Холодно… —Хм... Лео...—Элиот застонал, чуть приоткрыв глаза. Когда он перевернулся, кровать слегка прогнулась под его весом,—Закрой окно ... Несмотря на то, что он был спящим, блондин все равно слышал тишину в ответ. Возможно, Лео просто игнорировал его. —Лео...—продолжал ныть он, глаза открывались и сразу же закрывались, ослепленные ярким светом, пробившимся сквозь занавески. Ответа все еще не было. Вместо него в комнату ворвался еще один порыв ветра, вызывая мурашки на спине Элиота, хотя он и был похоронен под насыпью одеял. Набравшись смелости, чтобы отбросить их за пределы своего “кокона” из одеял, Элиот лишь высунул голову из него и устало осмотрел комнату в поисках своего камердинера. Но его там не было. После взгляд перешел к часам на его тумбочке, которые показывали 09:35. Для Найтрея было нехарактерно спать так долго, но для Лео не подняться до этого времени было совсем неслыханно. Обычно он был готов к семи. Нет, проснуться позже семи невозможно для темноволосого. Вскоре после этого Элиот пришел к выводу, что Лео на самом деле уже поднялся, и что скрип исходил от его кровати , а не от слуги. Это, однако, добавило новую задачу: найти своего камердинера. А после, когда он коротко взглянул на календарь, Элиот вспомнил, что сегодня за день. 25 декабря ... Обычно, в возрасте пятнадцати лет, он должен был помнить об этом. К сожалению, его семья была так занята в последнее время, он почти не заметил, как прошло время. Единственное возможное напоминание о том, что Рождество уже приближалось,— это горничные, которые выставили елку только две недели назад. Раздраженный Элиот обул первую найденную пару обуви, пригладил волосы рукой и зевнул. Накинув на плечи халат, он щелкнул дверью своей спальни, шаги Найтрея по деревянному полу разрушали тишину; его родители, братья и сестры, должно быть, уже ушли. Когда он повернул за угол, его внимание привлекла одна вещь: она была яркой и ослепительно-белой, ее было видно из окна, выходящего на сад особняка Найтреев. “Так вот почему так холодно...”—Элиот замер, заметив своего слугу, сидящего у беседки, резко контрастируя с чистым белым снегом,—“Этот идиот...он заболеет...” И все же, по какой-то причине—хоть его отсутствие и означало, что Элиот должен действительно выходить на морозную улицу—он не мог заставить себя злиться на Лео. Через две минуты Элиот наконец добрался до нижней части лестницы, его бровь дергалась от раздражения, когда он снова заметил Лео, все еще беззаботно сидящего в беседке. Шумно подойдя к двери, блондин мгновенно распахнул ее, после чего ему пришлось пробираться через высокий слой снега. —Эй, Лео!—прокричал Элиот вслед слуге, сжимая кулаки, но Лео полностью проигнорировал его существование,—Эй, послушай меня! Лео закатил глаза (хотя, к счастью, из-за очков и волос это осталось незамеченным), испустив вздох, и все же ответил: —Тебе что-то нужно?» Элиот впал в ступор. —Н-не особо. —Разве ты не видишь, что я пытаюсь читать?— Лео снова вздохнул, перелистнув страницу. —Что ты здесь делаешь?—допрашивал его Найтрей ,—Ты заболел. Гх... ты и твои дерьмовые легкие. —Ты не очень хорош в оскорблениях, не так ли?—Лео сказал это, явно теряя свое терпение, и Элиот мог сказать, что он уже терпел неудачу,—Я посчитаю, что ты беспокоишься обо мне, Элиот, но это вовсе не нужно. —Я не беспокоюсь о тебе!—выпалил Элиот,—Я просто ... не хочу тратиться на твое лечение, вот и все! Лео задержался на мгновение, отвлекшись от книги и переведя взгляд на блондина, который раздраженно вздохнул и скрестил руки на груди. «Это связано с тем, что сейчас Рождество?» Элиот снова впал в ступор. В конце концов, все должны проводить Рождество с друзьями и семьей, верно? С семьей это вряд ли получится, и единственный человек, который соответствовал критериям «друга», был ... Лео? Озадаченный собственным движением мыслей, Элиот ответил: «Возможно» —Ты не слишком уверен,—издевался Лео, обращая внимание на книгу в руках,—Я здесь только для того, чтобы никому не мешать. Я бы предпочел не праздновать это Рождеством с остальными. —А?—Элиот смутился. Не следя за своими действиями, он опустился на траву рядом с Лео. Его тон смягчился, когда он с любопытством спросил:—Разве ты никогда раньше не отмечал... Рождество? —Когда-то я читал об этом в одной книге. Это считается? —Эмм, нет. —До того, как моя мать ушла, у нас никогда не было достаточно денег, чтобы сделать что-то подобное. В отличие от вас, конечно,— объяснил Лео, все еще сжимая край страницы между двумя пальцами,—В Доме Фионы один из сотрудников каждый год одевался как Святой Ник. Все дети считали, что он настоящий,— вспоминал он, хотя даже Элиот мог сказать, что воспоминания Лео об этом приюте не были самыми счастливыми,—Конечно, я остался вне этого. —О ...—пробормотал Элиот, чувствуя, как его щеки краснеют, когда он сформулировал ответ в своей голове,—Х-хорошо ... почему бы нам не отпраздновать Рождество вместе, а? Разочарованное выражение появилось на лице Лео. —Зачем? —Я ... я действительно не знаю ... это просто кажется ... грустным. —Мне не нужна твоя жалость,— сказал, как отрезал, Лео. Затем он заметил, как странно взволнованный Элиот понял его просьбу, хитро усмехаясь,—Хотя, с другой стороны… я согласен. —В самом деле?—Глаза Элиота загорелись. —Мм,—Лео кивнул, закрывая книгу и подкладывая ее под мышку,—Итак, первое... Может быть, подарки? —Ой, не подталкивай, ты мой камердинер, ты должен был купить мне подарок,— сказал Элиот, —Подожди, я думал, что ты никогда не праздновал Рождество?! Лео насмешливо усмехнулся. —Разве ты не слушал того, что я говорил тебе раньше? —Ч-что? —Когда-то я читал об этом в одной книге.
0
1 июля 2018 г. в 10:27