***
Ричард сидел за своим столом и, не моргая, смотрел в монитор: за последнее время не было никаких интересных дел, но отчёт по административным нарушениям делать надо было. Ричард (или же RK900) выглядел весьма хорошо, подумал Рид. Чёрная рубашка, плотно прилегающий к горлу воротник, такие же чёрные брюки и чуть-чуть взлохмаченные волосы. Ха-ха, кто бы мог поверить, что даже у совершенно идеальных машин могут быть проблемы с укладкой! Гэвин уныло ковырял ногтём стол, разглядывая своего напарника: настолько бесячего, что Рида разрывало между желаниями стукнуть его об монитор и целовать до потери пульса. Последнее желание (после недавнего опыта) казалось не таким привлекательным, но Гэвин был уверен, что губы у Ричарда точно без привкуса пластмассы. Может, что-то цитрусовое или освежающе-мятное, но точно не пластмасса. Губы у RK900 выглядели аппетитно. Пускай он и усовершенствованная версия Коннора, они были абсолютно разными, даже по внешности. У Коннора тёплые карие глаза, и когда он смотрит на Хэнка, в них будто загораются жёлтые лампочки. У Ричарда же серо-голубые глаза, будто стеклянные; когда Ричард смотрит на Гэвина, последнему кажется, что его насквозь протыкают льдинками. Коннор любознательный, его взгляд открытый, как у ребёнка; походка аккуратная, лёгкая, будто он боится что-то сломать, уронить или испортить. Он не может серьёзно задеть кого-то: даже подколки у него получаются добрыми, от которых хочется улыбнуться и ущипнуть RK800 за щечку. Ричард же знает всё и обо всех; взгляд холодный, пронзающий, сканирующий насквозь. Походка уверенная, с прямой спиной и вздернутым к небу носом. Его шутки пару раз доводили девушек (да что там таить, и юношей) до слёз. Язвительный, саркастичный, знающий, что ты скажешь, заранее. Первое время Рида до трясучки бесило такое поведение андроида. Он привык кидаться оскорблениями и не получать на них ответа, привык быть Мистером-Язвительная-Улыбка; а когда на его «Отсоси», брошенное Ричарду, Рид получает ответ «Изучив твою биографию, я точно могу сказать, что сосёшь здесь только ты», — он приходит в ярость. Месяца два продолжались взаимные оскорбления и угрозы оружием, что Гэвину это стало нравиться. Сначала их похожесть бесила детектива; сейчас же это невероятно манило и возбуждало. Захотелось поцеловать Ричарда до зуда в губах и запястьях, чтобы точно убедиться, что его губы на вкус другие, но Рид взял себя в руки и продолжил методично ковырять стол.***
— У всех андроидов губы на вкус, как пластилин? — спрашивает Гэвин на одном из перерывов. Между его зубов — сигарета, и он крепко затягивается, выдыхая дым, который начинает буквально покачиваться в воздухе. Диод на виске у Ричарда мигает желтым; Гэвин догадывается, что сейчас он ищет в своей огромной базе данных ответ на этот вопрос. Андроид хмурится, смотрит на Рида, который наблюдает за тем, как дым рассеивается по ветру, и отвечает: — В моей базе нет ответа на этот вопрос, — а в голосе слышится замешательство. Неужели Ричард удивлен, что на этот вопрос нет ответа? — Ты сам ни с кем не целовался? — Рид выдыхает этот вопрос вместе с дымом, избегая взгляда своего напарника, переводя взгляд на чистое сентябрьское небо. — Моя задача — расследовать преступления, а не вылизывать людям рты, — колко отвечает Ричард, прищуривая один глаз. — Хорошо от вопроса ушёл, — Гэвин бросает себе под ноги окурок, давит его носком ботинка и вдыхает разряженный воздух вместо табачного дыма. Переводит взгляд на RK900, замечает, как диод блеснул желтым, и — всё. Гэвина прижимают к стене, аккуратно сминая его губы в поцелуе. Ричард аккуратен, при этом ещё и невероятно настойчив; он облизывает нижнюю губу Рида и проникает своим языком ему в рот. Кислород, который пытался вдохнуть Гэвин, не доходит до лёгких, а растворяется где-то в горле, пока Ричард длинными пальцами проникает под футболку Рида, трогая его выпирающие лопатки. Гэвин и правда не знал, из-за чего задыхался больше: от того, как его целовал Ричард (жадно, при этом аккуратно, совсем не по инструкции, нахуй эти инструкции!) или от того, что на вкус он был как яблочный сок. Казалось, что глубже целовать уже некуда, и Рид оторвался от Ричарда, открыл глаза и взглянул на своего напарника (или уже фаворита?). Алые, влажные губы, припухшие от поцелуев; серо-голубые глаза с поволокой и растрепанные волосы. Гэвина прошибла волна возбуждения, он рвано вздохнул, закрыл глаза и уже сам поцеловал Ричарда.***
Рид не помнил, как добрался домой: помнил лишь то, что по дороге в машину ноги были будто ватные. Губы пульсировали, член стоял, и одежда уже была сброшена на пол. Гэвин без церемоний разделся прямо в коридоре, перешагнул через шмотки и пошёл к ванной; включил воду (кран опять течёт, твою мать), встал под струи душа и стал яростно, резкими движениями дрочить. Провёл по головке, слегка сжал; двинул рукой, сжал у основания, а голову запрокинул, губу прикусил и глаза зажмурил. Он быстро двигал рукой, рвано дыша, снова и снова вспоминая Ричарда с опухшими губами и пеленой в глазах; не удержался, сорвался на хриплый стон, когда представил, как Ричард смотрит на него таким же взглядом снизу вверх, стоя перед ним на коленях. Ноги дрожали, рука начинала уставать, а кончить никак не удавалось, будто собственной ладони было мало. Гэвин усилил хватку на члене, ускорился почти в полтора раза, и — за секунду до оргазма! — голос Ричарда: «Сосёшь здесь только ты». Хриплый выдох вырывается из груди, рука продолжает двигаться, пока Гэвин кончает, запрокинув голову. В лицо бьют тёплые струи душа, и Рид чувствует себя как никогда живым.***
На следующий день Риду стыдно. Нет, конечно же, он узнал много новой информации. Например, что ему достаточно вспомнить язвительные фразочки Ричарда и сам Гэвин кончит; можно ещё отметить, что RK900 быстро меняет мнение по поводу «вылизывания ртов людям». И последняя информация: Ричард на вкус, как ебанный яблочный сок. Как у андроида может быть вкус губ, как у яблочного сока? «Может, у него не только слюна с таким вкусом», — проникает мысль в голову к Гэвину, и его щёки, покрытые щетиной, начинают краснеть. Он сидит в машине: окно открыто, руки находят в кармане кожанки пачку Мальборо, достают одну «раковую палочку» и поджигают её газовой зажигалкой. До работы ещё полчаса. Сейчас Рид выкурит сигарету, и приедет аккурат к началу рабочего дня… …и встретит Ричарда. Единственное, чего на самом деле боялся Гэвин — игнорирования. Будучи человеком любящим, когда его замечают (не просто так же он вместо приветствий кидал людям в лицо парочку «комплиментов»), Рид бы расстроился, если бы RK900 делал вид, что ничего не произошло. Детектив выдохнул. Для начала нужно спросить, зачем Ричард поцеловал его — не Гэвин же лез, значит, он ни в чём не виноват! А ответил на поцелуй или нет — дело уже не такой первостепенной важности. Гэвин кивнул сам себе и завёл машину.***
Ричард прижимал его к стене в архиве, целуя в шею и пробираясь своими прохладными пальцами к ширинке брюк Гэвина. Все абсолютно точно шло не по плану. (На самом деле, Рид совершенно не был против разворачивающихся действий, но факт есть факт — как только Рид обратился к Ричарду, так сразу же RK900 закинул его себе на плечо и понёс в архив. Благо, на работу все приходили к девяти, а не к восьми тридцати). Длинные, тонкие пальцы Ричарда расстёгивают ремень Гэвина, а сам Гэвин старался сжать ноги, — чувствовал себя монашкой, боже! — он был не готов. Очень хотелось потрахаться с Ричардом прямо сейчас, до синяков на заднице и оргазма, от которого заложит уши, но Гэвин боялся. Господи, ему же тридцать шесть, откуда юношеский страх наготы? И когда пальцы Ричарда ловко расстёгивают ширинку, Рид говорит сбившимся и хриплым голосом: — Н-Не надо, — и пытается оттолкнуть андроида, но тело хочет продолжения, поэтому вместо толчка получается лёгкое поглаживание. — Почему? — будто мурча, протягивает Ричард. Кусает куда-то между ключиц, и Гэвин запрокидывает голову. — Я не готов, — шепчет, даже сам не веря в свои слова. Потолок будто покачивается, на ногах очень трудно устоять, а от каждого движения вставший член трётся об одежду, и это вынуждает Рида рвано поскуливать. Ричард легонько проводит по члену через ткань брюк, но и этого Гэвину хватает. Он выгибается, пытается потереться, и выглядит таким сладким, что у Ричарда возникает мутное желание опуститься на колени и попробовать эту сладость на вкус. — Сейчас я просто сделаю тебе хорошо, — успокаивающе говорит RK900, прижимаясь губами к щеке Гэвина, — готов? Тот машет головой, сглатывает и выгибается: длинные пальцы обхватили его член. Изо рта вырывается громкий стон, и Ричард целует Гэвина, понимая, что он не сможет ответить в таком состоянии. Сколько у него не было секса, раз обычная дрочка вызывает такие эмоции? Ладонь Ричарда прохладная, она крепко сжимает основание члена Гэвина; затем медленно поднимается вверх, быстро — вниз. Рид уже не стонет — хрипит, выгибаясь, цепляясь за плечи Ричарда. Еле получается выдавить: — Я… не могу, — скулит, — стоять. Ричард тут же соориентировался: подхватил Рида за бёдра, сел на пол и облокотился на стену. Теперь Гэвин сидел на его коленях, и призывно двигал бёдрами. Ладонь опять скользнула к члену. Вверх — медленно, мучая, смотря, как запрокидывает голову и приоткрывает рот Гэвин. Вниз — быстро, заставляя Гэвина стонать. — Б-быстрее, — голос срывается, хрипит; по позвоночнику ползёт удовольствие. Движения руки Ричарда становятся резче, и Гэвин выдыхает: — Я сейчас кончу, — в рот андроиду, пытаясь поцеловать, но рука тут же прекращает свои движения, а Ричард отстраняется. Рид протестующе стонет, тянет свои руки к члену, но RK900 останавливает его. — Хочешь кончить? — и смотрит прямо Гэвину в душу, выворачивая и вытрахивая. Рид кивает, выгибается, когда чувствует, как движения продолжаются, но медленно, слишком медленно-о-о… — Проси. — Что? — срывается на выдохе. Гэвин смотрит открыто, возбужденно, но с удивлением, и сжимает бёдра RK900 коленями, «пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, дай мне кончить!». — Проси, — перекатывает Ричард это слово у себя на языке. Отдаёт горечью. — Прошу, — Гэвин задыхается, цепляется за плечи Ричарда, прижимается к его груди и шепчет прямо на ухо: — Ричар-р-рд, дай мне кончить, — он не хочет думать, насколько жалкой вышла просьба, но это неважно: самый сильный оргазм за всю ебанную жизнь просто лишает способности мыслить. Мышцы сокращаются, по венам течёт удовольствие; Гэвин смутно осознаёт, что пока он кончает, он шепчет слово «спасибо», покусывая плечо Ричарда. А потом он проваливается в темноту.***
Гэвин Рид просыпается в чистой кровати, в брюках и майке: это указывает на то, что он не дома (хотя бы потому, что дома кровать точно не чистая). Он шевелится, и по телу бьёт приятная усталость. Воспоминания обрушиваются на Гэвина, как лавина: Ричард, дрочка, обморок. Рид не думал, что он такая кисейная барышня — кончил и в обморок упал, Господи, такого ведь даже в юношеском возрасте не было! Подумаешь, секса не было два года, не падать же в обмороки от андроидов, которые умеют дрочить. Кстати, где этот самый Мистер-Умелые-Ручки? Гэвин оглядел комнату, посмотрел на правую сторону кровати и увидел мирно отключенного RK900. С облегчением выдохнув, Гэвин осознал, какой им обоим пиздец на работе за прогул, так что не увидел смысла бежать на участок сейчас. Он прикрыл глаза и почувствовал на языке привкус яблочного сока.