Ещё одну сигаретку, Малфой?

      В ту ночь он так и не сумел уснуть. Голова гудела от разных мыслей, и даже стакан огневиски не смог помочь хоть на несколько минут отвлечься.       Драко бродил по коридорам Хогвартса, надеясь, что сонливость всё-таки настигнет его, что хоть что-то поможет не думать о реальности, о метке Пожирателя Смерти, о войне, которая сейчас идёт, о его миссии. Малфой так устал от всего происходящего. Казалось, что он просто не выдержит и запустит в себя Аваду Кедавру, и дело с концом. Но нет. Он не мог так подвести свою семью.       Слизеринец не заметил, как ноги сами привели его на Астрономическую башню. Поднимаясь по ступеням, он и не думал, что в позднюю ночь там может кто-то быть. Хорошо присмотревшись, Драко понял, что там была Гермиона Грейнджер. Девушка стояла, прислонившись спиной к стене.       — О, поганая грязнокровка Грейнджер? Детское время давно истекло, тебе нельзя здесь находится, — насмешливо произнёс парень, складывая руки на груди.       Гриффиндорка вздрогнула и повернула голову в его сторону, но когда поняла, кто к ней обращается, расслабилась.       — Могу сказать тебе то же самое, — устало произнесла она, отворачиваясь.       Он только заметил, что в её руке была зажата, кажется, маггловская сигарета, которую Грейнджер периодически подносила к губам и затягивалась, выпуская клубы дыма. Выглядела она совершенно помятой, её густые каштановые волосы торчали в разные стороны, что придавало ей более безумный вид, хоть внешне и выглядела более чем спокойно.       — Что за дрянь ты куришь? — поморщившись, спросил Драко, но в голове вертелся совсем другой вопрос: «Какого хрена первая умница Хогвартса, Золотая девочка и подружка Гарри Поттера курит ночью на Астрономической башне вместо того, чтобы читать учебник по трансфигурации?!»       — Это называется сигареты, Малфой, — совсем непривычно усмехнувшись, хрипловатым голосом ответила Гермиона, протягивая парню почти пустую пачку «этой дряни». — Будешь?       Сначала Драко недоверчиво покосился на протянутую пачку сигарет, потом перевёл взгляд на незнакомую ему сейчас Грейнджер. Что бы ни происходило, он никогда не видел грязнокровку в таком... состоянии. Спросить, что у неё случилось, было выше его достоинства, но всё-таки ему было интересно узнать, что произошло, и что послужило такому резкому переходу от «заучки-Грейнджер» до «Да, я Гермиона Грейнджер, и я курю на Астрономической башне в час ночи. Ещё вопросы есть?».       — Да ну и чёрт с тобой, — буркнула Гермиона, собираясь положить пачку в сумку, но Драко перехватил её руку.       — Давай свои сигареты, — всё же решился Малфой, подумав, что терять и так нечего.       Девушка снова усмехнулась, подавая ему сигарету и зажигалку, но от последнего парень отмахнулся, скривившись.       — Я своим методом, — сказал Драко, прикурив с палочки.       Делая первую затяжку, он закашлял, зажмурившись.       — Как только магглы такое дерьмо курят, — недовольно сказал слизеринец, посмотрев на Гермиону, которая наблюдала за ним, злобно хихикая. — Я больше трубку предпочитаю.       — Ах, ну да, ты же аристократ херов, — почти выплюнула Грейнджер, продолжая затягиваться и всё так же выпускать противный дым.       Драко хмыкнул, но почему-то в этот раз ему не захотелось в ответ как-нибудь обозвать её, сделать неприятно или что-то подобное. Парень просто стоял, смотрел на неё и ему становилось смешно оттого, что сейчас происходило. Он, Драко Малфой, курил в обществе Гермионы Грейнджер, своего врага, на Астрономической башне, причём ночью. Абсурд, да и только.       — Что случилось с той зубрилой? — Малфой не успел вовремя прикусить язык, и вопрос вылетел сам собой. И он всё-таки решил продолжить: — Никогда не представлял тебя в таком свете.       Гермиона поморщилась, точно не ожидая от Драко такого вопроса. В конце концов, какая ему разница? Разве ему не должно быть плевать на какую-то грязнокровку?       Девушка вздохнула, вглядываясь в серые глаза, в которых отражался интерес, а не привычные холод и равнодушие.       — А какой ты привык меня видеть? Я тоже человек. И я тоже устала. Устала от страха за свою шкуру, но прежде за своих родителей и друзей. Раньше это всё было забавой, детской игрой, всё было не так серьёзно. Но мы, чёрт возьми, взрослеем. Но даже не в этом дело. Грёбаная война, грёбаная суровая реальность. Сейчас я докурю последние сигареты, моя голова пойдёт кругом от такого количества никотина, я лягу в постель с еле выступающими слезами на глазах и, возможно, усну. А утром опять придётся натянуть маску, притвориться, что всё хорошо, и что я всё ещё верю в светлое будущее. Но я уже, блять, ни во что не верю. Так что прошу тебя, Малфой, отвали, и дай хоть ночью побыть со своими настоящими эмоциями, — Гермиона говорила тихо и размеренно, растягивая слова, чтобы точно понимать смысл сказанного, потому что мозг уже слабо соображал. Она даже немного испугалась, ведь говорила это не абы кому, а Драко, жалкому хорьку, своему врагу с самого первого года обучения. Но сразу же плюнула на это, ей сейчас было не до этого. Главное пережить эту слишком затянувшуюся ночь и не подохнуть от передозировки откровений.       Слизнеринец чуть не подавился, выслушивая такое откровение от Грейнджер. Скорее всего, это было влияние ночи, поэтому девушка так открылась. Малфою на мгновение показалось, что ему стало её жаль, но он пребывал в том же состояние, так же нося маску, только равнодушия, поэтому вряд ли жалость была бы тут к месту.       Он внимательно смотрел на девушку, докуривая сигарету и, затушив окурок, отпрянул от стены, повернувшись к Гермионе.       — Есть ещё эта дрянь? — встречаясь взглядом с Грейнджер, спросил Драко, неосознанно приблизившись к гриффиндорке.       — Держи, — она протянула сигарету, смутившись такого положения. — Отойди, — отпихивая его от себя, пробурчала Гермиона.       Малфой усмехнулся своей неизменной ухмылкой, но не отошёл, забирая сигарету из руки девушки и так же с палочки прикуривая, выпуская дым прямо в лицо напротив стоявшей Грейнджер.       — Если нас кто-нибудь увидит вместе, подумает, что мы любовники, — всё ещё усмехаясь, произнёс Драко, касаясь губами её щеки.       Гриффиндорка ничуть не пошевелилась, даже не вздрогнула, с вызовом смотря на парня.       — Если нас кто-нибудь и увидит, Малфой, — шёпотом начала Гермиона, наклоняясь к его уху, — то единственное, что подумают, так это то, что у тебя большой недотрах, раз ты лезешь к грязнокровке, — как можно слаще сказала девушка, выкидывая недокуренную сигарету в сторону. Мимоходом чмокнув Драко, который находился в гневе, она накинула на плечо сумку и, оттолкнув от себя парня, выбежала с Астрономической башни, напоследок кинув: — Доброй ночи, хорёк.       Малфой разъярённо смотрел вслед уже сбежавшей Грейнджер, которая своими словами вывела его из себя, но в то же время и развеселила. Но всё же он решил, что впредь не будет задерживаться в обществе этой девицы больше трёх секунд.