starboy

пожалуй, никто не знает о расстоянии больше, чем чонгук. лучшие друзья чонгука — это звезды. они находятся так далеко, что момент взрыва любой из них он может увидеть на небосклоне лишь через десяток-другой лет после того, как это произойдет в действительности, пока свет не достигнет земли. с самого детства он верит в то, что ярко загорающаяся звезда символизирует смерть кого-то из жителей его планеты. никакого научного обоснования, только предчувствие. чон никогда не изучал ни звезд, ни астрономии, ни физики за рамками школьной программы. пытался год назад читать лекции хоккинга, но быстро перегорел. как звезда. наверное, поэтому он и звезды — лучшие друзья. чонгук — это человеческое обличие звезды, но если звезды горят ярче всего, когда погибают, то он излучает свет, когда проводит время с тэхеном. когда слышит его чудесный голос, звучащий восхитительно даже из динамиков смартфона, когда представляет его прикосновения, когда думает о нем., а тэхен находится в тысячах километров от него. чонгук ведь специалист в расстоянии, ха? он ощущает его перед собой, стоящим невидимой стеной впереди, а иногда — текущим сквозь пальцы. слышит, как оно навязчиво повторяет коварные слова об одиночестве, усмехаясь. видит, как злорадствует. молча это воспринимает и проглатывает. чонгук любит притворяться глупым и делать вид, что ничего не замечает, но в собственных мыслях каждый раз громогласно соглашается с тем, что ужасно одинок, по-грустному-настоящему-прямому одинок, ведь все его друзья и любимый человек слишком далеко. заваривая кофе утром или глубокой ночью, разнося крепкий аромат по пустой квартире, гуляя по улицам, когда воображает тэхенову руку в своей, смеясь над глупой шуткой за круглым столом в семейной поездке. потому что он все понимает. чонгук, на самом деле, думает, что готов ко всему, но он чертовски ошибается и осознает это, когда обнаруживает в мессенджере длинное входящее от «малыш», из которого видит лишь две последние строки. думаю, нам лучше расстаться. я ничего не чувствую. прости. в нем ничего не ломается, не надрывается. просто вдруг все ощущения пропадают — не притупляются — на несколько мгновений. глубокий выдох, и он натягивает улыбку, когда за его плечо заглядывает кто-то из сегодняшних гостей. — выглядишь неважно. — все в порядке. налить еще чаю? он печатает быстрое «удачи» и получает «спасибо, тебе тоже» в ответ. всю ночь чонгук горько плачет и, если бы он спал с подушкой, то она бы полностью промокла, впитав в себя все неисполненные желания, разбитые планы и соленые мечты так, что ее бы пришлось выжимать. он беззвучно идет на кухню, совершенно обессиливший, со слезами, стекающими по щекам. ему всегда казалось, что плач — удел слабых, что это не то, на что он должен тратить свое время, но теперь ему настолько жаль себя, что он не думает об этом. наливает себе стакан холодной воды трясущимися руками и ставит на стол, так и не поднеся к губам. на юношу смотрят его друзья и, кажется, они все светятся невероятно ярко этой ночью. «красиво,» — думает он, не в силах выдавить из себя и подобие улыбки. одна из горящих красавиц ему, кажется, подмигивает, отражаясь в мокрых темных глазах, будто изначально была рождена именно там. — зажгись, зажгись, — обращается она, радостно улыбаясь, — ты ведь так красиво горишь! а в ответ получает едва слышный шепот: — я погас, погас, погас. я больше никогда не зажгусь. чонгук не хочет больше знать ничего о расстоянии. он лишь хочет к своим друзьям, наверх, так сильно, что позволяет себе падение вниз с девятого этажа. тэхен, конечно же, помнит о том, что в этом месяце их отношениям год и четверть. тэхен, конечно же, счастлив. возможно, с кем-то другим, возможно, один. занят своими делами, все еще живет за четыре тысячи километров от того места, где раньше жил чонгук и думал о нем, а чонгук, конечно же, теперь живет со своими друзьями. у них каждый день вечеринки без повода, на которые все время слетаются неприглашенные кометы, и наблюдения за крепким сном тэхена каждую ночь. момент взрыва чонгука тэхен сможет увидеть на небосклоне лишь через десяток-другой лет, пока его свет не достигнет земли.