Степень искренности

      Мирон смотрит в ее карие глаза и думает, что в ней абсолютно все идеально для него и он ее точно не потеряет. Женя улыбается обреченно, спасения в его голубых глазах не видно, только безумная жажда владеть каждой ее частичкой. Она говорит «да» сдавленно, изображая улыбку, строя из себя счастливую невесту. Официант разливает шампанское, люди в ресторане хлопают, натянув маски неравнодушия, и все, кажется, рады за молодую пару, которая скоро станет полноценной ячейкой общества. А Жене совсем не весело, ей тошно от собственной прогнившей насквозь души, от вранья, которое она беспрестанно лила на Фёдорова уже несколько месяцев (что любит). Женя улыбается обреченно. Женя думает, что мужчина, которого она любит, сейчас обкуренный лежит в своей квартире и также обреченно улыбается фотографии в инстаграме Мирона, где сверкающее кольцо на пальце Жени переливается всеми оттенками отчаяния.       Ваня ставит лайк на фотографию и кидает телефон в стену, чуть задевая телевизор. Он делает еще затяжку и выдыхает кольца дыма в белый потолок; в квартире темно и холодно, осенний прохладный ветер неприятно касается лица Вани. Настя на носочках проходит к нему, держа в руках кружку горячего кофе.       - Что случилось? – она садится на его колени, проводит тонкими пальцами по его лицу. Настя и правда беспокоится несмотря на то, что знакомы они второй день. Ваня смотрит на нее и думает, что было бы неплохо провести еще несколько дней вот так: в темноте, под кайфом и с ней.       - Понимаешь, - Ваня убирает светлую прядь ее волос за ухо, - один человек имеет в своей жизни другого человека и не хочет отдавать его, но приходится. – Настя подозрительно смотрит на сигарету. – Послушай, если я однажды позову тебя замуж, ты согласишься?       - Ваня, ты нормально себя чувствуешь? – Настя встает на холодный пол и включает свет.       - Ответь, просто ответь.       - Сейчас трудно судить, - неуверенно отвечает девушка. – Может лучше выпьем?       - Отличная идея, - Ваня улыбается уголком губ и смотрит как Настя скрывается за дверью кухни, а через несколько минут появляется с бутылкой вина и двумя пластиковыми стаканчиками в одной руке и шоколадкой в другой.       Ваня от вина не пьянеет, он скорее подчиняется дурману, который накрывает их с головой. А ведь так не хочется целоваться с ней, не хочется спать с ней и просыпаться. Вообще ничего не хочется. Настя оставляет в его квартире свой сладкий запах и номер телефона, в надежде, что он позвонит и может быть даже замуж позовет. Ваня не запоминает куда она положила бумажку с номером и не запоминает ее имя, запоминает только две бессонные ночи и выпитый ящик пива.       Женя нервно курит на балконе, наблюдая за серым небом Питера. Мирон пальцами стягивает с ее плеча растянутый свитер и мягко целует, поднимаясь по шее к щеке, а затем и к губам с никотиновым привкусом. Она с неохотой отвечает на поцелуй, стараясь не выглядеть слишком забитой собственными мыслями. Мирон берет из ее рук сигарету и закуривает, рассматривая лицо невесты. Она выглядит уставшей: мешки под глазами, покусанные губы и стертая не до конца тушь, размазанная неаккуратными разводами по скулам.       - Свадьба через пару месяцев, - Мирон прислоняется к двери балкона и кидает сигарету в пепельницу рядом с подоконником, - а у нас все такой же мрак. Все дела остановились в неразрешимом вопросе.       - Спасибо, что в очередной раз напомнил, - резко отвечает Женя. Она поправляет свитер и заходит в квартиру.       - У меня такое чувство, что эта свадьба сдалась только мне, - слова Мирона догоняют ее уже в коридоре.       - И твоим подписчикам в инстаграм, - кидает Женя, стягивая домашние штаны, заменяя их на менее удобные джинсы. Она кидает телефон и пачку сигарет в сумочку.       - Жень, куда ты собралась? – Мирон больно хватает ее за плечо.       - Я не хочу сейчас с тобой ссориться. Мы ссоримся из-за ёбаной свадьбы двадцать четыре на семь вместо того, чтобы позвонить наконец твоей маме и сказать ей, что я все-таки стану Фёдоровой, что бы она там не говорила.       - Успокойся, - Мирон тянет девушку на себя, но та вырывается.       - Я поеду к сестре на несколько дней. У меня уже голова болит от вечных истерик.       - Женя, - Мирон смотрит на то, как она завязывает шнурки на потертых кроссовках, - не надо уходить от проблемы. Она не рассосется.       - Позвони мне, когда рассосется твое эго, - Женя хлопает дверью.       На улице привычно холодно, привычно дождливо, привычно серо. Город никогда не подводил своим внутренним состоянием, всегда на сто процентов совпадал с настроением Жени и сейчас низкое темное небо как нельзя лучше описывало ее подвешенное состояние.       Ваня увлеченно гонял нарисованных человечков по полю боя, когда в квартире раздался звонок. Услышал он его, конечно, не сразу и не услышал бы вообще, если бы не снял наушники.       Женя, потирая себя по плечам, стояла за дверью его квартиры, щенячьими глазами смотрела на Рудбоя, который очарованно рассматривал ее замученное лицо. И как он может? Как он может одним своим присутствием стать для нее спасением от проливного дождя, стать для нее солнцем, к которому слишком близко подлетать опасно, но и жить без него невозможно.       У Жени было стойкое желание наброситься на Ваню сейчас и поцеловать, но неприлично же вот так на чужих мужиков кидаться.       - Жек, - Ваня потирает цветные волосы, - не ожидал тебя увидеть.       - Я войду?       - Да, конечно.       Ваня заварил ее любимый чай с бергамотом, добавил две ложки сахара и поставил на стол печенье, которое оставила Настя позавчера. Женя поднесла к губам кружку, раздувая пар и запах бергамота по кухне.       - Стоит ли спрашивать про свадьбу?       - Я люблю тебя, Ваня.       Женя ждет.       - Хм. Жека, у тебя Мирон…       - Похуй. Я люблю тебя. С одиннадцатого класса люблю.       - Почему ты тогда с ним? – глупый вопрос, ответ на который он сам хорошо знал.       Женя подходит к нему, кладет руку на его щеку и проводит пальцами по двухдневной щетине, старается ощутить каждый миллиметр, до которого сможет дотянуться. Ваня довольно улыбается, почти как кот, радуется тому, как она касается его.       - Я искренне желаю вам счастья с Мироном, - Ваня отворачивается.       В ее глазах застывают слезы, которые вроде счастливыми должны быть, от возможности быть рядом с Ваней, от возможности любить его. А ему ее любовь ножом между ребер проходится так словно он сам этот нож у кого-то украл, раскаивается немного, но и возвращать не хочется.       Ваня, Мирон и Женя с пятого класса вместе и всю жизнь друг с другом друг друга делят. Ваня с Женей в девятом классе играли в любовь, пока Мирон, зацикливаясь на учебе, пропускал мимо себя все. Он смотрел на то, как Ваня и Женя съесть друг друга готовы на переменах и ему становилось почти тошно. Ведь она на него никогда так не смотрела и никогда не посмотрит. Постепенно очки Мирон сменил на линзы, и из сутулого ботана вырос в красивого мальчика, на которого каждая девочка в школе кидала заинтересованный взгляд. Ваня говорил ему, что пусть он только ткнет пальцем и любая ему отдастся. А еще Ваня любил говорить про Женю, про то как сильно ему с ней повезло. И Мирону от этого влюбленного голоса становилось особенно дурно.       Ваня с Мироном лежали на крыше и курили, вернее курил Ваня, а Мирон давился табачным дымом под смешки друга. Мирон всегда несуразный был, его тело просто не предназначено для глупых поступков вроде распития водки в минус двадцать пять или курения. Женя всегда говорила, что без нее он бы уже давно откинулся, ведь только она его и оберегала от всех бед, которые спешил раздобыть Рудбой. Смотреть на девушку друга восхищенными глазами – неправильно. А Мирон старался неправильно не поступать.       Женя с Мироном оказываются на одном курсе в одном универе. Ваня уезжает учиться в Москву. Женя от привычки заботиться о Мироне так и не избавилась, а он по глупости принял это за симпатию. И она позволяла себя любить, позволяла дарить цветы, водить себя в рестораны и совсем не заметила, как утонула в его голубых глазах. Ваня остался, где – то там, за пределами реальности, остался в памяти первой любовью, первым поцелуем, первым сексом. А Мирон стал домом, в котором умереть не страшно, но и жить счастливо не получится.       Ваня возвращается в Питер спустя несколько лет: с забитыми рукавами, цветными волосами и дипломом бакалавра. Женя встречает его на вокзале, а Мирон уже давно другом не интересуется. Они пьяно целуются в квартире Вани, признаются друг другу в любви и не спят всю ночь. Женя смотрит на него почти осуждающе с утра.       - Не надо было тебе уезжать.       Ваня улыбается, гладит ее по волосам, ее слова до него не доходят – его вины в их разлуке точно нет и в пятилетнем радиомолчании тоже.       - Я уйду от него, - хрипит Женя без зазрения совести.       А через несколько дней Мирон сидит на его кухне и умоляет друга не отбирать ее у него.       Ваня слово держит, а поэтому сейчас стоит к ней спиной. Ждет, пока она уйдет. Ждет, пока она сама закроет дверь и больше никогда не вернется.       Мирон обнимает Женю, когда та возвращается к нему. «Спасибо»       Ваня смотрит на разбитый экран телефона и думает, что сделал все правильно. Настя готовит на кухне завтрак, за окном дождь, а Ваня не понимает почему не стал бороться.