайности ещё оставался здесь и пытался помочь. — «Если бы мне был нужен хотя бы один из вас, я бы давно вернулась в Москву», — Шастун повёл бровями и устало улыбнулся. — То, что я тебе не нужен, мы сейчас с тобой выяснили. Логично, что ты вернулась к Арсу, не находишь? Кстати, свадьба — отличный предлог для встречи, мы с заказчиками иногда обсуждаем рабочие моменты, — Антон беззаботно достал из кармана мобильный, но Таня видела, как его руки мелко подрагивали. — Запиши наши номера, кстати. Белоярцева коротко кивнула. Вся процедура вежливого обмена номерами выглядела глупо, но почему-то Таня поддавалась этой игре Антона. — Ты очень изменился, — проговорила девушка тихо, когда Шастун попросил рассчитать их, а официантка с подозрением покосилась на еду, к которой не притронулись. — Ты повзрослел, — Татьяна заглянула в его глаза, но Антон нарочно разорвал зрительный контакт. — Спасибо, что был рядом с ним всё это время. Без тебя он бы не справился. — Всё это сделали с ним мы, — напомнил Антон и, вложив купюру в чашу со счётом, бросился к выходу.***
— Арс, здоро́во! — Антон занёс раскрытую ладонь для рукопожатия, но глаза Арсения недобро сверкнули, когда Шастун зашёл в небольшое помещение. — А что, никого пока нет? Видимо, нам очень доверяют, раз оставили нас одних в радиобудке и доверили вести прямой эфир, как думаешь? — продолжая улыбаться, Антон сместил козырёк кепки назад и повернулся на Попова. — Что ты… Шастун сам не понял, как оказался прижатым к стене. От неожиданности он не успел сгруппироваться и согнулся от первого же удара Попова, прилетевшего в живот. Антон присел и упёрся ладонью в пол, чтобы не потерять равновесия. Шаст закашлялся и, опустив глаза, смотрел на тень, зависшую над ним. — Шаст, вставай. Я лежачих не бью, — приказал Арсений. — За что? — Антон снова зашёлся в кашле. — Ах, за что, — рассмеялся Попов. Он присел рядом с Антоном, схватил его кепку и кинул в ближайшую стену. — Наш солнечный мальчик хочет узнать, за что он получил по щам? Несмотря на шутливую подачу, мужчина совсем не шутил, и Антон чувствовал горячее дыхание Попова на своей щеке. Шрам от чужого жара распалился и начал ныть. Боковым зрением Антон увидел, как Арсений потянулся к карману джинс, достал оттуда мобильный, открыл какое-то приложение и, найдя, что искал, развернул экран к Шасту. — Смотри, смотри, — кричал Попов. — Я себе даже в сохраненных такой кадр оставил. — Ты не так всё понял, — Антон продолжал держаться за живот, отвернувшись от экрана мобильного. На фото, что показывал ему Арсений, Таня касалась его шрама. Если не знать контекста ситуации, то всё выглядело именно так, как это понял Попов. — А что тут понимать? Белоярцева возвращается в Москву, а ты на следующий день бежишь к ней и жалуешься, что я разбил тебе лицо. По-моему, Антох, всё очевидно. Вставай, — Арсений рывком поставил Антон на ноги и толкнул к столу. — Арс, послушай, — Антон вытянул вперёд руку, потому что реально боялся Попова, которого никогда раньше не видел в таком гневе. — Послушай меня, Арс, я прошу тебя, — начал кричать Шастун, когда Арсений сделал шаг навстречу. — Я не отрицаю, что я встречался с ней, — Попов сделал руками круговое движение, приказав коллеге развивать ситуацию, — я не буду врать тебе, что не надеялся на что-то. Если бы я сказал, что я к ней ничего не чувствую, ты бы всё равно мне не поверил, — Попов остановился и сложил руки на груди. — Если бы я хотел тебя обмануть, я бы притворялся счастливым весь этот год. Арс, какой мне смысл тебя обманывать, если ты сам всё знаешь… Как бы ты меня не ненавидел, но я видел понимание в твоих глазах. Арс, стой, — Шастун пытался закрыться от кулака мужчины, занесённого над ним. — Она тебя любит. Она сама мне сказала, — Антон сжался в комок, приготовившись к удару, но его не последовало. — Арс, — тихо прошептал Шастун, когда растерянный Арсений сделал шаг назад, — вам нужно поговорить. — Нам не о чем с ней разговаривать, — коротко парировал Попов, подняв упавший стул. — Не о чем как же, — осмелел Шастун, выпрямившись. — Поэтому вы так остро реагируете на упоминания друг о друге. Попов бросил полный ненависти взгляд на коллегу. Антон опустил плечи и замолчал. Дверь кабинета открылась, и в него вошёл радиоведущий: — Вы на месте? Отлично, приступаем.***
Попов проводил взглядом стремительно удалявшуюся фигуру Шастуна. Остановившись около автомобиля, Антон коснулся рукой места удара, но, заметив, что Арсений смотрел на него, быстро выпрямился и даже нашёл в себе силы махнуть рукой на прощание. Мужчина достал из кармана сигареты, прикурил одну и затянулся, глядя, как автомобиль Шаста покинул парковку. У парня была съёмка на одном из центральных каналов, и вспышка гнева Попова была совсем некстати, но Арсений не мог ничего поделать. Шастун был вторым, после кота, на ком ему хотелось вымещать боль от потери любимой. Телефон в кармане джинс оживился, и Попов, увидев незнакомый номер, ответил на звонок. — Арс, привет! — поприветствовал его бодрый женский голос после того, как мужчина произнёс удивлённое «алло». — Кто это? — он херово делал вид, что не узнал родной голос из прошлого. Сердце пропустило несколько ударов. — Это Таня, — пояснила девушка спокойно, совсем не оскорбившись. — Ты мог бы завтра подъехать после девяти в новый бизнес-центр? Я просто созвонилась с Антоном, он сказал, что у него сьёмки в Студии Союз, и он посоветовал обратиться к тебе, — Арсений улыбнулся, услышав дрожь в её голосе, затянулся сигаретой и спросил: — Зачем? — Как «зачем»? — рассмеялась Белоярцева. — Разве ты забыл, что вчера согласился быть ведущим на моей свадьбе? — А, да, конечно, — сердце пропустило новый удар, но Арсений унял предательскую дрожь. — После девяти? — равнодушно спросил он и театрально широко зевнул. — Да. Приедешь? — Разве я могу отказать красивой девушке?***
— Ир, я дома. Квартира встретила его звенящей тишиной, и Антон ощутил странное чувство дежавю. Бросив ключи в прихожей, он быстро скинул ботинки и тихо прошлёпал к спальне, чтобы убедиться, что Кузнецова дома. Ира тихо сопела на подушке, а половина Шастуна была благополучно занята её котом, Люком. Облегчённо выдохнув, парень улыбнулся и осторожно прикрыл за собой дверь, направившись в ванную. Весь год Антон обманывал себя попытками забыться в работе, терзал себя бесконечными проектами, старался заполнить каждую минуту своей жизни чем-то важным (только вот для кого важным?). Он начал развивать свой ютуб-канал, принимал приглашения на съёмки, даже с Позовом засветился на первом канале, оправдываясь перед Ирой, что им сейчас просто нужны деньги. Но даже после переезда на новую квартиру Шастун продолжал пропадать на работе, и только в свободные вечера он херово создавал иллюзию счастья. Ира терпела. Она однажды пообещала быть любящей и стойко справлялась со своей ролью. Вернувшись тем же вечером в Москву (при этом кляня себя за то, что обратные билеты были оплачены отцом Тани), Ира не засобиралась в Воронеж. Она остановилась у Шеминовых и стала ждать. Ждать, когда Антон захочет быть любимым, когда ему надоест быть любящим и терпеть боль. Его хватило на месяц. Конечно, рядом не было гуманистки Тани и из клуба никто не забирал. На пороге квартиры Стаса и Дарины Шастун появился поздней ночью. Иру совсем не удивил новый шрам на лице Антона. Она знала, кто мог быть автором творения и считала, что Шаст его заслужил. Когда Антон попросил поговорить, Ирина посоветовала парню проспаться, пообещав, что сама наберёт ему. И через три дня Ира вернулась в их квартиру. Антон отчаянно пытался замаливать грехи — покупал билеты в цирк, отвёз на Останкинскую телебашню, выбил ей роль в проекте «Встречи, расставания, поцелуи» на канале Badoo, за который взялся в попытках забыться. Шастун даже купил билеты в Эстонию и Италию, где был её личным фотографом и ловил каждый удачный кадр. И Ира простила. Простила, хоть и понимала, что он предаст снова. Простила, хоть и знала, что поездка в Италию не случайна. Простила, потому что любила. А любить кого-то — это добровольно брать на себя всю его боль, поддерживать его, заботиться о нём, прощать ему всё. Любить кого-то — это причинять боль себе. Кузнецова теперь «счастливые дни» отмечала в календаре. И вчера был какой-то триста двадцать третий или, может, триста сорок первый день, в котором не было Тани. Ирина с ужасом ждала того дня, когда дочь олигарха вернётся в Москву. И Ира сразу поняла, что вчера она вернулась и Антон виделся с ней. Потому что, вернувшись домой, Шастун долго сидел на кухне, а когда лег в кровать, отвернулся от неё, не обняв, как обычно. Потому что боялся оскорбить этими объятиями чувства к другой. Антону было похер на преданную ему Иру, давно преданную им. Ирина спала чутко, поэтому стоило Шасту прикрыть дверь, она сразу открыла глаза. Некоторое время девушка колебалась, она так стойко всё это время делала вид, что не замечала происходящего, что было глупо нарушать эту иллюзию. Решив проявить банальную заботу и беспокойство о бессоннице своего парня, Кузнецова надвинула смешные домашние тапочки в виде единорогов (кстати, ещё один подарок Антона) и вышла в коридор. Заметив тоненькую полоску света, пробивавшуюся из-под двери ванной, Ира зашла в комнату и зависла в дверном проёме. Антон, изучавший в зеркале новый синяк на рёбрах, медленно опустил футболку и столкнулся с кричащим взглядом Кузнецовой. — Антон, может тебе уйти? — тихо попросила Ирина. — Уйти из шоу? — уточнила она, когда увидела непонимающий взгляд Шаста. — Ир, ты себя слышишь? — Шастун развернулся на девушку, и Ира невольно сжалась под его взглядом. — О чём ты вообще? — Антон, так не может больше продолжаться, — Кузнецова собрала силу воли в кулак и смело посмотрела в глаза парня. — А что дальше? Он пырнёт тебя ножом? — Ир, не неси ерунды, — Шастун осторожно подвинул хрупкую девушку в сторону и вышел в коридор. — Это просто рабочие моменты, Попов здесь не причём. — Антон, ты виделся с ней? Неожиданно брошенный в спину вопрос заставил парня оцепенеть. — Да, — ответил девушке импровизатор, даже не повернувшись на неё. — Ты даже этого не отрицаешь. Антон развернул корпус и взглянул на Ирину. Она смотрела на него своими огромными глазами, в которых застыли слёзы. В этот момент она была беззащитной и такой уязвимой, несмотря на попытки казаться смелой и готовой к очередному удару. — Она просто пригласила нас ведущими на свою свадьбу, — будничный тон давался Антону с трудом, и оба прекрасно это понимали. — Что? Антон, ты считаешь меня дурой? Девушка была на грани, и Шастун знал это. Он потянулся к мобильному, выбрал один из последних набранных номеров и поднёс телефон к уху. — Тань, привет! — произнёс он слишком бодро для ситуации, а Кузнецова не мигая смотрела на своего парня, не веря в происходившее. — Чего тебе, Шастун? — прозвучало в телефоне. Сердце Антона пропустило удар, и он понял, что поменялся в лице, что не ускользнуло от Ирины. — Тань, ты можешь подтвердить Ире, что пригласила нас с Арсом ведущими на свою свадьбу? — дрожь в голосе сменилась фальшивым весельем, и Антон даже игриво подмигнул парализованной от шока Кузнецовой. — Шастун, а ты ещё больший мудак, чем я предполагала, — ответила Татьяна после долгой паузы. — Ну ладно, давай… — вдруг согласилась девушка. Антон протянул мобильный Ире, но та зло сверкнула глазами. — Я не буду с ней разговаривать, — Ирине было абсолютно плевать, что Белоярцева её слышала. — Тебе разве недостаточно моих унижений? — она толкнула Антона в грудь. — Теперь ты хочешь, чтобы я слушала, как тебя оправдывает та, которую ты любишь? — Ира снова посмотрела в глаза Антона и прочла в них, что она снова была права. — Слушай, а может ты её представляешь, когда лежишь со мной в кровати? Кузнецова быстро обогнула Шастуна и громко хлопнула дверью спальни. Парень закашлялся и не сразу вспомнил про мобильный. Удивившись, что Таня ещё не отключилась, Антон поднёс телефон к уху: — Тань, извини, — Шастун понимал, что из него актёр последнее время выходил херовый, но он не мог по-другому. — Разбудил? — Антон уже корил себя за совсем недружескую заботу в голосе, но сказанных слов было не вернуть. — Шаст, — Белоярцева тяжело вздохнула, — она права. Ирина этого не заслуживает. Прекрати это. — Что это? — удивился парень. — Любить меня. Антон молчал. Он не знал, что ответить Тане. Он отстранил мобильный и нажал кнопку сброса вызова. На негнущихся ногах Шастун пришёл на кухню и достал из холодильника бутылку пива. К середине выпитой бутылки телефон оживился, и Антон решил, что Белоярцеву замучила совесть. Он ухмыльнулся, приготовил пламенную речь, но увидел на дисплее определившийся номер Шеминова. — Шаст, просто напоминаю тебе, что у тебя завтра съёмки в Студии Союз, — быстро проговорил Стас после разочарованного «алло» Антона. — Кроме того, буду рад видеть завтра твою физиономию в офисе, ребятам уже отзвонился, надо обсудить рабочие моменты по концертам в Краснодарском крае. — Окей, Стас, — протянул Шастун, услышав оповещение о новом сообщении. — Что-то ещё? — Как эфир на радио? — Всё нормально, — соврал Антон и нащупал рукой повреждённое ребро. — Попов в ударе. — Отлично, — обрадовался продюсер. — Давай, до завтра. Выспись там. — Как скажешь. Попрощавшись со Стасом, Антон несколько раз перечитал новое сообщение. Татьяна Олеговна: Пришли мне её номер. Я завтра что-нибудь придумаю Я: Спасибо Татьяна Олеговна: Это не ради тебя. Это ради неё. Её ещё можно спасти Я: А Арса нельзя? На последнее сообщение Таня так и не ответила, а Антону пришлось идти спать в гостиную.