Он не сможет убить своего парня у себя же дома.

      Ты видишь худые коленки, получаешь сахарный поцелуй с жвачкой во рту и пистолетом у виска. Слышишь его слова: «Будь готов умереть». Но ты знаешь, что он не убьёт своего парня в своём же доме.       Ты мой близнец, это почти твинцест;       В аду для нас готова пара мест.       Я бы хотел остановиться, как — не знаю,       В процессе осознание теряю.       Вкус поцелуя с пистолетом у виска,       Рваные губы — удовольствия каскад.       И слаще сахара и крепче стали       Для меня порох и твои объятья стали.       И я с волненьем начинаю замечать,       Что с каждым разом продолжаю привыкать.       Я также замечаю: отчего-то       Твоя жестокость иногда сменяется заботой.       И у виска всё реже чувствую холодный пистолет,       А на губах подтёков крови вовсе нет.       Зачем ты так внезапно охладел?       Ведь так не вовремя: ты мною овладел.       И потому, я как всегда приду к тебе,       Толкну на стол, приставлю дуло к голове;       За то, что ты так поступил со мной,       Верну тебе твой поцелуй с разорванной губой.       Когда в тот миг ты неожиданно сорвался,       Я осознал, как долго ты себя сдержать старался.       Но знай, твоё бездействие ранит в сто раз больнее,       Чем яростные поцелуи и укусы в шею.