«Автоботы были готовы отдать жизнь за нашу планету, и я сделаю то же самое»

— Я не так себе представляла своё первое путешествие на Кибертрон, — беспомощно прошипела девочка, облокотившись локтями о стенки прочного стекла капсулы, что защищала подростка от ядовитой для любого человека атмосферы пока ещё мертвой и, наводящей ужас, планеты. Японка опустила голову ниже, взглядом скользя по отвратительной и, режущей глаз, ржавой поверхности Кибертронского «моря». — Старскрим, — приказным тоном рявкнул Мегатрон на своего бывшего заместителя, заставляя того приподнять левый манипулятор с сосудом, после приблизив свой фэйсплейт ближе к заключённому человеку. — Джек, пора выйти и поиграть, — довольно прошелестел металлический голос, а алая оптика злобно, но с интересом поглядывала на "автоботского питомца". Для большей забавы командующий воздушной армады длинными когтями провёл по прочной поверхности прозрачной капсулы, заставляя парня как можно быстрее и плотнее прижать уши ладонями, лишь бы не слышать этот отвратительный для слуха звук скрежета острия по стеклу. Кончики когтей опустились ниже, зависая в пропитанной ядом атмосфере, и парень не теряя времени, резко оборачивается в сторону серебристого меха, глядя с вызовом и упорством, всем видом показывая, что ему совершенно не страшно и была бы только возможность, он лишил бы командующего его искры без промедления. — Вперёд, — его голос прозвучал легко и уверенно, заставляя на миг деса ухмыльнуться, — Автоботы были готовы отдать жизнь за нашу планету, и я сделаю тоже самое, — Джек сжал одну ладонь в кулак и, не желая больше задерживать своё внимание на Старскриме, окинул сочувствующим взглядом автоботку, которая с испугом смотрела то на ключ в своём манипуляторе, то на детей и злобно ухмыляющихся десептиконов. — Я тоже готова, — выпалила Мико, полностью соглашаясь мысленно с Джеком, пока храбрость наперевес страху бурлила в крови, заставляя сделать поспешный, но по её мнению, правильный выбор. Она всегда была полна решимости и энтузиазма, надеясь на собственное упорство и смелость, а ещё иногда на зеленого друга трансформера, но сейчас полагаться ей было нужно только на Прайма, который стоял твёрдо на своём месте, сжимая в крепких ладонях звездный меч. Маска все также закрывала фейсплейт, и никто, кроме Мегатрона не заметил в голубых окулярах Оптимуса борьбу между двумя решениями, которые определяли дальнейшую судьбу их людей-союзников и скитающихся по просторам космоса нейтралов, либо же скрывающихся мехов обеих фракций, если начало новой революции начнётся под покровительством Мегатрона как на восстановленном Кибертроне, так и на «перестроенной по Кибертронски» Земле. А если это случится, то про дальнейшую жизнь миллионов людей можно и не говорить, все погибнут ещё при преобразовании планеты, а трое детей, которые ввязли в эту передрягу войны между десептиконами и автоботами просто могли быть обречены на дальнейшее выживание с помощью вечных пряток против десептиконов, в которых несомненно намечался заранее победитель и проигравший. Что насчёт алозначных, то воинам нашлась бы замена в пыточных и экспериментальных лабораториях, ну, а в лучшем случае так всех бы отправили под простую ликвидацию. Но первый, как в особенности и второй вариант все равно никак не укладывались в процессорах всех присутствующих автоботов, кроме лидера. Троим воинам было особо страшно за своих белковых друзей, и они уже не могли спокойно стоять на месте, ожидая, как они думали, очевидный приказ в виде отдавания ключей для спасения детей. Но иной ответ уже читался в оптике Прайма, и как его выдать он не знал, но в большей степени просто не хотел, так как искру до сих пор терзали сомнения. Лидер фиолетовозначных как никто другой знал Оптимуса и был уверен, что ключи должны были быть уже в его манипуляторах, но сейчас такая уверенность притупилась усмешкой и необычным чувством интереса перед возможным открытием новой стороны последнего Прайма. — Возможно, мы так и поступим, — оскалившись, произнес Мегатрон, не забывая пристально следить за действиями врага и того, как стоят с переполненными ужаса в окулярах его команда. Маленький Раф свернувшись клубком в капсуле нервно сглотнул, со страхом в глазах следя за Саундвейвом, шлем которого был направлен вперед. Эскивель ни за что бы не поверил, что десептикон летает в своих грезах, так как он физически ощущал напряженный взгляд кона на себе, от чего кровь в венах застывала липким комком страха перед всем происходящим. В его планы входило вырасти хорошим человеком с хорошей работой программиста, с большой семьей и вообще счастливой жизнью, но на место этому нашлось второе семейство в виде механоидов с их вечной войной. Наверное, это бы не было огромной проблемой, если бы не эта щепетильная ситуация с незапланированной "поездкой" на другую планету в качестве заключенного вражеской фракции. Как не крути, но умирать не хотелось, и вися на волоске от смерти это ощущалось очень ярко на фоне картины за прозрачным стеклом. Мальчик спустя несколько минут все же нашел в себе силы отвести взгляд от Саундвейва на разведчика, чьи окуляры уже не горели так резко, а плавно, заставляя на своей шкуре прочувствовать еще один животный страх, но уже не за себя, а Бамблби, которого он боится потерять еще больше, чем себя. Эти необъяснимые узы мальчик не мог объяснить чем либо, но они есть. И они заставляют страдать обоих. Джек так и не отвел взгляда от своей напарницы, который был полон как и сожаления, так и боли. Боль перед мамой, которая его ждет дома, а он, возможно, и не вернется. Сейчас парень корил себя за все свои косяки, непроведенного достаточного с ней времени, которое сейчас может остаться позади, как и все светлые воспоминания с самым дорогим ему человеком. Даже обида, которая проявляется в подростковом возрасте довольно часто из-за непонимания между родителем и ребенком не напомнила о себе, только все самое хорошее и незабываемое проносилось глубоко в сердце, заставляя его кусать губы в кровь, сам этого не замечая. Это делалось для скрытия непрошенных слез в присутствие родных ему Кибертронцев и людей. Но в большей степени он это делал для своей напарницы, которая сама выглядела не важно и была уже готова броситься на Старскрима с этим шарковским ключом, лишь бы Джек был в безопасности. Она бы так и сделала, наплевав на протокол, но все же твердо ждала приказа Оптимуса, он точно мог бы придумать другой исход. Потому что прожить дальше с мыслью о том, что она потеряла очередного дорогого ей напарника не давала бы проживать ей свой актив спокойно. Она сама бы себя беспроблемно дезактивировала. Но она верила в Прайма. Как же она ошибалась. Мико же желала, чтобы Балк прямо сейчас надрал бампер и тут же дезактивировал этого нахального Нокаута, который довольно смотрел на первый вид смелую девчонку. Да, выглядело это именно так, но то, что ощущала Накодаи, было желание прижаться к корпусу здоровяка и рассказать, какой же ей приснился бессмысленный сон, но это было далеко не так, ведь такую боль в окулярах Балкхеда она ни за что не могла бы представить. По крайней мере ту, что была четко выражена на фейсе зеленого трансформера. И чертовски обидно от факта, что он ничего не может сделать для ее спасения, хотя бы сейчас. Она это осознавала. Она понимала, что если ей придется погибнуть, то она причинит страдания её другу, и ей самой придётся испытать боль, только двойную: душевную и физическую. И известно, что ей будет не до мыслей во время конвульсий, но она уверена - в последний момент ее добьет осознание, что это конец. Прощай, насыщенная жизнь. Прощай, Балкхед. — Ну же, Прайм, отдать вещи своим законным владельцам не преступление, тем более, нам есть, что вернуть друг другу, — слащаво произнес Старскрим, покачивая в манипуляторе капсулу с Дарби, заставляя того опереться мертвой хваткой в стены ладонями. Прожигающим взглядом взглянув в оптику Старскрима, автоботка с глухим рычанием мотора кинулась вперед, но была на пол шага от своего места остановлена звездным мечом Оптимуса. Арси замерла. Было видно, что лидер светлой фракции собирается что-то сказать. — Я считаю, что их жертва не будет напрасна. Как для Земли, так и для Кибертрона. Арси выронила ключ из манипулятора, и неверящим взглядом уставилась в оптику лидера, впервые себя накручивая, что это всего лишь ужасный сбой в её аудидатчиках от перенапряжения в данной ситуации. Не может закончиться все именно так, как угодно, но только не так! Арси слабо оглядела всех присутствующих и убедилась, что это точно не сбой в системах. Но тогда, что? Розыгрыш? Если это так, то она бы на месте ударила лидера за плохое чувство юмора. Время тянулось, но то, что это шутка быстро отходило на второй план и постепенно приходило осознание, что это правда. Чистейшая, без капли иронии или сарказма. Фем тяжело провентилировала, пытаясь хоть что-то выдать в сторону Прайма, но только тяжело и неверяще приоткрывала рот, потому что вокадер не слушался, да и это заявление заставило растерять силы. Словно что-то внутри перевернулось, заставляя весь корпус онеметь. Всегда Оптимус мог придумать выход из ситуации намного сложнее, чем эта, но сегодня точно все пошло наперекосяк, от чего постепенно приходило желание прикончить своего лидера на месте. — Оптимус, ты в своем уме? — неверящим голосом произнес Балкхед, не отрывая взгляда от Мико, которая от бессилия сползла на колени, даже не пытаясь хоть как-то посмотреть на друга. Показывать слезы не хотелось, да уже и ничего не изменишь, придется смириться с судьбой, какой бы она страшной не была. Разрушитель же не собирался позволять погибнуть своей маленькой подруге, — Потому что твой приказ я выполнять не собираюсь! Я уверен, что Арси с Бамблби согласны со мной, — со злобой в оптике произнес он, на что Прайм покачал головой, собираясь что-то произнести, но голос Накадаи его перебил. — Нет! Прайм прав, вы всегда были готовы защищать Землю даже ценой собственного актива, так что наша жертва будет благодарством за все ваши поступки для нас и... — Заткнись, малявка, все вас давно поняли, — злобно произнес Нокаут, кинув взгляд алой оптики на девочку и, слегка встряхнув капсулу, он поднял её на уровень своего фейсплейта, — Не дождусь момента, когда ты наконец будешь задыхаться на окулярах своего дружка, — промурлыкал красный кон, боковым зрением следя за взбешенным крушителем, от чего его улыбка поползла вверх, обнажая дентопластины. — Зато ты и весь ваш сброд будет скитаться по просторам космоса, пока автоботы вас не переловят и не отправят в плавильню, но для начала разорвут ваши довольные лица в ненужный шлак! — крикнула злобно Накадаи, заставляя Нокаута все-таки призадуматься над её словами, но должного эффекта страха на него её фраза не произвела. — Можете открывать капсулы, — наконец произнес Мегатрон, до конца не веря в данный исход событий. Старскрим не церемонясь нажал на кнопку, и створки стекла ушли в стороны. Джек вжался в другой конец стенки, но это ему не помогло, ведь яд незамедлительно распространился по всему пространству, а кислород словно растворился в последнем вдохе Дарби. Парень упал на холодный металл дна капсулы. Тело словно парализовало, а в груди будто расплылось наколенное железо, заставляя внутренности вывернуться наизнанку от боли. Произошло это быстро, и дни напарника уже были сочтены. Душераздирающий крик Арси не дошел до слуха парня. Всхлипы Эскивеля и продолжительное "нет" от Мико исчезли в тех же ощущениях, что и их уже погибший друг испытал перед смертью. Саундвейв и Нокаут тоже открыли створки. Один с холодным безразличием, второй же со злобным и удовлетворенным сипением вокадера. Автоботы кинулись вперед, с желанием прикончить десептиконов, но те уже исчезли в зеленой воронке граундбриджа, поэтому они незамедлительно подбежали к детям. Каждый - к своему погибшему другу. Арси аккуратно подняла Джека на свой манипулятор, пока омыватель катился с её переполненных печали окуляров. Она прижала, на удивление, уже холодное тело к фейсу, и почувствовала, как он покрывается толстой коркой чего-то твердого изнутри. Объяснение было одно, и это влияние их атмосферы на белковых существ. Она залилась очередной раз криком, после пытаясь в бреду привести в чувство Дарби. Балкхед же аккуратно положил девочку в перевернутую капсулу и бросился на Прайма, избивая его, и не жалея силы пытался хотя бы вывести уже бывшего, для него, лидера в перезагрузку, но спустя буквально пять попыток отступил, вызывая по комлинку Рэтчета, который по каким-то причинам не отвечал. Трансформер подошел к ребенку заново и сел, пустым взглядом сверля тело. Бамблби что-то продолжительно произносил с помощью сигналов, но после замолчал, затушив оптику. Он не мог брать погибшего друга, потому что было страшно. Страшно ощущать, смотреть, чувствовать. Чувствовать то, как их война забрала последнее, что у них осталось из самого дорогого. Теперь уже у трех морально потухших искр.