Вопрос больших футболок и маленького роста

Эдвард стоял посреди спальни Роя в одних трусах и, держа в руках огромную чёрную футболку, смотрел на неё. Не просто смотрел, скорее даже таращился, прожигал взглядом. Говорят, если долго смотреть в бездну, то бездна начнёт смотреть в ответ, но как бы не так. После очередных бесполезных (не говорите Эду это слово) поисков философского камня Элрики вновь вернулись в Централ, остановившись в привычной им гостинице, находившейся буквально в десяти минутах ходьбы от штаба. На горизонте маячил поход к полковнику с отчётом об их путешествиях, очередные споры, ругань… Элрику, поотвыкшему от этого цирка, вовсе не хотелось вновь нарушать своё душевное равновесие, но долг требовал. Весь день он, мягко говоря, валял дурака: отлёживался, ел, читал, размышлял об алхимии, ел, гулял по столице, болтал с братом, и только под вечер, собрав всё своё мужество в свой стальной кулак, Элрик взялся калякать своим неразборчивым почерком отчёт. «Усердию», с которым Эд вырисовывал кривые буквы — на зло противному Мустангу, конечно же, — могла позавидовать любая курица. Цыплёнок, поправил бы полковник, но Элрик послал наваждение куда подальше и, максимально неразборчиво написав последние строки отчёта, торжественно откинул ручку. Запихнув бумаги в сумку, он выполз в небольшой коридорчик гостиничного номера. — А не поздно ли? — задумчиво поинтересовался Альфонс, переводя взгляд с настенных часов на брата. — Может, полковник уже ушёл домой? — Ага, как же, — весело фыркнул Эд, зашнуровывая ботинки. — Небось либо на свиданке, либо опять весь день отлынивал и теперь разгребает всё. Ну ничего, я ему работёнки подкину. — И, гаденько усмехнувшись, Элрик встал, пафосно накинул плащ и вышел за дверь, напоследок бросив брату прощание. — Смотри, как бы он тебе работёнки не подкинул, — вздохнул Ал. Он и не надеялся, что брат вернётся в отель. Каждый раз, когда он так поздно отправлялся отдавать отчёт, полковник задерживал его, поэтому Элрик старший оставался ночевать в штабе. И так каждый раз, стоило братьям вернуться в Централ. Именно поэтому Альфонс перестал навещать полковника вместе со своим вспыльчивым братцем. Выйдя из гостиницы, Эд прошёлся по аллее, на которую выходили окна их номера, а потом свернул за угол и уже там вздохнул и расслабился. Ал вроде бы ничего не заподозрил, а значит, можно прекращать играть роль. Теперь ноги сами понесли Эда по направлению к небольшому, но уютному изнутри дому, в котором жил полковник. Эд ещё на вокзале позвонил ему, чтобы сообщить, что они с Алом скоро будут в городе. Это был их маленький секрет, их особая традиция, которую они поддерживали вот уже некоторое время с начала отношений. Тем более зачем тратить время в штабе, если можно просто не застать начальство на работе и «отчитаться» непосредственно у него дома? За несколько недель в очередной погоне за философским камнем Эдвард успел соскучиться по наглой полковничьей морде, поэтому чуть ли не бежал. Он даже не запыхался, а остановившись перед дверью дома Мустанга, лишь поправил волосы, громко постучал и расплылся в глупой улыбке, стоило ему услышать родные шаги по ту сторону двери. Мужчина открыл в одних форменных брюках и полурасстёгнутой рубашке. Увидев Эда, он и сам странно улыбнулся. — Как раз собирался душ принять. — Антрацитовые глаза потемнели. — Не хочешь вместе? — Хочу, — без раздумий согласился Элрик, тут же скидывая ботинки и небрежно сбрасывая сумку с отчётом на пол. До душа они добрались, до душевой кабины — нет. Только разделись там, а потом сразу же переместились в спальню. К отчёту они, к слову, так и не прикоснулись. Впрочем, было не до него. И вот на следующее утро Эдвард проснулся один на огромной кровати Мустанга в ворохе одеял. Солнечный свет лениво мазал по плечам и золотистым волосам, разметавшимся по подушке. Эд зажмурился от его тепла и от приятной тягучей неги, разлившейся по телу. С кухни доносились звуки шипящего на сковородке масла и вкусный запах, будоражащий аппетит, — Рой проснулся раньше и встал, чтобы приготовить им завтрак. При мысли о еде пустой желудок напомнил о себе громким урчанием, а ещё в голове крутилась мысль, что Рою на работу, так что Эдвард силой заставил себя сползти с мягкой постели полковника. Что ни говори, а она была гораздо удобней коек в гостиницах и поездах. Прошлёпав ступнями по полу, Эдвард слегка поморщился, не то от холода, не то от громких звуков, издаваемых протезом, отыскал свои трусы и медленно натянул их. Лениво потянулся всем телом и оглянулся. Его вчерашней одежды нигде не было видно, только на спинке стула небрежно висела любимая футболка Роя. Эдвард заинтересованно взял её в руки и, приложив к себе, взглянул в стоящее рядом зеркало. Ну уж нет, она просто огромная! Чего скрывать, иногда Эдварду хотелось романтики, как во всех этих книжках, о которых иногда треплется Уинри. Например, надевать одежду любимого человека. Но, к сожалению, это не их случай, так как Элрик буквально тонул во всей одежде Роя, что была ему явно на несколько размеров больше. Это безумно злило и одновременно расстраивало Эдварда. Не желая признавать, что от мыслей об этом настроение падает и появляется грусть, Эдвард показательно — скорее даже, для самого себя — раздражённо цыкнул, глядя на футболку в руках. Честно говоря, не только мысли, но и сам предмет одежды вызывал в нём не самые лучшие воспоминания. Пару месяцев назад во время очередной сдачи отчёта на дому, за ужином, Эд пролил на себя кофе Мустанга. Тянулся через весь стол, чтобы расставить тарелки, но потерял равновесие и в попытках удержаться на ногах задел кружку с дымящимся напитком. — Не ошпарился? — тут же спросил Рой, оглядывая коричневое пятно на рубашке и брюках Элрика. — Всё нормально, большинство пролилось на протез, — качнул головой Эд, обдумывая ситуацию и её плюсы. А те, безусловно, были. Даже не плюсы — это был его шанс. Просто так попросить одежду юноша не мог из-за банальной гордости и стыда. Но он даже не успел ничего произнести, как Рой потрепал его по голове и сам предложил: — Вот и хорошо. Снимай одежду, а я пока найду тебе что-нибудь надеть. — Уверен? — Застирать же нужно. Впрочем, недолго Элрик радовался, так как стоило ему влезть в одежду Роя, тот тут же начал задыхаться от смеха. Шорты были юноше ниже колен, да и вовсе спадали, если их не придерживать, а в футболке могло поместиться целых три Эдварда. С того случая Рой часто предлагал Элрику свои вещи, но тот только злобно шипел, не желая даже слушать ничего по этому поводу. И вот сейчас, стоя посреди комнаты полковника в одних трусах, он сверлил взглядом несчастный предмет одежды, будто это помогло бы ему хоть немного вырасти, тем самым решив ещё кучу проблем. Так его и застал Рой, вошедший в комнату, чтобы позвать на завтрак. — Можешь надеть, — с лёгкой улыбкой кивнул он на свою футболку. Сам он уже был в брюках и рубашке, застёгнутой не до конца. — Не буду, — насупился Эд. Хватит с него позора. Когда они вдвоём, Мустанг, конечно, ведёт себя совершенно иначе, но свои тупых шуточек про рост не оставляет. — Почему? — Не хочу. — Элрик помотал головой. Портить утро тупыми перепалками не хотелось, но Рой, кажется, был другого мнения. — Но тебе идёт. — Издеваешься?! — тут же зашипел Эдвард. Он уже сто раз успел пожалеть, что вообще взял эту футболку в руки. Нужно поскорее найти свою одежду и забыть об огромных вещах Мустанга, как о страшном сне. Не успел Эд сделать и шагу, как Рой сам преодолел расстояние между ними, опустил руки на плечи Элрику, заглянул в глаза и серьёзно произнёс: — Вовсе нет. Что-то в его взгляде, в его низком голосе заставило сердце Эдварда дрогнуть. Странное волнение поселилось в животе, когда он встретился взглядом с обсидиановыми омутами Роя. Не разрывая зрительного контакта, полковник приблизился к лицу Эда и накрыл его губы мягким поцелуем, и всё остальное сразу забылось. Одной рукой прижимая футболку к груди, а другой сжимая ткань рубашки на плече Роя, Эд стал целомудренно отвечать. Это было его слабое место, и чёртов полковник внаглую пользовался этим. Оторвавшись, Рой прижался лбом ко лбу юноши и, всё так же глядя в глаза, пытливо произнёс: — Пожалуйста? В одном этом слове, в этом взгляде было столько всего нежного и тёплого, что Эд сдался. Прошептал тихое «ладно», прикрывая глаза. Что этот чёртов полковник делает с ним? Вот он минуту назад ворчал из-за своего роста и одежды больших размеров, клялся, что ни за что и никогда больше, а что теперь? Теперь он натягивает эту самую футболку и косится в зеркало. Как и ожидалось: встрёпанные волосы тонут в широком воротнике, который полностью оголяет эдовы ключицы, рукава прикрывают локти, а подол футболки болтается у середины бёдер. Эдвард опасливо перевёл взгляд со своего отражения на лицо полковника, боясь увидеть там насмешку, но не увидел ничего подобного. Казалось бы, радоваться надо, но Элрику непривычно. Он не знает, как реагировать, поэтому неловко произносит: — Ну и что тут хорошего? Если ты начнёшь смеяться, я тебя ударю этой рукой. — Он поднял свой правый протез и для пущей убедительности несколько раз сжал и разжал кулак, так, чтобы погремело железо. Мустанг на это лишь как-то странно усмехнулся. — Ну, например… — Специально выдержанная пауза. — Закрой глаза. — Проблема от этого не исчезнет. — Эд нахмурился. Что ещё за игры? — Просто закрой. — Рой вновь снизил голос, и Элрик всё же послушался, прикрывая веки. Он ожидал чего угодно, но никак не того, что подол футболки будет задран, а сам Рой головой заберётся под него. Не открывая глаз, Эдвард спросил: — Что ты делаешь? Я всё ещё не понимаю, что может быть хорошего в… Но не договорил, так как чужой язык мазнул по животу чуть ниже пупка. — Например, это, — хрипло произнёс Рой и легонько подул на мокрый след. От создавшегося контраста по телу Эда побежали мурашки. Он зажмурился, стискивая зубы и опуская руки на широкие плечи полковника, который времени зря не терял. Он уже обвёл языком пресс Эдварда, оглаживая бока тёплыми шершавыми ладонями. Язык скользил выше, пересчитывая рёбра, пока Рой не уткнулся в проступающую ложбинку. Он потёрся носом о тёплую кожу, глубоко вдыхая запах. Грудь Эдварда тяжело вздымалась от участившегося дыхания, а с губ слетали вздохи. Он крепко сжимал плечи Роя, чтобы не упасть, так как его ноги подкашивались. Ситуация казалась очень интимной, и от этой мысли Элрику только спирало дыхание. Почувствовав, что юноша дрожит, Рой подтолкнул его к стенке, чтобы тот имел больше опоры, и продолжил своё занятие. Ладонь скользнула вверх по позвоночнику, оглаживая поясницу и лопатки, а губы накрыли сосок, мягко посасывая. Элрик только громче выдохнул, совсем теряясь. Футболка сильно задралась, спиной он чувствовал не только тёплые ладони, но и холод стены, а спереди к нему прижималось горячее тело, что создавало острый, но приятный контраст. Когда вместо того, чтобы мазать губами и языком, Рой прикусил сосок, с губ Эдварда наконец сорвался первый хриплый стон. Посчитав миссию выполненной, тот довольно улыбнулся и провёл влажными поцелуями дорожку от груди к ключицам. Эд совсем забылся. Сейчас для него существовал только Рой под футболкой, его язык и губы, ласкающие кожу, его руки, крепко, но бережно сжимающие уже его плечи. В животе невыносимо тянуло. Жарко, приятно. Юноша даже не замечал, как дрожат его ноги и с какой силой он сжимает плечи Роя. Возможно, после протеза даже останутся синяки. Оставив ещё один яркий засос под ключицами, рядом со вчерашним, Рой принялся выцеловывать основание шеи, задирая футболку до невозможного. Отвлёк их донёсшийся с кухни свист чайника. Оба вздрогнули, услышав его. Эдвард распахнул глаза и затуманенным взглядом проследил, как встрёпанная чёрная макушка вылазит из-под футболки. Рой улыбался, довольно щурясь от вида алеющих щёк Эда и раскрасневшихся от прикусывания губ. У самого глаза блестели, а щёки светились слабым румянцем. Он аккуратно поправил футболку на юноше и поднялся на ноги. Встрепав золотистые, растрепавшиеся точно так же, как и его, волосы, он чмокнул Эда в макушку и, мягко произнеся «завтрак готов», вышел из комнаты, оставляя Элрика осмысливать произошедшее. Юноша съехал вниз по стене, глупо улыбаясь. Пожалуй, да, у огромной одежды были свои плюсы. Плюсы не распространяются на повседневную жизнь, но остального было вполне достаточно. На завтрак Эд вышел в той самой футболке.