Другая Жизнь

      — Знаешь, здесь безумно красиво. Вот, посмотри, это один из самый высоких водопадов в океане. Сатерленд считают одним из самых прекрасных явлений света в Новой Зеландии, и он искренне обижен, что ты не согласился посмотреть на него.       Сергей смеется, наблюдая за поистине завораживающей картинкой на экране. Камера немного трясется, и он даже представить не может, какого Модестасу постоянно держать объектив камеры на весу.       — Кажется, что-то такое ты говорил про Анхель в Венесуэле, — отвечает Белов, и с улыбкой слышит тихий смех друга, заглушенный шумом падающей воды.       Они познакомились в интернете, как и полагает современное общение в двадцать первом веке. Модя вел блог о своих приключениях, часто присылал фотографии и делился впечатлениями от увиденного — казалось, что энергия в литовце бьет ключом от самого рассвета до заката, и даже с наступлением темноты настрой не спешил уходить.       Сергей, будучи любителем книг, писал рецензии на ту или иную прочитанную историю, за что многие прониклись уважением к его словам. Он писал без цели задеть автора, а лишь искал ошибки и подробно расписывал плюсы данной работы. Однажды Белов опубликовал небольшой пост о желании в прочтении книги «Горы моей жизни» Вальтера Бонатти, и в этот момент появился Паулаускас, знавший такие истории от корки до корки.       Это общение можно было бы назвать лучшим, что когда-нибудь было в жизни Сергея. Они желали друг другу доброго утра (иногда соревновались, кто сделает это раньше), говорили обо всем, что происходило с ними и вокруг них, после чего Модестас стал проводить онлайн «путешествия» только для одного любителя литературы. И постепенно, с сообщение на сообщение, с каждого видео звонка, Белов понял, насколько он пропал.       Насколько светлое и уничтожающее чувство он испытывал.       Вскоре появились предложения отправиться куда-то вдвоем, на что Сергей всегда мотал головой и отодвигал событие все дальше, сославшись на занятость. Модя сердился, хоть в его присутствии делал это редко, больше заманивая обещаниями о их живом общении.       Сергей все бы отдал ради того, чтоб посетить Тадж-Махал.       Увидеть счастливое лицо литовца, когда впереди покажется очередная труднопроходимая тропа.       Засыпать в потрепанных номерах, пропахшими сигаретами и просыпаться под тихое пение Паулаускаса, думавшего о их будущем передвижении.       Говорить о северном сиянии и о его олицетворении многими авторами, в то же время вглядываясь в меняющееся свечение над головой.       Целоваться под тяжелыми каплями дождя в джунглях Африки.       Перечитывать миллионный раз «Мастер и Маргариту» под палящим солнцем.       Просто жить, дышать свободной грудью…       — Я планирую поехать в Грузию и навестить старых друзей, — продолжает Модя, карабкаясь по каменной тропинке. — Мишико и Зураб были бы рады увидеть и тебя.       Сергею хочется ответить согласием, собрать вещи и махнуть в аэропорт. И Модестас видит это в его глазах даже через маленький экран на телефоне, но печальное мотание головой все еще остается для него загадкой.       Все просто — инвалидная коляска не позволяет ответить «Да».