Роза и демон в одном теле

-Кагура — чан, неужели ты все-таки в меня влюбилась, раз решила вернуться? Не волнуйся, я буду нежен с тобой, как никто другой, — заявил младший Нишима, как только увидел рыжеволосую Ято. -Что ты черт его творишь?! Немедленно вали отсюда и возвращайся к своим. Я со всем сам разберусь, — перебил младшего Ива. -Фу — ару. Даже плохо стало — ару. Не припоминаю, чтобы ты вел себя подобным образом, липучка — ару, — с отвращением проигнорировала слова друга Кагура. Конечно, счастливого воссоединения не было. На удивление всем, Рехей позволил Кагуре договорить свою мысль, а только потом напал на нее. В конце концов, хотя бы немного, но он уважал ее за неограниченную силу. Ведь именно в тот день, когда девушка пыталась сбежать, Рехея накрыла волна паники и страха, из — за чего он невольно ухмыльнулся. Чистая самооборона от его сознания. В итоге, если бы не успокоительное, которое находилось на руках у господина, то он уж точно уже был трупом. Причем, не он один. В борьбу двух Ято, как говориться, лучше не вмешиваться, а то от тебя и костей не останется, если конечно, ты — человек. Из-за удара, который прилетел Кагуре в больное место, девушка потеряла некое терпение, которое позволяло ей не разрывать противника на части. Можно сказать, кровь её предков все меньше и меньше находилась под контролем Гуры. -Кагура — сан, хотел бы вас попросить: деритесь со мной на полном серьезе. В конце концов, так, куда интереснее, согласись?, — нанося удары, говорил Рехей. -Что ты имеешь в виду — ару? Я абсолютно серьезна — ару, — ответила Кагура вслух и в то же время про себя: «Какого черта, я дерусь в полную силу– ару?! И что же он хотел этим сказать — ару?» -Ха, все — таки, вы сдержанная личность, хотя и ведёте себя, как ребенок, — а вот и финальный удар. От сильной отдачи девушка врезалась в гору и, похоже, сломала пару костей. Хруст раздался невероятно громкий. Наврятли этот чертов господин собирался давать поблажки этой, миловидной, на первый взгляд, девчонке. На пару секунд, но все же, Кагура потеряла сознание. Ей тут же вспомнились слова матери. Они прозвучали, как громкий колокол в ее душе, который позволил открыть вечно закрытую дверь, которая была заперта на множество замков. -Значит, не торопиться, при решении трудного вопроса — ару. Спрятаться, когда будет необходимо — ару. Убежать от врага, когда не будет другого выхода — ару?! И все же, поверить в собственные силы и прекратить их бояться — ару. Так вот, что ты пыталась мне сказать, мамми — ару. Я больше не буду убегать от собственной крови — ару. Пускай она бушует и рвется наружу, но контролировать я ее не перестану — ару. Ведь так, я перестану походить на человека — ару. После тихого бурчания под нос, девушка и вовсе перестала шевелиться: «Подохла значит, как жаль, а я то подумал, что эта девчонка такая же сильная, как и ее мать. Да уж, силу той женщины никто не переплюнет. Я разочаровался в тебе, Коока. Отвратительного мужа ты себе выбрала, раз от его крови родилась такая тухлятина». Рехей поднял ногу и со всей дури нанес удар по голове Кагуры без колебаний и жалости. Поднялся сильный ветер из-за разносящего все в пух и прах удара. Но, похоже, он не пришелся по месту назначения. Раздался хруст костей. Этот яркий и безумный скрежет не принадлежал рыжеволосой, хозяином этого звука был Рехей. -Значит, кровь матери в тебе победила, да?, — с ухмылкой, отпрыгивая в сторону, сказал Рехей: «Какая все-таки чудесная улыбка. В ней нет ни капли жалости. Удивительно прекрасна. Прости, Коока, что на секунду засомневался в тебе». Последние слова господина прозвучали, как скрежет, или, скорее, как крики умирающего демона, которого предали лучшие друзья. Кагура пронзила своей рукой грудь мужчины и сжала сердце. Оно разорвалось так, словно лопнул водяной шарик. Девушка со вздохом вытащила окровавленную кисть из груди и прекратила ухмыляться. Тело не успело с грохотом упасть на землю, его подхватили. В глазах Гуры не было сожаления. Закрыв глаза Рехею, Кагура нежно улыбнулась: "Покойся с миром, дядя — ару. Я сделала так, по просьбе мамми — ару. Она за тебя очень сильно беспокоилась — ару". Ято начала медленно опускать труп на землю, но он не успел её коснуться. Господин, в буквальном смысле, рассыпался на мелкие кусочки. В руках Кагуры остался лишь песок. По щекам Гуры потекли слезы. Именно в тот момент, когда Чайна потеряла сознание, она вспомнила весь сон и просьбу матери. ………………………………………. -Кагура, девочка моя, прошу тебя, поверь ему. Мой брат, хоть и ведет себя бесчувственно, но у него добрая душа. В глубине душу он очень любит тебя, ведь ты так на меня похожа, — нежно обнимая дочку, говорила Коока. -Мамми, кого ты имеешь в виду — ару? Кому доверится — ару? -Ты сразу поймешь, кого я имела в виду. Слушай внимательно и запоминай, что ты должна сделать, когда встретишься с ним лицом к лицу…. Убей его, — сказала Коока с хладнокровием в голосе. -Убить — ару?! Что ты имеешь в виду, он ведь твой брат — ару!, — вырываясь из объятий, прокричала Гура. -Моя любимая дочурка, прошу, дослушай меня до конца. Возможно, ты сразу же забудешь об этом сне, а может, будешь частично помнить его. Повторюсь: убей его с улыбкой на лице, он до судороги жаждет подобной кончины. Моя смерть невероятно огорчила его, как и твоего брата. -Мамми, скажи, зачем мне его вообще убивать — ару?, — Кагура, все еще не понимая происходящее, пыталась добиться ответа от матери. -Фактически — ты его не убьешь, — отвернувшись, сказала девушка: Он уже давно мертв. -Что?! Тогда, если он уже мертв, мне не придется его убивать — ару, — с потерянным видом отвечала Кагура. -Именно поэтому я и хочу, чтобы ты успокоила его душу. После моей смерти, братец отправился к своим давним врагам. Те, его тут же прикончили, он ведь им совершенно не сопротивлялся. Но, по какой-то причине, он проснулся через пару дней, как — будто и вовсе не умирал. Кагура не сумела сказать и слова. Её слушались только ноги, так что девушка обошла свою мать, чтобы разглядеть лицо Кооки. Матушка Гуры стояла с безэмоциональным лицом, из ее глаз медленно потекла кровь. -Мамми!, — Кагура кинулась к своей матери, но та, испарилась в воздухе, как будто её здесь и не было вовсе. -Девочка моя, запомни еще кое — что: во-первых, не торопись, даже если будет трудная ситуация; Во-вторых, спрячься, когда не будет другого выхода. В — третьих: убегай от врага, когда поймешь, что у тебя не хватит сил, чтобы одержать победу. И наиболее важное: не бойся собственной крови и наконец, прими её. После завершающих слов Кооки Кагура резко проснулась, помня лишь частички сказанного. ………………………………………………. Немного погодя, Кагура опомнилась и направилась на поиски братьев. Во время сражения с Рехеем их довольно далеко занесло. В направлении, куда направлялась Ято, послышался грубый и алчный смех, от которого бросало в дрожь. Гура ускорила шаг, затем и вовсе сорвалась на бег. Её чутье не подвело, как только девушка прибежала к месту назначения, то увидела труп у своих ног. Недавний друг, который так раздражал Кагуру, бездыханно лежал прямо перед ней. В сердце мужчины был воткнут меч. Как только младший Нишимы заметил Гуру, то, наконец, перестал отвратительно смеяться: "Неужели победила ты? Все — таки, я был прав, вы оба такие интересные. Кстати, когда я впервые увидел тебя, то подумал, что ты — его дочь…", — минутная тишина. -Эй, скажи хоть слово. Ты, наверное, удивлена, что Ива проиграл, а я: великий Шу — победил, не так ли?, — в ответ снова молчание: ТЦ. Терпение мужчины закончилось, и он подошел к трупу брата, достав из тела катану, Нишима младший замахнулся на Гуру. Однако, такого, он не ожидал: девушка исчезла, вместе с Ивой. По всему телу Шу пробежала дрожь. Как говорится: была девушка, и нет. Только сейчас, надоеда заметил, что сзади него стоит монстр. Мужчина еле успел увернуться, если бы он не отпрыгнул в сторону, то головы на своем законном месте уже бы не было. -Невероятно! Черт! Какой адреналин! Мне страшно, Гура — чан, мне страшно! Давай еще раз, повтори, мне понравилось, — смеявшись, говорил Шу. Кагура немного пошатывалась со стороны в сторону, но передвигалась быстро. Движения нельзя было прочитать. Зонта поблизости не было, так почему бы не использовать окружающие ее предметы? Ято немного присела, чем удивила Шу, тот, конечно потерял бдительность. Немного подняв голову, глаза девушки блеснули яростью, и вот уже кусок дерева летит во врага. Еле успев присесть от такой внезапной атаки, в лицо уже прилетела нога Кагуры, а затем и скоростные удары руками. От неосторожности, Шу выронил оружие. Однако мужчина тут же подхватил его, при этом, еще прихватил оружие брата. Гура не заметила этого, что у ее противника еще и «Коса смерти» старшего Нишимы. Обратив внимание Ято в сторону катаны, Шу ухмыльнулся и подкинул свое оружие в воздух. Глаза Кагуры последовали за ним. -Как же легко читать ее мысли. Легкая добыча, — про себя и вслух: Так умри же, от косы Имавая, жалкая женщина. -Боюсь огорчить, но не сегодня — ару, — подхватив катану, девушка отразила удар. Всего, только не этого ожидал увидеть Шу. Его атаку отразили, причем его же мечом. Это ранит душу самурая. Ощущение — будто на тебя набили клеймо предателя. -Черт!, — ударив руку Кагуры, прокричал Шу. Кагура отпрыгнула в сторону и схватилась за голову: «Прости, мамми, прости — ару… Я больше не могу — ару!» -Вот он, этот момент, теперь ты уж точно умрешь!, — кричал в душе Шу. Нишима побежал на своего противника, отбросив в сторону косу. Из потайного кармана мужчина достал короткий меч. Подбежав к девушке впритык, Шу было подумал, что смертельно ранил девушку. Но, посмотрев на лицо Кагуры, заметил, что ее не ранили. Ни капли. -Что за черт?! Кха…, — изо рта хлынула река крови. Нишима младший опустил голову и наконец, заметил, что его второе оружие прошло почти возле сердце. -Монстр здесь только один. И это — ты, — посмотрев на Ято с презрением, сказал Шу. Девушка медленно подняла голову. Обычный человек подумал бы, что все нормально. Но, вот, что последовало за этим, напугало бы каждого. На лице расплылась адская ухмылка. Все — таки, Кагура не выдержала и проиграла собственной крови. Немного погодя, Ято двинулась на врага и остановилась прямо возле лица Шу. Мужчина не успел сделать и шага, как за острие его второго меча схватилась Кагура, и, развернув его, воткнула в голову. Ухмылка шестнадцатилетней девочки являлась тем, что последнее в своей жизни видел Шу.