Изольда

— Ежовник безлистный или анабазис — очень сильный яд, по действию напоминает никотин. В малых дозах возбуждает, а в больших — блокирует никотинорецепторы вегетативной иннервации, что приводит к нарушению регулирующих функций центральной, вегетативной и двигательной нервной систем. Признаки отравления проявляются через несколько часов после поедания травы ежовника. Наблюдают угнетение, слюнотечение, парезы конечностей, гипотонию, затем атонию и тимпанию рубца, запоры. Походка становится шаткой, нарушается деятельность сердца (тахикардия, аритмия); дыхание частое, поверхностное, затем аритмичное. На вскрытии находят сильное поражение слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта: кровоизлияния, слущивание, катарально-геморрагическое воспаление. Выражены дегенеративные изменения паренхимы печени, сердца, скелетных мышц, — монотонно рассказал Северус. — Интересно, что общая симптоматика одна, — улыбнулась Элен, когда закончила записывать, что он говорил. — На самом деле я проводила исследование и на всех испытуемых было заметно нарушение регулирующих функций центральной системы, но как ты верно подметил, это можно трактовать, как совершенно иное влияние на организм. У меня есть наброски признаков, которые я считаю уникальными для заклятья Империус. Не мог бы ты их посмотреть и сказать, какое из зелий еще может это вызвать? Элен видела в нем ходячую энциклопедию по зельям и, в принципе, он мог найти ответы на все ее вопросы. И опять же он видел смысл в исследовании Элен и даже хотел, чтобы она добилась успехов… если это случится, то сторонники Темного Лорда уже не смогут списать все свои злодеяния на Империус, как это было в прошлый раз. Когда Северус знал, чего от него хочет Элен Дюбуа, ему было намного проще с ней работать, но бывали моменты: в письмах, вчера в ее бурном восторге, сегодня в некоторых долгих взглядах, когда он снова терялся и не понимал, чего от него хочет эта женщина. — И я еще не брала в расчет людей, которые успешно могут противостоять заклинанию Империус, — продолжила Элен. По тому, как резче стали чувствоваться ее духи, Северус предположил, что она пододвинулась ближе. — Я слышала даже в Хогвартсе есть такой человек. Снейп замер. Неужели все ее недомолвки, чтобы он расщедрился и подпустил ее к Изольде Поттер? Тогда Элен ждет разочарование. — На самом деле я поражена, — призналась девушка. — Когда мы проходили последствия от тяжелых проклятий, у нас была отдельная тема, посвященная непростительным заклятиям и мисс Поттер, в том числе. И теперь выясняется, что два из трех заклятий на нее не действуют. Так волнительно на самом деле. Интересно, это ее индивидуальная особенность? Снейп напрягся. Он уже сам не знал, что у Изольды от некромантии, а что, от чего мрачнеет Дамблдор. В любом случае, ни о том, ни о другом, Элен знать не должна. И что ему крайне неприятен этот разговор. — Я уверен, что это природное упрямство, — хмыкнул Северус. — На самом деле, я часто задаюсь вопросом, почему она моя головная боль. То, что он не против этой головной боли на его факультете, Снейп предпочитал скрывать от ставленницы Нарциссы. Последняя хоть и была его другом, но Снейп прекрасно понимал, что они действуют в интересах абсолютно разных детей. И при этом готовы на все, в том числе и на предательство. Элен вежливо улыбнулась и сказала: — На самом деле у нас в Шармбатоне был предмет артефакторика и мадам Боуи приводила в пример Распределяющую шляпу Хогвартса, как артефакт, обладающий свободной волей… На самом деле, довольно полезный предмет. Благодаря ему я научилась делать шкатулки с заклятием невидимого расширения и стазисом. Кстати, это тебе, — она достала простую на вид черную кованую шкатулку. — Подумала, будет полезно для ингредиентов. Зельевар долго смотрел на эту вещь, прекрасно понимая, что она вписывается в общий интерьер его кабинета, а, значит, подарок выбирался с умом. А также это обязывает его подарить что-то в ответ. А в этом он не был силен. — Спасибо, что нашел время помочь мне, — улыбнулась девушка, видимо, по-своему трактовав его заминку. Чувствуя себя в этот момент крайне неудобно, Северус коротко поблагодарил ее и убрал шкатулку в стол. И обрадовался, что это сделал, так как в кабинет после короткого стука вошел Дамблдор. Он веселым взглядом посмотрел на них, отчего Северус захотел вскочить и сказать, чтобы тот перестал выдумать то, чего нет. — Северус, я пришел напомнить о церемонии отбора участников, — безмятежно сказал директор. — Добрый вечер, мадмуазель Дюбуа. — Здравствуйте, профессор Дамблдор, — поприветствовала его француженка, внутренне собравшись. Ей хватало ума видеть за добродушной натурой директора Хогвартса великого волшебника, рядом с которым нужно вести себя предельно осторожно. — Как приятно видеть Северуса, проводящего время за интересующим его занятием, — лукаво сказал директор. — Что даже забывается об обеде. Эх, молодость… О чем он говорит?! Зельевар настороженно прищурился, в то время, когда Дамблдор был максимально расслаблен и благодушен. Настолько расслаблен и благодушен, что все инстинкты Северуса били тревогу. — Альбус, что успело случиться? — Что? — искренне удивился директор. — Ничего, Северус. Просто я пришел убедиться, что декан одного из факультетов Хогвартса будет присутствовать на отборе. До меня дошли слухи, что пара слизеринцев бросили свое имя в кубок. — Вас это удивляет, сэр? — Нет, что Вы, Северус. Просто было бы хорошо, если кубок выберет мистера Уоррингтона, то декан его факультета сможет сразу подойти ко мне. Вот опять. Снейп уверен, что директор пришел не просто так, а выглядит, будто он пришел читать ему простые истины, от которых зельевар должен был чувствовать себя полнейшим идиотом. — А Вы, Элен, можете предположить, кто станет чемпионом Шармбатона? — обратился Дамблдор к француженке. — Если это правда и кубок, действительно, выбирает самого магически одаренного кандидата из школы, то у меня две кандидатуры, сэр, — ответила девушка, и, видя, что директор целиком и полностью слушает ее, выдвинула их: «Флер Делакур и Карл Моро. Но по характеру меня оба не устраивают — мадмуазель Делакур слишком высокомерна, а месье Моро пассивен». Дальше они обсуждали впечатление Элен о Хогвартсе, где девушка даже высказала свое мнение о вреде Империуса на центральную нервную систему подростков. — Да? — удивился директор. — Я донесу это до Аластора, и думаю, он выберет более безопасную тему для своих занятий. Что? Он с Минервой глотку сорвали орать на Дамблдора, а тут пришла Элен, провела лекцию о вредном воздействии Империуса на организм подростков и все — директор согласился? Какую игру опять затеял Дамблдор?! — Северус, я не заметил списка взятых дополнительных занятий от факультета Слизерина, — отвлекся Дамблдор от их беседы. — Потому что его нет, — спокойно ответил зельевар. — Насколько я помню, Альбус, данный вопрос Вы оставили на усмотрение деканов. Я решил, что у слизеринцев и так достаточно нагрузки, чтобы предлагать им еще. И нет, на него не подействует взгляд директора, проникающий в самую душу. Снейп прекрасно знал, чем все это закончится. Те, у кого и так мало предметов, ничего не выберут, а ученики с расписанием под завязку возьмут еще парочку занятий, чтобы потом слечь с истощением. Спасибо, двое уже сегодня пытались. И плевать, что в их списке выбора была артефакторика, про которую Элен отметила, что это крайне полезный предмет. — Да, Минерва тоже выразила свои опасения, — согласился с ним Дамблдор и продолжил разглагольствовать о том, как важно, чтобы каждый житель Хогвартса был на этом празднике, чтобы поддержать своего чемпиона, так как Турнир Трех Волшебников был организован прежде всего для того, чтобы объединиться перед общей целью. На самом деле, Северус половину речи уже не слушал — она не менялась из года в год, и зельевар мог дословно ее повторить, но вынес из всего этого один вывод — ему необходимо зайти в библиотеку. Если необходимо присутствие каждого ученика Хогвартса, то он знал одну троицу, которая ставила в традицию не посещать Большой Зал в Хэллоуин (не то чтобы он мог их винить). Он сам это за праздник не считал… И это будет первый год, когда у него не было в планах посетить могилу Лили… Снейп, как всегда абстрагировался от этих мыслей и молча пошел в сторону библиотеки. Зельевара порадовало, что его спутники не задали лишних вопросов и отправились следом. При том взгляд Дамблдора стал еще более понимающим и невыносимым… Библиотека, как и утром, встретила его тишиной и прохладой. Людей было еще меньше, а именно в какой-то момент Крам все-таки не выдержал и ушел к себе, а девочки остались. И книг вокруг них стало еще больше. И каждая из них сосредоточено что-то переписывала из книги в пергамент. Северус досадливо подумал, что из-за его задания они так сосредоточились на учебе, что не видели окружающую обстановку. И это был огромный промах Снейпа, учитывая, что он все это задал, чтобы оградить всю троицу от лже-Грюма. Хотя, мадам Пинс сразу заметила их у входа в библиотеку. И Добби он попросил приглядывать за Изольдой… Но чувство, что он чего-то недоглядел не покидало зельевара, когда он наблюдал за Поттер. Это Хэллоуин. И в этот чертов день все всегда выходило из-под контроля. — Мисс Поттер, — сказал он и с ледяным спокойствием наблюдал, как девчонка вздрогнула. Действительно, так увлеклась учебой, что не замечает ничего вокруг. Зельевар с натянутым спокойствием наблюдал, как Поттер осторожно здоровается сначала с директором, потом с Элен, в ее голове он прям видел, как проносятся мысли о том, что она натворила, но ничего кроме утреннего инцидента ей на ум не приходит — все остальное время они просидели в библиотеке, поэтому Северус сказал: — Завтра закончите. А сейчас вы должны быть в Большом зале. Грейнджер продолжала что-то быстро дописывать, и Северус заранее скривился, когда представил, каким это было почерком написано, и в какой-то момент она поставила жирную точку. И поднялась от работы, чтобы покраснеть и широко открыть глаза, наблюдая за улыбающимся Дамблдором. Она пробормотала приветствие, а потом кивнула Изольде. — Мы закончили, декан, — сказала девчонка, упрямо смотря на него. Он долго смотрел в зеленые глаза Изольды, думая лишь о том, что та невозможна, и что у Темного Лорда совсем нет фантазии — задай лже-Грюму открыть штук десять факультативов, и Изольда сама себя загонит в могилу, пытаясь ходить на все десять разом. Если она до сих пор обижается на него из-за списка факультативов, то может сколько угодно это делать, невозможная самоубийственная девчонка! — У вас есть еще две недели, — напомнил он. — Я знаю, — сказала Изольда. — Но мы закончили. — Рассматривать компоненты растительного, животного и минерального происхождения, типы зелий — лечебные, преобразующие, психические, взрывчатые и сложные зелья, яды, противоядия, контрзелья? — угрожающе уточнил Снейп. Но ни один мускул не дрогнул на лице Изольды, когда она сказала: — Да. — От лунного цикла? От хранения зелья и компонентов? — Да. — И вы написали причину нарушения аксиом зельеварения? — Да, — также упрямо сказала Изольда, и добавила: «Также рассчитали новые рецепты, исключив проблемные компоненты». — Этого не было в задании, — холодно сказал Снейп. Изольда поджала губы — первая ее реакция после видимого упрямства. — Это все равно надо было рассчитать. Северус чуть не убил ее на месте. Да, надо было. Но он планировал дать это следующим и выделить еще недели две (и если им не хватит времени, спокойно продлить задание). А теперь Изольда и ее такие же самоубийственные подруги пытались угробить себя его же заданием. Снейп был очень близок к тому, чтобы начать убивать взглядом, и если бы не близость Дамблдора, которого забавляла данная ситуация, и Элен, осторожно наблюдающая за их обменом, и не эта церемония отбора, ради которой он явился в библиотеку, то он разразился бы долгой гневной тирадой. — Будет, Северус, — мягко одернул его Дамблдор. — Я думаю, стоит поощрить такое стремление к знаниям. Снейп перевел убийственный взгляд на директора, но тот, как всегда, благодушно ему улыбнулся, чем еще больше выводил из себя. Но зельевар заставил себя собраться и уже спокойно сказал Изольде: — Давайте мне задание. Девочки быстро собрали домашнее задание и Изольда передала ему шесть увесистых свитков. Судя по их весу, в них содержалось все, о чем он спрашивал. — Я проверю, — заключил он, своим тоном не выдавая собственное заключение. — И не думайте, что я сделаю поблажку за то, что вы закончили раньше. — Конечно, декан, — улыбнулась ему Изольда, видимо решив, что буря миновала. На самом деле, так оно и было — какой смысл устраивать лекцию, когда придет Дамблдор, похвалит их за энтузиазм и даст баллы факультету? — Собирайтесь и идем, — он оглянул всю стопку книг, которая возвышалась над ними, и одним взмахом палочки отправил их все по местам. Девочки мельком переглянулись и быстро собрали свои вещи. Когда их макушки — конкретно, одна рыжая макушка — мелькала перед ним, Снейп успокоился. До конца дня осталось пару часов. Что может случится с ней за это время, пока она у всех на виду? Но во время пира, когда огласили список чемпионов — Виктор Крам из Дурмстранга, Флер Делакур из Шармбатона и Седрик Диггори из Хогвартса, и когда кубок снова засветился красным, Северус еще до оглашения имени знал, кто там написан… все эмоции исчезли, осталась только одна пустота. — Изольда Поттер, — прочел Дамблдор вслух, от чего слева сидящая МакГонагалл вздрогнула. Как бы он не старался оградить девчонку от опасности, ничего не получилось. Северус знал, что должно произойти что-то ужасное, но его опять обставили. Ничего не изменилось.

***

Каким-то образом Северус добрался от своего места в Большом зале до уединенной комнаты, где находились… все четыре чемпиона. Он не помнил, что ему сказала Элен — она точно что-то говорила, но ему было все равно. Северус наблюдал за бледной и растерянной Изольдой, и понял, что начинает задыхаться. Ее умоляющий взгляд, которым она сразу его одарила, стоило ему появиться в комнате, лишил Снейпа остатка спокойствия. Поттер пыталась сказать, что она это не делала, но Северус знал и так. И даже знал, кто в этом виноват. Северус встал за Изольдой и вцепился в ее плечо, сам не зная, зачем — то ли ее успокоить, то ли не дать себе возможности убить лже-Грюма на месте. Скорее всего, второе. Снейп очнулся только тогда, когда Дамблдор задал прямой вопрос девчонке: — Это ты, Изольда, бросила в Кубок своё имя? Зельевар только сильней сжал пальцы на ее плече, пока не остановил самого себя, что у той наверняка от хватки образуются синяки. Но заставить себя отпустить Изольду он не мог. — Нет, — если Изольда и вздрогнула, то виду не подала. — Может быть, ты просила кого-то из старших бросить в Кубок твоё имя? — Нет, — также твёрдо ответила Поттер. — Она говорит неправда! — воскликнула мадам Максим. Вот теперь Изольда вздрогнула, когда его хватка стала сильней, когда он силой удержал себя, чтобы не наброситься на эту глупую женщину. Как она смеет! — Мистер Крауч, мистер Бэгмен. — В голосе у Каркарова появились льстивые нотки. — Вы — наши беспристрастные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшедшее противоречит правилам Турнира? Как бы не раздражал Северуса Каркаров в обычной жизни, сейчас он был благодарен ему за вопрос. Но Крауч своим обычным брюзгливым тоном ответил: — Мы должны строго следовать правилам. А в них написано чёрным по белому: тот, чьё имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире. — Ну, конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев! — просиял Бэгмен и взглянул на протестующих гостей, как бы говоря: спор завершён. Снейп не сдерживал свою ярость, когда смотрел на радостного Бэгмена… что делают с гонцами, которые приносят дурные вести? — Я настаиваю на том, чтобы увеличить число моих подопечных, получивших доступ к Кубку огня. — Каркаров отбросил подобострастный тон, улыбка сползла, лицо злобно исказилось. — Зажгите его ещё раз. Все школы должны иметь равное число чемпионов. Это, Дамблдор, будет честно! — Поймите, Каркаров, это невозможно, — возразил Бэгмен. — Кубок огня погас, и его разожгут не раньше следующего Турнира. — Которому мы объявим бойкот! — взорвался Каркаров. — После всех встреч, переговоров, компромиссов я ничего подобного не ожидал! И готов хоть сейчас бросить всё и уехать.  — Пустая угроза, Каркаров, — прохрипел голос у двери. — Ты не сможешь отозвать своего чемпиона. Как сказал Дамблдор, чемпионы связаны магическим контрактом. Хотят они или нет, им придётся участвовать в Турнире. Что, не согласен? В комнату вошёл лже-Грюм и, хромая, подошёл к огню. Каждый его шаг сопровождался стуком, издаваемым правой ногой. Северус убрал руку с плеча Изольды, зная, что иначе сломает его, так сильна была ярость зельевара при виде этого… — Согласен? — переспросил Каркаров. — Боюсь, я не совсем тебя понял, Грюм. Каркаров держался высокомерно, показывая всем, что слова собеседника не достойны его внимания, но этого лживого ублюдка выдали руки, судорожно сжавшиеся в кулаки. Как и любой Пожиратель Смерти он боялся Грозного Глаза… только этот придурок не знал, что этого Грозного Глаза ему стоит бояться еще больше.  — Неужели? — спокойно продолжал лже-Грюм. — Тогда слушай. Всё очень просто. Кто-то опустил в Кубок имя Поттер, точно зная, что, выпади ее имя, ей придётся участвовать в Турнире, пусть хоть небо обрушится. — Значит, успешно помогли ’Огва’гтсу откусить от одного яблока два раза, — подытожила мадам Максим. — Полностью с вами согласен, — кивнул Каркаров. — И я намерен подать протест в Министерство магии и Международную конфедерацию колдунов…  — Уж кому бы подавать протест, так это Изольде Поттер, — прохрипел Грюм. — Но смешно сказать, я ещё и слова от нее не слышал.  — Ей чего делать п’готест! — закатила истерику Флёр Делакур. Почему не был выбран Карл Моро? Он хоть и пассивный, но явно меньший идиот, чем эта девица. — Палец пальцем не стукнула, и чемпион! Мы много месяц т’гудились, мечтали стать чемпион. Такая честь для всей школы. За тысяча галлеонов многие готовы отдать их жизнь! — А может, кто-то и хочет, чтобы Поттер отдала жизнь.  Слова лже-Грюма выбили остатки почвы из-под ног Северуса, и все это стало напоминать дурной кошмар. Конечно, кому как не виновнику данного действия, знать свои истинные мотивы? Улыбка, наконец, слезла с лица этого придурка Людо Бэгмана и он, нервно переступив с ноги на ногу, прервал молчание: — Грюм, старина, что Вы такое говорите?! — Как всем нам известно, Грюм считает утро пропащим, не раскрой он к обеду полдюжины заговоров. — Каркаров перешёл к прямым оскорблениям. — Ему всюду мерещится опасность. Небось и студентам тоже внушает. Мягко говоря, странное свойство для преподавателя, который учит, как защищаться от Тёмных Искусств. Но вам, Дамблдор, конечно, виднее. — Мне мерещится? — вновь захрипел лже-Грюм. — Фантазия разыгралась? Да поймите, подложивший в Кубок имя Поттера обладает огромной волшебной силой! — А доказательства, мсье? — Мадам Максим всплеснула ручищами. — Маг сумел обмануть предмет, обладающий исключительными магическими свойствами. Только мощнейшее заклятие Конфундус могло заставить Кубок забыть, что в Турнире должны участвовать три школы. Ведь чтобы Кубку не из кого было выбирать, надо иметь в школе всего одного претендента. И скорее всего, имя Поттер подложили от некой четвёртой школы. Только усилием воли Северус заставлял себя стоять на месте. Конечно, так оно и было. Кому как не инициатору данного действа об этом знать? — Сдаётся мне, ты очень много об этом думал, — холодно заметил Каркаров. — Занятная гипотеза. А я тут недавно слыхал такую историю: ты вбил себе в голову, — ха-ха! — что один из подарков, которые ты получил в день рождения, — хитроумно замаскированное яйцо василиска. Ты его взял и разбил, а это оказались часы для автомобиля. Потому-то мы и не воспринимаем тебя всерьёз… — Да, существуют люди, умеющие раздуть из мухи слона. — В голосе лже-Грюма прозвучала угроза. — Работа у меня такая: разгадывать замыслы тёмных сил, Каркаров. Тебе бы следовало об этом помнить… — Аластор! — предупреждающе остановил его Дамблдор. Северуса удивляло, как во всей это ситуации директор оставался спокойным. Он сам, как и МакГонагалл, мелко дрожал от бессильной ярости, и мечтал убить ублюдка на месте. — Нам неизвестно, как это могло произойти, — обратился Дамблдор к присутствующим, как всегда скрывая ложь. — Но иного выхода нет. Кубок выбрал двоих: Седрика и Изольду. И им ничего не остаётся…  — Но Дамблёдорр…  — Дорогая мадам Максим, а вам иной выход известен? Буду рад выслушать, — видимо, все-таки директор тоже устал от этой перепалки и мечтал, чтобы все заткнулись. По крайней мере, так предположил Северус. Но зельевару было все равно, что там хотел Дамблдор, когда из-за его бездействия Изольда подвергается реальной опасности. Хочет-не хочет, но директор выслушает все, что он ему скажет.  — Пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь? — радостно спросил ублюдок Людо Бэгмен.  — Да, да… Инструкции, — очнулся Крауч от своих мыслей. — Первый тур… Он подошел к камину и все инстинкты Снейпа забили тревогу. Крауч вел себя нетипично. И если бы не явная абсурдность предположения, что в этом кабинете могут находиться два человека под оборотным зельем, то Северус предположил бы это… но…если только Крауч не заподозрил что-то неладное… или скрывает что-то неладное… Снейп не слушал, что тот говорил, когда прекрасно знал, что в первом туре будут драконы. Настоящие гребанные драконы, чтоб их… — По-моему, это всё, Альбус? — повернулся Крауч к Дамблдору, закончив свою тираду, которую Снейп пропустил. — Да, всё. — Директор Хогвартса был мрачен, и Северус мог пожалеть его, если бы не считал того виноватым в случившемся.  — Может, Барти, вы переночуете в замке?  — Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас непростые времена. Вместо меня остаётся молодой Уэзерби… большой энтузиаст… по правде говоря, даже слишком большой… — Ну хотя бы выпейте на дорогу — настаивал Дамблдор. — Оставайтесь, Барти. Я вот остаюсь! — радостно возвестил Бэгмен. — В Хогвартсе сейчас куда интересней, чем в вашей конторе. — Нет, Людо, не могу, — в обычной категорической манере отказался Крауч. — Профессор Каркаров, мадам Максим, от рюмочки на ночь, надеюсь, не откажетесь? — в голосе директора была сплошная фальшь. Но те ответили гневным «нет» и красноречиво захлопнутой дверью кабинета. — Изольда, Седрик, предлагаю вам отправляться к себе, — на этот раз улыбка Дамблдора была куда более искренней. — Не сомневаюсь, и Слизерин, и Хаффлпафф горят желанием отпраздновать ваш успех. Нельзя лишать друзей отличного предлога устроить шумное и веселое столпотворение. Изольда потеряно посмотрела на него, и Снейп обнаружил, что против воли долго смотрит на нее, прежде чем кивнуть. Конечно, она все поняла и пойдет к нему в кабинет, а не в гостиную. Им многое нужно обсудить. Когда в кабинете осталась только их троица и лже-Грюм, МакГонагалл набросилась на директора: — Так больше продолжаться не может! Сначала черная метка, теперь это! Надо положить этому конец! Запретить Поттер участвовать! — Вы слышали слова Барти, Минерва. Правила непреложны. — Да плевать на Барти и его правила! — разъяренная Макгонагалл шагнула вперед. - С каких это пор Вы потакаете министерству, Альбус? Северус знал, что это не простое совпадение. Но он не мог позволить Изольде участвовать в этом! — Даже несмотря на то, что Изольда не бросала своего имени? — Минерва, — Дамблдор заглянул той в глаза. — Вы должны понять, что я не всесилен. Я не могу идти против правил, установленных самим магическим артефактом. Изольде придется участвовать, и она это понимает, и я уверен, что проявит себя с хорошей стороны. Дамблдор и его убеждения выводили Северуса из себя. Он был готов взорвать весь кабинет, лишь бы директор, наконец, перестал отрешенно следить за происходящим и не вмешиваться. Снейп ни на секунду не верил, что тот ничего не мог сделать в этой ситуации… И Северус помнил их летний разговор. Директор не бросал имя Изольды в кубок, но не был против этого. Северус не знал, что именно он взорвал что-то стеклянное позади себя — он взглядом пытался прожечь дыру в Дамблдоре. — Поттер справится, — подал голос лже-Грюм. — Я могу позаботиться об этом. Ох, — тот глянул куда-то, и его вид внезапно стал встревоженным. Снейп не сдержал презрительной усмешки, и так зная, на что тот смотрит. Гребаные часы. Северус чувствовал острый порыв схватить палочку и обездвижить этого… Наконец, он узнает, что за ублюдок скрывается за этой личиной. Выпив из фляжки, он сказал: — Извините, профессор, но я совсем забыл, что меня просил зайти Хагрид. — Да-да, он предупреждал меня. Идите, Аластор. Доброй ночи. Как только тот скрылся из кабинета и прошло несколько минут, МакГонагалл вновь развернулась к Дамблдору и, уже не сдерживаясь, гневно сказала: — Вы, правда, это так оставите?! Этот подонок бросил имя Изольды в кубок, и мы так просто отпустили его! Северус замер. Лже-Грюм скрылся… по его лживым словам к Хагриду, а Изольда сейчас одна… Зельевар сам не заметил, как не проронив больше ни слова, вылетел из кабинета, резко хлопнув дверью, и буквально побежал в подземелья, надеясь, что его секундная заминка не станет роковой. — Северус! — ему в спину прокричала МакГонагалл, но Снейп не остановился. Он замер, когда увидел живую и невредимую Изольду у входа в его кабинет, выглядящую еще бледней обычного. Снейп понимал, что внес в это лепту, но не скрывал своего облегчения, когда увидел ее в безопасности. — Я этого не делала, — робко сказала девчонка, что было полной противоположностью ее упрямству в библиотеке, из-за чего Северус хотел задушить лже-Грюма на месте. — Я знаю, мисс Поттер, — сказал он, закрывая за ними дверь и ставя заклинание против подслушивания. — Это сделал человек, который хочет Вас убить, без сомнений. Снейп знал, что он ничуть не успокоил ее — его душила паника, когда приходило осознание, что ждет Изольду в будущем. У зельевара не было сил, чтобы еще кого-то успокаивать — ему просто нужно было донести до Поттер всю серьезность происходящего. — Мисс Поттер, сны, которые Вам снятся, не случайны. И есть все основания полагать, что третий человек из этих снов положил Ваше имя в кубок, — он наблюдал, как все краски сошли с лица Изольды, когда до нее доходили его опасения. На мгновение Северус почувствовал панику, что ему прямо сейчас придется вызывать мадам Помфри, поэтому он метнулся к шкафам, где хранил супер сильное успокоительное, которое без труда влил в Поттер. Та заметно расслабилась, хоть и была обижена его резкостью. — Не зря поставили возрастное ограничение, — сказал Северус. — Испытания турнира крайне опасны, а соперники старше и опытней Вас. Северус впервые видел, чтобы под этим зельем люди плакали, но Изольда расплакалась и зельевар в конец растерялся. — Почему я? Тем более он окаменел, когда Поттер кинулась к нему и сжала в объятиях. Как на третьем курсе, она рыдала у него на груди, а Северус мечтал придушить всех окружающих, которые слишком много возлагали на Изольду. Он успокаивающе погладил ее по спине, с иронией отметив, что не был способен в своем состоянии кого-либо успокаивать, но, в итоге, вот прикладывает все усилия, что Изольда успокоилась. Жизнь, как всегда, иронична в своей несправедливости. — Мисс Поттер, я надеюсь, Вы догадываетесь, что с этой минутой Вы должны быть предельно осторожны и должны доверять только паре лиц, которых знаете уже не один год, — он не мог прямо ей сказать, что Грюм — фальшивка, но ему казалось, что его слова чуть ли не кричат об этом. — Вам ясно? Когда девчонка успокоилась и посмотрела на него, то Северуса поразило, сколько эмоций может скрываться в одном человеке. Но подумал зельевар другое — он никогда и никому не позволит закрыть их, как когда-то глаза Лили. Непоколебимая решимость заняла свое законное место, поэтому следующие слова Северус сказал очень твердо: — Занятия по некромантии теперь по средам и пятницам. Никто не знает о Вашем преимуществе, и, если понадобится, мы рассмотрим, как применять некромантию, чтобы никто этого не понял. Все ясно, мисс Поттер? Изольда кивнула, наверное, больше не его словам, а спокойствию и твердости в его тоне, и Снейп лишний раз почувствовал себя полным кретином в начале разговора, когда посмел показать свою панику. Он зашел вместе с ней в гостиную, боясь, что Грюм где-то поблизости, и только дожидается, чтобы напасть на нее. Или Каркаров, чтобы прикрыть свою трусливую задницу, похитит ее. В гостиной только четверть разделяла его опасения — мисс Гринграсс, стоило им появится, бросилась к Изольде и крепко обняла ее. Всех остальных Снейп обвел мрачным взглядом — в том числе, мистера Уоррингтона, который только посмотрел в пол от силы его взгляда. — Если кто-то считает, что мисс Поттер бросила свое имя в кубок, то он полный кретин, — Северус с удовлетворением отметил, что те вздрогнули. Он редко был так жесток к слизеринцам. — Советую вам поразмышлять, кто желает ей смерти, и задуматься, как он смог пробраться в Хогвартс, и как стоит вести себя, учитывая эти знания. Теперь все спать. Снейп с удовлетворением заметил, как все побледнели, и понял, что они его услышали и не будут шататься в одиночестве. Как только дверь в общую гостиную за ним закрылась, зельевар облокотился об стену и устало закрыл глаза. Одно было правдой — Изольде придется участвовать… Она будет подвергать себя смертельной опасности на его глазах… А ему придется сидеть на трибунах и не вмешиваться.