В одном ритме

      За несколько часов до полуночи ребята приехали на место, где планировали отмечать столь классный, по их мнению, праздник. Они уже успели даже привыкнуть друг к другу. Девушки хозяйничали на просторной кухне, дружно заканчивали приготовления, раскладывали еду по блюдам, накрывали на стол, стоящий в гостиной. Парни притащили небольшую живую елку, устанавливая ее в самом подходящем, как сказали девушки, с кем никто не попытался поспорить, месте. Никита наряжал ее, украшал понемногу дом, в чем ему помогал Святослав, что уже успел разжечь камин и немного согреть дом изнутри. Играла довольно громкая музыка, но она не мешала им, ее, в принципе, никто и не замечал, все просто сновали туда-сюда, обмениваясь фразами и шутками. Атмосфера уюта также накрыла и этот дом.       Когда настало время праздновать, все, на удивление, прошло тоже гладко. Девушки, сморенные алкоголем, ушли спать раньше, часа в три, может быть, ночи. Первой ушла в комнату Стася. Распрощавшись с ребятами, она зашла в комнату, переоделась и уснула, оставляя их втроем. На некоторое время Никита тоже вышел, но не с ней. Он вышел на улицу, чтобы проветрить замутненный большим количеством алкоголя мозг и покурить. Парень долго смотрел на ночное небо, чистое и звездное и улыбался, наслаждаясь приятным холодом, которым окутывал его ветер. Шатен выкинул дотлевающую сигарету в снег и поспешил в дом, пока не замерз окончательно, но прямиком перед входом в сам дом, во дворе, он увидел Свята. Парень стоял, прислонившись к двери спиной, в руке его был бокал с виски, глаза прикрыты, а нога, подогнутая в колене, упиралась в дверь. — Ты чего тут стоишь? — спросил Никита, подойдя к другу ближе, чтобы привлечь его внимание к себе. — Тебя жду, — спокойно ответил блондин и поднял на Киоссе взгляд, полностью замутненные пеленой глаза, расширенные зрачки, покрасневшие от алкоголя щеки, влажные розовые губы, челка спадающая на глаза, все это смотрелось в тот момент так… идеально. Что ввело Ника в ступор. На самом деле он не знал, что его озадачило больше: то, что Степанов зачем-то ждал его, или то, как выглядел парень в тот момент, и, заметив замешательство друга, Свят неожиданно мягко засмеялся и склонил голову в бок, но также резко он стал серьезен, дернул бровями и расплылся в ее на знакомой Никите усмешке, — ты ведь помнишь свое обещание? — добавил он. — Помню… — Никита фыркнул, невольно отворачиваясь, чтобы скрыть некое смущение, что проступило на его щеках. — Ты хочешь, чтобы я исполнил его сейчас? — парень украдкой посмотрел на друга, надеясь на отрицательный ответ — он не был готов — но ожидания не оправдались.       Святослав схватился одной рукой за его футболку на груди и потянул на себя, практически прижимаясь вплотную, большим пальцем второй он провел по губам младшего и слегка надавил на подбородок, из-за чего Никита приоткрыл рот, смотря в пьяные глаза товарища, но сопротивляться не стал. В конце концов он сам подписал себе такой приговор. А не сдерживать обещаний Киоссе ненавидел… — Здесь и сейчас, — прошептал блондин ему в губы, обдавая горячим дыханием, и тоже заглянул в глаза не сопротивляющегося темноволосого парня, что стоял перед ним теперь так близко. Видя в его глазах волнение, голубоглазый поспешил добавить — Леся тоже нам не помешает, не беспокойся,       Никита рвано выдохнул, когда друг отпустил его, позволяя самостоятельно сделать то, что от него требовалось. Он прильнул к губам Свята, раздвигая их языком и нагло вторгаясь в чужой рот, обладатель которого лишь опустил руку на плечо кареглазого, поспешно отвечая на это безумие.       Руки Киоссе оказались у Святослава на бедрах, и он смял их через плотную ткань джинсов, отстраняясь от губ, что впитали в себя привкус алкоголя, и спускаясь к шее. Один неосторожный поцелуй, и на коже зацвел яркий засос. Второй — кожу приятно обожгло, а третий, прямо под ухом, заставил старшего несдержанно простонать и, забравшись рукой в волосы друга, сжать их у корней.       Никита спустился по шее вниз — благо вырез на футболке был уж слишком вызывающий — провел язычком по ключице, к груди и все же приподнял одежду вверх до самого горла, покусывая и обсасывая соски, возбужденного парня. Провел языком широкую линию вниз по животу, вызывая стаи мурашек по телу Свята, не май месяц и в помещении, хоть туда и доходило немного тепла из самого дома, было довольно холодно. — Не против? — Киоссе взял из рук блондина, который лишь махнул головой, бокал виски и залпом осушил его, смачивая пересохшие губы сильнее.       Шатен рвано выдохнул вновь и встал перед голубоглазым на колени. Пристально смотря на него снизу вверх, он расстегнул ширинку и спустил джинсы вместе с боксерами вниз, оголяя поднявшийся член парня, и довольно облизнулся в предвкушении, чем уже вызвал стон у наблюдающего за этим Святослава. Рука парня легла на макушку Ника, пальцы затерялись где-то в волосах и подтолкнули кареглазого к действию. Он медленно облизал плоть по всей длине ствола и обхватил головку губами, медленно погружая все глубже в горло. От этого действия воздух из легких Свята выбило, и он ожесточеннее впился пальцами в мягкие волосы, стараясь как можно глубже толкнуться в его ротик. По глазам прочитав одну короткую мысль: «Быстрее…», Никита резко выпустил член изо рта, поиграл с головкой языком и снова взял в рот, сразу делая быстрые движения по стволу. С губ Степанова сорвался довольный стон, и он зажмурил глаза, отдаваясь ощущениям. Стиснул руками бедра партнера еще сильнее, расслабил горло и медленно взял практически по основание, из-за чего блондина выгнуло дугой, а потом совершенно в другом жестком темпе принялся сосать, водя по плоти языком. Хорошо. Слишком хорошо. Свят прикусил губу, еле сдерживаясь, и гортанно простонал, облизывая свои искусанные губы.       Хватило его ненадолго.       Особенно сильно толкнувшись в рот Киоссе, блондин замер, стискивая волосы того сильнее и чуть ли не вырывая их, тихо прорычал, что-то явно нецензурное, изливаясь в глотку кареглазого. Тот проглотил все до единой капли, лизнул еще раз головку и медленно вернул все как было. Встал с пола, слегка пошатнувшись, ведь колени саднило, и улыбнулся, видя такое состояние голубоглазого. — Ну что? Доволен? — спросил Ник, заходя в дом и наливая в свой бокал еще немного вина. — Определенно, — хмыкнул Святослав, к которому и относился этот вопрос.