Малиновое небо

На улицах Лондона было тихо. Ночь накрыла город своей чёрной мантией, но сегодня на ней не было звёзд, всё заволокло тучами, и, казалось, повелительница Тьмы чем-то недовольна, а может и вовсе зла на город и его жителей. Но в чём они провинились? Это так и осталось тайной. Страшнее всего было на окраинах: большинство фонарей было разбито, деревья и дома (многие из которых были заброшены) бросали жутки тени на пустынные улочки, и казалось, что вот-вот из-за угла выскочит зловещий мистер Хайд... Ледяной ветер пробирал до костей и завывал так, что казалось, будто это целая стая волков. Деревья практически сносило, начался дождь, и сверкнувшая молния осветила неприметное на вид заброшенное здание из серого кирпича и кое-где с выбитыми стёклами. Каких-то пару минут всё было спокойно... - Н-Е-Е-Е-Т!!! - этот отчаянный вопль пришёл в мир вместе с оглушительным раскатом грома, и яркой молнией, которая рассекла небеса. Благодаря вспышке стала видна одна из комнат здания. По середине стояла кушетка, на которой покоилась неподвижная фигура. Это была девушка лет семнадцати-восемнадцати, у неё были мягкие черты лица, а волосы без света луны казались тёмно-серыми, как тучи в ненастную погоду. С двух сторон от кушетки стояли рыжеволосый парень и девушка с локонами цвета пепла. Глаза обоих заволокло слезами, было видно, что очень тонкая невидимая грань, подобная стеклу, которое вот-вот разобьётся, отделяет их от того, чтобы не разрыдаться. А у противоположного края, на коленях, будто грешник, который раскаивается перед Богом, рыдал парень, серые волосы которого сейчас казались чернее грозовой тучи. Тот вопль принадлежал именно ему. И даже сейчас, сквозь стиснутые зубы, он повторял, как молитву: "Нет, нет, нет...". Но чьё-то ёрзанье заставило его отвлечься от своих мыслей. Парень приоткрыл янтарные глаза, наполненные слезами: перед ним лежали два свёртка, ёрзавшие туда-сюда, а маленькие ручки, казалось, хотели дотянуться до неба. Сероволосый, не раздумывая, прижал их к себе, и одинокая слеза шлёпнулась на нос одного из малышей, от чего тот что-то невнятно пробурчал. А парень посмотрел на них с такой теплотой, от которой, казалось, растаял бы столетний ледник, а затем, зарывшись носом в щель между пелёнками едва различимо прошептал: - Я позабочусь о них, дорогая... Обещаю... - и опять новый раскат грома сотряс небеса.