Соседи

      Прокуренный город, окунутый в мрак разочарований и нытья в подушку. Как-то так можно было назвать этот вечер. Winston, что сейчас дымом клубился из моего рта, разъедал меня изнутри едкими ощущениями, что провоцировали мерзкие мурашки по коже, делая этот вечер ещё хуже. Стоя возле своего парадного и слушая Lil Peep – "16 Lines", я самоуничтожался – в прямом смысле этого слова. Всё было слишком идеально. Я замёрз, глаза красные, чуть ли не в слезах, вторая сига пошла в разрушение; с этого дня одной мне мало. Да, я охеренно живу на ощущениях. Просто очень впечатлительный. Я давно хочу иметь нормальные мозги, но они выгорают в остывшем пепле, и мне не вернуть их.       Сейчас зима, пятнадцатое января, пятница, 22:49. Вроде бы и домой пора идти, но что-то крепко держит здесь, в эти -19°C. Но нет – всё же пора домой. Заболеть в разгар учёбы – это последнее, чего я хочу. Затушив окурок о стену и бросив на асфальт, я лениво ввалился в помещение в котором живу больше двенадцати лет. — Привет, мам! — я положил ключи на тумбочку и повесил куртку на крючок. — Привет, Глеб. Где ты так долго? Я же волнуюсь. — Ма-а-ам…- я устало улыбнулся, — ну я же уже не ребёнок. — И что?! Я уже и ужин приготовила. А тебя всё нет и нет.       Мамино волнение я воспринимаю вполне нормально. Я – последний мужик в семье. Батя ушёл к любовнице, когда мне было четырнадцать. За это я в тот же день его со всей силы избил. Ненавижу его, всей душой ненавижу. Сначала по пьяни он избивал мать, меня тоже, бывало. Но я с семи лет занимаюсь боксом, так что он тоже частенько был с красивым личиком. За мать я готов был его убить, отвечаю. Я рад, что он ушёл. Пусть катится к чёрту. Моя мама работает уборщицей. Да и я подрабатываю. Как-никак, три месяца назад восемнадцать стукнуло, и хотя высшего образования пока что не имею, меня с охотой берут в грязные местечки, в которых сами копаться не хотят, тут уж проще заплатить за это лишние четыре тысячи гривен.       А, кстати, забыл рассказать: у моей мамы хахаль шесть месяцев назад появился, хороший мужик. С ним и бухнуть нехило можно. Коля, так его зовут, старше мамы на четыре года. Я считаю, что эта разница совсем невелика.       Зайдя в ванну, я опёрся руками о край раковины. Опустив голову и постояв в таком положении пару минут, я медленно поднял взгляд и посмотрел на своё отражение в зеркале. Бессонные ночи из-за домашки, которой, по-моему, забыли приделать края, давали о себе знать. Я засыпал в три часа ночи, просыпаясь в шесть часов утра. И это ещё в лучшем случае. Порой я просто не спал пару суток подряд. Мама, конечно же, об этом не знала. В последнее время она стала оставаться на ночь у Коли. Это меня радовало, ведь я мог в тишине, спокойно, никого не тревожа заниматься своими делами. В такие ночи одиночество – лучшее, что можно мне предложить.       На следующий вечер мама отправилась к Коле, как она говорила, извиняясь, на всю ночь. Время было детское – половина девятого. Я решил сразу умыться и сесть за уроки.       Но не прошло и двадцати минут сосредоточенности на украинском языке, как в общем коридоре я услышал шум.       Наши соседи справа – заядлые алкаши. Но как бы сильно они не напивались, всегда вели себя тихо и никогда не доставляли нам лишних хлопот. Слева уже полтора года как никто не жил, ведь квартира продавалась.       Я бесшумно подошёл к двери и посмотрел в глазок. Женщина и мужчина, державшие в руках огромные сумки с вещами, стояли по левую сторону коридора. Позади них стоял высокий парень, как я понял – их сын. После того, как они с трудом открыли дверь и зашли в квартиру, я ещё долго слышал их разговор о том, кто, где и что должно стоять. Их сына зовут Назар, женщину – Люда, а мужа Люды – Виктор. Вдруг они вышли с кульком, прошептали что-то друг другу и позвонили в нашу дверь.       Чуть отойдя на цыпочках назад и сделав вид, что я только что услышал звонок и иду к нему, я уже у двери спросил: — Кто там? — Здравствуйте, мы ваши новые соседи.        Установилась пауза. Я открыл дверь, и, щурясь от света, так как дома у меня была включена лишь настольная лампа, посмотрел на «молодых» людей.       Супругам уже явно было за сорок, а их сын Назар был приблизительно моего возраста. — Ещё раз добрый вечер, — улыбаясь сказала тётя Люда. — в честь нашего знакомства мы решили подарить вам скромный подарок. — она протянула мне кулёк, в котором, как я увидел краем глаза, лежала коробка конфет. — Спасибо большое. Может, зайдёте на чай? — Ой, да спасибо вам большое, но нам ещё вещи нужно разгружать, — отступился мужчина.       Назар всё это время молчал, хладнокровно изучая меня с ног до головы. И, заметив это, я только сейчас понял, что стою в пижаме. — Может, Назарчик от чая не откажется, — вмешалась мама, — он целых пять часов ничего не ел.       Парень молчал. Мне стало неловко и я, несмотря на свой вид, пригласил его домой. Так же без лишних слов он вошёл ко мне в квартиру, ненадолго попрощавшись с родными.