Созвездие Лиры.

Юфемия ви Британия всегда была добра к людям, порой до странного неверия добра. И не требовала такого отношения взамен, наверно, ей не нужно было задумываться об этом. Все получалось естественно. Из-за её статуса все всегда были вежливы и обходительны с ней. Юфемия светилась изнутри мягким, теплым светом, к которому хотелось тянуться. Она нравилась людям, они были в восторге от принцессы. Человечество часто восхищается чем-то нереальным, и это определение явно подходило Юфемии. Её трудно было представлять живым человеком, до того она казалась совершенной. И Сузаку Куруруги пал жертвой этой совершенной нереальности. С первой их встречи, когда статус Юфи еще был неизвестен, он понял, что попался. Влюбиться в принцессу оказалось до невозможности легко. Сложнее было не потерять голову, на это уходили все моральные силы. В конце концов Сузаку пришлось принять поражение и в срочном порядке придумывать, что делать на поле боя без головы. Решение пришло быстро, потому что на практике оказалось, что мысли о Её Величестве каким-то магическим образом придавали сил пилоту. Юфемия же, верившая в любовь с первого взгляда и в правдивость клише из прочитанных романов, совершенно не удивилась появлению Сузаку в её жизни. Наоборот, ей казалось, что недостающая и очень важная деталь личного пазла наконец нашлась. Все стало вдруг легче, понятнее, лучше. Присутствие рыцаря, даже факт его существования, делало принцессу, считавшуюся марионеткой в руках Империи, смелее и самостоятельнее. Во что бы то не стало, Сузаку всегда поддерживал её идеи, и для нее все чаще его мнение становилось авторитетным. Вселенная смотрит на них через темноту ночного неба и улыбается несуществующими губами. Ей определенно нравится свое творение, трогательное, красивое, совершенное. Их отношения — олицетворение чистой, настоящей любви. Сузаку и Юфемия в свою очередь всматриваются в усыпанное звездами небо, пытаясь углядеть там призрачную улыбку Вселенной. Но человеческий глаз видит только созвездия, разместившиеся на темном полотне. Юфемии достаточно и этого, чтобы с горящими глазами наблюдать за обездвиженными для Земли звездами. Совсем как в детстве, когда рядом были Лелуш и Наннали. Юфемия на секунду опускает глаза и улыбается воспоминаниям. Для Сузаку звезды значат не так много. Он обучен ориентироваться по ним, как положено солдату и пилоту найтмера, и, пожалуй, на этом его заинтересованность этими небесными телами заканчивалась. Ему больше по душе светлое время суток, с которым было связано много для него счастливых моментов. Ночь же все чаще ассоциировалась с сражениями. Но сегодня было тихо, по-другому. Если бы Сузаку спросили, чем отличается эта ночь ото всех остальных, он бы ответил, что сегодня ему просто спокойно. В комнате принцессы, на её балконе, рядом с ней. Она рассказывает ему о легендах, связанных с созвездиями, а он внимательно слушает, удивляясь сколько смысла люди вкладывали в скопления звезд. — Созвездие Лиры, — Юфемия показывает рукой направление, в котором находится объект рассказа, — связано с легендой об Орфее и Эвридике. Орфей был сыном речного бога. Он прекрасно играл на лире и покорял этим людей, природу и даже богов. Его возлюбленная, Эвридика, внезапно умерла от укуса змеи, и Орфей отправился в Подземное Царство за ней. Он очаровал своей игрой на лире даже жителей Царства Аида. И за преданность к Эвридике и музыкальное мастерство боги вознесли его лиру на небо. Юфемия повернулась к Сузаку, который облокотившись на мраморные перила, завороженно наблюдал за принцессой. Она улыбалась, но так проникновенно и грустно, что Сузаку рефлекторно выпрямился, удивленно смотря на девушку. Ему показалось, что сейчас он непременно должен спросить что-то важное. — Орфей смог вернуть Эвридику из Подземного Царства? — Нет, — она прикрыла глаза и отрицательно покачала головой, — Аид поставил ему условие, Орфей не должен был оборачиваться, чтобы увидеть Эвридику, до самого конца пути. Но его одолевали сомнения, и почти достигнув выхода, он обернулся. Эвридика тут же пропала, и сколько бы он не звал, никто не откликался. Орфею пришлось вернуться домой без Эвридики. Юфемия подошла ближе к Сузаку и обняла его, легко, практически невесомо, так, что Сузаку сжал ее в своих руках сильнее, чтобы удостоверится, что она все еще реальна. Совсем не по-рыцарски, но по-другому он не мог. Сузаку не знал, что сказать, слова как-то не находились, терялись в его неумении точно выразить чувства словами. Но он обнимал её и надеялся, что Юфемия поймет его без слов. И она действительно понимает. — Но, знаешь, — тихо, будто боясь спугнуть возникшую атмосферу, начинает она, посмотрев в глаза Сузаку, — после смерти Орфей снова смог быть вместе с Эвридикой. Их любовь была такой сильной, что время не было для нее помехой. — Если бы Орфей не обернулся, они бы жили счастливо в мир живых, — выдает Сузаку с чуть заметным пренебрежения в голосе. Юфемия отстраняется и Сузаку огорчённо вздыхает. — Да, но разве это не показывает его любовь к Эвридике. Он волновался за нее, поэтому не мог идти без оглядки на возлюбленную. Скажи, Сузаку, ты бы обернулся, если бы вместо Эвридики была я? — она сама уже кажется знает, что скажет рыцарь, но все равно с любопытством наблюдает за быстро меняющимся выражением его лица. Сузаку даже не думал поставить себя на место Орфея, но сейчас он с удивлением представлял себе такую ситуацию. Ему бы хотелось сказать, что он бы смог пройти не обернувшись на нее ни разу. Но сам он понимал — это неправда. Он бы смотрел. Обернулся бы на автомате, рефлекторно, как цветы поворачиваются к Солнцу, так и Сузаку повернулся бы к Юфемии. — Я думаю, что… — он делает паузу, будто бы признается в каком-то преступлении, — я бы обернулся. Юфемия весело улыбается и смеется. Она знала его ответ, и другого не могла ожидать. А Сузаку просто смотрит на нее и думает, что он бы никогда не отворачивался от нее. *** Судьба всегда была дамой до неприличия капризной, избалованной миллиардами прожитых жизней, не терпящей рутину. Она создавала и разрушала свои собственные творения бесконечное количество раз. И как это обычно бывает, красивая сказка Сузаку и Юфемии наскучила Вселенной. Поэтому ей суждено было рассыпаться на мелкие кусочки самым неприятным способом. Церемония открытия Автономного Округа Японии обязана была пройти гладко. В этом уверяли себя все представители британской стороны. Даже Зеро никак не мог спутать карты, потому что любой его ход сулил подрыв репутации Черных Рыцарей. Юфемия с гордостью и радостью наблюдала за толпами людей, стекающихся на стадион, где должно быть положено начало нового мира. Сузаку стоял где-то рядом, сегодня он образцовый рыцарь, охраняющий свою принцессу. Поэтому в его речи то и дело мелькало обращение «Ваше Высочество», от которого Юфемия хмуро поглядывала на юношу. Тот быстро исправлялся, но потом снова допускал ту же ошибку. Возможно, он волновался так же, как и она, поэтому не мог расслабиться даже наедине. Ведь тогда на балконе, и еще много раз до этого, он звал её по имени. Юфемию не отпускала мысль о будущем. Хорошем, счастливом, таком, какое она и Сузаку создадут вместе. И она так отчаянно надеялась, что их история будет не такой печальной, как миф об Орфее и Эвридике. И с верой в это она улыбалась, и неизменно получала в ответ рыцарскую улыбку. У Сузаку начало появляться дурное предчувствие, как только на церемонии появился Зеро. Его приход никогда не сулил ничего хорошего, но сегодня он не мог сделать ничего. От этой мысли спокойнее однако не становилось. Он был безоружен. Чувство тревоги все равно не уходило. Юфемия решает удалиться на разговор с Зеро, и Сузаку становится еще больше не по себе. Все его возражения отклоняются. Принцесса уходит вместе с Зеро, Сузаку смотрит ей в спину, как будто пытаясь остановить, но эти попытки тщетны. Юфемия оборачивается только один раз и ободряюще улыбается. Сузаку взволнован еще больше, настолько, что игнорирует видение девушки рядом с найтмером Зеро. Ему сейчас не до этого, да и что-то подсказывает, что он пожалеет, обратив внимание на нее. Наконец-то появляется Юфемия. Она бежит с пистолетом в руках, и Сузаку не совсем понимает причину. Принцесса говорит о том, что все, кто называет себя японцами должны умереть. Пауза. Недоумение. Сузаку подрывается к Юфи. — Юфи, что происходит? — спрашивает он со смесью отчаяния и недоумение в слегка дрожащем голосе. —Сузаку, а ты ведь японец, правда? — с несвойственными ей интонациями спрашивает Юфемия. — Да, — осторожно отвечает Сузаку, не понимая к чему разведен этот спектакль. Почему-то появляется непреодолимое желание убежать. Мгновение. Выстрел. Резкая боль. Тело не успевает никак среагировать. Падение. Сузаку тянется рукой к груди, и ослабевшей рукой нащупывает мокрую ткань. Он не слышит практически ничего, но отдаленно понимает, что на стадионе слишком шумно. Сузаку пытается поднять глаза на Юфемию, но картинка размывается, и он не видит лица четко. Он не винит её, ведь он даже не успел понять произошедшего, он просто хочет смотреть на нее, не отворачиваясь до самого конца. Сразу после раздавшегося выстрела в голове Юфемии будто бы снова что-то щелкнуло. Вид падающего тела рыцаря пробуждает в ней невиданное по силе отчаяние. Нельзя, неправильно, привитые кем-то чужие мысли, отвратительные. Она закрывает лицо руками и активно мотает головой, в попытке изгнать дурные мысли из своего разума. Как она могла подумать об убийстве японцев, как она могла стрелять в Сузаку? Ей кажется, что она на грани истерики. Глаза принцессы наполняются слезами и она бессильно падает на колени, хватает руку своего рыцаря и сильно сжимает её, шепчет извинения для него, для себя, для всех. Но Сузаку, кажется, уже не слышит её, он просто смотрит из-под полузакрытых век. Весь мир для нее пропал. Зеро появляется в момент, когда раздается проклятый выстрел. Его сдерживает охрана, не пропуская дальше, как бы он не рвался. С отчаянием он бессильно наблюдает, как падает его друг, как пятно крови на его парадном камзоле становится все больше, как падает на колени Юфемия, как ревет стадион, потерявший своего героя, как выключаются экраны трансляции. Где-то на периферии мелькает мысль о том, что каким-то чудом Юфемия смогла противостоять силе Гиасса. С самого начала приказ подействовал на нее неправильно, и с самого начала все пошло не так. Но как объяснить это полумёртвому другу, который рискует истечь кровью до оказания медицинской помощи. Сердце Сузаку, несмотря на приказ Лелуша, останавливается. Юфемия не стенает, не ревет, не кричит, она сидит вперевшись взглядом в мертвое лицо, не замечая ничего вокруг, по-прежнему сжимая еще теплую ладонь. Лелушу кажется, что он плачет, но так ли это на самом деле понять гениальному стратегу не так просто. Он не хотел такого конца. Этого он вообще не хотел. Сузаку не должен был так…не здесь, не сейчас. Лелуш хотел разрушить старый мир, и у него отлично получилось на это раз. И раз на алтарь была положена эта жизнь, то он не имеет права останавливаться. А Вселенная снова весело смеется, радуясь очередной законченной истории. Повторения, бесконечные повторения, похожие друг на друга сценарии. Это так скучно, позволить Юфемии стать настоящей Эвридикой, а место Орфея отдать Сузаку. Поэтому Вселенная ликует новому творению, новой кровавой сказке. А потом забывает о ней, это не последняя история, всего лишь одна из многих. Но для Юфемии невозможно забыть, для нее сложно найти причину, чтобы жить, силы, чтобы собрать свой мир по кусочкам. Теперь все стало вновь слишком сложно.