После битвы.

      Сейчас они занимались тем, что укладывали тела в ряды, стараясь установить личность каждого. Отделяли раненых от мертвых, а после врачи пытались помочь тем, кому еще было возможно. Ганнибал видел коллег, друзей и студентов, бродящих вокруг, пытающихся помочь и переварить то, что произошло.       Но Ганнибал не нашел ни одного признака Уилла среди раненых. Лектер сглотнул. Первый раз за последние сорок восемь часов его сердце билось как бешеное не из-за физического напряжения.       Уилла не было ни среди людей, опознающих трупы, ни среди помощников или отдыхающих.       Какое-то непонятное чувство сдавило Ганнибалу грудь. Он повернулся к ряду тел вдоль стены, но не хотел даже смотреть на них.       До сих пор свежи были воспоминания о том, как он еще ребенком нашел сестру после атаки Пожирателей Смерти, мертвую, холодную и бескровно-бледную. И больше он никогда не хотел видеть ничего подобного.       В любом случае Ганнибал заставил себя перевести взгляд. Ведь Уиллу не обязательно было находиться среди мертвых, он мог помогать людям в любой другой части замка.       Первые несколько тел Лектор не узнал. Трупы безыменных старших студентов, людей с Ордена, что встречались ему раз или два. Здесь лежал и Франклин, шестикурсник с Гриффиндора, Ганнибал помнил его за особое увлечение Зельеварением, и Беверли Катц, учитель Трансфигурации, одна из коллег Ганнибала.       Но здесь не было Уилла.       Он пробежался взглядом вдоль ряда и дальше: еще больше взрослых, детей и людей, которых невозможно было опознать, но Уилла среди них все также не было.       Давление в его груди только усилилось.       Ганнибал думал о ночном холоде, блондинистых волосах сестры, освещенных светом луны, и черной крови, что сочилась с места на ее груди, где большими буквами было вырезано « СКВИБ».       Он думал о Уилле с клеймом «ГРЯЗНОКРОВНЫЙ» на коже, и его хватка на палочке непроизвольно начала усиливаться до тех пор, пока не побелели костяшки пальцев.       Всматриваясь в ряды тел, он двигался дальше.       Людей все продолжали заносить. Еще больше тел, еще больше раненых, которым нужна помощь. Совсем рядом девочка оплакивала мать, немного дальше бездыханное тело студента, немного старше тринадцати, клали к ряду других.       «Мне жаль». Теплая, мягкая рука сжала Ганнибалу плечо. Алана Блум, профессор лечебных чар, всматривалась в тот конец большого зала, что находился при входе. Два студента, покрытые грязью и кровью, шатаясь, несли на своих плечах мужчину в черной мантии.       Ганнибал знал.       Но не хотел смотреть. Не хотел осознавать.       Парни уложили тело к остальным и быстро вышли. Еще много трупов, что нужно собрать. Сейчас у них нет времени на оплакивание и скорбь.       Ганнибал оцепенел. Оцепенел так же, как и тогда, мальчишкой в темном лесу, где он понял и навсегда запомнил, что кровь кажется красной в лунном свете. Все коварные чувства и эмоции, что скрывались под идеально выстроенной маской ушли сейчас.       Какая жалость, что один из немногих волшебников, которых Ганнибал находил достаточно интересными и способными возвыситься над глупой предсказуемостью толпы, погиб, тем более от рук этих неумелых убийц.       Они не заслужили чести проливать кровь такого необыкновенного и яркого человека, как Уилл Грэм.       Ганнибал всегда наслаждался часом расплаты, находил удовольствие в демонстрации истинной силы грубым и несправедливым. Он объединился с Орденом и был рад клясться в верности Волан-де-Морту, но по-настоящему никогда не принимал ничью из сторон. Он вел собственную игру. Чего вообще стоил Орден Феникса после всего? После Пожирателей, что пришли к Лектеру очистить семью чистокровных от девчонки-сквиба. Кто возьмет на себя ответственность за это?       Уголки губ Ганнибала немного приподнялись к верху, когда он развернулся от трупа Уилла прямо к дверям.       Их ждет расплата за это. Точно как и за Мишу.       Ганнибал позаботится об этом.