autumn leaves

Выходные на озере закончились, и девушки вернулись домой, и, конечно, к своим делам. Рейвен и Аня, имея в своем распоряжении еще несколько дней отпуска, решили посвятить их малышке и провести оставшееся время дома. Этим ранним утром они вышли из дома и отправились на прогулку, взяв все необходимое для пикника и наслаждаясь прекрасным весенним ветерком. Это был фантастический день, они гуляли, шутили и играли все вместе, и вернулись домой только когда стемнело. Девушки оставили Эбби у бабушки и устроили пробежку перед ужином. Они бегали полчаса и очень устали, так как сегодня был утомительный день, да и они давно не тренировали. Они вернулись в свою комнату, Рейвен переоделась и рухнула на большую кровать. Вскоре Аня последовала за ней, она не могла не заметить, как устала Рейвен, которая начала массировать ногу. — Любимая, ты в порядке? — ласково спросила Аня. — Да-да…просто нога, не беспокойся, — ответила Рейвен. Перед глазами Ани пролетел тот проклятый день. Авария. Поездка больницу. Ожидание. Потом операция и реабилитация. Но Рейвен была сильной, она всегда была такой, и ей удалось восстановить почти все функции своей ноги. Но каждый раз, когда Рейвен перенапрягалась, Аня вспоминала то время и свои почти забытые страхи. Ани придвинулась к ней и посмотрела ей в глаза. — Правда, Ан, не беспокойся, я в порядке, — улыбнулась Рейвен. — Я знаю, что ты в порядке, — взгляд Ани переместился на ее ногу. — Посмотрим, могу ли я тебе помочь. Аня начала аккуратно массировать ее бедро, зная, какими болезненным могут оказаться эти прикосновения. Рейвен негромко вскрикнула от боли и затем закрыла глаза, начиная привыкать к нежным движениям Ани. — Помедленнее? — Нет-нет, так хорошо, — Рейвен снова посмотрела на Аню, успокаивая ее. — Возможно, сегодня я перестаралась. Я уже не маленькая девочка. Улыбка Рейвен осветила комнату. Аня продолжала массировать, прикладывая теперь чуть больше силы. Мышцы на ноге Рейвен постепенно стали расслабляться, боль начала понемногу отступать. — Как ты? — поинтересовалась Аня. — Намного лучше, — Рейвен придвинулась ближе, даже не осознавая этого. — Ты всегда делала это в совершенстве. Я помню первые дни, если бы не ты… Рейвен вспомнила первые месяцы после аварии. — Тссс…прекрати, любимая. Посмотри на меня, — тут же сказала Аня, пытаясь вытащить ее из плохих воспоминаний. — Это все в прошлом, и ты была умницей, — она нежно улыбнулась. — И хочу сказать, что совсем не возражаю делать тебе массаж время от времени, — Аня подмигнула ей. — Не возражаешь? — Спросила Рейвен, пристально глядя на нее. — Нет… — руки Ани начали поднимать по бедру, и дыхание Рейвен участилось. — На самом деле, — рука скользнула еще немного выше. — Думаю, что мне очень нравится это делать. И она страстно ее поцеловала, выбив из Рейвен дух. — Боже, Ан… — пролепетала Рейвен, а руки Ани опасно приблизились к ее центру. — Расслабься, любимая, — прошептала Аня прямо ей в губы, и их языки сплелись. Пока они целовались, Рейвен взяла руку Ани и положила ее туда, где больше всего желала, сильно надавив на нее. Они обе громко застонали, Аня начала ласкать ее там, и даже через шорты она чувствовала сильное желание своей жены. И она буквально сошла с ума от этого. — Может…может…стоит помедленнее… — сквозь страстные поцелуи, которые говорили совсем об обратном, прошептала Аня. — Я не хочу…не хочу сделать тебе больно, Рей. Девушки на мгновение отстранились и посмотрели друг другу в глаза. Аня видела, как потемнели глаза ее жены, и сколько желания было в них. Останавливаться было тяжело обеим. Очень. Очень тяжело. — Мне будет больно, если ты не продолжишь, любимая, — голос Рейвен развеял все сомнения. — Пожалуйста, продолжай, — Рейвен умоляюще посмотрела на нее. Это было уже слишком. Аня немедленно продолжила делать то, что делала до этого, и в один миг пробралась в трусики Рейвен, начиная неустанно работать своими пальцами. Аня продолжала совершать толчки, наслаждаясь каждым вздохом, каждым вздрагиванием, каждым стоном своей жены, свободной рукой она обнимала ее за талию, как можно сильнее прижимая ее к своему телу. Рейвен двигалась навстречу этим фантастическим пальцам, пытаясь достичь максимально возможного контакта, положив руку на затылок Ани, продолжая пылко целовать ее. — Ан…боже… Ан…я…сейчас… — слова Рейвен были бессвязными, дыхание участилось, миллионов цветов собирались взорвать за ее закрытыми веками. — Я держу тебя, любимая, — прошептала ей на ухо Аня, и Рейвен задрожала. — Кончи… — она прикусила кожу на ее шее. — Сделай это для меня…сейчас, любимая…сейчас… И непреклонный тон Ани, вместе с ее губами на шее и пальцами внутри нее заставили Рейвен взорваться на миллион осколков. И она сжалась вокруг ее пальцев, отдаваясь полностью, как и всегда случалось, когда они любили друг друга. Аня сопровождала ее до конца, прижимая ее к себе. Она нежно целовала ее, лаская рукой ее спину, чувствуя, как Рейвен расслабляется в ее руках. — Думаю, что разрешу делать тебе массаж чаще, если он так действует на тебя, — красивая улыбка Рейвен заставила желудок Ани сделать сальто. — Думаю, что это замечательная идея. Аня еще раз поцеловала ее, и затем взяла ее за ягодицы и встала вместе с ней. Рейвен громко рассмеялась, прижимаясь сильнее к телу Ани, чтобы не упасть. — Давай, пошли в душ, — Аня крепко держала свою жену. — Мы должны забрать Эбби, прежде чем нас объявят пропавшими без вести. Рейвен целовала ее, пока они шли в ванную. У них было мало времени, но она успеет показать своей жене, как сильно желает ее. ******************** — Это последняя. Лекса закрыла дверь квартиры Кларк и поставила коробку на пол. Блондинка смотрела на нее, как на самую прекрасную вещь в мире, и Лекса почувствовала, как ее сердце наполнилось теплом. — Вот теперь можно сказать, что официально… — Кларк подошла к ней, медленно снимая шарф и куртку. — …с сегодняшнего дня это наш дом. Она взяла ее лицо в свои руки и, не давая ей времени ответить, нежно поцеловала ее. — Да, так и есть, — Лекса потерялась в прекрасных глазах Кларк. Они стояли так несколько секунд, и потом Кларк, взяв ее за руку, повела к дивану. — А теперь отдохни, любимая. А я пока приготовлю что-нибудь поесть, — Кларк медленно усадила ее на диван. — Я хочу помочь тебе, — Лекса попытался остановить Кларк, но прекрасно знала, что это было бесполезно. — Не в этот раз…отдыхай…я все сделаю, — и, подмигнув, Кларк направилась в кухню. Лекса прилегла, убаюканная голосом Кларк, которая что-то напевала, и закрыла глаза. Она заснула, чувствуя себя в полной безопасности. **************** После выходных в доме на озере Октавия с головой ушла в работу. После ночи в объятиях Костии она больше не видела ее и не разговаривала с ней. И за это Октавия была благодарна Костии. Она дала ей время и пространство, и девушка ценила эту заботу. Октавия боялась снова увидеть ее, оказаться так близко к ней, она бы сдалась, но она не была к этому готова. Так что она работала. Уходила из дома рано утром и возвращалась домой поздно вечером, настолько уставшей, что ее хватало только на душ, и сразу после она ложилась спать. Этот вечер не стал исключением. Было девять вечера, но она еще была в магазине, заканчивая дела. Она не заметила, что кто-то вошел. — Стоит закрывать дверь, О, это опасно, сюда может зайти кто угодно. Костия. Ее голос прозвучал голове и сердце Октавии. Она повернулась к девушке, позволив себе посмотреть на нее. Она была прекрасна. Волосы, завязаны в высокий хвост, простая толстовка и штаны от костюма, вокруг шеи был повязан большой шарф. Они не отрывали друг от друга взгляда, казалось, они просто не могли не смотреть. — Ты не должна быть здесь, — слабо сказала Октавия. — Я знаю, — ответила Костия. Октавия не могла, конечно, сказать, что не рада ее видеть, но быть так близко, было очень опасно. И они обе это знали. — У тебя усталый вид, — Костия сделала шаг вперед, желая сократить расстояние между ними. — Пожалуйста, Костия, не делай этого, — Октавия сделала шаг назад, ей нужно было расстояние, чтобы мыслить ясно. — О, — попыталась прервать ее Костия, зная, к чему она ведет. — Нет, Костия, я серьезно, — решительный и в то же время испуганный взгляд Октавии немедленно заставил ее остановиться. После этих слов Костия сделала несколько шагов назад, она понимала Октавию и уважала ее желания, когда она отошла, то заметила, что девушка задышала свободнее. — Я пришла…я… О… я пришла, чтобы сказать тебе одну вещь, и мне нужно, чтобы ты выслушал меня, — Костия начала заламывать руки, было видно, что она нервничает. Октавия видела, как Костия сделала глубокий вдох, и когда их глаза снова встретились, она заговорила. — Процесс по делу Мерфи закончится на следующей неделе. Мы с Найлой дадим показания, и все закончится. Октавия села на диванчик рядом, ни на секунду не отводя взгляда от Костии. — Я не сомневаюсь в нашей победе. У нас в руках все доказательства, необходимые для того, чтобы посадить обоих, — Костия говорила со всей своей решительностью, которую Октавия так любила. — Поэтому… Костия замолчала, казалось, она ищет в себе мужество, чтобы продолжить. — Поэтому? — Подтолкнула ее Октавия. — Продолжай, пожалуйста, — она уверенно посмотрела на девушку, побуждая ее продолжать. — Это мое последнее дело. После процесса я подам в отставку. Я покончу с этой жизнью. Бомба была сброшена, но взрыва не произошло. Октавия переваривала то, что только что услышала. Она не могла поверить в слова Костии. Не могла поверить, что она от всего этого отказывается. Не могла поверить, насколько беззащитной выглядит Костия в этот момент перед ней. — Почему? Единственное, что могла сказать удивленная Октавия. — Потому что я потеряла все, О, — ответила девушка, решительно глядя на нее. — Потому что из-за работы потеряла все, что любила больше всего в своей жизни, и теперь я хочу все вернуть. — Костия… — на этот раз Октавия попыталась перебить девушку, прекрасно зная, что этот разговор будет трудным для обеих. — Нет, О, я сделала выбор, правильный или неправильный, теперь уже не имеет значения, чтобы решать. Но этот выбор оттолкнул меня от единственной любви в моей жизни, и я больше не хочу убегать. Я хочу вернуть то, что было раньше. Я хочу вернуть тебя…и я буду бороться за это. — Костия… — Я ничего от тебя не жду. Я решила и пришла, чтобы сказать тебе это. И, возможно, я должна была сделать это раньше. И вот сейчас я здесь, и я очень надеюсь, что уже не слишком поздно. Октавия молчала. Видеть Костию, видеть ее уверенность, видеть все, что скрывается за ее глазами, заставляло ее о многом задуматься, но слова не шли. Не видя никакой реакции от Октавии, кроме замешательства, Костия решила уйти. — А теперь я ухожу, — сказала Костия, прерывая размышления Октавии, и направилась к двери. — Когда я уйду, закрой дверь, хорошо? — и легкая улыбка появилась на ее губах. Она бросила последний взгляд на Октавию и открыла дверь, и потом она почувствовала, как две руки обхватили ее сзади. Октавия обняла ее за талию и уткнулась лицом в ее спину. Она была опьянена запахом Костии. Запахом дома, запахом мира. Она стояла так, цепляясь за тело и душу, которые всегда принадлежали ей, она закрыла глаза, наслаждаясь Костией, которая положила свои руки на ее, давая понять, что она здесь. Они стояли неподвижно. Только когда ее сердце вернулось в нормальный ритм, Костия повернулась в объятиях Октавии, и посмотрела ей в глаза. Ни о чем не думая, она наклонилась к губам Октавии. Встреча губ взорвала их сердца, девушки снова наслаждались вкусом того, что когда-то было их нормальностью. Затем Костия отстранилась от Октавии, и, нежно поцеловав ее в лоб, ушла, закрыв за собой дверь. Октавия осталась там. Неподвижной. Одна. Но ее сердце нет, оно больше не было одиноким. Оно разрывалось. В буквальном смысле разрывалось. *********** — Хей, любимая, — позвала Лексу Кларк, и, не получив ответа, она зашла в гостиную. — Любимая… — снова позвала она, но безрезультатно. Подойдя к дивану, она увидела, что Лекса заснула, прикрыв рукой глаза, защищаясь от света. Она какое-то время смотрела на нее, потом аккуратно сняла ее обувь и легла рядом. Положив голову на плечо Лексы, она укрыла ее и себя покрывалом, чтобы не замерзнуть. — Мммм…уже ужин? — сонно пробормотала Лекса и блондинка улыбнулась. — Тссс…спи, ужин может подождать, — прошептала Кларк на ухо Лексе и поцеловала ее в щеку, затем поудобнее устроилась в ее объятиях. Лекса прижала ее к себе, и они лежали так, на диване, в их доме, в их новой жизни.