***
Стрелки часов, висящих на светлой стене в одной из многочисленных квартир в шумном Сеуле, показывали десять часов утра. Лучи солнца исследовали однокомнатную квартиру-студию, где на тёмном диване лежали многочисленные листы бумаги, на которых были нарисованы различные лица. Женщины, мужчины и дети смотрели на художника, рисовавшего их.
За письменным столом сидела девушка и сосредоточенно смотрела на экран монитора, на котором было изображение неизвестной грустной девушки, что сидела на камне около водоёма, свесив ноги вниз.
И художница считала, что потраченная бессонная ночь не прошла даром. Рядом с клавиатурой и мышкой стояло около пяти чашек из-под кофе и несколько пустых баночек из-под энергетиков.
Но когда раздался настойчивый стук в дверь, её карие глаза, под которыми были большие синяки от недосыпа, оторвались от монитора. И женская фигура поспешила в прихожую, попутно поправляя большую тёмную футболку и шорты.
Когда дверь открылась, то на неё, мило улыбаясь, смотрел высокий парень со светлыми вьющимися волосами, падающими на большие тёмно-карие глаза. В его руках была тёмная маска и белая кепка, большая белая футболка с совой ему определённо шла, так заключила девушка, его телефон был в переднем кармане джинсов.
— Доброе утро, конфетка. — Парень быстро вошёл и снял светлые кроссовки. — Что случилось? Выглядишь помятой.
— Доброе, Хансоль.
Девушка зевнула, прикрывая рот ладошкой и сонно потёрла глаза, перед тем как улыбнуться и направиться на кухню, чтобы поставить чайник.
Она покраснела, увидев, что на столе лежали несколько скетчбуков, альбомов и фотографий, но это казалось ему безумно милым. Так что без зазрения совести, Чхве взял большой скетчбук с красивыми розовыми цветами и открыл на первой странице.
Да, ему определённо нравилось смотреть на её рисунки, но всё-таки больше — смотреть, как она рисует. Её руки двигались плавно, но уверенно, вырисовывая различные узоры и линии. Видеть, как на пустом листе, как по волшебству, появляются люди, животные и странные узоры. А карие глаза сосредоточенно смотрят на лист бумаги, и ничего, казалось, не может её отвлечь.
— Ты снова не спала?
— Ага, ко мне пришло Вдохновение, так что я не могла подобное игнорировать.
Хансолю определённо нравится её голос. Чуть хрипловатый, но не менее приятный. Нежный и заботливый.
— Тебе нужно больше спать, ты же знаешь это. Совсем скоро здоровье своё зароешь. — Спокойно говорит парень, а сердце бьётся, как сумасшедшее.
— Я отосплюсь, не волнуйся. Кстати, угощайся! — На столе появляется шоколадное печенье, заставляя его настроение подняться до небес. — Как ты любишь.
Она не может рассказать ему, что в принципе не умеет готовить что-то стоящее, но специально для него практикуется уже несколько месяцев. А всё из-за того, что при их первой встрече он сказал, что без ума от шоколада.
— Ты невероятна, знаешь?
Чхве откусывает половину печенья, и блаженно закатывает глаза, заставляя девушку чуть горделиво приподнять голову.
— Конечно. Никто и не сомневался в этом.
Она бедная художница, что переехал в неизвестную страну несколько лет назад. Милая девушка, у которой есть талант и страсть, что так нравятся парню. Нравится её оптимизм и открытость.
Она нравится ему. Полностью.
Именно сейчас, когда она сидит рядом с ним и рисует, кажется, что он счастлив. Её недлинные русые вьющиеся волосы, что еле-еле достают до плеч и падают на миловидное лицо, приятно пахнут, он точно знает этот запах, и то, как она прикусывает полную нижнюю губу и ухмыляется, смотря на лист бумаги, на который, конечно же, запрещено смотреть ему. Именно для этого специально включен мультфильм на компьютере, чтобы ему не было слишком скучно. Но, кажется, сейчас мультфильм не очень интересует парня. Его интересует художница, что сидит близко, но прикосновения, конечно же, запрещены.
— Ты нормально себя чувствуешь? — Неожиданно спрашивает она, оторвав глаза от скетчбука, быстро закрыв его и не дав даже мельком увидеть получившуюся работу. — Сегодня опять тренировались? Не сильно устал?
— Всё хорошо. — Хансоль прикрывает глаза, взъерошивая крашенные волосы. — Только немного дольше занимались.
Приоткрыв глаза, он видит, как её уголки губ приподнимаются, а рука тянется к его шевелюре. Чхве не против, ему нравится, когда она проявляет заботу. Ему нравятся её тёплые руки, которые едва касаются его кожи, и то, как она мурлыкает себе под нос милости, пытаясь ободрить друга.
«
Друг». Нет, ещё хуже, «
Лучший друг». Это убивает.
Они встретились на выставке современного искусства, где была представлена работа её друга с университета, потеряв свой телефон, она носилась туда-сюда, вместе с вышеупомянутым другом в солидном костюме, что снова и снова переспрашивал: «Стой, какой телефон? Чехол какой?», а девушка в свою очередь лишь отчаянно смотрела по сторонам: «С кошечками! Там ещё у одной рог на лбу! Кот-единорог!».
И судьба-злодейка распорядилась так, что именно Хансоль нашёл дурацкий чехол с котом-единорогом, а вместе с ним и телефон. И именно тогда он и решил, что непременно его следует вернуть владелице, и сделал это.
На следующий день они встретились, и девушка показалась ему ужасно милой, когда долго-долго кланялась, а в конце вручила баночку кофе и плитку шоколада. Ей нужно было зайти в художественный магазин, а Чхве было в ту же сторону, так что их встреча немного затянулась.
Но судьбе-злодейке даже нескольких недель, что они общались в KakaoTalk, не хватило. И она преподнесла ещё одну встречу, которая позже переросла в регулярные.
Прошло около полугода, когда девушка заявила Хансолю, что теперь они лучшие друзья. И тогда его это устраивало. Но прошло ещё несколько месяцев и дружба стала невыносимой пыткой.
Они прошли слишком многое вместе. В памяти хранятся драгоценные воспоминания: как девушка показала ему свои работы и чуть ли не святилась от счастья, когда он назвал их прекрасными, и как она прибежала к нему в общежитие с лекарствами, когда было уже слишком поздно, и то, как они долго проводили время вместе, скрываясь от внешнего мира в её квартире.
Эти моменты заставили его смотреть на подругу, как на девушку.
И именно сейчас, когда она сидит непозволительно близко, и он, как «лучший друг» не имеет права провести кончиками пальцев по её щеке, или вдохнуть запах её волос. Не имеет права поцеловать её, сказать, что она ему дорога. И Хансолю хочется её обнять, прижать к себе и сказать, что больше он её не отпустит, потому что «подруга» слишком дорога ему.
— Знаешь, Хансоль… — Ласково протягивает слова она и кладёт свою голову на его плечо. — Спасибо, что пришёл. Мне нравится проводить время с тобой.
Её дыхание опаляет его шею, отчего кожа покрывается мурашками, а руки непроизвольно сжимаются в кулаки, дышать становится всё труднее, и кажется, что температура в комнате поднялась на несколько градусов.
— А мне с тобой, конфетка.
Сердце билось как сумасшедшее, но никто из «лучших друзей», старался этого не замечать, наслаждаясь моментом.
Но ничего не может длиться вечно. Так что через несколько минут, проведённых в тишине, раздаётся громкий рингтон, оповещая владелицу о звонке. Чхве мог слышать, как она недовольно цокнула языком, но всё же встала. Её волосы стали немного взъерошенными, а футболка помялась.
— Да, оппа?
Хансоль сжал зубы. «Оппа», он никогда не слышал, чтобы подруга так звала его. Даже несмотря на то, что он был старше её на несколько лет, а это, поверьте, нельзя было игнорировать.
Около пяти минут Чхве потратил на то, чтобы вслушаться в односторонний диалог, который уже порядком его достал. Всю последнюю минуту девушка начала что-то несвязно лепетать, взъерошивать свои волосы и стыдливо отводить глаза, из-за чего Хансолю показалось, что он готов прямо сейчас вырвать телефон из её милых ручек и наорать на неизвестного, также пообещав, что непременно переломает ему все кости.
— Милая, быстрее заканчивай! Я устал ждать! Конфетка!
Она испуганно поворачивает голову и поспешно прощается с неизвестным. Её щёчки краснеют, а руки поспешно кладут телефон на стол.
— Что ты творишь? — Улыбается она, из-за чего сердце Чхве готово выпрыгнуть из груди. — Хансоль, ты дурак! Пак мог не так понять… Что же потом делать?..
— Конфетка, прости, но надеюсь, что он больше не будет к тебе лезть.
Её кожа покрывается мурашками, а голова ходит кругом, и сейчас сложно понять, от недосыпа или от сказанных ранее слов, из-за чего стоять на ногах становится невероятно сложно.
— П-почему это он н-не может ко мне лезть? М-мы же не в-встречаемся, в конце концов!
— Я готов это изменить. Потому что мне уже надоело быть лучшим другом!
Парень берёт её руку и тянет на себя, из-за чего девушка плюхается бёдрами на диван, совсем рядом с ним, на непозволительно близком расстоянии, из-за чего её щёчки мило краснеют, и кажется, что она больше не дышит. Тонкие пальцы цепляются за край футболки, а его руки оказываются на её плечах.
— Что ты имеешь ввиду?
Голос испуганный и дрожащий, кажется, она не верит, что подобное может произойти, что она может оказаться чем-то большим, чем лучший друг. Её руки трясутся, но всё равно выглядят прекрасно, а приоткрытые, вечно искусанные губы, сейчас притягательны, как никогда до этого.
— Пожалуйста, не смотри на меня как на друга! — Голос Чхве приглушённый, а взгляд затуманен. — Хотя бы на минуту. Пойми, я устал от этих чувств.
— Хансоль.
— Конфетка, прости.
Его рука проводит по щеке, а вторая ложиться на затылок, притягивая к себе. Его губы покрывают мимолётными поцелуями её щёки и подбородок, в то время, пока руки взъерошивают мягкие волосы, пахнущие фруктовым шампунем.
Девушка буквально задыхается от новых, ранее неизведанных чувств. Её кожа покрывается мурашками, а ладони ложатся на его плечи.
— Ты мне безумно нравишься. И я не знаю как себя сдерживать, когда ты рядом. Это похоже на безумие.
— Хансоль, п-подожди… — Она пытается сказать что-то, но язык заплетается, а мысли путаются. — Я не думала, что ты так относишься ко мне…
Он смотрит в её карие глаза, сейчас последняя возможность остановится. И Чхве ей не воспользуется, никогда. Пусть даже его подруга выгонит из квартиры и назовёт его придурком, сейчас он должен перейти черту.
Его руки снова ложатся на её лицо, она чувствует его дыхание на своих губах. Кажется, что всё останавливается, когда Хансоль целует девушку, а её тонкие ручки обвивают его шею, сердце готово остановится в любую секунду.
Когда проходит несколько минут, то парочка теперь уже бывших друзей отстраняется друг от друга. Чхве видит, как её припухшие губы растягиваются в милой улыбке, и она начинает хихикать.
— Должна ли я сейчас сто раз прокричать: «Ура»? — Дразнится девушка, вставая с дивана и случайно роняя свой скетчбук, который открывается на десятой странице, на которой нарисован Хансоль, что лежит на этом самом диване.
Их глаза на мгновение встречаются, и теперь уже улыбается парень, под возмущённые крики хватая скетчбук и внимательно рассматривает рисунки, на которых изображён только он. Теперь стало понятно, почему Чхве запрещалось даже смотреть на этот скетчбук, а уж тем более прикасаться.
— Должен ли я прокричать: «Ура»? — Передразнивает её парень, из-за чего щёки девушки становятся более красными, а глаза бегают по комнате.
— И почему я влюблена в тебя, Хансоль?
— Встречный вопрос, конфетка.
