И краски не угаснут, и пустота окрасится!

Шляпник бы не стал мучить себя безнадежной утопией, если бы не хотел этого. Шляпник бы не стал смотреть ввысь, зная, что упадет. Шляпник бы не стал ждать ее, если бы знал что это безнадежно. Но он, видимо, переоценил свои силы. С каждым мгновением надежда уходит глубоко в прошлое, сжигая своим остатками жестокое настоящее. Но ведь она пообещала, что не забудет и что придет обратно… обратно к Терранту. Вот только сохранить столь опрометчиво и искренне данное обещание Алиса не торопится, давая возможность одинокому Шляпнику полностью отдаваться лишь собственному безумию. Это была по счету седьмая чашка чая, и каждый раз вкус у ароматного напитка был разный. Сейчас он был горьким и густым, как отражение глаз Тарранта. Изумрудно зеленые глаза со временем мутнели, как налет из невысказанных слов и непоказанных эмоций. Во время обострения безумия, а бывает это раз или два в месяц, глаза окрашиваются в желтый, ядовитый цвет, но под наплывом обстоятельств они тоже омрачнялись неясностью. Мирана как всегда смотрела на шляпника проницательно и немного озорно, и это озорство было не совсем непонятно. - Таррант, ты совсем осунулся, из глаз пропали искры. Временами мне кажется, что ты становишься "обычным"! Меня это пугает… - Отнюдь, моя королева, - глоток за глотком Таррант отпивает неприятную на вкус жидкость из ослепительно белой чашки, даже не морщась. – "Обычным" для меня стать довольно затруднительно, и наплывающее временами безумие как ничто другое напоминает мне об этом. В комнату врывается холодный ветер, из открытого окна, которого там никогда не было. Белые шторы развеяли призрачные волны, и так же неощутимо все вернулось на круги своя. - И все же, - подливая на этот раз приторно сладкую жидкость в чашку Шляпника, вела беседу Мирана. – недавно я встречалась с одной знакомой прорицательницей, говорят, что она была даже в «обычном» мире, а то и в нескольких таких мирах! Так о чем, это я. Те из нас, кто отправлялся в тот мир, были немедленно отправлены в комнату с мягкими белыми стенами и заперты там! Что за несусветная глупость! «Они» такие странные! Со временем я начинаю бояться, что нашу девочку, нашего бравного воина, могут запереть в это жуткой комнате. Они не ценят красоту настоящего безумия, они его боятся. Сидя за маленьким двуместным столиком, в главном зале Белой Королевы, Шляпник слушал все ужасы того мира и страх маленькими иголками впивался в тело, как иногда в шляпной мастерской иглы впивались в его пальцы. - Они боятся не безумия, а того чего не понимают, - произнес Шляпник, ловя взглядом то, как Королева усиленно вслушивается в его слова, ведь в последнее время он почти не говорил, – Скорее всего лишь малая часть населения того мира имеет в себе хоть каплю чистого безумия. У нашей же Алисы было его достаточно, но, тем не менее, она была посередине… похоже, она не принадлежит ни к одному из наших миров. Мне больно осознавать, что больше я не смогу ее почувствовать. Да, пусть закроется это окно! - Какое окно, Таррант? Но ты прав, немногие принимают свое безумие. Ах, понимание, что они могут, сделать Алису такой же, как они, внушает мне ужас! - Вы не представляете, насколько боюсь я. От таких мыслей слёзы катятся из глаз. - Ну, ну Таррант, мой преданный шляпник. Все будет замечательно, а мое предчувствие редко ошибается, если конечно не хочет поразвлечься. Королева радостно передернула плечами и жадно высушила свою чашку чая, оставалось догадываться, какой вкус был присущ ароматной жидкости. - С недавнего времени, мне все чаще начинает казаться, что все, что окружает меня, это лишь игра воображения, - Шляпник грустно уставился на белый мраморный пол, наблюдая как солнечные зайчики, исполняют только им понятные танцы. - А разве это не так? – удивилась Королева. * * * Несколько месяцев Таррант не спал, отдаваясь с головой любимому делу, только так он мог забыть о своей любви, о своей Алисе. Воспоминания о ней радостно причиняли его сердцу новую боль, обновляя старые раны. А раньше одна только мысль о ней давало сердцу нежное прикосновение, и все тело пронизывала непонятная эйфория. Но сейчас остался только призрачный эфемерный образ любимой. Как только она ушла, Шляпника поглотило черное уныние, да и не только его, а всех кто был знаком с Алисой… даже тех, кто не знаком. А еще были сны. Ну, может видения, так как Шляпник не помнил, когда последний раз спал. Он почти не помнил их, но было четкое ощущение, что если хоть один запомнит, то разгадка тайны придет прямо к нему в руки. Вот только какая это тайна он не знал, и была ли она вообще? Но жить в неведении этих снов оказалась как нельзя просто, то, что он их не помнит, внушало спокойствие. И опять окно продувает насквозь комнату, заставляя леденеть костяшки трудолюбивых пальцев. Но Шляпнику было не до этого. По стенам бегали причудливые образы теней без хозяев, танцуя, завораживающе и мрачно. Но Шляпник не обращал внимание. Он творил новое идеальное произведение. Скользя пальцами по прозрачной, сотканной из света ткани, он шил свою прекрасную, странную «картину», отдавая всего себя, забывая о своем существовании. Наконец, он закончил новую, безмерно красивую шляпу, и отбросил к другим, ничем по красоте не уступающим сестрам. - Все не то, – тихо, подавленно прошептал шляпник. – Они все слишком обычные, слишком правильные… слишком отвратительные! Эта не то, что я хочу показать! Мягкие, тонкие пальчики опустились, на плечи мужчины, тихо подбадривая. Тарант вздрогнул, и обернулся к нарушителю его личного пространства. Он столкнулся со знакомыми серо-карими глазами. Сердце уже радостно отплясывало жигу дрыгу, а остатки разума не верили в происходящее. Алиса стояла позади сидящего на стуле Шляпника и нежно улыбалась, не отводя взгляда. Понимание медленно посетило Тарранта и уже не собиралось уходить. - Ты вернулась, - произнес он тихим, не верящим голосом. - Я же обещала. А Алиса Кингсли всегда выполняет свои обещания! Не осознавая до конца свои действия, Шляпник быстро, почти молниеносно обнял хрупкую девичью фигуру. Как же долго он ждал! Может, это было несколько месяцев, может лет. Он не считал, чтобы окончательно не убить себя. В глазах немного щипало, а в животе бабочки решили проснуться. Шляпник ощущал только теплое тело девушки и ее присутствие на ментальном уровне. Он почувствовал, как хрупкие ручки обхватили его, и сжали где то в районе талии. Наконец счастье охватило сердце обезумевшего Шляпника, за все долгое и жестокое время вдали от нее. - Я уже потерял надежду, - отпустить столь воздушный образ любимой девушки Таррант не мог, он так и сжимал в объятьях теплое, живое тело. - Я тоже слишком сильно скучала, чтобы не прийти… мне временами казалось, что тот мир безумнее этого. - Что, что случилось? Ты уладила все незавершенные дела? – мужчина отстранился от Алисы, сжав ее хрупкие плечи и смотря в прямо в глаза. - Ох, Таррант. Я сделала все, что от меня требовалось, но… они меня не понимали, стали избегать… хотели поймать и засунуть в лечебницу! Мне было ужасно страшно, но я смогла сбежать! Думая о новом слове, Шляпник понял что «лечебница» не очень хорошее место. Что же они делали с моей Алисой?! Такое не прощается! - Ох, Алиса! Но ты, же не вернешься туда? Я не хочу, чтобы ты страдала! Мы все будем счастливы снова увидеть! Ведь здесь тебя все любят. Чтобы ты осталась я готов сшить для тебя хоть тысячу шляп! Я даже могу отказаться от утреннего чая! Но ты ведь останешься? Смотря друг другу в глаза, Алиса неожиданно рассмеялась, чем вызвала волну непонимания своего собеседника. - Ну, конечно я останусь! Ведь не зря же я сбегала? И не надо идти на такие жертвы, хотя от пары шляп я бы все же не отказалась! - Алиса… Шляпник счастливо выдохнул, и немного нагнувшись, зарылся лицом в мягкие, светлые волосы. Алиса немного напряглась. - Ты не против? – осознал свой поступок Таррант. - Нет, но… меня волнует твое состояние. Когда ты в последний раз спал? - Не помню, - немного по-детски ответил мужчина, не в силах отстраниться от любимой. - Давай так. Ты идешь спать, а я устроюсь рядом. Бега между мирами занимают много сил. - Хорошо, - но наперекор своим словам он остается неподвижным словно статуя. - Таррант… Время будто замедлилось для Шляпника, хотя особого внимания он на него никогда не обращал. Алиса, вздохнув, отстранилась от друга, взяла за руку и вышла в длинный коридор, окрашенный полностью в красных тонах, это неприятно, напомнило о Красной Королеве. Наугад, она зашла в первую попавшуюся комнату. Теперь комната была уже окрашена в зеленые, изумрудные тона как глаза Тарранта. Посередине комнате расположилась огромная кровать, как раз то, что надо, а рядом темная тумбочка с красными цветами, которые тихо пререшептывались, поглядвая на гостей. Мужчина все это время шел сзади, обдумывая последующий план действий. Раз уж Алиса все же вернулась, то надо сделать, так, что бы она полюбила его. Этот уж шанс безумный Шляпник не упустит. А вдруг она и не думала о нем как о мужчине никогда? От таких мыслей по позвоночнику пробежалась стайка мурашек. Немного сжалось сердце, даже как то больно стало. Алиса села на кровать и стала наблюдать за Таррантом. Сейчас он понял, какая соблазнительная и невинная у него возлюбленная. «Точно! Можно же ее поцеловать, и если оттолкнет сказать, что это был импульс... Интересно, что выйдет?» В два прыжка радостный Таррант, приблизился к девушке и нежно провел, костлявыми пальцами по нежной щеке, внутри немея от волнения. Алиса недоверчиво уставилась на мужчину, ощущая всю прозрачность ситуации. От этого нежного жеста, в животе как будто разворошенненный улей. Девушка подалась вперед и прикоснулась к сухим, бледным губам. Таррант пораженно уставился на эту картину, уплывая куда-то, от такой близости любимой. А ведь все должно быть наоборот, это он должен целовать столь желанные губы. Но, то, как девушка играет с губами мужчины, скользя проворным язычком, сбивает с толку. Несколько минут, они изучали, жаркие, теплые глубины друг друга, общаясь движениями языка. Воздух кончался, хотя они это не очень-то замечали. Но, когда природа начала требовать свое, Таррант отстранился. - Ал… Алиса… Шляпник абсолютно не знал о чем говорить, все казалось слишком быстрым, сумбурным. - Тшш, не беспокойся. Все хорошо, - прошептала Алиса успокаивающе, и начала медленно наклонятся, прижимая растерянного мужчину к изумрудному одеялу. Цветы, застеснявшись, свернулись в бутон, а в воздухе парили маленькие лепестки, иногда мягко ударяясь о рыжего мужчину и молодую девушку. *** - Все в порядке? – осторожно спросил мужчина, немного побаиваясь реакции непредсказуемой девушки. - Все просто замечательно! Я как будто летала, - мечтательно вздохнула Алиса, гладя худую грудь под собой. Шляпник немного покраснел комплименту, но уголки рта все же дернулись. Все помещение как будто находилось под ореолом, даже тени отдавали свое темное свечение пространству. Лепестки все еще кружили по комнате, что дарило Алисе воспоминание о чувственном полете. - Мы сделали все не так! – воскликнул Таррант. – сначала ты должна была стать моё женой! - Я люблю тебя,- прошептала Алиса, искренне заглядывая глаза своему Шляпнику. Из глаз мужчины, впервые за долгое время, покатились прозрачные слезы, исчезая, а может, испаряясь прямо на пути к тяжелому одеялу. Девушка шокировано смотрела на Шляпника. - Таррант! Таррант! Твои глаза, они снова проясняются! Мужчина же не чувствовал ни слез, ни выкриков своей девушки. Все сознание парило где-то в прострации, отказываясь спускаться. Безусловно, он вспомнил свои сны! В видениях он чувствовал как раз за разом, тоненькая красная ниточка, ведущая, из его сердца рвалась, выпуская потоки электричества, болезненно дергаясь и сгорая. Алиса вылечила нить. * * * - Ну, что Чешир как думаешь, наш бравный воин останется тут? Мирана нежно гладила голову кота, стоя на балконе, наблюдая за тысячами белых птиц. - Не знаю, не знаю. Вдруг соскучится по тому миру, хотя по чему там можно скучать? Но ты меня не слушай, ты, же знаешь, я всегда несу лишь чушь. Кот гортанно замурлыкал, ластясь под нежной рукой. Чай обрёл приятный мятный вкус.