Тощий невысокий парень

      Только внезапно закончившийся алкоголь стал причиной того, что Бернард Блэк покинул свой уютный магазинчик и вышел в холодную негостеприимную ночь. Мэнни сегодня бросил его ради какой-то проститутки (а она, естественно, ужасно на него повлияет и забьет ему голову всякой ерундой, от которой Бернарду потом придется отбиваться неделями); Фрэн была на одном из тех нелепых вечерних занятий, используемых ею для заполнения пустоты бессмысленного существования; этот придурок (продавец в «Лондис») запретил Бернарду появляться в магазине после того дурацкого случая с Нандо, — и именно поэтому Бернард был вынужден искать убежища в ближайшем пабе.       Паб «Брюки поджигателя» был неказистым учреждением со своим особым очарованием и немногочисленными клиентами. Бернард сидел у барной стойки, и апатичный бармен завел с ним беседу об относительных достоинствах различных вин, представленных в винной карте. Бернард в нужных местах хмыкал и кивал, поглаживая подбородок, а потом заказал две бутылки самого дешевого красного, похлопал по карманам пальто и выудил из одного из них полупустую пачку сигарет.       — У нас не курят, — проговорил апатичный бармен.       Бернард сделал паузу, не убирая сигарету:       — Что? Извините, синдром отмены никотина негативно сказался на моем слухе, и мне показалось, что вы сказали какую-то глупость.       — Вам придется выйти наружу, — продолжил бармен, указывая на дверь. — Это закон.       Бернарда откровенно ужаснули слова бармена. Он не считал мир за пределами магазина чем-то надежным — у него были свои причины, чтобы вести такую затворническую жизнь. Этими причинами были другие люди, и Бернард так и хотел оставаться по эту сторону витрины.       — Вот смотрите: вы можете выйти на улицу и покурить или остаться здесь и выпить, — сказал бармен, делая с каждым словом все хуже и хуже. — Выбор за вами.       Бернард и дальше бы продолжил возмущаться, но бармен — суровый прыщавый молодой человек без очевидных прекрасных душевных качеств — вдруг прищурился так, что это уже в ближайшем будущем грозило Бернарду позорным изгнанием из паба.       — Я пожалуюсь вашему менеджеру! — воскликнул он, взял бутылки и стакан и сел за ближайший стол. Там Бернард наполнил стакан, чтобы успокоиться, залпом выпил, налил снова и принялся искать в карманах пальто бумагу и что-то, чем можно писать.       Он нашел огрызок карандаша и испорченную квитанцию.       «Подойдет, — пробормотал Бернард себе под нос, разглаживая бумажку. — Уважаемый сэр…»       Спустя полторы бутылки вина стол был завален исписанными листочками, содержащими яркую, язвительную и самую литературную жалобу из всех жалоб, которые могли бы быть покрыты липкими желтыми пивными пятнами. «Ха!», — Бернард с удовольствием перечитал жалобу, а потом поднял глаза и столкнулся взглядом с сидящим прямо напротив него молодым человеком.       Это был тощий невысокий парень с большим лбом и подозрительно опрятными бровями, одетый в отвратительный и, конечно же, модный шерстяной кардиган.       — Отвали.       Парень широко улыбнулся двумя рядами безупречных белых блестящих зубов:       — О, ты ирландец? И я тоже!       У него был совсем легкий акцент, заставивший Бернарда ощутить неуютную ностальгию:       — Потрясающе. У нас так много общего. Картофель, виски, все англичане — кучка ублюдков. Милая беседа. А теперь — отвали.       — Дело в том, — сказал парень, по-видимому, нисколько не обидевшись на Бернарда, — у тебя как раз тот взгляд, который я так долго искал. Ты случайно не актер?       Бернард чуть не упал со стула:       — Было дело. Пару раз, — ответил Бернард, сопротивляясь желанию запустить чем-нибудь в голову парню. — В юности.       — А ты не мог бы поучаствовать в съемках фильма? Я заплачу за твое время, конечно.       Бернард моментально вошел в образ, наполнив свой стакан и опустошив его, изящно оттопырив мизинец.       — Может быть, — сказал он, понижая свой голос до приятного баритона, вспомнив свою старую фантазию, где ему аплодировали зрители, им восхищались актрисы и была огромная сцена, на которой он мог бы выступить… — Что ты имеешь в виду?       — Да все просто. Естественно, ты будешь злодеем! Не так много экранного времени, но это самая интересная роль, — снова улыбнулся парень.       — Ясное дело, — сказал Бернард, кивая и надеясь, что все делает правильно для достижения полного взаимопонимания.       — Ты бы сыграл криминального вдохновителя, — проговорил парень, наклоняясь вперед. — Хладнокровного гения. Действительно роль всей жизни! Твой герой похищает детей из шикарной школы-интерната — кстати, отличное место, будет потрясающе выглядеть на экране! И мы собираемся применить метод тотальной съемки. Все эти скрытые камеры…       — Детей? — напрягся Бернард.       — Да они настоящие профессионалы! — махнул рукой парень. — Вообще не проблема. Они, знаешь ли, способны полностью погрузиться в свою роль.       Бернард не знал. Бернарду было все равно. Бернард был опьянен манящей перспективой славы (а также красным вином). Это мог бы быть большой прорыв! Несомненно, это было бы просто ради денег, но, когда благодаря его природному дару, поразившему критиков, Бернард бы стал известен как по-настоящему талантливый актер, он смог бы использовать свое новое положение, чтобы получить действительно стоящую роль. «Улисс» просто жаждал стать мюзиклом.       Взглянув на своего нового приятеля, Бернард подарил ему милостивую улыбку, похожую на улыбку настоящего (совсем скоро) театрального джентльмена.       — Когда начинаем?       Парень улыбнулся, его глаза сверкнули:       — Ну, я…       — Бернард! — раздался громкий крик из дальнего угла паба, в котором в этот час было много посетителей. — Бернард! Ты где?!       Парень посмотрел на Бернарда:       — О, у тебя есть подруга!       — Это не подруга, это моя странная сотрудница, — сказал Бернард, ерзая на стуле. — Так вот…       — Бернард! — голос стал более высоким и теперь разрезал толпу как циркулярная пила. — Не слушай Мэнни, это все он виноват, а я — твоя самая старая подруга, и ты должен занять мою сторону!       — Даже друзья, — сказал парень, поднимая брови.       — Это просто местная сумасшедшая, не слушай ее.       Тяжелая рука легла на плечо Бернарда, и он был вынужден взглянуть в лица двух безжалостных идиотов.       — Вот ты где! — воскликнул Мэнни, который выглядел как придурок в этой своей нелепой шляпе, каждый раз заставлявшей пальцы Бернарда искать ножницы. — Слушай, ты должен…       — А кто это был? — спросила Фрэн, глядя мимо Бернарда.       Бернард повернулся и увидел, что место напротив него теперь пусто:       — О, отлично. Вы двое еще раз умудрились разрушить хоть какой-то мой шанс на счастье или успех, который мог бы…       — Да-да, заткнись, — сказала Фрэн, придвинула стул, поставила на стол тарелку с чем-то фаршированным и села рядом. — Нам нужно, чтобы ты привел свои доводы.       — Что ж, больше дискуссий богу дискуссий, — Мэнни сел на стул незнакомца, с неуклюжей неизбежностью стирая даже тень его присутствия.       Бессмысленная болтовня поглотила Бернарда, он поднял свой стакан, произнес тихий, меланхолический тост об упущенных возможностях и бесполезно задумался о том, кто же будет исполнять ту роль, которая должна была ему достаться.       Вот же счастливый ублюдок.