Чёрно-Розовая Полоса

      Я встал с кровати, как обычно поправляя лезущие в глаза волосы. Как говорится, красота требует жертв, и жертвами становятся именно мои глаза, при чём довольно часто. Чёлка никогда их не щадит, кто знает, тот поймёт. Кстати, она как раз вернулась на своё место. Я снова поправил чёлку и, окончательно встав с кровати, пошёл умываться.       Кто я? Ну, некоторые меня называют, застрявшем в 2007ом, хотя тогда мне было 10 лет, кто-то говорит, что я говнарь, кто-то, что это возрастное, и позже всё пройдёт. Однако лично я сам себя отношу к одной известной, однако подзабытой культуре, или субкультуре, кому как угодно.       Я «Эмо». Люди постарше наверняка помнят кто это такие. Парни и девушки, порой не понятно кто из них в конце концов парень, а кто девушка, одетые во всё вызывающее, розово-чёрное сочетание цвета, эмоции и слёзы. Отчасти они правы, однако мало кто может по-настоящему прочувствовать, какого это, быть эмарём.       Умывшись, я вернулся в комнату, натянул свои любимые узкачи, надел митенку (такая перчатка длинная, аж до локтя, но без пальцев), чёрная футболка с надписью «E-ONE». Остался финальный штрих, тени для глаз.       Не многие могут понять, или скорее принять тот факт, что парни тоже могут краситься. Я не нахожу в этом ничего зазорного, даже наоборот, в какой-то мере это вызов обществу, устоям и скрепам. В конце концов на дворе 21 век, и есть более серьёзные и насущные проблемы, чем парень с накрашенными глазами.       СМС на моём телефоне гласило: «Хай, ты на репетицию придёшь, или где?». Блять, у меня же репетиция! Пожалуй, стоит собираться скорее. Где мои палочки? Я же их вроде на стол клал. Опять укатились? Ну, конечно, вот они, под столом.       На часах было примерно 12:30. На автобус я, конечно-же, опоздал. Следующий ещё через 20 минут. Что-ж, есть время сходить за сигаретами до ближайшего магазина. Благо идти до него пару метров от остановки.       Синий «Винстон» и две бутылки вишнёвого «Блейзера», в знак извинений за опоздание. Расплатившись, я двинулся назад, к остановке. Автобус всё ещё отсутствовал, так что у меня было время на перекур.       На улице стоял довольно тёплый сентябрь. Градусов 23-25, не меньше, самое оно, не жарко ни холодно. Облака медленно плыли по голубому небу, гонимые ветром. По улицам шныряли туда-сюда автомобили, неся своих хозяев на какие-нибудь неотложные дела. Наконец, из-за поворота появился мой автобус.       Душная коробка на колёсиках выплюнула нескольких вспотевших человек. Внутри воняло всё тем-же потом, стариками и бухим алкашом, что сидел в углу автобуса и храпел. Сморщившись от всего этого букета, я нехотя зашёл в эту душегубку.       Поездка казалась бесконечной, я пытался не дышать всю дорогу, однако это было в принципе не реально. Мне оставалась одна остановка, когда сзади меня кто-то похлопал по плечу. Обернувшись, я увидел три лысых головы в спортивных костюмах. У одного типа был смачный фингал под глазом, он стоял немного сзади и крутил сигарету в руке. Ещё один, тот, что стоял ближе ко мне, и видимо являлся раздражителем моего плеча, вертел зубочистку в зубах и злобно улыбался. Такие моменты не были редкостью, и обычно я действовал по принципу «Быстрые ноги пизды не получат», однако тут ситуация была сложная. - Здарова, ёпта – Сказал ближний. Задние немного усмехнулись. - Приветствую – Постарался как можно увереннее сказать я. Получилось, конечно, такое себе. Силы не равны, так что страх автоматически сделал мой голос немного дрожащим, что заставило их всех ещё, раз усмехнутся. - Чо, чувачок, куда двигаешь? – Продолжил ближний, демонстративно выплюнув зубочистку мне под ноги. - На реп-базу. – Ответил я. - Куда? – - На реп-базу. – - А, так ты ещё и репер? – Заржал гопник с фингалом. - Обожди, ёптать! – Тормознул его другой. – Слушай, подогрей пацанов сигаретами, не будь лохом. –       Я решил не развивать конфликт, вытащил открытую пачку «Винстона» и протянул ближайшему ко мне. Однако, мои надежды, что, взяв пару сиг они отстанут развеялись. Резким движением, он забрал у меня всю пачку. - Ладно, живи сегодня. – Он ещё раз усмехнулся и резким движением отодвинул меня в сторону.       В этот момент двери автобуса открылись, и я наконец-то почувствовал свежий воздух. Я вышел, насладился чистым кислородом, и пошёл в ближайший магазин, покупать следующую пачку.       Однако на «Винстон» мне уже не хватило, и пришлось брать «Яву». Хоть на вкус она намного хуже, но чем богаты, тому и рады.       До репетиционной идти было не долго, минут 5-10 посреди пятиэтажек. Шёл я своей типичной быстрой походкой, которую я называл «московской», поэтому до базы я добрался довольно быстро.       База представляла из себя довольно просторный подвал с длиннющим коридором и несколькими обширными комнатами. Умельцы, которые первыми начали отстройку репетиционной в подвале заброшенного завода, или бог знает что это было раньше, провели сюда свет, какую-никакую воду, облепили комнаты звукоизоляцией. Никто не знает их имён, но каждый сюда приходящий благодарен им за это.       Я открыл тяжёлую железную дверь и скрылся за ней. Передо мной открылся длиннющий коридор. Каждый шаг эхом возвращался в уши. Странно, обычно по коридору разносится либо музыка, либо чьи-то распевы. Однако скоро я услышал в дали знакомый голос.       «В моих глазах смерть,       В твоих руках кровь…»       Голос я сразу узнал, это был наш солист, по совместительству ещё и соло-гитарист, Ванёк. Однако, между нами, мы звали его Груз, за его через мерную любовь при бухаче грузить всех подряд какими-то заумными философскими мыслями.       Я дошёл до нашей репетиционной и, открыв дверь, зашёл с радостным возгласом: - Связки посадишь! - Не прошло и ста лет! - сказал в ответ Груз. – Ты где опять пропадал? - Сорян, проспал. – Ответил я, уже протягивая ему бутылку «блейзера». – Примите мои скромные извинения.       Груз забрал бутылку и улыбнулся. - Ладно, прощаю. – добавил он. - А где остальные? Я думал уже все собрались. – - А хрен его знает, возможно, как и ты, дрыхнут. Хотя Чугун мне звонил, сказал, что задержится, мать нагрузила. Шраму я писал, но он не ответил. Так что пока мы тут вдвоём. – - Охерительно, то есть я мог особо не торопиться? – - Ну, видимо да. – сказал Груз и рассмеялся. – Кстати, есть покурить?       Я вытащил пачку «Явы», вытянул на полпачки две сигареты и протянул гитаристу. Он забрал одну из них и довольно быстро подкурил. Я последовал его примеру и тоже закурил. Дым медленно поднимался под потолок, уходя в хитроумную систему вентиляции, которая скорее напоминала перевёрнутую мясорубку, по обе стороны которой выходили длинные гофрированные трубы. Те, в свою очередь, уходили за пределы комнаты. Ещё одно наследие первых строителей подвальных студий.       Груз открыл «блейзер», сделал три приличных глотка и передал бутылку мне. Я последовал его примеру и тоже отпил. И хотя напиток этот слабоалкогольный, брать он начинает довольно быстро, так как газированный, ещё и сладкий. Вот и я, после пары глотков уже почувствовал, как алкоголь поступает в кровь, возвращая по не многу к жизни.       Груз, невысокий худощавый парень, который был старше меня на полгода, но при этому чувствовал себя намного старше. По крайней мере, он постоянно выдавал какие-то советы, дай бог если только половину которых он придумал сам. А если напьётся, то начинает всем рассказывать про смысл жизни, что аж бесить начинает. Хотя все из группы уже привыкли, и не обращали на это внимания.       Входная дверь неожиданно открылась и в неё вошёл парень лет 20-22, в узких прямоугольных очках с толстой чёрной оправой, розово-чёрной майке. На его руке, чуть выше кисти, виднелась татуировка в виде режущего руку лезвия, а чуть выше были шрамы от порезов. Много. Выглядел он грустным, и заспанным. Это был Шрам, наш бас-гитарист. Наверное, самый тихий персонаж в группе. Оно и не удивительно, он похоронил всю свою семью в закрытых гробах, они разбились на машине, когда им в лоб въехала гружённая фура с пьяным в очко водителем за рулём. Все погибли на месте, Отец, мать и его маленькая пятилетняя сестрёнка. После этого он долго пил, подумывал о суициде (хотя все думают, что он всё ещё подумывает). Кое как мы вернули его в чувства, закрыв на реп-базе без бухла на три дня, заставляя играть на басухе. Вроде как помогло привести его в чувства. Наверное, не стоит объяснять, почему мы зовём его Шрам. - Всем хай. – сказал Шрам. – Извиняюсь за опоздание. - Ты всё равно не последний, Чугун ещё не припёрся, так что можешь пока разыграться. – сказал ему в ответ Груз.       Шрам снял с плеча чехол с басухой, пожал нам руки и жестом спросил сигарету. Я дал ему курево и протянул зажжённую зажигалку, прикурив, он немного осмотрелся и сразу-же заметил бутылку «блейзера». Через пол секунды он уже присосался к ней и отпил чуть-ли не пол бутылки залпом. - Алкаш, нам оставь! – вскликнул я.       Шрам утёрся рукавом и произнёс низким голосом, как будто с долей извинения и обиды одновременно. - Я не алкаш, я пить хотел. –       Я ничего не ответил, лишь потягивая сигарету, по-дружески махнул рукой. - Наберите кто-нибудь Чугуну. Где он пропадает? —сказал я с долей возмущения в голосе. - Пиздуй сам звонить, здесь-же связь не ловит, сам знаешь. – ответил мне Груз. - А у меня денег на телефоне нет, так что эту торжественную миссию я возлагаю на вас. – ответил я, поглядывая то на одного, то на другого.       Шрам молча встал, и вышел из репетиционной. Дверь не закрылась до конца, оставив небольшую щёлочку, из-за которой в комнату начал поступать свежий сквознячок. Всё-таки, вентиляция была далека до совершенства и не справлялась нормально даже с одной сигаретой. Что говорить, когда мы тут застревали на долгую репетицию, или на алкопати, через пол часа глаза щипали как будто в них лимон выжили.       Через минут 5 Шрам вернулся, при чём вместе с Чугуном. Такое прозвище Чугун получил за то, что он очень часто мог затупить, и до него могли не доходить даже простые вещи. Это с ним произошло, когда на него ночью налетели какие-то гопники и избили его до потери пульса. Почти полгода он пролежал в больнице с черепно-мозговой и множественными переломами. Налётчиков так и не нашли, хотя и заявление в полицию подавали, и даже не раз. После этого он иногда заикается, когда нервничает, и подтупливает. А ещё по слухам во сне разговаривает. - Явился, не запылился, сколько можно ждать. – сказал Груз, разводя руки в стороны. - И я вас приветствую. – сказал Чугун и пожал мне и Грузу руки. - Что ж, все наконец-то в сборе, можем начать репетицию. – заявил Груз, и ударил по струнам, заставляя усилитель произвести звуки гитары.       Репетиция обычно шла часа 3-4, но сегодня была удлинённая, так как все опоздали, а завтра вечером концерт. Мы разыгрывали уже заученные наизусть песни. Своих песен у нас было раз два и обчёлся, в основном мы играли каверы на отечественные группы, или переводили зарубежные, что тоже пользовалось широкой популярностью в узких кругах.       На завтра мы запланировали шесть песен, одна из них собственного сочинения. Текст к ней придумал Шрам. Пелось в ней о потере близких, что, собственно, было не удивительно, а называлась «Я не успел сказать Прощай». Песня получилась довольно длинной, и по началу казалось спокойной, пока не начинался припев, в котором Шрам начинал скримить. После чего, на втором куплете был брейкдаун, ещё один припев, гитарное соло, затем тихий припев, и опять припев скримом.       Освободились мы под вечер. Руки и ноги как обычно гудели, со лба стекал пот, который я вытирал митенкой. Пока остальные собирались, я уже был готов выдвигаться. - Ладно, чуваки, я пошёл. Всем до свидания. – Сказал я уже на выходе и махнул остальным рукой. - Не забудь, завтра в 12 здесь быть, надо ещё ударку грузить будет. – сказал мне Груз. - Помню, не боись. – ответил я в уже закрывающуюся дверь.       Выйдя из подземелья, я обнаружил, что на улице уже стемнело и похолодало. Надо было взять всё-таки толстовку какую ни будь.       Я добрался до своей остановки без приключений. Выйдя из автобуса, я вытащил сигарету из пачки. Долбаные паровозы, никто сигареты не покупает, все у меня стреляют. В пачке остались болтаться две сигареты, а ещё одна уже была подкурена и выдавала сизый дымок, который еле виднелся в свете уличных фонарей. Я пошёл в сторону дома.       Уже подходя к своему подъезду, я неожиданно услышал женский крик. То ли из-за интереса, толи по каким-то другим причинам, я решил разузнать, что происходит. Заглянув за угол дома, я увидел картину достойную пера. Какой-то лысый обрыган в спортивном костюме, грубо держал за руку девушку, которая тщетно пыталась вырваться, но у неё это не получалось.       Мне не свойственно геройствовать, и в любой другой раз, я бы равнодушно ушёл домой, с мыслями «моя хата с краю», однако в этот момент что-то внутри меня понесло спасать юную особу. Я пошёл в сторону ругающейся парочки. - Э, слыш! – крикнул я в сторону гопника. Тот повернулся в мою сторону, отпустил девушку, и медленно начал идти в мою сторону.       Сказать честно, в этот момент всё моё геройство закончилось, появилось только желание исчезнуть и страх получить пиздюлей. Я остался стоять на месте, всячески пытаясь просчитывать что будет дальше. - Ты чо хотел? – уже почти подойдя ко мне, сказал гопник, хрустя костяшками пальцев. – Чо, герой, да?! -       Драться я не умел никогда, так как не видел за этим решения проблем. Однако сейчас, какие-нибудь даже маломальские навыки мне бы видимо не помешали. Понятное дело, что я не буду стоять на месте, пока меня избивает какой-то обрыган, но сказать честно, шансов долго выстоять, а уже выйти победителем у меня было ничтожно мало.       Спасение пришло откуда не ждали. Гопник, уже почти подойдя ко мне в плотную, неожиданно остановился, матернулся и тиканул куда-то в темноту. Обернувшись, я увидел, как по улице в мою сторону едет полицейская «Приора». Подъехав ближе ко мне, люстра на машине загорелась красно-синими огнями больно ударив по привыкшим к темноте глазам. Я понял, что лучше мне никуда не идти, а постоять и разобраться по-людски.       Машина остановилась возле меня, из неё вышли два высоких и подтянутых полицейских. - Младший сержант Гаврилов. Ваши документы. – сказал водитель машины, показывая удостоверение полицейского, подсвечивая на него фонарём.       Я покорно вытащил паспорт и протянул полицейскому. Его напарник, выйдя из машины, подсветил фонарём в сторону, где пару минут назад гопник пытался докопаться до девушки. К моему удивлению, она всё ещё стояла там. Полицейский подозвал её к машине. Она медленно двинулась в нашу сторону. - Чего так поздно гуляем? – спросил меня младший сержант. - С репетиции возвращаюсь. – Ответил я. - Понятно-понятно. А девушка что? Тоже с вами? – - Нет, я её тут увидел. До неё какой-то гопник докопаться решил. – - А ты решил её спасти, я так понимаю. – усмехнувшись сказал Гаврилов.       Я ничего не ответил. Полицейский вернул мне паспорт со словами «Свободен». Девушку тоже освободили, и полицейские сели в машину. Перед тем как они уехали, я успел рассмотреть девушку в свете автомобильных фар. Она была примерно на голову ниже меня. У неё была довольно объёмная причёска с косой чёлкой и «перьями» в разные стороны на затылке, а по бокам сходили длинные пряди примерно до середины груди. Одета она была в лёгкую кожаную куртку, объёмную юбку выше колена. Также она несла с собой сумку «почтальона», обильно увешанную разными значками. Глаза были обильно окрашены чёрными тенями, которые начали течь. Видимо, этот гопарь довёл её до слёз. Она стояла рядом и смотрела куда-то вниз, тихонько шмыгая носом.       Я решил немного разрядить обстановку, и начать диалог. - Меня Илья зовут, а тебя как? – спросил я её. - Н… Нэнси… - ответила она, шмыгая носом. - Где ты живёшь, давай провожу. –       Она ничего не ответила, лишь показала пальцем на мой дом. Я немного удивился, однако постарался не подавать виду. - Пойдём? – сказал я.       Она быстро закивала головой и медленно пошла в сторону дома. Бедная девочка, видимо она пережила сильное эмоциональное потрясение. Я пошёл рядом с ней. Мы молча шли так до самого подъезда. Я открыл дверь, пустил Нэнси внутрь, после чего сам зашёл в дом. Пока мы ждали лифт, я разглядел её получше. У неё было довольно милое лицо, которое дополнялось ямочками на щеках. Так же она носила пирсинг на губе. Длинные до колена гольфы в чёрно-розовую полоску, белые кроссовки с, опять-же, чёрно-розовой шнуровкой «в клетку». По внешнему виду не сложно было догадаться, что она «из наших». Она вроде как успокоилась, и лишь смотрела куда-то в сторону, почти не поднимая глаза с земли.       Старый советский лифт громко прокряхтел дверями, после чего мы смогли войти внутрь. Я нажал кнопку своего этажа, после чего Нэнси произвела-туже самую операцию. Оказалось, она живёт на этаж ниже меня. И почему я её никогда раньше не видел… - Слушай… Вот тебе мой номер телефона. – я протянул ей кусок тетрадного листа, на котором я когда-то записал свой номер, так как не мог его запомнить. – если захочешь, звони, можем как-нибудь погулять например. –       Она взяла листочек, внимательно его и сказала. - С… Спасибо тебе. –       Лифт остановился. Двери снова проскрипели и открылись на этаже, который перед этим выбрала Нэнси. Она вышла из лифта. Развернулась ко мне и, показав два пальца на руке, сказала. - Пока… Спокойной ночи…- - И тебе спокойной. – ответил я, показав такой-же жест в ответ.       В этот момент двери лифта громко захлопнулись, увозя меня выше. Выйдя из лифта, я быстро прошёл к себе домой, разделся и почти без сил упал на кровать. Последнее что я успел сделать, перед тем как отрублюсь, это поставить будильник пораньше.