Мы не герои

      Под грохот снарядов, под вспышки от залпа – сто раз, как молитву твердить, то, что мне стало пронзительно-ясно: «Meine Mutter, как хочется жить!» Дышать, удивляясь, что ты еще дышишь... Дышать – слишком часто, взахлеб. Ну а потом вновь вперед, покидаем могилой не ставший окоп.       Нас свои же настойчиво гнули, ломали. Делая нас «не людьми». И мы стали. Я помню, как задал вопрос новобранец, зеленый еще юнец. «Как тебе удается?» Да сущая малость... Или стреляешь – и к черту жалость. Или тебе конец.       Раз, два... Даже «три» я не стал дожидаться. Выстрел – и легкая дрожь. Не думать – лишь шанс в этот раз не сломаться, на все остальное плевать. Пусть это ребенок, и что ж? И крик – не его. Кричит мать.       Вильгельм, а ведь нас обманули. Мы все не герои – мы скот. Но на войне эта вера в победу – последний рассудка оплот. Сколько их было, на бойне жестокой жизнь загубивших юнцов? Не потому ли пошел я под пули, смирившись в конце концов?       «Немцы, сдавайтесь». Надежду, как птицу, на волю пустил, чуть дыша... Я зря избавления чаял. Мне кровь не отмыть, ведь пропитана ею не только одежда – душа. Глаза мои – лед той жестокой зимы. И взгляд мой с весной не оттаял.       Мне жаль лишь, что вас не увижу я снова. В Берлине, где все начиналось. Мы молоды были... Нам, помню, казалось, что мир весь у наших ног.       Вильгельм, извинись уж за то, что подвел всех.       Я сдаться никак не мог.