Тёмный Ангел, или Как закалялась сталь

      Люциус подавил желание схватиться за голову — это было бы крайне неуместно для лорда Малфоя. Как он вообще мог не подумать, что Драко может появится дома в любой момент? Понадеялся на то, что отправил Патронуса Нарциссе? Так она могла не сказать сыну — не успела или не сочла нужным — обычно из Франции Драко домой не рвался.       Глядя на отпрыска с некоторой долей растерянности, Люциус действительно не понимал — вот что ему говорить? Конечно, он взрослый человек и не обязан ни отчитываться, ни оправдываться за своё поведение, но и портить отношения с сыном не хотелось. Не говоря уже о том, что проблема не просто в том, что Драко видел страстную сцену между ними, но и в том, что он в принципе видел Гарри.        — Люциус, а у тебя случаем Маховика времени нигде не завалялось? — кисло спросил Гарри, отвлекая лорда Малфоя от размышлений.        — Маховика? — несколько растерянно переспросил Люциус.        — Забудь, — Гарри вздохнул. — Я просто понятия не имею — что делать в такой ситуации.       Драко смотрел на них во все глаза, видимо, пребывая в некотором ступоре. Складывалось впечатление, что он отчаянно пытается убедить себя в том, что у него галлюцинации или ему снится дурной сон.        — Что?.. Поттер?! Какого Мордреда? И что ты с собой сделал?! Папа, просто скажи, что мне это показалось… — Драко всё-таки прорвало на вопросы, а на последней фразе голос прозвучал едва ли не жалобно. — Или что это приказ Тёмного Лорда…       Люциус глубоко вздохнул. Отпрыск явно готов был поверить в любое относительно приемлемое объяснение, даже не ища в нём логики. И, возможно, стоило бы этим воспользоваться, вот только Люциус не хотел этого делать.       Он отчётливо понимал, что если сейчас не расставит все акценты и открыто не признает, что всё увиденное Драко — реальность, продиктованная исключительно желаниями и решением самого Люциуса, то тем самым унизит Гарри. Этого почему-то хотелось ещё меньше, чем ссоры с сыном.       Конечно, в последние годы, для Драко не было такой уж тайной, что у родителей присутствует личная жизнь и не друг с другом, но ни Люциус, ни Нарцисса никогда не позволяли сыну видеть или знать больше, чем его собственные догадки и подозрения. С другой стороны — Драко уже не маленький, да и отнюдь не нежная мимоза.        — Не скажу, сын, — отозвался Люциус вслух, с горечью наблюдая, как в глазах Драко появляется выражение какой-то усталой обречённости и гаснет надежда. — Нам нужно поговорить…        — Я так не думаю, — Драко скривил губы, на лицо его уже стремительно возвращалась ледяная маска, свойственная всем Малфоям, правда обычно не в семье, а при общении с окружающим миром. — О чём тут говорить, папа? Я понял — ты нашёл себе очередную игрушку. Что же, вероятно, это не моё дело. Я не вправе указывать — с кем тебе делить постель. Хотя мне и любопытно: а внешность — это старящее зелье? Твоя нежная психика, папа, не пережила мысли, что ты трахаешь малолетку, ровесника своего сына? — Драко не просто дерзил — его слова звучали жестко, а тон был вызывающим и полным сарказма.       Люциус ещё сам не до конца понял, что делает, когда вмиг оказался возле сына и наотмашь ударил его по лицу.        — Не смей так со мной разговаривать! — голос Люциуса был ледяным, а глаза сверкали яростью — тон, выбранный сыном, и его оскорбления в адрес Гарри мгновенно вывели лорда Малфоя из себя. — Это не твоего ума дело…       Гарри кусал губы, с горечью наблюдая за разворачивающейся сценой. Слова Драко действительно задели, оставив отвратительное ощущение, что самого Гарри вываляли в грязи где-нибудь в сточной канаве. Вот только самым противным было то, что хорька он понимал. Просто поставив себя на его место, он отчётливо осознал, что и сам бы захлебывался злостью, обидой, непониманием.       Да, его отец был давно мёртв, но даже гипотетически проецируя ситуацию на себя, Гарри действительно не мог винить Драко в его поведении. Разве что в резкости выражений, но учитывая чей он сын и крестник — это как раз абсолютно объяснимо.        — Люциус, не надо, — негромко попросил Гарри вслух, отвлекая внимание лорда Малфоя на себя. Впрочем, с удивлением на него посмотрели оба Малфоя. Только если в глазах Люциуса было непонимание, то Драко смотрел ещё и с отвращением. — Его можно понять.        — Только я этого делать не собираюсь, — в голосе старшего Малфоя послышались угрожающие нотки. — У него нет права так со мной разговаривать. Я уже не говорю о том, что он позорит нашу фамилию, опускаясь до такой вульгарщины в речи.        — О, а ты, конечно, не позоришь, заведя роман с Поттером! Да что с тобой, папа?! Ты серьёзно? Этот? — Драко, казалось, ещё больше разозлило, что отец разговаривал с Поттером, объясняя ему своё поведение.       Люциус заставил себя глубоко вздохнуть и взять под контроль эмоции. Если уж Гарри сохраняет спокойствие, то ему — лорду Малфою — просто не пристало реагировать так не сдержанно. Когда-нибудь он всё-таки найдёт время — сесть и обдумать своё странное поведение и эмоциональную несдержанность, как только рядом появлялся Гарри.       А сейчас всё-таки стоит попытаться договориться с сыном. В любом случае — отпускать Драко из мэнора нельзя, но не брать же с него клятвы о неразглашении!        — Драко, послушай, — тем временем обратился к младшему Малфою Гарри, пересилив себя и выбрав не только очень спокойный и вежливый тон, но и обращение по имени. — Признаю, что на твоём месте тоже испытывал бы очень много негативных и противоречивых эмоций, но всё-таки предлагаю тебе вспомнить, что мы в принципе взрослые и адекватные люди, которые могут обсудить ситуацию, не поливая друг друга взаимными оскорблениями.       Гарри, с долей удовлетворения, пронаблюдал, как брови Драко явно непроизвольно поползли вверх, и мысленно вздохнул. Он всё ещё плохо понимал, как себя вести, и предпочёл положиться на интуицию. К тому же, он уже уверился в успехе своего авантюрного плана, а Драко мог стать помехой. Этого Гарри допускать не собирался.       Он может относиться к хорьку как угодно, но здесь и сейчас надо если и не найти компромисс — Гарри справедливо сомневался, что это в принципе возможно — то хотя бы получить гарантии, что Драко не выдаст его тайну и не сорвёт им все планы. Правда, Гарри сильно подозревал, что уговоры-разговоры тут не сильно помогут, но надо же было с чего-то начинать.       Понял ли Люциус его мотивы, или просто взял себя в руки, но он намного более спокойным тоном предложил сыну:        — Присядь. Гарри прав — нам надо поговорить. И я буду очень рад, если ты в этом разговоре продемонстрируешь больше сдержанности.        — Кто бы говорил, — буркнул Драко. Он неожиданно послушно опустился на диван, но в глазах по-прежнему горел вызов. — Даже не представляю, что вы можете сказать такого, что могло бы объяснить то, что я видел, — он скривил губы в горькой усмешке.        — Драко, ты забываешься, — Люциус прищурился, изучая отпрыска, но тон на этот раз выдержал спокойный. — Чтобы ты не увидел — это не даёт тебе права разговаривать с отцом, являющимся главой Рода, в таком тоне.        — Извиняться не собираюсь, — Драко дёрнул плечом. — Если ты опустился до того, чтобы притащить в наш дом героя магической Британии и сделать из него свою шлюшку…       Драко даже не сразу понял, что не может закончить фразу, только открывая и закрывая рот, из которого теперь не доносилось ни звука. Он перевёл взгляд на Поттера, соображая на ходу, что видимо тот наложил на него «Силенцио». В его собственном доме! Злость внутри раскалилась докрасна и Драко вскочил на ноги, с явным намерением поквитаться с Поттером и за настоящее, и за прошлое заодно.       Гарри тяжело дышал, и уговаривал себя не делать глупостей и не применять силу. Все благие намерения испарились, когда он понял, что Драко и приблизительно не намерен никого слушать — ни отца, ни самого Гарри. Первым порывом вообще было как следует врезать хорьку по физиономии — за оскорбления и за всё «хорошее» в принципе.       Вот только насмотревшись на драки Люциуса и Снейпа, Гарри всё-таки удержался усилием воли и ограничился «Силенцио». Правда, похоже, они с хорьком думали в одном направлении — тот уже вскочил с дивана и сжал кулаки. Гарри накрыло волной злости.        — Не смей, — почти прошипел он, глядя Драко в глаза. — Иначе «Силенцио» покажется тебе благословением. Терпение у меня не бесконечное.        — Гарри, — попытался окликнуть его Люциус, но Поттер только раздражённо дёрнул головой.        — Не Гарри. Это только между нами, Люциус, — мной и твоим сыном. Я может и могу понять его шок и растерянность, но вот низкосортные оскорбления в свой адрес — нет. Ибо это не сегодня началось, а ещё где-то на первом курсе. И хотя я редко оставался в долгу, чем особо не горжусь, но сейчас нам необходимо прояснить этот момент раз и навсегда.       Лорд Малфой посмотрел на Гарри с некоторой долей удивления. И куда в данный момент подевался несколько неуверенный в себе парень? Если раньше Люциус чувствовал несоответствие поведения Гарри и его теперешнего внешнего вида, то сейчас оно куда-то потерялось.       Взвесив все «за» и «против», он не стал отвечать и, отойдя на пару шагов в сторону, принялся наблюдать за развитием событием. Время позволяло — Северус обещался появиться нескоро. А Люциусу было интересно посмотреть, что получится у Гарри. Как отец, он прекрасно знал, что Драко бывает очень категоричен и упрям, не говоря уже о том, что он не переносит, когда что-то не соответствует его идеалам или представлениям.       Конечно, при отце Драко редко позволял себе проявлять подобное, справедливо полагая, что его за такое не похвалят, но это ещё не означает, что Люциус этого не замечал. А Гарри очень быстро научился показывать зубки. Так что теперь лорду Малфою стало просто интересно: кто кого? В конце концов, если дойдёт до драки, он непременно вмешается, а пока стоит дать этим двоим выпустить пар и самому заодно успокоится за это время.        — Сядь, — голос Гарри звучал жёстко, неожиданно для него самого. — И послушай меня очень внимательно, пока я ещё пытаюсь с тобой разговаривать. Или ты думаешь присутствие твоего отца остановит меня от того, чтобы хорошенько тебя приложить? И возмущаться, что я зарвавшаяся сволочь, ты будешь потом.       Драко, неожиданно для самого себя, опустился обратно на диван. Было в глазах Поттера что-то такое… Новое, незнакомое, и от этого ещё более опасное. Да и сам Поттер был другим. Несмотря на свою грубую фразу о старящем зелье, Драко прекрасно понимал, что ничем подобным тут и не пахло. Но пока категорически не понимал — почему Поттер теперь выглядит лет на двадцать пять.       Какая бы злость его не разбирала, но любопытно всё-таки было. Конечно, это ровным счётом ничего не меняет — он всё равно поквитается с наглым выскочкой, посмевшим… с его отцом… Драко внутренне передёрнулся — даже думать об этом было противно. А Гарри тем временем продолжал:        — Вот так намного лучше. Теперь о происшествии. То, что ты увидел, было не более, чем случайным порывом. Если тебе станет легче — уверяю тебя, ни о каких серьёзных отношениях между мной и твоим отцом речи не идёт, — Гарри слукавил самую капельку, но он и вправду не считал, что на данный момент можно охарактеризовать их общение с Люциусом как-то по-другому.       По крайней мере, сам Поттер ещё никакого решения не принял, что и пытался объяснить лорду Малфою, который решил подтолкнуть его к принятию этого решения банальным, но — как он, видимо, считал — эффективным способом.        — Даже если это и изменится в будущем, заверяю тебя — ты об этом узнаешь последним или же не узнаешь в принципе. Надеюсь, на этом мы тему закроем. Пока я не стал тебе припоминать, что я видел, когда наткнулся на вас с Пэнси в пустующем классе, гуляя после отбоя. Но есть более насущный вопрос — ты, в принципе, не должен был знать о моём присутствии здесь и вот это уже намного серьёзнее. Боюсь, у меня для тебя плохие новости Драко, но я лично прослежу, чтобы ты не мог никому ничего рассказать об этом. Так что, предлагаю тебе выбор: затворничество здесь или добровольная клятва. И я сейчас не пошутил. А раньше, чем ты снова попытаешься возмущаться моим самоуправством— ты невольно влез в ситуацию, которая многим серьёзнее, чем наши с тобой детская вражда или твои личные психологические заморочки возраста. И на кону слишком многое, чтобы я позволил тебе ставить это под угрозу. И, да, любить меня необязательно, а вот договориться придётся — чем раньше ты это осознаешь и примешь, тем конструктивнее сложиться наша дальнейшая беседа. А если уж ты никак не можешь справиться со своими чувствами — можешь для разрядки попробовать вызвать меня на дуэль. Я даже соглашусь. Но не обещаю, что тебе понравится результат, — Поттер жутковато ухмыльнулся, что идеально дополнило уверенный тон, которым он говорил.       Люциус смотрел на Гарри взглядом, полным изумления. Таким он его точно не видел и даже как-то не подозревал, что Поттер может вести себя так. И ведь самое интересное — запугивает, но грамотно. Без открытой бравады, громких угроз или фальшивых рисовок. Нет, Гарри сейчас вёл себя как человек, информирующий о том, что он сам позиционировал как факт, умудряясь вложить это и в сознание собеседника.       Лорд Малфой был искренне удивлён. Хотя его и задело объяснение Гарри насчёт них. Даже если оно предназначалось только для Драко, Люциус всё равно чувствовал раздражение и глухую злость. Почему Гарри так упрямо отрицает возможность отношений между ними?       А ещё ему в голову упрямо закрадывались мысли, что чего-то они с Северусом не рассчитали касательно ритуала. Складывалось ощущение, что Гарри словно тянется соответствовать своему новоявленному взрослому телу. Вот сейчас, он сам, возможно, того не замечая, разговаривал с Драко с позиции человека старше, а ведь они вроде как оставались ровесниками.       Люциус только мысленно вздохнул — Гарри преподносил сюрпризы каждую секунду и невозможно было предсказать, как он поведёт себя в следующий момент: порывисто и искренне, как неуверенный подросток, или холодно и цинично, как лорд Малфой мог наблюдать только что.       А Гарри даже задумываться боялся — куда его несёт. Он никогда не разговаривал с людьми в таком властном и жёстком тоне, и сейчас весьма затруднялся себе объяснить — откуда что взялось. А ведь он вовсе не хотел рисоваться перед хорьком или казаться круче.       Но всё складывалось почти идеально: план был продуман, он сумел донести до Люциуса и Снейпа необходимость относительно мирного сосуществования, они даже обещали помочь советом насчёт деда. И тут появляется Драко — да ещё и в невероятно неподходящий момент — и всё, что рисовалось вполне радужными красками, грозит пойти под откос.       Гарри, ещё даже не успевший свыкнуться со своим новым обличьем и разобраться со своими взаимоотношениями с Люциусом, и без того несколько выбитый из колеи происходящими событиями, основательно растерялся. И какого Мордреда Драко вздумалось заглянуть домой?!       Нет, Гарри, конечно, отдавал себе отчёт, что хорёк имеет на это полное право, вот только ощущение было такое, что ситуацию словно специально подстроили. Гарри подавил нервный смешок — ещё несколько дней назад его единственным достижением в личной жизни оставалось несколько поцелуев с Чжоу, а вот теперь он участвует в нелепо-абсурдной сцене…       Отодвинув размышления об этом на край сознания и пообещав себе вернуться к ним, когда останется один, он вернулся к насущным заботам. Надо было что-то решать, вот только в голову совершенно не приходило ничего путного.       Да, интуиция настойчиво диктовала ему, что он должен показать себя для Драко с новой стороны, поставить себя взрослее, даже если младший Малфой это не примет. А вот что делать с тем, что Драко, как минимум, всё расскажет матери и Мерлин знает кому ещё, интуиция почему-то не говорила.       Гарри подавил усталый вздох. Где-то в груди жило абсолютное детское желание — хотелось, чтобы Драко просто исчез и забыл обо всём, что успел увидеть или узнать. А лучше — в принципе не появлялся. Гарри только закусил губу — он не понимал сам себя: то не боится вести себя самоуверенно, то блещет этикетом, то превращается в ребёнка. Интересно, мог ли на него так повлиять ритуал?       Ведь, как он понял, Снейп и Люциус что-то в нём меняли — мало ли, что могло получиться. Или всё-таки он просто ищет какие-то лишние объяснения тому, что просто наконец взрослеет, даже если это и происходит слишком быстро и неожиданно? Безумно хотелось нормально поговорить на эту — да и не только — тему с Люциусом, но хорёк… Гарри подавил тяжёлый вздох.       Драко смотрел на Поттера весьма задумчивым взглядом. Ненавидеть он его стал, как казалось ему самому, ещё больше, но первые эмоции уже улеглись, оставляя после себя холодную злость. Отец всегда учил его, что прежде, чем мстить кому-то или просто убрать со своего пути неугодного человека, стоит тщательно продумать план.       Поттер перешёл все границы. Если в школе Драко терпел его вынужденно, то в своём доме не потерпит ни при каких обстоятельствах. А как этот, нежданно повзрослевший внешне герой, позволил себе разговаривать с ним, Драко Малфоем. Он вёл себя так, словно уже являлся партнёром его отца. Нет. Драко подобного не допустит.       Он сжал зубы — сейчас стоило промолчать и как можно скорее вернуться во Францию. Там у него будет время всё спокойно обдумать. Он обязательно найдёт способ убрать Поттера с дороги и поквитаться за свои унижения. Но, в данную минуту, ему нужна вся его выдержка. Драко поднялся на ноги.        — Прелестно, — губы его искривились в циничной усмешке, а в голосе скользнул сарказм. — Я тебя услышал, Поттер. Что же, не смею мешать вашим делам. Я возвращаюсь во Францию. Не переживай — болтать не стану, — Драко даже не пытался сдержать злость и нотки обиды в голосе — так выглядело намного естественнее.        — И ты думаешь, я тебе поверю? — вскинул брови Гарри. — Малфой, ты серьёзно?..       Люциус задумчиво смотрел на обоих. Сына он знал достаточно хорошо, чтобы понимать — тот что-то задумал. Но перспектива не вызывала таких опасений, как понимание, что молчать Драко не будет, даже если сейчас говорит обратное. Лорд Малфой поморщился — ситуация сложилась абсурдно-глупая, чего он терпеть не мог.       Хоть действительно Маховик ищи — сколько проблем бы решило. Внезапно в голове Люциуса мелькнула не до конца оформившаяся мысль. Он максимально сосредоточился, стараясь зацепиться за неё. Молчание, артефакт… Мерлин! Всё гениальное — просто. Люциус задумался — взвешивая все «за» и «против». По всему выходило, что применение браслета — замечательный выход в данном случае.       Конечно, для Драко это будет выглядеть несколько унизительно, но определённо — это очень даже приемлемое решение проблемы. Браслет молчания — такие артефакты были в семьях многих чистокровных. Дети часто слышат слишком многое, даже то, что не предназначено для их ушей, или же информацию, которая получив огласку, может нанести серьёзный вред. Вот кто-то и додумался в своё время зачаровать артефакт — браслет молчания.       Глава Рода мог надеть его на любого из членов своей семьи, тем самым лишив его возможности любым способом выдать информацию, которую афишировать не стоит. Конечно, обычно артефакты применяли к детям, да и то до определённого возраста. И Драко, считающий себя взрослым, определённо обидится, возможно даже сочтёт это унижением. Но на кону слишком многое, чтобы позволить обиженному сыну болтать об этом.       Окинув Гарри и Драко цепким взглядом, Люциус резонно решил, что за несколько минут они всё-таки не убьют друг друга и стремительным шагом направился в кабинет. Артефакт в сейфе нашёлся быстро. Люциус машинально проверил его работоспособность, размышляя, что применял его всего единожды, когда Драко было девять. И даже тогда, сын возмущался.       Лорд Малфой подавил тяжёлый вздох и направился обратно в гостиную — не стоило тянуть время, как бы не хотелось отсрочить неприятную сцену, которая весьма вероятно состоится. В гостиной за несколько минут мало что поменялось: Гарри и Драко всё так же стояли друг напротив друга, причём Гарри явно настаивал на принесении клятвы, от чего Драко предсказуемо отказывался.       Не давая себе времени на размышления, Люциус в несколько шагов преодолел расстояние от входа в комнату до сына и резко схватив того за запястье, закрепил на нём браслет. Драко от неожиданности заморгал и посмотрел на артефакт с недоумением в глазах, которое впрочем очень быстро сменялось злостью.        — Прости, Драко, но мы не можем рисковать, — Люциус почти виновато вздохнул.        — Серьёзно, папа? — в голосе Драко холод причудливо смешался с яростью. — Браслет ради этого?.. Что же, ты выбрал.       Ни Люциус ни Гарри опомниться не успели, как сверкнула вспышка портала, и Драко исчез. И если у Гарри неосознанно вырвался вздох облегчения, то Люциус только незаметно прикусил губу изнутри. Он как никто понимал, что сын может создать серьёзные проблемы для них. Даже с браслетом на запястье.