***
После знакомства Максимилиана Павла с нашим сумасшедшим миром (ему даже Букля приветственно пощёлкала) перед нами встал щепетильный вопрос о том, как и где скармливать четырём кэгэ ночного хищника мышат. Слава всем совиным богам, если таковые есть, что они были замороженными. После тех уставших, но бесконечно милых мамы и папы крысов, которые пробрались ко мне всего лишь ради денёчка отдыха, у меня рука бы не поднялась этих малюток пустить на еду. — Это вот у нас с тобой, Оса, руки не поднимаются, — бормотала Лялька, сидя рядом со мной на табуретке и почёсывая голову. — А эта, в магазине, очень легко взяла — и в морозилку их, пока я Максимилиана Павла выбирала. «Вы ж мои маленькие, глазки такие бусинки, идите ко мне, хорошие», а потом ХРЯСЬ, и захлопнула дверцу морозильной камеры, запихнув их в пакет. Я поёжилась. — Надо было позвать её к нам, чтобы ещё и Буклю накормила потом. — Ага, прям бы в глотку положила, — Лялька в порыве эмоциональности очень правдоподобно показала процесс запихивания мышей в Буклю. — А если серьёзно, — она повернулась на меня, отвлёкшись на бутерброд. — Есть какие-нибудь идеи? — Вообще, да, — кивнула я, делая глоток чая из ведра. — Берём мышат, вытряхиваем их в ванную, запускаем туда Буклю, запираем дверь снаружи и ждём. — Зачем так сложно? — Да я, пока ты бродила, глянула в интернете, как совы едят… В общем, после моего краткого (и куда менее красочного) рассказа об увиденном, Лялька поняла, почему я так и не притронулась к бутерброду и вдруг заварила себе ненавистный ранее зелёный чай. Но её аппетит был сильнее отвращения, и она слопала мой бутерброд тоже, попутно предлагая различные улучшения идеи с кормёжкой совы в ванной. Например, вынести оттуда всё, что может разбиться даже с вероятностью в ноль целых одну десятитысячную процента, снять шторку и накрыть всё потенциально пачкающееся клеёнками. Пока Ляля выносила из ванны все обитающие там побрякушки вроде расчёски, заколок, резинок и некоторую косметику, я пыталась в допотопном шкафу, занимающем половину предбанника, найти хоть что-то отдалённо напоминающее клеёнку. Вообще, я изначально была уверена, что затея (в смысле, поиски в шкафу) обречена на провал, потому что даже в гробницах египетских фараонов проще навести порядок, чем в этой кладовой тысячелетнего хлама. Плюнув на это дело через пять минут после Лялькиного «Давай быстрее, Оса, тут мыши, кажется, оживают», я просто достала штук десять пакетов из пакета с пакетами, который живёт со мной уже третий год. Ляля к этому времени уже даже успела перебрать мою косметику и повыкидывать просроченные карандаши для глаз, одну затвердевшую тушь и пустой тюбик помады (я, кстати, была уверена, что выбросила его месяц назад). Букля всё это время внимательно за нами наблюдала, то и дело щёлкая клювом. — Если бы мы понимали совиный, — задумчиво пробормотала Ляля, накрасив губы двумя разными помадами, пока я завешивала ванную пакетами, — то, возможно, Букля дала бы нам несколько дельных советов. …как потом оказалось, счастливый ультразвуковой крик, который издала Букля, услышав звук сыплющихся в ванну замороженных мышей, мы поняли правильно: заперли дверь и спрятались в дальней комнате. Звуки преисподней, которые оттуда доносились, заставили мой несъеденный бутерброд подступить к горлу. А Лялька так вообще позеленела. Когда всё стихло, а звуки преисподней сменились радостными пощёлкиваниями, мы, зажмурив по одному глазу, открыли двери ванной. Кристально чистой ванной. — Я как минимум следы побоища ожидала, — прохрипела Лялька, потихоньку меняя цвет обратно с зелёного на розоватый. — А тут останки пакетика, — я ткнула в лоскуты целлофана. — Наверное, Букля не наелась и искала ещё. — Ага, и тогда бы тут были останки разорвавшейся от обжорства совы.***
Спустя полчаса наведения порядка и одну найденную контактную линзу, которую Ляля потеряла ещё в прошлом месяце, мы втроём сидели на диване в зале и залипали на смешные видео. Сначала мы едва не подрались за право выбора, что мы будем смотреть, но когда сайт прогрузился, на весь экран высветилась подборка различных роликов с милым и не очень зверушками, и спор был решён. Разве что Букля не оценила, что мы ржали над видео с совами, и визжала ультразвуком, пока мы не переключили на подборку с котятами. — Ой, Оса, смотри! — Лялька аж подскочила на диване, тыкая пальцем куда-то в угол экрана. — Это же тот прикол с исчезновением хозяина! Давай с Буклей так попробуем? Оборачиваясь на подругу, я попыталась вложить в свой взгляд как можно больше скепсиса, но она уже до этого успела сделать лицо а-ля «три кота из шрека» и сложить руки в молитвенном жесте. Ладно, Ляля за последние пару дней довольно много для меня сделала — можно и удовлетворить её любопытство. Тем более, что мне и самой стало интересно. — Ладно, плед в шкафу. Радостно пискнув, Ляля катапультировалась с дивана и спустя секунду, не больше, уже протягивала мне мой любимый плед. На задворках сознания у меня мелькнула мысль, что придётся бежать в аптеку за успокоительным для четырёх кэгэ ночного хищника, но я покорно встала и расправила плед. — Букля, смотри туда, — Ляля, настроив камеру на телефоне, ткнула в меня пальцем, но Букля и так уже таращилась на меня во все глаза. — Оса, давай. — Окей, — и я первый раз подняла и опустила перед собой плед. Букля, расправив крылья, сложила их обратно и пощёлкала. Я повторила то же самое ещё пару раз, а потом, слегка подкинув плед, отпустила его и выскользнула в коридор, пока он падал. Боже, в следующий же миг я пожалела, что послушала Лялю, потому что или я за это короткое время стала настолько дорога Букле, или она была просто слишком пугливым ночным хищником. Крик, который раздался после моего исчезновения, слышали, наверное, даже на улице. Букля, не переставая визжать, захлопала крыльями, бог знает как защёлкала, соскочила с дивана и рванула к пледу, который тут же стала клевать и царапать коготками. Когда я вернулась, Букля вскрикнула ещё громче, заставив дрожащую Ляльку снова вздрогнуть, и понеслась ко мне, а потом и по мне, не переставая возмущённо и, кажется, взволнованно щёлкать. Мне аж стыдно стало. — Мне нужен свежий воздух, — замогильным голосом прогудела Ляля. — Почему ты не сказала, что это плохая идея? Я пожала плечами. Вернее, плечом, свободным от взгромоздившейся на меня Букли.***
Как и говорила Ляля, делать для Букли поводок не пришлось. Более того, она не просто не собиралась улетать от меня, но даже пересесть с плеча на плечо отказывалась, когда спина затекла. Я уже во всю корила себя за покалеченную совиную психику, но на улице хотя бы не было детей — хорошо, что мы вышли гулять в тихий час. Но, честное слово, лучше бы спали. Пока Ляля приходила в себя, Букля, кажется, успела поругаться с местной авторитетной вороной, которая рулила всем во дворе. Птичка подлетела ко мне за очередной порцией вкусняшки, но Букля заорала не своим голосом. Кристина Петровна (так Лялька назвала ворону ещё пару месяцев назад) непонимающе на меня взглянула, а потом каркнула, мол, я потом к тебе подойду. Почему-то я ощутила некоторую неловкость перед Петровной, но в данный момент ничего поделать не могла. Так мы и ходили уже минут сорок, пока не раздался радостно-запыхавшийся вопль. — БУКЛЯ! Я сначала вздрогнула и уставилась на Ляльку, а потом уже осознала, что она никак не могла бы звать Буклю мужским голосом.***
Звал Буклю, как оказалось, не кто иной, как её хозяин. — Букля? — хором переспросили мы. — Букля, — ответил запыхавшийся юноша, добежав до нас. — А кто же ещё? Мы с Лялькой недоверчиво переглянулись. — Мистер, как вы нас нашли? — насупилась она, отгораживая нас с Буклей от него. Это выглядело презабавно, учитывая сто шестьдесят сантиметров Ляльки и сто семьдесят два сантиметра меня. — По геопозиции, — мгновенно ответил «мистер». — Вы в группе города объявление «Помогите, приблудилась сова» опубликовали, так там название улицы отобразилось. Правда, там только улица и отобразилась, поэтому я вас уже очень давно ищу. — А как узнал? — Лялька посерьёзнела изо всех сил. — Ну? Как? — Так по фотографии же! — воскликнул парень. — По вашей как раз фотографии со страницы. Я ещё по номеру звонил, но он был недоступен. — Сорян, — подала голос я, отодвигая Лялю, и протянула новому знакомому руку. — Забыла зарядить. Оса, ой, в смысле Оксана. — Жуж, о-о-мф, извините, Женя, — он пожал мою руку, а свободную поднёс к плечу, на котором сидела Букля. Стоило ему сделать какое-то, видимо, особое движение пальцами, как она послушно, но по-королевски пафосно сошла с моего плеча на его предплечье. — Умница, Букля. Надо же, вот чужие зверушки липнут, как мухи на мёд, а собственный питомец так подло удрал при малейшем разногласии. Ляля прохрипела что-то про карму и судьбу, закрыла лицо руками и задрожала от смеха.в м е с т о э п и л о г а
Жуж был очень удивлён, когда я назвала ему точный вес Букли, а потом очень краснел, когда я сказала, что секрет этот был раскрыт путём взвешивания сначала меня, а потом меня с совой и вычитания полученных результатов. Кстати, как выяснилось десятью минутами позже за двумя вёдрами и одной чашкой чая, Женю назвали Женей после того, как в возрасте чуть больше трёх недель он, отдыхая во дворе их дома, подавился майским жуком. Ржущая Ляля попыталась рассказать Жужу историю возникновения моего имени (даже забыв удивиться, что у него не было имени почти до месяца жизни), но потом забила и отправилась тискать Максимилиана Павла. Правда, ненадолго. — Она сожрала!!! — рыдала Лялька спустя минуты три. — Сожрала моего Максимилиана Павла! Бесчувственный пуховый мешок! — Ляля, ну прости, — хором повинились мы с Жужем. — Ну хочешь, — продолжил он, — я тебе морскую свинку подарю? У меня соседи переехали, а их Доминик снова ко мне сбежал. Хочешь? — Соглашайся, — поддакнула я, поглаживая подругу по голове. — Морская свинка, она всяко больше, сможет отбиваться, если что. Сытая Букля радостно защёлкала со шкафа.