Любить так нельзя

«Арс, пожалуйста, приедешь?» «Арс, забери меня.» «Арс, я хочу к тебе.» Снова пишет Антон. «Арс, пожалуйста, сломаешься?» «Арс, погуби себя.» «Арс, я хочу хоть к кому-то.» Имеет в виду Антон. Арсений никогда не ляжет по ноги молодому заигравшему парню. Будет рвать кожу на груди, ломать ребра, зажимать сердце в кулак, только бы оно не билось так сильно только от одного имени. «Ты мне нужен» Антон. Арсений срывается. Воет в голос, садится в машину и едет. Приезжает в молодежный ад с реками алкоголя и пульсирующей музыкой. Забирает родное тело, улыбающееся будто искренне. Везет к себе, чтобы уложить в свою кровать, укрыть одеялом и заставлять себя не верить в желанные слова: — Арс, ты красивый такой. За что мне ангел в твоем лице? Я же плохой, а ты, Арс, хороший. Я тебя люблю. Больше жизни люблю. Люблю, люблю, люблю… Верит. Опять. Арсений знает, что не любит. Никогда не любил. Точнее алкоголь в юном теле любит каждого, кто донесет тело до мягких простыней и подаст стакан воды. Потому что Антону нужен не Арсений. Антону нужен хоть кто-то. Но Арсению нужен только Антон. До хруста костей, до сломанной шеи, до крови из вены, до сорванной крыши. Привязать навсегда, не отпускать никогда. Ему, говорят, пора к психиатру, потому что любить так нездорово. Или в полицию, потому что любить так незаконно. — Я тебя тоже люблю. Люблю, люблю… Мужчина зарывается пальцами в мягкие волосы, ложится рядом и прижимает сонного Антона к себе. Не спит. Всю ночь не спит. Гладит, целует, обнимает, наслаждаясь такой нужной неправильной близостью. Ломает себя. Губит себя. Понимает, что сможет коснуться его только в следующий раз, когда Антон напьется и напишет. Он делает так всегда. Он ломает его всегда. «Пусть будет он всегда пьяный, только ближе ко мне» Потому что так выглядит его любовь. Неправильная. Искалеченная. Невзаимная. Низкая. Но любовь. Рассвет всегда наступает быстро, утро приходит не вовремя. Антон оставляет Арсения, не попрощавшись, без глупого «спасибо». Но с видом победителя, потому что он действительно победил, не жертвуя даже пешкой. Арсений опять страдает. Арсению снова больно. Его разорванная в клочья душа плачет, сжигая внутри все живое. Его уход похож на едва различимое эхо: «До следующего раза» Следующего раза не будет. Арсений в сотый раз себе врет, что больше никогда не ляжет под ноги заигравшемуся парню. Но выбор у него небольшой — либо под ноги, либо в могилу. И гроб кажется ему все более привлекательным.