Comatose

Они направляются в "Долби" за несколько часов до начала церемонии, но на обочинах уже заметны толпы людей с плакатами  их кумиров. Джей всегда удивлялся их таланту приходить раньше всех. И вообще, он никогда не понимал, почему сотни сходят с ума из-за одного человека, который по сути такой же, как и они.  Он проводит рукой по ее колену, тем самым задирая подол платья и открывая вид на свежие синяки и царапины, которые он сам и оставил пару дней назад. Ее кожа покрывается мурашками от одного его прикосновения, и это вызывывает легкую ухмылку на его лице. Взгляд сосредоточен на дороге, но он все же отвлекается и отрывисто смотрит на свою спутницу, которая вот-вот взорвется от нарастающего волнения. Она инстинктивно убирает его руку и закрывает посиневшую кожу платьем. Он замечает, что у нее дрожат руки. — Что если они узнают? —  в сотый раз бормочет девчонка, провожая взглядом встречные машины. Такое ощущение, что каждый прохожий знает все об их "двойной игре" и осуждает их за это. — Не узнают, — совершенно спокойно отвечает Лето, — Всем никакого дела не будет до нашей жизни, когда их взгляды устремятся на твое декольте,— усмехается он, покусывая пересохшие губы. Он осторожно накрывает ее ладонь своей, как бы говоря, что она не одна, и Робби заметно расслабляется. Когда он рядом ее никто и ничто не заботит, даже назойливые папарацци. — Как ты можешь всегда оставаться таким спокойным? — Все дело в музыке, — улыбается он и выкручивает ручки магнитофона до самого конца. Марго откидывает голову и прикрыв глаза, вслушивается в текст знакомой песни. "  I hate feeling like this  I'm so tired of trying to fight this I'm asleep and all I dream of Is waking to you  Tell me that you will listenYour touch is what I'm missing And the more I hide I realize I'm slowly losing you...*" * "Я ненавижу это ощущение, Я так устал бороться с ним. Я сплю и все, о чем мечтаю, -Понять тебя. Скажи, что выслушаешь меня. Я скучаю по твоим прикосновениям, И чем больше я прячусь, тем больше понимаю, Что медленно теряю тебя..." —  Comatose...I'll never wake up without an overdose of you, — напевает блондинка, когда песня заканчивается. Как ни странно, волнение улетучивается прочь. Ее больше не заботят такие мелочи, как корреспонденты или СМИ. Весь мир сужается до этой небольшого джипа с забавными побрякушками на поручнях. Она смотрит на своего возлюбленного, лицо которого освещается первыми лучами солнца. Он прищуривает глаза и бросает на нее мимолетный взгляд. Он искренне улыбается, и Робби тоже не может сдержать улыбки. Той улыбки, которую никогда не увидит ни один журналист. * * * Она уже и не считала, сколько раз за сегодняшний вечер сказала одну и ту же фразу: "Здравствуйте. Рада вас видеть. Прекрасный наряд". И в самом деле, все одеты хлеще другого. Сейчас даже собственное золотистое платье кажется ей блеклым предметом на фоне остальных. Они с Лето держат дистанцию, чтобы не вызвать лишних подозрений. Но она не сдерживается и все-таки бросает взгляд в его сторону. Он стоит в компании друзей и что-то обсуждает, при этом активно жестикулируя. Их взгляды сталкиваются, но до нее доносятся лишь незначительные отрывки их диалога и смех. — Марго, бери Джареда подмышку и бегом на сцену! Скоро ваш выход, —  сообщает ей одна из организаторов и тут же растворяется в многочисленных коридорах здания, которые больше напоминают ей кроличью нору, едва она успевает повернуться. Робби, не теряя ни минуты, направляется к своему спутнику с широкой улыбкой. Ее светлые волосы волнами струятся по плечам, едва затрагивая глубокий вырез платья. Как она и предполагала, когда заказывала это платье, все взгляды были обращены зачастую на ее декольте, а не на красные кровоподтеки, которые умело скрывались под обтягивающей юбкой. — Добрый вечер, — прерывает их Марго, перебирая между пальцев свое кольцо. Она жмет руки каждому из присутствующих, а позже поворачивается к своему сопровождающему, который вот-вот должен оказаться вместе с ней на сцене и вручить награду за "лучший грим и прически". Сейчас она с трудом представляет его с гримом на лице и кислотно-зелеными волосами, — Нам пора идти, если не хочешь заставить всех ждать. — Боюсь, у меня нет выбора, —  его рука нежно обнимает ее за талию, и как бы она не хотела этой маленькой близости,их окружают толпы народа, поэтому Робби инстинктивно отодвигается. Но Лето оказывается куда сильнее. Его пальцы мертвой хваткой впиваются в бархатную кожу. Поймав на себе ее удивленный взгляд, он склоняется над ее ухом и шепчет: — Идем. Этим дуракам будет о чём посплетничать.  * * * Лос-Анджелес так прекрасен ночью в свете многочисленных огней. Каждый огонек напоминает ей ангела, и теперь она понимает, почему Лето прозвал это место "Городом Ангелов". Она едва может говорить. От увиденного у нее перехватывает дух, и губы застывают на полуслове. Холодный ветер бьет в лицо, раздувая светлые волосы и заставляя прищурится, опустить веки. Робби раскидывает руки в стороны и отдается минутной свободе. Она чувствует его руки на своей тонкой талии, и от этого становится еще более уверенной. — Я люблю тебя, Джей, —  шепчет блондинка, а ее губы растягиваются в лучезарной улыбке. — Правда-правда? — он усмехается и зарывается носом в ее густые волосы, вдыхая их цветочный аромат. Прислушивается к ее равномерному дыханию, сердцебиению. Присматривается к пульсирующей вене под тонкой кожей, — Только вот я...Я ничего не чувствую, — его голос становится хриплым, словно он недавно выкурил пачку дешевых сигарет. Она вдруг понимает, что происходит и с ужасом в глазах оборачивается. Но безумец оказывается первым. Его руки толкают ее с обрыва. Руки, которые она совсем недавно покрывала нежными поцелуями, лежа в помятой постели. Она кричит в пустоту, но не останавливается. Руки безрезультатно пытаются уцепиться за воздух, как за перила спасения. Она слышит его смех, что царапает уши и кричит еще громче, будто кто-то может ее спасти. С каждой секундой его силуэт становится все меньше и меньше, пока и вовсе не исчезает из виду. Глаза заполоняет темнота. Она на дне собственных кошмаров, и они поглощают ее.  * * * Ее голос охрип из-за криков и пачки сигарет, перешел на шепот. Скулы впали еще больше, не желая возвращать на место румяные щеки. Кожа побледнела до неузнаваемости, а когда-то блестящие светлые волосы превратились в грязный небрежный пучок, если его можно таковым назвать. Все лицо покрылось темной тенью, как и душа. Рука нервно бродит по столу, трясущиеся пальцы едва соприкасаются с его поверхностью. Пепел падает на запястье, заставляя девчонку небрежно дернуться, задев чашку с остывшим кофе. Ее взгляд сосредоточен на белом квадрате. Кажется, она даже не моргает. Лишь пару раз надкусывает кончик карандаша и вновь поднимает ручку, с которой беспорядочно капают чернила. Задерживает дыхание, стараясь заполнить как можно больше пространства своим ветвистым почерком и выместить все свои чувства на жалком куске бумаги. Только вот не может собраться с мыслями, докопаться до глубин своей души. — Черт...—  мямлит недовольно, в одну секунду сминая листок. Еще секунда, и он оказывается на полу. Какое это уже письмо по счету? Десятое? Пятнадцатое? Хрен его знает. Давным-давно сбилась со счета, после третьего стакана виски, кажется... * * * Серое облако дыма почти мгновенно растворяется в воздухе, не оставляя после себя и следа. Марго кашляет в кулак, стараясь не разбрызгивать кровь во все стороны, итак уже достаточно для предстоящей уборки. Раны неприятно саднят, заставляя девчонку посильнее стиснуть зубы, вжаться в ступеньки ветхой лестницы, лишь бы не чувствовать эту боль. Боль, которая разъедает ее изнутри, разбрасывает на мелкие кусочки. Нет, ей плевать на царапины, ожоги и следы засохшей крови, никогда не обращала на них внимания. Что-то ломит за грудной клеткой, там, где находится сердце. И никто ей не поможет. Даже чертовы антидепрессанты. Ни-кто. Она задыхается от собственной боли. " С каких пор ты стала такой жалкой? "   — С тех пор как влюбилась, —  хриплым голосом произносит она, и не моргнув, глядит в одну, лишь ей известную точку. Стряхивает пепел на пол и делает очередную затяжку. Наполняет свои и без того нездоровые легкие новой порцией ядовитого никотина.  — Это ж надо так...— усмехается, выпуская кольца дыма, — Влюбится в того, кому на тебя плевать, — сплевывает накопившуюся во рту кровь вперемешку со слюной, —  Идиотка, —  облизывает пересохшие губы, — Джаред, Мистер Джей, чертов пудинг в конце-концов! Черт бы тебя побрал! Голос срывается на крик, а слезы брызжут из глаз, прозрачными струйками стекая по разбитым щекам. Сердце бешено стучит, словно вот-вот разорвет грудную клетку, тем самым убив бедняжку. Она уже не обращает внимания на бродяг, которые скитаются по ту сторону окна, не обращает внимания на собственное состояние, на то, какой он ее сделал. Не может перестать вопить, как младенец, бить по стенам когда-то бархатными ладошками, разбивая костяшки в пух и прах. Ей чертовски больно, хочется дать затрещину самой себе за "розовые очки", которые носила ежедневно. Рука машинально тянется к карману,и пальцы ловко вытаскивают поцарапанный ствол. Девчонка недолго стоит на месте, вытянув руку перед собой, пытается отдышаться. Прожигает взглядом когда-то любимую фотографию, что стоит на полу-разбитом комоде. И на лице всплывает неуклюжая улыбка. Чёртовы воспоминания! Руки предательски трясутся, а на глазах вновь наворачиваются слезы. Такие счастливые и беззаботные сидят на пепельном песке, наслаждаясь теплым майским солнцем. В его руке бокал мартини, а в ее что-то похожее на Голубую Лагуну. И оба улыбаются так широко, что сейчас ей даже не верится, что это в самом деле не сон. Словно она вновь ощущает его большую шершавую ладонь на своем плече.   —  Я ведь действительно любила тебя, Джей-Джей, — шепчет, прежде чем пускает пулю прямо в стекло рамки, и та разбивается вдребезги, как и воспоминания. Как и чувства. * * *