***
Быть Аркобалено очень сильно угнетает. А ещё тратит и так потраченные нервы. Находясь в компании Проклятых Детей, волосы Реборна седели в несколько раз быстрее, чем когда киллер был в полном одиночестве. Но видеть, как сгорают Небеса и мучаются их дети, Великого киллера приводило почти к мучениям. Дико смотреть ребёнку в глаза и говорить, что его мамы больше нет. Дико видеть пустоту в глазах у маленьких девочек. Дико мучаться с ними вместе.***
Луче сгорала быстро. Пока Ария счастливо смеялась и скакала по саду, её мать медленно умирала. Улыбка женщины гасла, как свеча, которая скоро догорит. Луче и вправду догорала, но стойко казалась сильной и непоколебимой. Всё ради мимолетного счастья дочери… — Я тебя не понимаю. — говорит киллер, гладя Леона по голове. Он хмуро смотрит на выдавливающую улыбку женщину, синие глаза которой смотрят понимающе и с частицей смирения. Это смирение бесит. Злит до жути, но само происходящее в этом месте жуткое до невообразимости. Матери не видят счастья своих детей. — Реборн, это мой долг, как потомка Сепиры. — качает головой она, держа дрожащими пальцами чашку ароматного кофе. Реборн прикрывает глаза, скрывая их под шляпой-федорой. Черноглазый ребёнок считает, что Аркобалено Неба штампуют как на заводе. Каждая твердит про долг, но откуда этот долг — ни одна не может ответить. Мать внушает своим детям, а дочь своим. Это круговорот в этой прогнившей семейке Шаманов. Гнилые идиоты. — Дай Арии выбирать самой. — спрыгивая со стола, говорит киллер. — Иначе… Будет беда. — Я подумаю над твоими словами. — приподнимает Глава Джиглио Неро уголки губ, но они оба прекрасно знают, что ни её слова, ни её действия не являются правдой. Лишь сладкой ложью, которая манит всех Аркобалено Неба.***
Он был готов к смерти Луче. Письмо с приглашением на похороны его не удивило. Удивило другое. По приезду в особняк Джиглио Неро Реборн почти сразу ощутил это мерзкое ощущение боли и скорби. Все Аркобалено были так или иначе, но грустные. Скалл ревел, Верде заперся в лаборатории, стараясь уйти в работу, а Фонг медитировал, отпуская так печаль и тоску. Аркобалено Дождя почти сразу ушли. О их приезде говорили только цветы на могиле. Реборн хмуро сморел на серое небо, просторы которого были наполнены тучами. Погода была подстать мероприятию. На душе стало ещё хуже. Ребёнок, который кинулся к нему обниматься и прижимал так крепко, будто считал, что он вот-вот исчезнет. Пропадать Реборн не хотел. Только не в том смысле, в котором мать девочки. — Ре-реборн, а… м-мама… там, на небесах? — задыхаясь с рыданий, спрашивает у него пятилетняя Ария, а он не знает, что сказать. Он чувствует себя повелителем судьбы этой маленькой девочки. Любое его слово может перевернуть мир ребёнка с ног на голову. А ведь он знал, что не стоило приезжать… — Конечно… она теперь оттуда наблюдает за тобой… — кивает киллер, погладив девочку по руке. Глаза ребёнка ярко запылали, и Реборн осознаёт, что больше не хочет видеть блеклость синих глаз этой семейки. На следующий день он покинул поместье Джиглио Неро, сроком на двадцать лет.***
Реборн пытался забыть. Забыть всё это: о проклятии, о Луче и её смерти, о малышке Арии, да о совсем маленькой Юни. А ещё лучше не вспоминать… Он полностью погрузился в тренировки своих глупых учеников. Сначала это был Дино, из которого Реборн в последствии сделал великолепного Босса Каваллоне. Правда он был всё такой же неуклюжий, но это меркло перед его поведением на празднованиях Альянса. Определённо, Великий киллер им горд. Потом ему отдали на