Месть

Утро добрым не бывает. Утро Гинтоки началось с того, что с утра пораньше в дверь начали стучать. Тот, сразу не разобравшись, сломал будильник и позвал Кагуру. Обычно девочка вставала позже него, но в этот раз Ёрозуя накануне много выпил, а потому проспал до часу дня. — Чего? — откликнулась ято откуда-то из-за двери. — Открой. — Сам открой. — Я не одет, — нашел себе оправдание Гинтоки и закрыл глаза. Голова раскалывалась, память отказывалась служить. Видимо, вчера ему было настолько плохо, что он даже не смог натянуть пижамную кофту. Она как раз валялась рядом с футоном памятником похмелью. Кагура, на ходу жуя суконбу, поскольку готовить было лень, а есть хотелось, пошла открывать, напоследок что-то проворчав. Но Гинтоки не расслышал. Двери отъехали в сторону. Там, внизу, шли люди, а на пороге их дома стояла улыбающаяся девушка в нежно-розовом кимоно с рисунком веточки сакуры. Ее длинные, кровавого оттенка волосы спускались до колен. — Здравствуйте. Это Ёрозуя? — не переставая улыбаться, спросила девушка, чуть наклонив голову набок как бы в знак вежливости. — Да, — несколько удивленно ответила Кагура. — Гин-тян, у нас клиент. Девочка провела гостью в комнату и усадила на диван. Сама села напротив в ожидании Сакаты. Тот себя особо ждать не заставил. Из комнаты он выполз в чем и был с самого начала. — Ты до сих пор не одет, — напомнила Кагура. Девушка напротив еле скользнула взглядом по телу Гинтоки и несколько задержалась на его лице. На ее губах мелькнула тень улыбки. — Здравствуйте, — поздоровалась она. На самом деле Гинтоки благодаря своему похмелью хотел отказаться от задания, но, скользнув взглядом по немаленькой груди, передумал. Он сел рядом с Кагурой и хрипло спросил: — Чем мы можем вам помочь? — У меня есть одно задание для вас. Оно весьма необычно. Дело в том, что много лет назад, во время войны, кое-что случилось с моими близкими… И я хочу отомстить. Гинтоки нахмурился. Что-то в этой девушке казалось ему странным. Возможно, дело было в улыбке, которая ни на секунду не покидала ее лица. Или в кровавом водопаде волос… Кожа была бледной, как у Кагуры, так что он на минуту даже подумал, что она ято, но погода солнечная, разве тогда она не должна была быть с зонтом? — Что с ними случилось? — поинтересовалась Кагура, ковыряясь в носу с таким же взглядом, какой обычно был у Гинтоки. — Их убили. И я знаю, кто это сделал. — Это война, не убили бы их, убили бы они. Пора уже забыть об этом, — зевнул Саката. Девушка встала. — Что ж… Даже не поинтересуетесь, кто их убил? Мужчина поднял на нее хмурый взгляд, она расплылась в улыбке, которая чем-то напоминала Сого, когда тот находил жертву для издевательств. — Ты почувствуешь ту боль, которую испытала я. Девушка молниеносно вытащила из-за пазухи длинный кинжал, ножны потеряли свою необходимость, и она бросилась на Кагуру. Все это не заняло более секунды, девочка не успела даже среагировать. Гинтоки был быстрее, но вчерашняя пьянка с Хасегавой дала о себе знать: кинжал повредил плечо Кагуры, и если бы не Саката, вовремя подставивший свою руку, он бы точно пронзил ее сердце. Кагура круглыми глазами смотрела на перекошенное ненавистью лицо врага, пришедшего под видом клиента. Глаза девушки впервые раскрылись до конца и отражали ярость и сожаление, что не удалось решить все одним ударом. Стоя на столе, она давила оружием на руку Гинтоки, а тот перехватил ее запястье. Придя в себя, ято напала на нее, однако в руке девушки очень быстро возник второй кинжал, и Кагура, чтобы увернуться, поставилась под удар. Он отправил ее прямиком в седзе, ведущие на улицу. В это самое время на пороге Ёрозуи стоял Сого, собиравшийся постучать. Хиджиката решил, что раз Ямазаки не в состоянии ничего нарыть на серебряноволосого самурая, то этот-то точно сможет. Окита, не будь дурак, времени терять не стал и пошел прямо к дому босса, заодно подумывая сделать пакость девчонке из Ёрозуи. Мысли материальны. Ему даже не пришлось делать ничего самому: его накрыло ошметками двери, а затем и самой Кагурой, да так, что они оба перелетели через перила и кучей малой развалились на дороге. — Босс решил поиграть тобой в бейсбол? — протянул Сого. Вместо ответа послужил сам Гинтоки, которого явно вышвырнули на улицу. В отличии от Кагуры, его приземление было весьма жестким. Окита быстро оценил положение, как и то, что на Сакате только пижамные штаны, а с руки капала кровь. Стряхнув с себя Кагуру, он взялся за рукоять меча, ожидая того, кто смог так бесцеремонно выпнуть самурая из собственного дома. — Нет! — прикрикнул Гинтоки. — Забирай Кагуру и уходи. Я сам разберусь. — Гин-чан! — Девочка уже смекнула, что раз он так говорит, то дело серьезное. Кроме того, его деревянный меч остался внутри. Пока они вели разговоры, наверху показалась знакомая фигура с кинжалами. Улыбки на губах девушки уже не было, ее взгляд был направлен исключительно на Кагуру. Сого, как и Гинтоки, это заметил, а потому схватил тут же начавшую сопротивляться Кагуру за руку и потащил ее прочь. Девушка перевела взгляд на Сакату. Тот напряженно ждал. — Тебе некуда бежать, — дрожащим голосом сказала она, и ветер качнул красные волосы. Люди останавливались, наблюдая за происходящим. Из бара выглянула Отосе и пока что молча смотрела. Девушка скосила на нее глаза и криво улыбнулась. Черные глаза сверкнули, и кто знает, что бы произошло, если бы в эту же секунду на нее со спины не бросился Садахару. Она перелетела через перила и была придавлена рычащим псом. К ногам Гинтоки упал его меч. — Долго выжидал, да? — спросил Саката, слегка улыбнувшись. Много времени выиграть не удалось — девушка извернулась и ранила лапу Садахару. Тот отскочил и жалобно заскулил, а она тем временем поднялась на ноги, приняв боевую стойку. Все ее тело было в напряжении. Видимо, она рассчитывала убить самурая до того, как ему предоставится возможность взять в руки меч, но, смакуя момент, упустила драгоценное время. Гинтоки поднял свое оружие. Готовиться к битве он не стал, лишь тяжело вздохнул. — Ты кто вообще такая? — Действительно, зачем помнить тех, кого ты убил? Зачем помнить об их близких? Мертвые ведь ничего тебе не сделают, так? Я Айко Ёсида — последний представитель планеты Роджо. Неудивительно, что ты меня не помнишь, мне тогда всего пять лет было. Ты убийца. И ты ответишь за смерть моего отца и брата! Скривившись, девушка напала. Скорость ее атаки заметно возросла. Гинтоки не ожидал такого и сейчас внимательно следил за ее движениями. Один раз кинжалы совершили финт, который сбил Сакату с толку, и он не успел вовремя среагировать — Айко ранила его руку, но, к счастью, не сильно. Рядом с Отосе уже давно стояла Катерина. Вид у нее был растерянный, она вопросительно посмотрела на хозяйку. — Да, это она. — Как вы узнали? — спросила Катерина. — Посмотри внимательнее, — посоветовала Отосе. Но сколько бы та ни пыталась, не могла понять, о чем говорила старуха. Но Отосе прикрыла глаза и не сказала больше ни слова. А тем временем Гинтоки становилось все труднее отбиваться от молниеносных атак. Скорость все возрастала, девушка входила в раж. В один прекрасный момент она обманным движением заставила Сакату выставить меч вперед, а сама, присев, ударила его с ноги. Сделай она это кинжалом, рана, несомненно, получилось бы если не смертельная, то критическая, но она ринулась вслед за отлетевшим мужчиной и вонзила сразу два кинжала. Раны были тяжелые. Однако жизненно важные органы не были задеты. — Я не хочу убивать тебя сейчас. Ты умрешь, когда сполна ощутишь все то, что чувствовала я. Я могла бы начать со старухи, но нехорошо оставлять жертву, если ее кровь уже пролилась. — Не трогай Кагуру! Айко усмехнулась. Гинтоки не мог сейчас двигаться, она хорошо постаралась. На самом деле, было удивительно, как он вообще отбивался с того самого момента, как остановил удар, направленный на ту рыжую девчонку — клинки были смазаны парализующим ядом. — Сначала ее. Потом того парнишку, который ее увел. А потом посмотрим. Наверное, потом ты лишишься очкарика-Шинпачи. — Девушка наступила ему на грудь и надавила. — Нравится тебе такое? Не получив ответа, она надавила еще сильнее, и в конечном итоге Гинтоки захрипел, на губах показалась кровь. — Отдыхай, пока можешь. Айко вернула кинжалы в ножны и спрятала их в кимоно. Как она в нем сражалась — уму непостижимо. Девушка направилась в сторону, куда пошли Сого и Кагура, ничуть не заботясь о шарахающихся от нее прохожих. Полицию она не боялась. Даже без яда она могла побороть Гинтоки, а значит, те, кто не смог одолеть его, не смогут одолеть ее. Сакату в то время уже оттаскивали в бар Отосе с Катериной. Они ничуть не опасались, что она вернется. Эту девушку они уже видели раньше. Она скрывала свое лицо, волосы и тело, но была одна маленькая деталь, которую заметила старуха и не заметила Катерина: крупный алый браслет на тонком белом запястье с иероглифом «宣誓» — клятва. Отосе была невероятно наблюдательна. — Кагура… Черт… Гинтоки пытался двигаться, но у него не получалось. Даже шевелить губами у него выходило с трудом. — Не шевелись. С ней тот полицейский, да и сама она уже не ребенок, — попыталась остудить его пыл Отосе. Саката до боли стиснул зубы. Это был третий раз в его жизни, когда он чувствовал абсолютную беспомощность.

***

Сого тащил Кагуру за руку недолго. В определенный момент она закричала что-то вроде «убери от меня свои руки, там Гин-чан!» и вырвалась. Она бы, несомненно, вернулась помочь своему боссу, но Окита попытался предотвратить непоправимое: — Хочешь сдохнуть раньше меня? — поинтересовался он. Кагура остановилась. — Ты ничем не сможешь ему помочь. Просто поверь в него и делай так, как он сказал. — С какого хрена я должна тебя слушать? Да что ты вообще понимаешь?! — разозлилась девочка. Она стояла спиной к Сого, и тот чувствовал, что если ничего не сделает, она уйдет. — Я понимаю, что тебе с ней не справиться. Раз босс сказал нам уходить, значит, на то были свои причины. Тебе нужно прислушиваться к нему. Кроме того, я уже вызвал Шинсенгуми, скоро они будут там. Кагура развернулась. Выражение лица у нее было плаксивое, нос и глаза покраснели. — Что, теперь еще и будешь реветь, как малявка? — усмехнулся Окита. Однако это просто была попытка успокоить. Он тоже чувствовал, что противник далеко не новичок и даже не любитель. Судя по реакции Гинтоки, существует вероятность, что она сильнее него. — Идем, или придется переносить тебя по частям. — Знакомая улыбка подтвердила серьезность намерений садиста. — Себя сначала собери, — огрызнулась девочка, но пошла за Сого. А вот куда — вопрос хороший. Направление все больше и больше напоминало дорогу в лес, но зачем — она понять не могла. — Ты куда меня ведешь? — В лес, — ничуть не стесняясь, ответил Окита. — В маньяка поиграть решил?! — Пожалуй, ты права. Лучшим выходом будет закопать тебя прямо там. Но не думай, что твоя смерть будет легкой. — Я тебя воронам скормлю, — мрачно пообещала Кагура. Сого оглянулся, не скрывая усмешки. Кажется, паника у нее прошла. Это хорошо, иначе остановить ее было бы трудно. — В лесу легко скрыться, — все же соизволил он ответить на интересующий ято вопрос. В течении следующего получаса именно это они и сделали: забрели поглубже в лес и присели под деревьями в ожидании чего-то. Прошло еще около пятнадцати минут, Кагура уже собралась выносить Сого мозг, но тут заработала его рация. — Сого! Сого, прием. Гинтоки ранен и не может шевелиться, она направляется к вам. Спрячьтесь где-нибудь и не высовывайтесь. Это был Кондо. Прямой приказ командующего, а это значит, что до поры до времени у него нет права что-либо предпринимать. — Ты его слышала, — предвосхищая вопросы, сообщил он Кагуре. — Босс жив. Ты что-нибудь знаешь о ней? Девочка покачала головой. — Гин-чан не успел ничего мне сказать. — Я думаю, он и сам не в курсе, — заметил Сого. — Она что-то про месть говорила. А потом набросилась на меня. — Кагура показала на разорванный рукав, окрашенный кровью. Рана уже затянулась, но сюрприз ожидал девочку впереди. Только благодаря тому, что она была ято, яд только-только начинал действовать на нее, проникая через кровь в мышцы и воздействуя на нервную систему. — Ясно, — сказал Сого и достал свою маску для сна. — Придурок, ты что, спать здесь собрался?! — Девочка хотела врезать ему, но тело среагировало заторможенно. — Что это?.. — Отлично, не будешь мне мешать, — довольно откликнулся Окита и, надев маску, удобно устроился возле дерева с мечом в руках. Злость и страх Кагуры передать сложно, но она ничего не могла поделать. Действие яда усиливалось с каждой секундой, и вскоре ей было тяжело даже говорить. Она лежала возле дерева, не в силах даже отвести взгляд от уже спящего садиста.