Жди меня, и я вернусь!

«— Жди меня, и я вернусь!» Милена не знала почему в настоящий момент, крепко сжимая руку Артема, слушая от него пожелания удачи перед предстоящим выступлением и глядя в полные тепла глаза, она вдруг вспомнила эти строки. Почему сейчас, когда кончился весь тот ужас, принесший столько слез и боли, в груди все равно глухо отдает чувство еще не до конца забытой тревоги. Чувство, от которого гимнастка все никак не могла избавиться, потому что перед глазами вновь и вновь появлялся образ Артема. Каждый раз Старостина отгоняла его как можно дальше, но он все равно возвращался, преследуя и навевая воспоминания о самом тяжелом периоде ее жизни. Милена прекрасно помнила ту пустынную палату, белые стены и койку, где лежал ее не подающий признаков жизни любимый человек. Только подключенный аппарат с множеством разных проводов говорил о том, что у парнишки еще есть крошечный, но все же шанс на выздоровление. Милена помнила его болезненного цвета кожу, глаза, которые все никак не хотели открыться, дабы позволить девушке в них утонуть, и бледную, не реагирующую на ее прикосновения руку. Она помнила, как стойко давила в себе слезы и кричала на всю палату, умоляя Артема сдержать обещание и вернуться. Вернуться к ней, потому что без него было просто невыносимо. «— Жди меня, и я вернусь!» Она сотни, если не тысячи раз прокручивала в голове эту фразу и все воспоминания, связанные с ней. Каждый вечер прежде, чем заснуть девушка много думала, и эти мысли медленно измучивали, а в сознании невольно появлялись родные, такие любящие и ласковые глаза Артема. Ведь именно так он всегда на нее смотрел. С теплотой и нежностью. Даже тогда, стоя возле пожарной лестницы перед тем, как лезть на крышу, он мягко взглянул прямо в ее глаза, сказав эту памятную фразу. «— Жди меня, и я вернусь!» Вот только все случилось совсем не так хорошо, как предвиделось. Совсем не так, как он говорил, все будет. И Милена корила себя за то, что отпустила, позволила парню подняться наверх к Максу. Артем. Такой заботливый, он решил помочь пьяному другу, а в итоге пострадал лишь сам. Идеальный сын, талантливый футболист, понимающий товарищ и безгранично хороший парень. Он не заслужил уготованного для него судьбой. Каждый раз Милена молилась Богу за выздоровление, но ни разу не могла даже допустить мысль, что он не очнется. А ведь если подумать, именно к этому все и шло. Было столь близко к подобному исходу как и во время падения с крыши, так и после слишком неудачного для парня приземления. Приземления, которое чуть не стоило жизни. Сидя рядом с Артемом в палате, девушка всегда отчаянно просила не сдаваться и бороться, а, оставаясь наедине с мыслями, вовсю пыталась не заплакать. Она должна была быть сильной. Не для себя, нет. Для других. Она должна была быть сильной потому, что девочкам нужен был капитан, а Артему — ее вера и терпение. Но эти проделки Рузаевой… Они вывели гимнастку с колеи на Чемпионате до такой степени, что она чуть не сдалась. Годы изнурительных тренировок, упрямый путь за мечтой, желание доказать окружающим, что она чего-то стоит — все это в один момент почти сошло на нет. И если честно, она до сих пор не понимает, как сумела найти в себе силы поддержать девочек во второй, решающий для них, день отбора, а затем еще и станцевать перед представителями олимпийского комитета. Но она это сделала. Выступила, и вдруг почувствовала непередаваемую легкость от того, что каждое движение, каждый элемент сумела наполнить огромным спектром чувств. Она всегда, еще с самого детства, находила себя лишь в художественной гимнастике. Как однажды сказала Брусилова, Милена была рождена для данного вида спорта. И тренер не ошиблась, ведь только на ковре Старостина полностью отдавалась во власть эмоций, а мастерство, добытое годами тренировок, и талант лишь делали свою работу. И как результат, спортсменка освобождала разум от ненужностей, завоевывая при этом золотые медали. Гимнастика воспитала в ней сильную женщину, способную перетерпеть многое. И, наверное, благодаря ей она справилась, дождалась Артема. «— Жди меня, и я вернусь!» И он вернулся, сдержал обещание, хотя здесь нужно отдать должное и Максиму. Только благодаря ему Милена поймала здоровый взгляд любимого и сейчас может смело целовать и обнимать его, чувствуя горячее дыхание в волосах. Они оба будут целую вечность благодарить его друга и ее первую любовь, ведь далеко не каждый поступил бы также. «— Жди меня, и я вернусь!» У нее когда-то был Максим, у него — Рузаева и возможно еще кто, но сейчас это не имело никакого значения. Он пришел в себя, освободился от гнетущих стен больницы и апаратов, ранее поддерживающих жизнь, а это было самым главным для юной гимнастки. Старостина наслаждалась близостью, компанией и простыми, но такими искренними и любящими, объятиями Артема. А стоило посмотреть в его глаза и заметить на лице мягкую улыбку, так окружающий мир попросту прекращал существовать, мысли разбегались и хотелось лишь испытать нежное прикосновение его губ. Они потопали в объятиях друг друга и пытались не думать о плохом. Она выходила на ковер и начинала свою програму, зная, что главный зритель сидит в нескольких метрах и с ободряющей улыбкой на устах следит за каждым движением и умело выполненым элементом. В тот раз, на Чемпионате, она посвятила свое выступление Артему, его выздоровлению, надеясь, что когда-нибудь сможет станцевать для парня вживую. Надеялась, что сможет… и смогла. Сейчас может. А большего ей не нужно. Им обоим не нужно, ведь они есть друг у друга. А у них «вся жизнь еще впереди»…