Эффект Скайуокера

Джон Шепард был доволен жизнью… относительно. – Капитан, – мимо прошёл техник и козырнул, пойдя дальше. Джон не привык к тому, что к нему так обращаются. Но тем не менее, не стоило терять лицо – он же теперь капитан Нормандии! Спектр, в конце концов. Нельзя было позволять усомниться в собственном праве командовать Нормандией. Джон повидал на своём веку немало и теперь шёл поговорить с теми, кто в его экипаже недавно. Ещё недавно он был бы готов поклясться, что никогда не возьмёт турианца на Нормандию, но обстоятельства сложились так, что Гаррусу Вакариану Джон доверял. Честный коп – знакомый типаж, плюс от Ваккариана исходила уверенность, которую редко можно встретить среди полицаев – слишком те привыкли тупо доминировать над всеми. Джон был в замешательстве из-за одного члена экипажа – Тали. Неизвестный кварианец, встреченный на Иден Прайм, делал что-то своё и кажется, не привык быть на задворках истории, вместо этого тот проделывал то, что хотел и так, как хотел. Чего стоила только модернизация Нормандии. Если бы Джокер не ссал в потолок от радости, то Джон с удовольствием бы попросил сделать всё назад. Однако, польза была очевидна, и поэтому Шепард спустил на тормозах действия кварианца. Однако, с ним тоже следовало поговорить. Оный кварианец оказался лёгок на помине – когда Джон проходил по техпалубе, он вышел из своей каюты, огляделся по сторонам и, заметив Шепарда, даже подпрыгнул от радости. Этот жест показался Шепарду странным, как у психа или подростка. Тали подошёл к остановившемуся капитану. – Капитан, у меня есть к вам небольшая просьба. – Я слушаю. – Мне нужно продать кое-что. Высокообогащённые масс-ядра. Мне нужно посоветоваться с вами по этому поводу и желательно толкнуть их где-нибудь, чтобы избежать проблем. – Хорошо, – Шепард окончательно повернулся к Тали, – откуда они у тебя? – А вот это секр-рет. Я техник, в конце концов, добываю что могу и где могу. – Ладно, я посмотрю, что можно сделать. Сколько ядер ты хочешь продать и в каком состоянии? – Пока что сто ядер NS-10М и шестнадцать килограмм сверхчистого НЭ. – NS-10? – удивился Шепард. – Это крупная партия, если мне не изменяет память, то эти ядра разработаны полгода назад и пока ещё считаются крайне дорогими комплектующими. – Я знаю. Тем не менее, на чёрном рынок нужно продать сотню штук. Туда же сплавить нулевой элемент. Ваши десять процентов, если поможете. – Заманчивое предложение, – сказал Шепард, – думаю, мы можем изменить конечную точку маршрута и слетать на Иллиум. Могу я увидеть товар? – Конечно, он в моей каюте, – сказал кварианец. Шепард пошёл удостовериться, что столь дорогие вещи и правда есть в каюте Кварианца – уж слишком нетипичным был запрос. Ядра NS-10 были разработаны в республиках азари, как очень дорогие комплектующие для инструметрона. И десятая модель превосходила девятую и все прошлые во много раз, но из-за тонкости и сложности производства – стоила баснословно дорого. Подобные расширения могли покупать только те, кто профессионально работает со своим инструметроном и хочет добиться наибольшей отдачи от его масс-ядра. Шепард зашёл в маленькую каюту и осмотрелся. – Нда, у тебя тут тесновато. – Нормально, на флоте каюты ещё меньше. – Нда, – снова повторил Шепард. – Где ядра? Кварианец притянул к себе телекинезом ящик и открыл его. Ядра выглядели как маленькие пластины-платы. Шепард взял одну и подключил к своему инструметрону, проверил определяемость. И правда, заявленное ядро. – Я могу его проверить? – Конечно, капитан. – Так, хорошо… тогда попробуем вот так… На то, чтобы проверить ядро, ушло несколько минут. Джон удовлетворённо хмыкнул: – Надо же. Мощная штука. Сколько стоит? – Официальный стоит сто двадцать тысяч, а я этот отдам за половину цены. Шестьдесят штук. – Тоже немаленькие деньги. Так, сто штук… это шесть миллионов кредитов, плюс шестнадцать килограмм нулевого элемента – это около двух миллионов. Хорошо, мы залетим на Иллиум, как только появится такая возможность, – кивнул Шепард, – но пока что летим в Тау Артемиды. – Что там такого ценного? – В тау артемиды работает дочь Бенезии – Лиара Т'Сони. Её мать как-то связана с Сареном. Похоже на то, что они заодно, в той информации, которую ты передал, было немало компромата не только на Сарена, но и на Бенезию. Нам нужны любые зацепки по Сарену, какие мы только можем найти. Среди тех данных, что нашлись в гетах, нет ничего интересного? – Я не изучал подробно все данные. Пожалуй, стоит заняться этим прямо сейчас. – И как я раньше не додумался? – спросил Джон в пустоту. – Где те модули памяти? – Модули я отослал на флот, но информацию полностью скопировал. Так что можем заняться её разбором прямо сейчас. Понадобится пара-тройка человек. Если мне не изменяет память – после переоборудования несколько человек на Нормандии оказались лишними? – Лишних людей не бывает, – усмехнулся Шепард, – понял тебя, загружу их работой. Могу я получить данные о гетах? – Конечно! * * * Похоже, жизнь не будет простой, как бы мне того не хотелось. Две белых фигуры гетов разговаривали на своём аналоге бейсика, только это было больше похоже на треск и понять что-то из их переговоров было нельзя. Шепард выглядывал из Мако и приложив к шлему бинокль, всматривался вдаль. Это лишь вопрос времени, когда геты нас заметят. – Есть идеи? – спросил Шепард. – Есть, едем туда, убиваем всех и вытаскиваем доктора Тсони, или что от неё осталось. – Хороший план, – пробасил мне на ухо Рекс, – предложений получше нет? Тогда за дело. – Вынужден согласиться, – сказал Шепард, – Тали, ты пойдёшь с нами или отдельно? – Лучше отдельно, – я вылез из Мако и спрыгнул на землю, – я выстрелю первым, а потом жду вас. – Хорошо. И в этом не было ничего удивительного – снайперы всегда сначала занимали позиции. Поправив за спиной свой штуцер, я с помощью спринта силы отправился бегом на небольшую горку. Головокружительный прыжок – никакого ракетного ранца не надо, и я уже бегу по осыпающемуся краю обрыва. Нда, местечко тут очень живописное – похоже на облегчённую версию Мустафара. А к этой планете у меня просто таки жуткая, жгучая ненависть – сколько всего мне пришлось пережить после нападения Оби-Вана Кеноби? Хорошо хоть мерзавца потом нашёл и убил. Сволочь, мразь, убил бы ещё раз десять чисто из желания убивать его. Сам от горшка два вершка – недоучка, взялся меня учить, полоскал мозги этим джедаизмом всю жизнь, а потом чуть что – сразу начал первым на меня гнать. Сволочь. Задавил бы гниду! Здесь ситуация была едва ли лучше – растительности на планете нет, вулканическая активность явно не в норме, каким образом протеанские руины ещё не обрушились – большой вопрос. Я забежал на пригорок, тут же упал на землю и вытащил из-за спины свою укороченную винтовку. Прицелился, полностью положившись на Силу и нажал на спуск. Винтовка издала громкий лязгающий звук удара и яркий трассер пробил голову первому гету. Второй – сразу же за ним, следующему, третий гет свалился на бегу, они начали активно перемещаться и вести огонь по тому месту, где я залёг. Однако, опасаться мне нечего. Геты не могли поспорить с предчувствием силы – способностью, которая позволяет джедаям быть идеальными снайперами, пилотами-асами. Мне не нужно было даже быстро реагировать и что-то просчитывать в уме – я наводил винтовку по своим ощущениям и видя в прицеле гета, нажимал на спуск. Почти всегда – за исключением одного гета, скрывшегося за ящиком, я попадал – убийственная точность в сочетании с высоким темпом стрельбы. Масс-ядро на своей винтовке я поменял на более мощное, а патроны… Это была скорее ручная пушка – масса снаряда один грамм, скорость – сто тысяч метров в секунду. При таких показателях это сто тысяч джоулей удара, а если надо особо набедокурить – есть особые шестиграммовые снаряды "Палач", специально против щитов, бронетехники и кораблей. Для ведения снайперского огня орудия на масс-эффекте оказались куда эффективнее бластеров – те хоть и имели чудовищную поражающую силу, но дальность стрельбы не превышала пятисот-восьмисот метров. А тут – на четыре с половиной километра нормально долблю и ничего. Конечно, попасть сложно – из-за того, что точность наведения на такой дистанции нужна большая, очень большая. Малейшее движение уже собьёт прицел, поэтому моя винтовка и навыки – уникальны. Джон ехал между холмов на своём Мако, а я отстреливал гетов на входе в комплекс руин. Последний гет свалился с пробитой головой и пришла пора мне догонять Джона – остаться снаружи никак нельзя. Мало ли, какие проблемы будут внизу? Я поднялся и бегом отправился в догонку, чувствуя себя горным козликом. Есть такие животные, родом с земли, которые отлично прыгают по горам. Вот я, как козёл, и носился по горе, перепрыгивая с камня на камень и с верхушки на верхушку холмов, благодаря чему и преодолел расстояние вместе с Шепардом. Когда его Мако приблизилось, я уже запрыгнул на последнюю сопку и могучим прыжком перепрыгнул к входу в руины. Вход был явно не нормального происхождения, из земли в холме торчал каменный кусок здания с проходом, явно вырезанным в камне. Похоже, это была какая-то башня, которая в результате многочисленных землетрясений ушла под землю или просто в результате естественных отложений горных пород. Шепард выбрался из Мако и выхватил свою винтовку. – Это ты их положил? – Ага. Я. – Молодец, снайпер. Мы стояли на выжженной площадке, посреди каких-то металлических конструкций. И в этот момент с неба на нас внезапно свалился десант. Я почувствовал его приближение слишком поздно. Десант состоял из дроидов и нескольких гетов. Так же там была "каракатица", метра четыре в высоту, на четырёх лапах и выглядящая довольно опасно. Шепард и его команда тут же нырнули рыбкой в укрытия, Джон бросил гранату в прибывших. Я же выхватил меч и бросился к цели. Геты тут же открыли шквальный огонь по такой удобной цели, но промахнулись – я был быстрее и использовал предвидение. Эта каракатица имела мощное орудие и я сразу почувствовал, что она тут самая опасная. Дроид-танк, проще говоря. Я поднял с земли тяжёлый контейнер с каким-то оборудованием и толчком силы швырнул его в каракатицу, пролетевший контейнер разбился о кинетические щиты этого танка. Ух ты, крепкая. Я думал – сразу развалится, ан нет. Танк выстрелил ракетами, и мне пришлось спринтом уходить из под взрывов, на ходу разрубая обычных гетов, которые тут были в качестве огневой поддержки. Наконец, я силой захватил выпущенные ракеты и, развернув обратно, метнул толчком в каракатицу. Она пошатнулась, кинетический барьер вокруг неё слабо мерцал, вот-вот отключится. Оно выстрелило по мне из пушек – я в последний момент просто отклонил снаряды силой в сторону и поднял с помощью силы эту каракатицу. Она взмыла в воздух, дёргая лапками во все стороны. Но это ей не помогло. Одно сдавливающее усилие - лапки и прочее вжались в каракатицу. Словно большая рука смяла её и скатала в шар. И ещё, финальный аккорд – разбег, отталкиваюсь от ящика, прыжок, снизу-вверх световым мечом, разворот вокруг своей оси и резкое приземление – второй удар мечом. То, во что превратилась каракатица, рухнуло наземь и развалилось на две половинки. Остальных гетов очень шустро кончал Шепард и Гаррус с Рексом. Они вышли ко мне. – А ты… – Пошли внутрь. – Хорошо, – удивительно покладисто сказал Шепард, – все в эту… это… короче, внутрь. И мы двинулись в проход. За ним оказался вход в какую-то трубу-тоннель, проложенный под небольшим углом. Я шёл впереди и впервые пожалел, что габариты моего костюма довольно немаленькие. Мы прошли через трубу и оказались около лифта. Дальше дорога только вниз. Я машинально разбросал в стены несколько гетов, которые здесь стояли и прошёл дальше. Места тут было побольше, плюс жара – градусов тридцать, а то и тридцать пять. Температура воздуха передавалась через сеть тактильных датчиков, я даже захотел поменять в настройках костюма тактильные ощущения или отключить их, но задавил в себе это мелочное желание. Шепард шёл за мной следом и разглядывал ударенных в стену гетов. Отряд позади меня шел осторожно. Дорога петляла по пещере, похожей на вулканическую, но были следы цивилизации, которые сами по себе – уже обнадёживали. Не знаю уж почему, но обнадёживали. Металлические дорожки на земле, осветительные приборы, света которых хватало только для того, чтобы видеть, где тут дорога, а где стена. Мы прошли по извилистой тропе вниз и вышли к большому помещению. Гаррус оглядел помещение и выдал своё заключение: – Никогда не лазил по протеанским руинам. За исключением цитадели, конечно. – Не все руины одинаково полезны. Эти больше напоминают тюрьму или загоны рабов. Видите эти ниши в стене? Они удивительно похожи на клетки. – Может быть, здесь был зоопарк? – спросил Шепард. – Не думаю. – Да, протеане строили на века, - поддакнул Гаррус, - но если это тюрьма, то здание должно быть особо прочным. Мы дошли до места, где мостки обрываются. – Похоже, здесь было землетрясение? – сказал Шепард. – Спускаемся. – Постой, – я вытянул руку и поднял разломанные куски мостика, вернув их в прежнее положение, после чего сварил место разрыва, – а теперь пошли дальше. Прыгать по этим каменюкам никакого желания не имею. Вскоре чуткий слух Джона Шепарда уловил крики о помощи, которые доносились из одной камеры. Она была закрыта энергобарьером, а пленница удерживалась каким-то образом, похожим на энергетические путы. Джон подскочил к клетке. – Доктор Т'Сони, я полагаю? – Да. Я застряла в этой клетке. Когда напали геты, я спряталась, но похоже, что-то напутала и… – Чем мы можем вам помочь? – спросил Джон. – Чтобы отключить барьер, нужно каким-то образом оказаться здесь, – синекожая красавица смутилась, – но я не знаю, как это сделать. – Мы найдём выход. Тали, ты у нас инженер? Посмотри вокруг, может быть, найдёшь что-нибудь? – Уже нашёл, – гордо сказал я. Управление техникой при помощи силы – это основа основ. Сначала клавишами, потом – воздействие на сенсорные голограммы. В общем – для меня не стоило больших трудов нажать на пару голографических кнопок по ту сторону барьера. Джон удивлённо поднял брови: – Как ты это сделал? – Силой мысли, – ничуть не покривив душой, ответил я, – думать – вообще полезно. Так, – я обернулся, – кстати, у меня есть неплохая идея, как нам сделать гетам небольшой подарочек. Шепард оглянулся. В зале рядом лежал горнопроходческий лазер – весьма мощная и массивная установка. Похоже, именно он сделал те проходы, через которые мы попали сюда. Джон хмыкнул: – Ты хочешь запустить его? Это может быть опасно. – Именно. Доктор Т'Сони? – Да? Я к вашим услугам, спасибо, что освободили меня. Если я могу чем-то вам помочь… – Для начала – поднимемся на корабль и там всё обсудим, – согласно кивнул Шепард, – и Тали, будь осторожен. Здесь всё может рухнуть от применения лазера. – Знаю. Так, пошли прочь. Аккуратно и тихо. Джон кивнул Лиаре идти за ним и потихоньку начал выбираться из этих распроклятых протеанских руин. Ну а я… а я имел на этот горнопроходческий лазер большие планы. Эта установка, если её правильно применить, удерживая силой над собой, может послужить весьма мощным орудием, а так же расчистить мне путь обратно. Или обрушить эти протеанские руины нахрен. Перед тем, как взяться за лазер, я полез расковыривать протеанские устройства безопасности – терминал, энергетические поля и многое другое. К сожалению, в тюрьме – а это была именно тюрьма, не было заключённых. Я вообще удивлён, что в этих устройствах зиждется жизнь, учитывая, что тюрьму давно похоронили под землёй потоки лавы. Видимо, протеане особенно тщательно относились к таким постройкам, и у каждой тюремной ячейки был свой собственный источник энергии и автономный компьютер.