Не спасти

Прекрасное солнце освещало города красивой Италии.Там, в безмятежных улицах Ливорно бродила высокая и стройная фигура. В ней есть все: стать, мощь, походка, прикид. Этой фигурой оказался всем известный русский человек — генерал-аншеф Алексей Орлов. Орлов выглядел очень веселым и в хорошем расположении духа, еще бы, после той страстной ночи с девой голубоокой по имени Елизавета. Еще не так давно он отличил ее в толпе Ливорно и думал, что она, всего лишь, игрушка для каприза, а когда уже в состоянии опьянения получил письмо от этой княжны Таракановой, то вовсе и засмеялся вместе со своим таким же пьяным помощником Иваном Христенек. — Там, где северной державы мне престол завещан дедом, буду править я достойно по святым его заветам. — сквозь смех прочитал в письме Орлов и приказал Ивану, чтоб тот все расписал об этом императрице Екатерине ||, думая, что это большой подарок для нее, и что она будет довольна им. Но кто бы мог подумать, что Орлов будет любить сильней эту игрушку для каприза? А ведь цыганка была права. — Любовь тебя ожидает большая, — говорила цыганка, но Орлов заметался и отвернулся от нее, на что она продолжает — И любовь погубишь, и себя не спасешь. Разумеется, Орлов вовсе забыл, что Иван все рассказал Екатерине ||, он просто шел по знакомой улице, вспоминая ее и все также, как молитву, приговаривал «Я люблю тебя, счастье мое!». На пути Орлова неожиданно предостерег Иван с письмом в руке: — Граф, от матушки нашей, императрицы… — закричал он, протягивая Орлову письмо. — Тише! — остановил его Орлов и взял протянутое ему письмо. — Спешная почта. — поклоняясь, добавил Иван. «Незамедлительно! Любой ценой в Петербург, в цепях!» — читает Алексей и в душе возник неприятный осадок. Как же быть? Он ведь не хочет, чтобы любимая его Елизавета попала в тюрьму, но и предать Екатерину Великую тоже не может. То удар Судьбы, Орлов не знает, что делать, но Иван взялся за свое: — Как нельзя вовремя. Как раз завтра всем флотом присягаем, так сказать наследнице. — радовался таким успехом дел Иван и продолжает, — У нас все готово, согласно вашему плану, а также по предписанию ее величества. Орлову взбесило слова Ивана и сказал: — План отменяется! — Граф, как же так, — не верил своим ушам Иван, — Ни с того ни с сего. Это так неожиданно! А что на флоте скажут? — План это мой, я меняю его, — процедил сквозь зубы Орлов. — Ваше дело служивое, ждите, что вам прикажут. — Но в Петербурге ведь нас не поймут! — не унимался все же Иван. — К дьяволу все! — прокричал генерал, — Пусть подождут! — Ей от нас не удастся уйти. — с отчаянием и фактом ответил Христенек, глядя на своего командира. Орлов не знает, что и предпринять. А ведь Иван прав: ей не удастся уйти! Но кто-то бы мог распознать секрет, хотя бы Доманский. Он ведь предан Элизабет и видит во всем ловушки. Неужели она одна взойдет на корабль? Нет, этого не может быть!. — Не уйти, не укрыть, не спасти… — с грустью в голосе сказал Алексей. А где-то вдали идет Елизавета, все также думая о той ночи, и как же ей хотелось, чтобы и в этот раз Орлов был рядом с ней, и все так же бы сказали друг друг «Я люблю тебя, радость моя!». Но вместо предполагаемого Орлова навстречу к ней идет Доманский, переживая о ее судьбе, и все также злясь на Орлова, тихо сказал Елизавете с дрожью в голосе: — Лиза, — Елизавета услышала его обращение, но поворачиваться к нему не стала, — Князь Радзивилл изменил, обманул, разбежались союзники и ждет тебя засада! — наконец проговорил Доманский, ожидая ее ответа. Лиза вообще слышать не хочет про князя Радзивилла, которому Польша дороже, чем вся его жизнь, да и зачем ей союзники, когда есть флот Российский. Она поворачивается к нему и смотрит в его глаза, полные переживания и ожидания того, чего он предполагал. — Что мне твой князь, и Париж и Стамбул, — процедила она каждое свое слово Лиза, — Мне союзник — Российский флот! И мне других не надо. Доманский со злобой схватил ее руку и сказал ей прямо: — Цепь и тюрьма — это весь твой удел! Лиза выхватила свою руку из его цепких рук. Ей больше всего хотелось, чтобы Доманский исчез с ее поля зрения. — Все, замолчи, ты слишком смел! Эти слова ранили душу Доманского, и, не найдя, что сказать, добавил: — Этот дьявол хитрее змеи. Это стало неожиданностью для княжны Таракановой, она все же ему и верила, но чтобы Доманский так сказал про Алексея… Она все еще считает, что Доманский слишком плохо знает Орлова, и что Орлов на самом деле любит ее, так же, как и она. — Ты не знал настоящей любви… Орлов все еще места находить себе не может, все так же думая, как ее спасти, но при этом не предавая Екатерину Великую, а тут Иван еще мешает ему: — Но ей все равно от нас не уйти! — взмолился последний. — Себя погубить, ее не спасти! — взревел Алексей Григорьич, осознавая, что уже ничего не сможет исправить, и что в глазах Елизаветы он будет лишь только верным рабом Екатерине Великой, а также трус и негодяй. Доманский пытается убедить Елизавету, чтобы та не вступила на порог корабля без него, и он добавил: — Он только в себя слепо влюблен, — кричал Михаил, все также настояв на своем. — Тебе ли судить, как любит он! — пытаясь доказать, в ответ закричала Элизабет. Она твердо знала, что Орлов любит ее, и это чувство любви взаимно, а то, что он любит лишь сам себя, то это просто грязные слухи. — Готова и цепь и тесная клеть. — все также, не унимаясь, говорил Иван, давая Орлову понять, что все кончено, и что он свое дело сделал и ему остается увидеть, как его любимую обувают в кандалы и отводят быстро в Петербург на радость императрицы — Екатерины Великой. — И царская месть, — с отчаянием в голосе произносил Орлов, — И верная смерть, — осознавая, что теряет любимую Елизавету раз и навсегда. А в это время Доманский все еще пытается уговорить Лизу, что Орлов лишь любит сам себя, а ее ждет холодная тюрьма в Петропавловской Крепости: — - И грязная плеть и злой конвой! — взревел Михаил, донесся суть проблемы до нее. Елизавета понимает, что ее ждет в будущем, но и с любимым ей не хочется расставаться: — Мой милый, я здесь, всегда с тобой! Доманский и знать не знает, как ее отволочить от такой видимой ловушки. Внутри он горел желанием убить Орлова на месте, и тех, кто притронется к Лизке. В то же время Иван радовался успехом, что матушка императрица вовремя им написала, но в тоже время он переживает за судьбу своего командира Орлова. " Ее не спасти… " — мелькнули мысли у Ивана и Михаила. Елизавета, осознавая, что она ничего не сможет, чтобы спасти свою жизнь и судьбу, разве то, что можно сменить имя, но ей союзник и вправду Российский флот. Но страх того, что ее ждет тюрьма, она начинает сомневаться вступить за порог корабля. Орлов в смятении: он понимает, что она без него взойдет на корабль, и весь сброд окружит и начнет обувать ее в кандалы. Оба падают на колени, взмывая свои лица на небо, произнеся:

Я не хочу, не могу без тебя! Счастье мое! Радость моя!