Плачь, сестрёнка

Если бы Алекс вел дневник, то первой строчкой на каждой странице было выведено " День не задался с самого утра». Наверное, гнать на красный сигнал светофора, когда на тебе из экипировки только шлем и надеяться, что машин в половину пятого утра нет глупая идея. В шесть утра раздался звонок. Вильям приоткрыл глаз и начал нащупывать телефон, завалившийся куда-то. Только бы это не был будильник, идти на работу совсем не хотелось, ещё и с фонарем под глазом. Вместо телефона парень нащупал руку Аси, которая лежала у него под боком и пыталась спрятаться от звука под одеялом, недовольно хмыкая и бурча под нос. Он продолжил поиски за подушкой и нашел источник звука, только это был не будильник, а звонок на телефон Алисы. — Это Алекс, — сонно пробубнил рыжий и передал телефон девушке, откинувшись обратно на кроватку. Та сначала не хотела поднимать, ведь ночью сильно обиделась на брата, но все же нажала на зелёную кнопку. Первое что стало понятно из разговора — это не Алекс. Женщина на другом конце провода представилась доктором и сказала, что владелец телефона поступил в больницу в результате ДТП и находится без сознания с ушибами и сотрясением. Все что происходило дальше и до приезда в больницу, Ася помнила смутно, как будто этот фрагмент просто вырезали из памяти. Кажется, она выронила телефон из рук. Вильям быстро собрал вещи, документы и заказал такси, пока Джонсон от бессилия уселась на полу, уставившись на татуировку на запястье и думала. О каждом оскорблении от неё в адрес брата, о их ссорах и обидах, о том, что из-за неё он так гнал домой, игнорируя все знаки и светофоры. Она перед ним так редко извинялась и говорила о чувствах, а сейчас, когда чуть не потеряла, хотела кричать. Для неё потерять Алекса, как потерять все свои органы и остаться только с оболочкой из кожи и мышц — с таким невозможно жить. Она благодарила все и всех, что он остался жив. Без него она лишь половина целого, как и этот знак на её руке. Это парная тату, она сделала её вместе с Алексом в 15 лет. Точнее, это Алекс набил ей знак «Инь», а она ему «Янь» под присмотром пьяного друга-татуировщика. Инь — знак темного, холодного, женского начала. Янь — светлого, жаркого, мужского. Довольно банальная татуировка, но Алиса всегда считала, что идеально попадает под своё описание из-за внутренней опустошенности и агрессии, но люди, которые попадались ей на пути, всегда твердили обратное. И только брат знает о её внутренних демонах и полностью согласен со знаком «Инь» у Аси. Алекса, наоборот, считали угрюмым, злобным и точно не подходящим на звание " светлой души». Только вот, когда его энергия идет в нужное русло, его глаза горят огнем. Он сам весь пылает, словно пожар среди ночи, когда дело касается того, что ему дорого. И сегодня, он что есть дури давил на газ, лишь бы защитить тех, кто ему дорог. Ехать в больницу было страшно. И Вильям и Алиса боялись увидеть Алекса на котором и живого места не осталось. Только в палате они поняли, что не все так ужасно. Алекс уже был в сознании, потрепанный, в бинтах и с пластырями на шее, вдумчиво пялящийся в потолок, но главное — живой. Только увидев его очертания из окна палаты Ася словно пришла в себя и бросилась туда, оставив друга позади. — Леша! — добежав до кровати она обняла его, на что тот прошипел от боли, но все равно приобнял сестру незабинтованной рукой и приулыбнулся. Его уже давно никто так не называл. — Прости, — тихо прохрипел ей на ушко Джонсон, — За все прости, за все косяки, за все грубые слова, за все что я тебе сделал… Слезы, которая она держала все это время, градом полились на лицо Алекса, а ком в горле не давал сказать, что она думала о том же. Брат крепко взял её за руку, пытаясь убедиться, что это не сон, Алиса здесь и она не плод его больного воображения. В этот момент на плечи девушке легли ладони Вильяма и она осторожно отпустила руку брата и дала другу пройти на своё место, а сама подошла к окну, успокоится и вытереть слезы. Она стояла к ним спиной и старательно пыталась изображать спокойствие, пока душа ликовала. — Выглядишь похуже меня, братишка, — улыбнулся Вильям с разбитой губой у которого под глазом ещё и красовался огромный фингал, — Добро пожаловать в клуб. Алексу хотелось так же ответить что-нибудь в шутку, но он чувствовал вину перед другом, так что лишь грустно хихикнул в ответ и принял полу сидячее состояние, оперевшись на спинку кровати: — Я обещаю, мы наваляем придурку, который это сделал. — Только как ты снова решишь сесть за байк, — парировал друг. — Да хоть сейчас! Алекс испытывал огромное облегчение, что Вильям не держит на него обиды. Рыжий даже и не думал обижаться, просто был нескончаемо рад, что у друга есть силы шутить, а значит с ним точно все будет в порядке. Они ещё немного поболтали, но почти все внимание Джонсона было сосредоточено на сестре, которая тихо смотрела в окно и не вмешивалась в их разговор. Он то и дело смотрел на неё, а потом возвращался взглядом к Вильяму. Так продолжалось до тех пор, пока в палату не зашел врач: — Кто из вас является родственником? — Я, — резко Вильям протянул руку в вверх и вышел с доктором из палаты под удивленные взгляды близнецов. Алекс быстро вспомнил, насколько рыжий проницательный и всегда знает, что на уме у других. Он специально оставил его с Алисой наедине, чтобы они смогли поговорить. Девушка молча подошла к койке и села на стул, под натиском совести опустила глаза вниз: — Ты ведь знаешь, я совсем не умею извиняться, но пока мы ехали к тебе, я думала о том, что не прощу себя, если… — мысли в голове Алисы путались, дышать было сложно, а сказать тех слов она все ещё не могла, тот ком в горле так и стоял, — Прости меня. Эта пауза казалась Асе бесконечной, но она все равно не поднимала глаз, пока брат не взял её за руку. В этот момент девушка выпалила все как на духу: — Временами я бываю ужасной и надоедливой сестрой, которая только и умеет что кричать и злится, но я хочу, чтобы ты знал, что я тебя люблю и буду любить всегда! У меня нет никого дороже на всем свете… Такое признание из уст Алисы Алекс услышал впервые. Он сидел и смотрел на её заплаканные глаза и красные щеки, будто впервые увидел её такой. Он обернулся на окно с видом на коридор, но не врача не Вильяма там не было. — Дай ушко, — прошептал брат, будто хотя ей рассказать страшный секрет. Ася послушно привстала со стула и наклонилась к брату, но тот опередил её, и взяв рукой за щеку нежно поцеловал. — И я тебя люблю, — Алекс убрал руку с её лица и посмотрел в родные серые глаза с усмешкой сказав, — И если чтобы набраться смелости повторить этот поцелуй ещё раз нужно опять получить сотрясение, то я за. Но повторно падать с мотоцикла не пришлось, сестра сама наклонилась к его губам. Все стены, что она строила между ними столько лет, рухнули. Вернулись домой Ася и Вильям лишь ближе к обеду. Врач разрешил Алексу остаться на ночь, но только до завтра, ведь у него нет страховки. Но он успокоил друзей, сказав, что с ним все будет хорошо и все раны заживут. Единственное, Вильям не рассказал Алисе, что её брат вместе с легким сотрясением получил трещины в ребре, которые заживают медленно и довольно болезненны. Сегодня ему вкололи обезболивающее, а что делать дальше так и не понятно. Приготовив обед девушка позвала за стол друга, но сама отказалась есть и ушла в комнату. Ася решила не пугать Вильяма, но с тех пор как они вернулись, она чувствовала себя ужасно. Голова раскалывалась, нечем дышать, ноги ватные. А в мыслях только тот поцелуй. Джонсон добралась до кровати и упала. Как потом поняла в оброк, на несколько часов. Открыла глаза Джонсон от разговора. Вильям болтал с каким-то парнем в синих медицинских перчатках у неё в комнате за компьютерным столом. Заметив её движения они оба подскочили: — Только не дергай руками, — предупредил незнакомец, — я поставил капельницу. И действительно, из руки торчала иголка. Выглядела вся эта картина очень странно и брюнетка даже успела немножко испугаться. — Асенька, ты как, малышка? — взволнованно спросил Вильям и положил руку ей на лоб. Девушка смогла глубоко вдохнуть и чувствовать кислород, который попадаем в легкие, впервые за последние месяцы. Видно, капельница действительно помогает: — Хочу пить. Вильям сходил на кухню и вернулся со стаканом. Пока Алиса жадно глотала воду, парни переглядывались и облегченно вздыхали. Эти несколько часов они оба переживали за её состояние. — Что произошло? — спросила та. — Твоя нервная система не выдержала стресса, из-за этого произошел приступ астмы. Стоило бы купить ингалятор, — ответил блондин и положил на подоконник рядом с ней упаковку таблеток, — Успокоительные. Нервишки стоит беречь. — Это Марк. Он работает медбратом, — Вильям представил девушке её врача. — Ты гей? — удивленно предположила Ася, чем вызвала у Марка хохот. — Нет, не гей, Алиса. Признаться, новый знакомый выглядел очень симпатично. Блондин с зелеными глазами, ярко выраженными скулами и улыбкой напоминающей брата. Если не брать синие перчатки, одет он был не как врач. На нем была серая майка с принтом и рваные джинсы. — А похож, — через паузу заключила Алиса, чем вызвала смех уже у Вильяма. — Я в баре ему тоже самое сказал. — Почему вас так волнует моя ориентация? Натурал я. На-ту-рал, — Марк ни капли не обиделся, только лишь снисходительно покивал головой. Они втроем пообщались, пока не закончилась капельница, после чего новый знакомый записал свой номер и оставил на столе. -Звони мне, если успокоительные закончатся. Таким милашкам нельзя нервничать. Эта фраза вогнала Асю в краску. Она уже и забыла, когда последний раз к ней подкатывал парень, а уж тем более симпатичный. Обычно их всех отгонял Алекс, убивая взглядом. Закрыв дверь, девушка кинулась к Вильяму, забыв о том, что ей сейчас противопоказано совершать резкие движения. — Я ему понравилась?! Опешивший парень и не знал что ответить на столь глупый вопрос, но Ася смотрела на него с детской наивностью, так что ответить пришлось: — Ну, если он назвал тебя милашкой, то, наверное, да. Самооценка Аси быстро подскочила вверх, и довольная улыбка расплылась до ушей. «Вот тебе, Алекс, не у одного тебя могут быть интрижки!» И только на этом моменте Алиса вспомнила, что братишка в больнице и в сердце словно уколола иголка. Улыбка пропала с лица. Заметив это изменение Вильям ухватил её за щеки и потянул их вверх, отвлекая от плохих мыслей. — Не загоняйся, малышка, улыбка тебе идет больше, — рыжий включил свой решим старшего братика и приобнял её за плечо, — Давай я сделаю тебе лучший кофе, который ты пробовала? -Спасибо, Вильям.