who am i ?

      «В каждом человеке есть еще несколько людей», — это истина, о которой люди молчат, ибо для них существует лишь их единственное «Я». Людям нравится знать свое место в обществе, стремиться к чему-то большему, покорять «вершины», но мало кто из них, если опустить подрастающее поколение, останавливался и задавался вопросом «кто я?». Эдвард Нигма часто задается данным вопросом, ответ на который ему, конечно же, известен. Ему не нужно ломать голову посреди ночи, лёжа в холодном поту и глядя в серую стену, размышляя о самом важном вопросе. Ему нужно лишь спросить прохожего, услышать ответ, и он будет доволен. Доволен, если тот ответит правильно. Мужчине в зеленом костюме известны многие люди. Глядя на них, он не может назвать их загадкой, ведь это слишком громкое слово, да и чести они такой не заслужили — слишком открыты. Открыты и неинтересны, как говорится. Загадочнику бывает часто скучно, даже одиноко, что ему приходится выходить из привычной камеры и устраивать то, что уже давно надоело. Ему надоели бунт, голоса глупых людей, да и вообще все в целом, но ему приходится терпеть и ждать. Ждать, кто в очередной раз придет и скрасит его мрачный вечер. — Тук-тук, Эдди.       Эдвард, кажется, улыбается. В мире есть только два противоядия от его скуки, и одно из них уже здесь, прямо перед носом. Нигму всего пробирает до дрожи, словно он только что вышел из душа, и ему слишком нравится это ощущение. — Кто там? Ему кажется, что он знает его вдоль и поперек. Нигма узнает его по звуку ходьбы, по походке, даже по вздоху. Он изучил его, словно подопытную крысу, но крысы часто предсказуемы, а он — нет, и Риддлеру это не нравится. Или нравится? Мужчина понятия не имеет, что у его приятеля в голове, и это его напрягает, ведь он столько раз проникал в его мысли, копался там, как собака, но нашел целое ничего. Говорят, что отсутствие результата уже результат, но не для Эдварда. Этот человек не может быть нулевым результатом, он в этом крайне убежден. — Ты ведь уже знаешь «кто», не спрашивай. Неправда. Эдвард не знает, кто он, просто понятия не имеет. Перед ним стоит человек, с которым он когда-то за одним столом пил чай и против которого вел войну, но которого не знает абсолютно. И Господь, это его возбуждало. От встречи с Джокером отвлекает другая встреча, сопровождаемая звуком битого стекла и запахом резины. И этой встрече Загадочник рад не меньше предыдущей. — Вернитесь в свои камеры. Живо! Низкий тембр голоса, тяжелый шаг, — Эдвард узнает это, как и всегда. Он знает, что последует дальше, он знает, чем все закончится, но он никогда не прекращает перечить ему, ведь его любопытность не дает покоя. Кстати говоря, оно мало кому дает покоя, особенно Эдварду. Глядя на мрачную тень, мужчине лишь хотелось сорвать с нее плащ, заглянуть внутрь, узнать всё. И он понимал, что все его старания пойдут насмарку, что тень в плаще останется тенью, загадка — загадкой. — Оу, кто же тут у нас! Бэтси, рад видеть! Нет. Единственное, чего Нигма не хотел, так взаимодействия двух загадок. Он считал, когда загадок становится больше, схема усложняется до невозможного, она теряет свою изюминку, теряет возможность быть разгаданной. Эдварду нравится задавать вопросы, но и нравится получать на них подобающий ответ. Глядя на них, он не видит ответа, он видит вопрос на вопрос, и это мужчину выводило из себя. Ему не нравится самому отвечать на свои же загадки, ведь суть загадки в том, что на нее отвечает отгадывающий, никак не загадывающий. Оба не знают ответа на важный вопрос, оба не задаются им. Иногда Нигме казалось, что эти двое — одна монета. Иногда он хотел не думать об этом, но все чаще убеждался. Они знают друг друга, но не самих себя, и этого им достаточно. Но Он не знал ровным счетом ничего, и это его раздражало. И каждый раз, задавая этот вопрос одному из них, он в надежде смотрел им в глаза, чтобы услышать, кто есть они.