Суперзлодейкам не до влюблённостей

Когда Эвелин замечает на своём запястье небольшую розоватую полосочку, ей даже в голову не приходит, что это — мистический, однако непременно верный признак влюблённости. Она мимолётно думает, где могла так неосторожно пораниться, и тут же забывает о странной полоске — суперзлодейкам не до царапин, и уж тем более не до влюблённостей. Потом она обсуждает личность Экранотирана (до чего иронично) с Эластикой, слушает её не совсем трезвые рассуждения о тех, кто создаёт, и тех, кто продаёт, и на самом деле увлекается разговором. Это непривычное, но очень приятное чувство — наверное, потому, что Эвелин терпеть не может выбираться на люди и поддерживать светские беседы, которые априори не могут принести ей ни пользы, ни удовольствия. С братом же Эвелин только и делает, что собачится. Она, впрочем, давно привыкла к постоянным ссорам — почти в той же степени, в которой ужасно устала от них. Потому разговоры с Хелен Эвелин действительно нравятся: глаза, обычно сонно прикрытые, горят неподдельным огнём заинтересованности, а медлительная манера речи сменяется на быструю, порывистую — так много нужно сказать, так много обсудить! Конечно, Эвелин знала, что Эластика умна, рассудительна, эрудирована, но говорить с ней вживую, слушать её остроумные заключения, наслаждаться последовательностью суждений, слышать приятный мелодичный смех, заглядывать в добрые карие глаза… Это подкупает Эвелин. Она проникается симпатией к Хелен. Не к Эластике. Признаться себе в искреннем неравнодушии к кому-либо вообще для Эвелин непросто; и всё же согласиться, что тебе нравится умная, интересная женщина, гораздо легче, чем объяснить свою симпатию к одной из супергероинь, ненависть к которым давно стала для Эвелин мотивом, оправданием и единственной мотивацией делать что-либо. Когда на следующее утро полоска на запястье становится ярче, будто наливается кровью, у Эвелин возникают смутные подозрения, но она всё ещё не обращает внимания. Вместо этого она предпочитает уделять своё время Хелен. Они подолгу разговаривают, и Эвелин может поклясться: ей давно не было так хорошо. По вечерам они часто сидят на крыше небоскрёба брата, и Эвелин, конечно, знает, что наличие бутылки вина, мягкого пледа и интересного собеседника означает романтическую ситуацию только в дешёвых мелодрамах, но всё же… Эвелин придвигается ближе к Хелен и заносит руку, чтобы накрыть их обеих, как вдруг Хелен говорит: — Интересно, как там Боб, дети? Я так скучаю по ним! Честно говоря, если бы не Боб, меня бы вообще здесь не было. То есть, конечно, мне и самой хотелось немного погеройствовать — ну, знаешь, вспомнить прошлое, — Хелен застенчиво хихикает, и сердце Эвелин пропускает удар. — Но уговорил меня Боб. Представляешь, обещался следить за детьми, только чтоб я смогла быть здесь! С ума сойти. Хелен ненадолго замолкает, мечтательно улыбаясь тёмному небу. — Знаешь, когда мы только познакомились, Боб часто устраивал свидания под открытым небом. Я тогда без памяти влюбилась… Не думала, что спустя столько лет буду чувствовать такую же страсть к нему. Хелен оборачивается к Эвелин, и в её глазах всё ещё плещется нежность и любовь к мужу, так что она даже не замечает, что рука Эвелин застыла в паре дюймов от её плеча. — А ты? Ты влюблялась когда-нибудь? — с улыбкой спрашивает Хелен. Эвелин кидает мимолётный взгляд на своё левое запястье. Опускает руку с одеялом. Натягивает рукава старого, растянутого свитера на ладони. — Нет, Хелен, никогда. ~ На следующий день полоска приобретает ярко-алый цвет, и Эвелин отчаянно хочется, чтобы полоска стала чёрной, но дни идут за днями, а чёртова царапина остаётся вызывающе красного цвета. В конце концов Эвелин понимает, что пора приводить свой план в исполнение, и плевать на всех: на супергероев, на Хелен, на непрошенную влюблённость. Она проверяет, готовы ли очки для контроля сознания, и прячется в радиорубке до самого начала банкета. А потом, когда слова Эластики оказываются слишком близки к истине, без капли жалости оглушает её. И надевает на неё очки. Упоительное чувство контроля над ситуацией возвращается, и Эвелин изо всех сил старается убедить себя в том, что суперзлодейкам не до влюблённостей, а супергероиням — не до суперзлодеек. И чёткая, чернильно-чёрная полоска на запястье Хелен — лучшее тому доказательство.