Такова жизнь

Жар ясного июльского дня, заставляющий воздух дрожать зыбким маревом, медленно растекался по городу. Духота, застывшая на улицах окраины Токио, казалась физически густой, словно тягучий мёд, наполняющий лёгкие. Со всех сторон доносился дружный гул стрекочущих цикад. Солнце медленно двигалось к зениту. Пожилая пара, поддерживая друг друга под локоть, медленно прогуливалась вдоль улицы. Притормозив у поворота, они с улыбками проследили за играющими детьми, что, беснуясь, убегали друг от друга. Больше на улице не было ни души. День казался слишком жарким для того, чтобы покидать приятно прохладные дома либо же отходить от тихо жужжащего вентилятора. Однако, если оказаться у одной из старших школ Токио — тишина и спокойствие сегодняшнего дня разобьётся какофонией звуков. Гул мужских голосов вкупе со скрипом спортивной обуви и звонкими ударами мяча о руки и пол наводит на мысль об игре. Спорте. Волейболе. Спортивный лагерь в старшей Шинзен был в самом разгаре. — Шанс-бол! — прогремел голос Танаки в зале, когда мяч пролетел над сеткой после неудачного приёма со стороны Фукуродани. Обе команды всегда внимательно наблюдали за ситуацией на площадке. Поэтому, когда после приёма Сугавары, Нишиноя быстро смекнул, что связующий не успеет передать мяч, обратил внимание на себя: — Я возьму! — звонко воскликнул он, и, уцепившись за возможность, прыгнул. «Главное — не переступить заднюю линию, — твердил себе Ноя, — главное — не переступить». Как оказалось — нет. Перестаравшись, Юу перелетел нужное расстояние, от чего мяч просто беспризорно шлёпнулся рядом. — Простите, — пунцовея от смущения, проворчал Нишиноя, пока за сеткой фыркали от смеха. — Всё нормально, — махнул рукой Дайчи. — Да, не беспокойся, — согласился с капитаном Танака, вставая на своё место, переминаясь с ноги на ногу. В первый день тренировочного лагеря Токио, абсолютно каждый участник заметил несобранность Карасуно. Некоторые осознали причину подобного поведения, некоторые — пожали плечами, радуясь лёгкой игре. Некоторые замечали нечто большее, беспокоясь о разладе в собственной команде. Хината взмыл над сеткой, не отрывая глаз от посланного Кагеямой мяча. Однако рука, занесённая для удара, дрогнула. Так и не ударив, Шоё приземлился, наблюдая за тем, как мяч падает на пол. «Слишком короткий пас», — ошалело осознал блокирующий. «Это был другой пас». Нахмурив тонкие брови, Хината поднял глаза на сконфуженного связующего. Тобио, неловко переминаясь, извинялся перед командой, выслушивая подтрунивая Танаки. «Он. Теперь играет совсем по-другому». Блокирующий не отводил взгляд от Кагеямы, переваривая полученную информацию. Шоё внимательно следил за мимикой связующего, улавливая каждое его движение. «Он… Изменил своё мнение?» Вдруг Тобио резко повернул голову в его сторону, смотря прямо на него. — Хината, не спи! — неожиданно громко прогремел над ухом рассерженный голос тренера. Подскочив от неожиданности, блокирующий захлопал глазами, отвлекаясь от привычно хмурого лица брюнета и оглядывая обстановку. Оказывается, все уже давным-давно встали на свои места, готовясь к следующему розыгрышу. А Хината завис посреди поля, пожирая Тобио глазами. — Простите! — Шоё замельтешил по полю, игнорируя взгляды сокомандников, и, продолжая сумбурно извиняться, встал на свою позицию. Игра продолжилась. Наступила очередь Асахи, чья подача неудачно улетела в аут. Нишиноя ловко поднял мяч, посланный Конохой. Хината снова прыгнул, готовый забить, однако в этот раз мяч был послан Танаке. Шоё никак не мог прекратить думать о поступке Кагеямы. Он продолжал играть практически инстинктивно, понимая происходящее словно сквозь слой ваты. В голове продолжала крутиться мысль о том, что же заставило связующего поменять своё мнение по поводу своих пасов. Вдруг в сознании вспыхнула картинка, перекошенного от гнева лица Тобио. «Твой эгоизм разрушает баланс всей команды!» В груди заклокотало раздражение, и блокирующий, в упор глядя на мяч, посланный Бокуто прямо на него, забыл среагировать. Глухой звон удара о лицо разнёсся по залу. *** — Ох, — сдавленно выдохнул рыжеволосый, прижимая руки к лицу. В голове запульсировала тупая боль и Шоё почувствовал руки, хватающие его за плечи, поднимая в сидячее положение. — Эй, ты как? — Нишиноя мягко похлопал блокирующего по спине. — Ты в порядке? — поинтересовался Дайчи, подбегая ближе. Хината, зажмурившись, растёр руками лицо, а после взглянул на сокомандников — Я в норме, — кивнул он, радуясь, что удар пришёлся не в нос, а в лоб, значит крови быть не должно. На всякий случай он глянул на свои ладони, и они были чистыми. Подскочив с пола, Хината попрыгал с ноги на ногу, показывая, что он в порядке. Голова продолжала гудеть, но это ведь была подача самого аса! Блокирующий на всякий еще раз протёр лицо ладонью, словно стряхивая неясность мысли и поспешил на своё место. Остальная команда вздохнула. Живучесть их первогодки поражала. *** — Марш! — хлопнув в ладони, крикнул Дайчи, начиная последний забег в гору. Обувь заскрипела по давно примятой траве. Последний спринт казался невыносимо долгим, поэтому, заморенные долгой тренировкой, парни бежали из последних сил. Закончив, старшеклассники чуть ли не повалились с ног, загнанно дыша. Нишиноя восторженно воскликнул, пока все третьегодки и Танака попадали на землю, восстанавливая дыхание. Сегодняшний день выжал из них все соки. Так и не победив ни в одной игре, Карасуно раз за разом заставляли себя делать подобные пробежки. — Удивительное поражение, — выдохнул Сугавара, растягиваясь на земле там, где упал, как только закончил бежать. — Это правда так освежает, — блаженно пробормотал капитан, имея в виду свежесть травы, на которой они лежали. — Таких спринтов не было со времён бывшего тренера-Укая, — замучено вздохнул Танака, притираясь щекой к прохладной земле. Асахи просто лежал, сложив руки на животе и наслаждаясь вечерней прохладой и ослабевающей болью натруженных мышц. Они вчетвером лежали так еще некоторое время. В конце концов, собравшись с духом, первым поднялся Дайчи, прерывая ленивые наблюдения за крохотными точками звёзд в тёмном небе: — Я одолжу планшет у Укай-сана, чтобы посмотреть видео с синхронной атакой, — предложил он, оглядывая остальных. Он улыбнулся, когда Танака и Сугавара согласились с его решением и заинтересованно подобрались. — А я потренирую подачи, — сказал Асахи, последним поднимаясь с налёжанного места и направляясь в зал. Официально, сегодняшние тренировки были завершены. Тренеры, тихо переговариваясь друг с другом, потихоньку разошлись; кто-то уже направился отдыхать в школьные классы, оборудованные под спальные комнаты для проходившего лагеря. Но на удивление многие остались в спортивных залах, оттачивая свои навыки, либо же работая над чем-то. Практически вся команда старшей Карасуно осталась на подобные своеобразные дополнительные тренировки. Подачи, приемы, блоки, пасы. Каждый желал стать лучше в чем-то из этого. Хината и Кагеяма также застряли в спортивном зале, неловко переминаясь недалеко друг от друга. Мысли обоих занимало примерно одно и то же, однако ни один ни другой не решались заговорить друг с другом по поводу их быстрой атаки. С момента их недавней драки они ещё и не произнесли друг другу ни слова. — Вы тренируете быструю? — нервно-встревоженно защебетала Ячи, крутясь возле корзины с мячами. Её появление показалось ребятам спасением. Напряжение, ранее витавшее в воздухе, мягко растворилось, словно прогоняемое неловкими подёргиваниями Хитоки в попытках показать пантомимой, что она готова подкидывать мячи. — Мячи? Вам нужны мячи? — предлагала девушка, улыбаясь. Синхронно выдохнув, первогодки переглянулись, и, кивнув, так же синхронно ответили: — Да! Пожалуйста! *** — Придурок, Хината, это был самый убогий прыжок, который я видел в своей жизни, — злобно причитал связующий, наблюдая за тем, как Шоё выпутывает руки из сетки, куда угодил. Ребята пытались разобраться с новой быстрой, заново привыкнуть и синхронизироваться друг с другом. Для этого парни пробовали её снова и снова. И в этот раз слишком сконцентрировавшийся на мяче блокирующий потянулся за немного недолетающим до него мячом, и, чересчур наклонившись вперед, влетел прямо в сетку. — Ты буквально сказал, что прошлый мой прыжок был худшим! — возмущённо запыхтел Шоё, наконец выбравшись. — Ну, ты превзошёл себя, идиот, — проворчал брюнет. Ячи нервно сжимала в потных ладонях следующий мяч. За время знакомства с волейболистами она уже привыкла к подобным перепалкам первогодок. Однако, учитывая то, чем закончились их предыдущие пререкания, Хитока не могла прекратить волноваться (Хоть волнение и было ее перманентной чертой). Девушка периодически поглядывала на выход из зала, думая о том, что там, находятся семпаи. Если что. К счастью, сейчас её опасения не оправдались. Парни спокойно разошлись для новой быстрой. «Ну держись, — думал Хината, — сейчас я так прыгну, что ты забудешь, как давать пасы». Глубоко вздохнув, чтобы восстановить дыхание, Шоё сорвался с места, приближаясь к сетке. Вскинув руки назад и пригнув колени перед прыжком, блокирующий привычно на секунду задержал дыхание. И взлетел. «Идеально», — пронеслось в рыжеволосой голове. Он знал эту форму наизусть, впечатав ее в подкорку множественными наблюдениями за профессионалами и бесчисленным количеством попыток повторить такой же прыжок. «Идеально», — повторился Хината, занося одну руку над головой, а вторую вытягивая, чтобы зрительно задать направление мяча. На самом деле он не часто пользовался подобным приёмом, но зазубренная наизусть статья о правильных прыжках в волейболе заставляла уже инстинктивно всегда выбрасывать одну руку вперед. «Идеально», — представляя реакцию Кагеямы на это, расплылся в широкой улыбке Шоё. Осознание пришло лишь тогда, когда приземлившись, он увидел мяч, шлёпнувшийся прямо у него под носом. «О господи.» — Я забыл ударить, — закрыв лицо руками простонал Хината, сжавшись в комочек и пылая от стыда. «Кошмар-то какой.» — Да что с тобой сегодня такое? — взорвался Кагеяма, сжимая руки в кулаки. — Где ты витаешь весь день? Это что, так сложно просто быть чуточку внимательнее, придурок? Хитока издала какой-то неразборчивый жалобный звук. — Р-ребята, — начав заикаться, вскинула руки девушка, пытаясь отвлечь волейболистов от зарождающегося спора. Она снова бросила беспомощный взгляд в сторону входа в спортзал и — какое счастье — увидела, как мимо проходят старшие. Хината уже успел подняться на ноги, поджимая губы, и хотел уже было ответить Кагеяме, доказывая свою невиновность, как прогремел громкий голос капитана: — Что здесь происходит? — хмуро оглядывая нахохлившихся первогодок и перепуганную Ячи, спросил он. — Эм, — запнулась девушка, а после замахала руками, — ну, тут, да на самом деле ниче… — её прервал низкий голос Кагеямы. — Этот придурок невнимательно играет, — просто ответил он. — Заткнись, я не могу быть невнимательным к волейболу, дурак! — начал защищаться блокирующий, выпячивая грудь. Три пары глаз старших в лице Танаки, Сугавары и Савамуры, окинули первогодок недоверчивым взглядом. Единственное, чего им не хватало сейчас, так это очередной драки их гениального дуэта. Дайчи тяжело выдохнул, размышляя над тем, как правильнее было бы поступить с этими двумя. Их можно было бы растащить друг от друга до конца лагеря, чтобы избежать развитие висящего между ними конфликта. Но, с другой стороны, это бы никак не помогло разрешить их проблему, и они бы не сдвинулись с мёртвой точки. — Эм, простите, — снова подала голос Ячи, после непродолжительной, но неприятной тишины, — на самом деле, Хината-кун, — обратилась она к волейболисту, — Кагеяма прав, ты действительно был сегодня немного невнимателен. Увидев вопрос в глазах рыжеволосого, она продолжила говорить, не давая вставить ему и слова: — Н-но — это лишь немного, — оправдываясь, она снова замахала руками. — Я думаю ты просто вымотался за день и стоит тебе отдохнуть, и всё станет на свои места! Т-то есть ты ведь тренировался с самого утра, тем более вы все могли устать с дороги сюда, я н-не хочу сказать, что ты слабый или что-то такое, я просто предположила, и…— её снова прервали. — Спасибо за замечание, Ячи-сан, мы поняли, что ты имеешь в виду, — мягко улыбаясь, остановил её Коуши. — Но я не устал! Я ещё полон сил! И я был внимателен! — наконец завозмущался центральный блокирующий. — Хината, — строго оборвал его капитан, перекрещивая руки на груди, — ты думаешь Кагеяма и Ячи-сан стали бы врать? — Нет, но…— почти жалобно выдохнул Шоё. — Тогда я думаю, что будет не страшно пойти отдыхать, да, Хината-кун? — предложил вице-капитан, обращая внимание первогодки на себя. — Если ты хорошо отдохнёшь сегодня, то завтра сможешь играть даже лучше, чем сейчас — Я понимаю, но, — блокирующий пытался найти аргументы, чтобы продолжить играть сегодня: — Мы тренируем быструю, — это должно было звучать как весомая причина. — Хината, неужели, — понизив голос, мрачно начал Танака, — ты не ценишь советы своих семпаев? Шоё вздрогнул. Медленно подойдя ближе, Рюноске тяжело опустил руку на плечо первогодки, привычно скорчив своё угрожающее выражение лица. — Ты хочешь показать неуважение, не ценя их заботу о тебе, Хината? — вскинув подбородок, протянул доигровщик. — Н-нет, я, нет, ни в коем случае, — голос рыжеволосого дал петуха, а он сам замотал головой и руками — Тогда сейчас же ты пойдешь отдыхать, понимаешь? — не убирая руку с плеча, продолжил давить Рю. В этот раз Шоё судорожно закивал. — Да, есть, Танака-семпай! — на этих словах Хината вытянулся по струнке. Стоило Рю лишь немного выгнуть одну бровь, как блокирующий засуетился, громко пожелал всем отличного вечера и умчался, едва не спотыкаясь. Когда он убежал, третьегодки синхронно вздохнули. Ячи боязливо-восхищённо смотрела на Танаку, а Кагеяма напугано топтался возле сетки, опасаясь, что его так же погонят спать. — Танака, ты такой придурок, но спасибо, — резюмировал Сугавара, и игнорируя возмущённое «Э-э?», обратился к напряжённому связующему: — Кагеяма-кун, не хочешь поработать пока с нами над синхронной атакой? *** Хината смог расслабится только после того, как сходил в душевую. До этого он впопыхах перекусил варёными яйцами и горсткой риса (он начал следить за питанием по совету тренера), а после влетел в спальный класс, чтобы взять сменную одежду, тем самым перепугав сидевшего там Кенму. Он успел извиниться перед связующим Некомы раз двадцать и теперь сидел, отмокал под горячей водой. Вместе с расслаблением пришла и усталость. Вытянув натруженные ноги, блокирующий поджал пальцы на ногах, наблюдая за тем как напрягаются мышцы. Он размышлял о том, где же всё-таки он был невнимателен сегодня (кроме того момента, когда он забыл ударить по мячу) так долго, что у него разболелась голова. Списав это на то, что он перегрелся, Хината решил закругляться с банными процедурами. Взъерошенный и румяный после душа, он наконец вернулся в спальный класс. Улыбнувшись отвлёкшемуся от приставки Кенме, он бросил сырое полотенце к своим вещам и начал устраиваться на своём футоне. Кошмар, он оказывается был таким уставшим. Накрываясь одеялом почти до самых ушей, Шоё поинтересовался у Козуме как ему сегодняшний день тренировок, и… случайно проговорил с ним всё время, пока не пришли все остальные и не начали укладываться спать. Когда наконец все улеглись, включая Кенму, разговоры пришлось прекратить. И Хината осознал, что у него нет сна ни в одном глазу. Это было странно. Учитывая то, что он всё ещё чувствовал себя ужасно уставшим после тренировки, это было странно. Он укладывался поудобнее, кутался в одеяло и практически зарывался лицом в подушку, но снова и снова обнаруживал себя с открытыми глазами, уставившимся куда-нибудь. Кажется, он смог уснуть лишь к середине ночи. Он не мог вспомнить, как он уснул. *** Просыпаться было неприятно. Не то, чтобы обычно это приятная процедура, да вот Хината привык к ранним подъёмам, учитывая его поездки в школу из гор каждое утро. Но в этот раз он проснулся лишь тогда, когда Нишиноя начал его тормошить, вытягивая первогодку за одну ногу из-под одеяла. Резко проснувшись тогда, когда его уже практически волочили по полу, Хината вскочил, осоловело оглядывая явно веселящуюся команду. — С добрым утром, — Поприветствовал его Юу, лучезарно улыбаясь. — С добрым, — практически машинально ответил Шоё. Начинался новый день тренировочного лагеря, расслабляться не стоило. С этими мыслями первогодка поплёлся приводить себя в порядок и завтракать. *** На третий день лагеря Хината проснулся с тошнотой. Накануне он также, как и в прошлый раз почти не мог уснуть, однако теперь понежиться в кровати подольше первогодке помешал ком, медленно подкатывающий к глотке. Подорвавшись примерно за пол часа до официального подъёма, Шоё, надеясь никого не разбудить, проскользнул в уборные. Вставший в горле ком заставил волейболиста согнуться над унитазом, но рвоты всё ещё не было. Сдерживая накатывающие спазмы, блокирующий медленно дышал ртом. Его прошиб холодный пот, а руки, намертво вцепившиеся в края унитаза, мелко подрагивали. Когда, спустя некоторый неопределенный промежуток времени тошнота начала отступать, Шоё слабо вздохнул, расслабляясь и отцепляя задеревеневшие конечности от туалета. Вымотано прислонившись к одной из стенок кабинки туалета, Хината закрыл глаза. Это было не круто. Мог ли он отравиться чем-нибудь раньше? Вроде бы он ел всё то, что и остальные, значит кто-то ещё отравился? «Надеюсь, что это не так». Но хуже всего было опасение, что тошнота вернется. Шоё так и не прочистил желудок, поэтому мысли о том, что это может накатить снова, пугали. «О господи, смогу ли я поесть». Шоё немного задохнулся от нахлынувшего осознания. Его самочувствие всё ещё было где-то на уровне «не очень», а аппетит отсутствовал вовсе. Но начинать тренировки без завтрака — даже не то что бы самого важного приёма пищи, тренироваться без предварительного перекуса вредно — ужасная идея. Никто его за это по головке не погладит: ни тренер Укай, ни его организм. «Возможно, — рассуждал старшеклассник, — возможно пропустить один приём пищи будет не сложно». Он задумчиво коснулся шеи, будто решив удостоверится в том, что тошнота немного прошла. «Тем более я всегда могу перекусить в течении дня. Один день погоды не сделает». Размышляя, Хината просидел в кабинке туалета еще немного. Мысли о тренировках заставили его вспомнить о том, что они сами не за горами, поэтому, тяжело вздохнув, Шоё наконец поднялся на ноги. Выйдя из кабинки, волейболист ополоснул лицо ледяной водой и, немного похлопав себя по щекам, направился обратно. Все уже проснулись. *** Как он и думал, на завтраке он не смог заставить себя съесть ни кусочка. Быстро что-то наплетя остальным про то, что он уже покушал, когда встал раньше, Шоё убежал на пробежку. Днём их угостили арбузами, и Хината с радостью отметил, что может спокойно их есть без тошноты. «Значит всё прошло». Он не заметил, что больше в тот день он почти ничего не ел. На утро четвертого дня его всё-таки вырвало. Тогда он снова проснулся с ужасной тошнотой, но успел прихватить с собой бутылку воды. После продолжительных попыток опустошить и так пустой желудок Хината решил немного смочить горло, и тогда уже его вывернуло. Было настолько плохо, что вода и желчь пошли носом, когда в очередном сильном спазме он наклонился слишком резко. В этот раз, он хотя бы почувствовал себя лучше, закончив. Казалось, что только жжение от попавшей в носоглотку желчи приносило дискомфорт. Хината никому ничего не сказал. А смысл? Тошнота по утрам и неспособность уснуть сразу не звучит как что-то серьёзное. В принципе это не что-то серьёзное. Возможно, у него глисты. Ничего, с чем бы он не справился по приезду домой. Кроме того, их работа над новой быстрой начала давать плоды. Лёгкое недомогание — это не то, из-за чего он хотел сейчас беспокоится. В ночь с четвёртого на пятый день Хината не смог уснуть. *** — Поверить не могу, что мы не выиграли ни разу, — мягко хохотнул Коуши. — Ты не должен так радостно говорить эту фразу, — возмутился Асахи, распуская растрепавшийся во время тренировки пучок, — потому что мы не выиграли ни разу. — Заткнись, ты заражаешь тут всё своим пессимизмом, — вице-капитан пихнул Азумане в бок. Нишиноя заливисто рассмеялся. Был последний день спортивного лагеря, так что всех распустили еще к обеду. Это было разумным решением, учитывая, что некоторым еще стоило уезжать в свой родной город. Измотанные, спортсмены ввалились в комнату, где они жили всё это время. Сейчас было самое время освежиться и начинать собирать свои вещи. Старшеклассники, немного дурачась, стаскивали с себя грязную одежду и тихо переговаривались. Было спокойно. — Я такой голодный, готов съесть хоть бочку риса, — простонал Танака, где-то над ухом Кагеямы. Доигровщик обмахивался чужим полотенцем, пытаясь остудиться после тренировки. Как оказалось, то было полотенце Нишинои, за что либеро набросился на товарища, дурашливо нападая, и крича что-то о ветре, создаваемом его собственностью. От возни второгодок связующего отвлёк Хината. Блокирующий неловко заехал Тобио локтем под рёбра, пока пытался запихнуть сырую от пота футболку куда-нибудь на дно своей сумки, заставляя его вздрогнуть. Сам же Хината даже никак не отреагировал. — Эй, ты, придурок, — начал заводиться связующий, но запнулся, — Хината? Что-то было не так. Кагеяма, как связующий, фактически должен всегда наблюдать за командой, отчасти в чем и заключалась его роль. Оценить местоположение и состояние сокомандника, для того, чтобы удачно отправить пас. И сейчас с Хинатой было явно что-то не так. Шоё был буквально мокрый от пота. В плане, из присутствующих здесь никто не блистал первой свежестью, но и вымотан так тоже никто не был. — Хината, — он позвал напарника снова, хватая его за плечо и с ужасом отметил, как сильно контрастирует его рука с побледневшей кожей Шоё. Первогодка игнорировал либо же не откликался, Кагеяма не мог точно сказать, так как не видел его лица. Однако на оклики Тобио обратили внимание остальные члены команды. — Ребят, — начал было Дайчи, собираясь сказать, что дракам не место в клубе, но вот центральный блокирующий начал заваливаться вперед, от чего Кагеяме пришлось сильнее напрячься, придерживая его, а потом и вовсе подхватить отключившегося Хинату второй рукой.