Корабль достиг причала

Свет луны тускло скользил по пыльным дорогам деревни. Солнце так давно опустилось за горизонт, что вот-вот должно было появиться на востоке. Но желтое предрассветное марево еще не тронуло небо, оставляя его темным холодным полотном. В кабинете седьмого Хокаге почти также темно, как и за окном, но Саске это не напрягает - он привык к темноте. - Ты был дома? - спрашивает глава деревни, поднимая уставший, тяжелый от залегших под глазами мешков, взгляд. - Нет, - не скрывая, отвечает Саске. - Они же ждут тебя. - Когда ты последний раз приходил домой, Наруто? Не клон, а ты? Узумаки молча усмехнулся, опуская голову. Ему нечего ответить. Он действительно не помнил, когда в последний раз лично переступал порог дома и видел свою семью. Давно. Кто он такой чтобы упрекать Учиху в этом. - В моем кабинете ты бываешь с завидной частотой в отличие от дома. - Потому что я здесь по делам деревни. Наруто надеялся услышать другой ответ - что-то связанное с ним, что-то личное. Он хотел, чтобы Саске сказал, что он - Наруто - ему дороже семьи, что приходя в деревню, он хочет видеть первым делом его, что с ним он чувствует себя живым, что после всего произошедшего в его жизни только рядом с Наруто он может быть спокоен. Но Саске сказал, что он здесь по делам деревни, а о Наруто не сказал ни слова. И он догадывался, что ни семья, ни даже он сам, - а это было больнее всего, - не держат Саске. Да, Узумаки не мог упрекать брюнета семьей, ведь ему самому она была в тягость. В тягость было улыбаться им, обнимать, сидеть за столом и болтать о жизни. Но Саске это другое! Саске - его настоящая жизнь. Его смысл жить. Его единственный настоящий повод для улыбки. А Учиха говорит, что у него дела деревни. И это после всего, что он для него сделал! Нет-нет, он не должен так думать - каждый раз успокаивал себя блондин, когда видел своего гребанного лучшего друга. До чего смешно каждый раз! Столько лет он гнался, бежал за ним, пытался вернуть, - не деревне - себе, - хотел его вразумить, изменить, и оставить навсегда, опять же - не в деревне - возле себя. А он со своим маниакальным желанием подобраться к Итачи не понимал, что убивает себя, а вместе тянет и Наруто на самое дно кромешной темноты. Глупец, если бы он позволил Узумаки поговорить с ним, послушал его, все могло бы быть иначе... Почему Саске никогда так не стремился к Наруто, как стремился к Итачи? Почему не был одержим им? Почему даже сейчас он не волнует Саске так, как умерший давным-давно брат? Он замотал головой, вновь пытаясь прогнать навязчивые мысли. Не должен он так думать, не должен. Он обязан думать не о себе, а о Саске и делать все, чтобы он мог чувствовать себя счастливым. Хотя смотря на лицо Учихи, он понимал, что не справляется с задачей. - Саске, - хрипло начал Хокаге и закашлял, чтобы прочистить горло. - Мне нужен свиток, Наруто, - будто зная, о чем может зайти речь, прервал он. - Да, конечно, - глава деревни встал и нашел в шкафу нужный документ. - Держи, - он протянул его Учихе, подойдя поближе. Саске должен был забрать его и уйти. А Наруто так не хотелось его отпускать, вновь оставаться одному и гадать вернется он в деревню или исчезнет навсегда. Блондин положил руку на плечо друга, мягко сжимая, желая больше всех на свете, - ах, какое заблуждение, - крепко прижать к себе, заключить в объятия и целовать, целовать... Но он сжимал плечо, только лишь плечо. Наруто протянул свиток, но прежде чем Саске успел его взять, выпустил его из руки, роняя на пол. Это скудная попытка задержать брюнета ненадолго. Но он чуть присел и словил документ прежде, чем тот коснулся пола. Наруто даже подумать не успел, а пальцы уже зарылись в ворохе отросших черных волос. Учиха выровнялся, а рука все также находилась в волосах, - не сжимала, но нежно запуталась в прядях. - Мне пора, - Саске сделал шаг назад, не вырываясь, но увиливая от смуглой ладони. - Береги себя, Саске. И он исчез, будто и не был здесь вовсе, а Наруто опять остался один и только ощущение шелка волос на кончиках пальцев, говорило, что ему не померещилось. Саске стоял на краю обрыва и сверху осматривал спящую деревню. Солнце действительно скоро должно было взойти, а ему пора уходить. Он еще раз очертил взглядом Коноху и ничего не екнуло. Он ничего не чувствовал к деревне, ее жителям, к своей семье или Наруто. Он женился на Харуно Сакуре лишь из чувства жалости и вины. И ребенок их родился, кажется, из одного чувства долга. Учиха даже не мог считать их своей семьей, настолько они были ему безразличны. Он честно пытался наладить свою жизнь, быть таким как все: проводить время дома, работать, растить ребенка. Но его не хватило даже на месяц. Каждый день в окружении бывших товарищей, знакомых, Сакуры и ребенка был невыносим настолько, что хотелось лезть на стену. Тошно было от обрамленного розовыми волосами лица, от плачущего по ночам младенца. Но он пытался! Пытался быть как все ради брата. Не вышло. Тогда он сбежал и спокойно выдохнул, избавившись хотя бы от этой ноши. Саске никогда не хотел возвращаться, никогда больше не хотел ступать за главные врата деревни, видеть улицы возле некогда родного дома. Он не любил это место, потому что оно больше всего напоминало ему об одиночестве. И в сердце выросшего младшего Учихи глубоко засело лишь одно чувство, которое не покидало его - тоска. Конечно, не только она одна, но тоску он ощущал сильнее всего. Острее одиночества, боли, грусти, скорби. Саске создал портал и без сомнений покинул деревню. Чаще всего он собирал необходимую деревне информацию или предотвращал грядущие конфликты. Страна Скал разыскивала свиток, который Коноха некогда захватила и уже всполошила всю округу, намереваясь перевернуть деревню Скрытого листа вверх дном, поэтому было принято решение незаметно его вернуть. Саске не стоило никакого труда выполнить задание. Он переместился в район близ деревни - следовало некоторое время понаблюдать, чтобы беспрепятственно пройти сквозь барьер. Он оказался в окружении гор, ущелий и скал. Шел дождь. Мужчина зашел в небольшую приземистую пещеру, из которой открывался полный обзор на деревню. Теперь оставалось только ждать, а ему и не впервой - он привык ждать. Сначала все детство ждал брата с миссий, потом ждал, когда отомстит ему, потом ждал, когда сможет отомстить за него, но теперь Итачи нет, а он продолжает чего-то ждать. Саске целый день вглядывался сквозь пелену дождя, рассматривал быт деревни. Вечером он развел огонь. Оранжевые языки затанцевали на сводах пещеры. Деревня Скрытых Скал оросила улицы зажженными фонарями. Саске неустанно наблюдал за действиями жителей и пытался не забыть, зачем он здесь. Ему не нравилась эта работа, и он часто забывал, почему целыми днями сидит на холодной земле, почему мокнет под проливным дождем, почему позволяет ранить себя врагам, почему потом сам латает раны. Он часто терялся: зачем ему терпеть все это? Ради чего он защищает безразличную ему Коноху? Зачем он тратит силы на задания, которые не хочет делать? Как он вообще пришел к тому, что занимается чем-то подобным? Он ведь никогда этого не хотел. Почему он упорно продолжает жить, не имея к этому никакого желания? А потом, задумавшись, он вспоминает - ради Итачи. Саске защищает дорогую старшему деревню, Саске вернулся в Коноху по воле брата, Саске завел семью как и рассчитывал Итачи, Саске продолжает жить как того и хотел его любимый старший брат. Только Итачи не знал, насколько ненавистно Саске будет порой дышать, как сильно его будет воротить от еды, как ему неприятно станет общаться с жителями деревни, и порой невыносимо будет просто открывать глаза после сна, чтобы прожить еще один бессмысленный день. Саске вздохнул, поднимая взгляд к своду пещеры. Сверху острыми зубьями торчали сталактиты, прямо как там, где он видел брата последний раз. Тоска больно кольнула сердце, и он опустил голову. Как мало времени им было отведено, чтобы провести его вместе тогда. Но сейчас это одно из немногих воспоминаний, которые греют сердце. И пусть все было слишком быстро, и пусть он столькое не успел сказать, и пусть даже не смог произнести, что он его простил, и не успел ответить, что тоже любит, любит его! Ту встречу он бережно хранил в сердце. Саске лелеял воспоминания о прикосновениях Итачи, его слова и каждый брошенный им взгляд. А сейчас, в который раз вспоминая ту ночь, он ломался внутри, крошил в порошок осколки разбитого сердца. И ненавидел себя за то, что вспомнил это. Ведь стоило образу старшего брата всплыть в голове, как он больше не хотел покидать его, а жить мечтами о мертвом человеке очень больно. Больно настолько, что сердце сжимается от физической боли. Судорожно втянув воздух, младший Учиха увидел, как из своей резиденции выходит Каге, облаченный в традиционный наряд. На улице еще не ночь, но глава деревни закончил рабочий день и идет домой. Неужели у него так мало работы в отличие от Хокаге? Нет. Просто в отличие от Наруто этот человек хочет идти домой. Еще один вздох разошелся по пещере. Саске всегда знал Узумаки Наруто как до придурковатости оптимистичного человека, пышущего силой даже после недели бессонных ночей, а еще с его лица никогда не сходила широкая улыбка и ослепляющий блеск глаз. Но этот человек словно умер. Наруто больше не был таким. Он всегда выглядел уставшим и потрепанным, больше его не окружала веселая атмосфера, а его широкая улыбка стала едва приподнятыми уголками губ, но даже она проскальзывала так редко, что казалось миражом. И Саске знал причину этого состояния, знал, почему Наруто так несчастен. В этом была и его собственная вина, но делать что-либо было уже слишком поздно. Как и Учиха, Наруто женился не из большой любви - ему пришлось. Любит ли он Хинату, Саске никогда не спрашивал, но был точно уверен - нет. Узумаки пришлось взять ее в жены, ведь все вокруг этого хотели. Но блондину повезло меньше чем Саске - ему все еще приходилось играть в семью, тогда как Учиха «жертвовал собой» и выполнял благое дело для деревни, не видя свою семью месяцами. Каге направлялся домой с улыбкой, Наруто же едва переставлял ноги, когда ему все-таки приходилось навестить жену и детей. Немногие разы, когда можно было все-таки увидеть прежнюю улыбку Хокаге - это когда брюнет появлялся рядом, но она всегда, - неизменно, - сопровождалась грустным взглядом небесных глаз. И Саске догадывался, да нет - был уверен, что после его уходов глаза Хокаге полны слез, но он старался никогда не думать об этом. Саске знает, что Наруто сильнее всего на свете любит не Коноху, не Хинату и не собственных детей. Он прекрасно знает, что Наруто любит его. Всегда знал и всегда делал вид, что в упор этого не видит. Саске не хотел говорить с ним на эту тему, не хотел даже подавать виду, что знает, не хотел делать еще больнее. Он действительно не желал причинять Наруто боль, не желал, чтобы тот страдал, продолжал убиваться. Но что он мог теперь? Саске знал, что Наруто пошел бы на все лишь бы сделать его счастливым, лишь бы стереть с его лица отрешение и страдания. Но он не дал ему шанса. Еще один день закончился. Саске привалился спиной к каменной стене пещеры и вытянул ноги. - Спокойной ночи, Нии-сан, - привычно произнес он шепотом, прежде чем погрузиться в сон. Младший Учиха, хотя теперь правильнее говорить единственный из Учих, заканчивал свой день всегда одним ритуалом. Куда бы его не заносили миссии, как бы не болели его раны, как бы он не чувствовал себя – Саске всегда желал спокойной ночи своему старшему брату. И это была лучшая часть его дня. Беглый сон закончился, когда края пещеры коснулись предрассветные лучи. Еще один день. Брюнет с трудом распахнул веки, фокусируя взгляд на невидимой точке. Даже проскальзывающий солнечный свет не рассеивал серость вокруг мужчины. Сейчас ему нужно пройти сквозь барьер и выполнить задание, потом доложить Хокаге, а после… После для него найдется еще какая-нибудь миссия. Сморенная ночной сменой охрана беспокойно посапывала на посту. Саске проник незамеченным в хранилище архивов и вернул свиток на первую подвернувшуюся под руку полку. Больше ему здесь делать нечего - честь Конохи защищена. Учиха создает портал и уверенно шагает вперед, чтобы доложить Наруто о завершении миссии прежде чем вся деревня проснется и ему придется встретиться с ее жителями. Коноха еще не очнулась ото сна, даже суетливые продавцы в булочных не поставили всходить тесто. Дети мирно спали, не заботясь о скором начале учебного дня. А взрослые видели давно забытые мечты в своих снах. Замечательно - он лишает себя риска столкнуться с кем-то излишне болтливым. Ему-то всего лишь нужно зайти в офис Каге на пару минут, чтобы отчитаться и продолжить свой путь. Ступая по пыльной дороге, Саске придерживал меч, который норовил вылететь из креплений на ослабшем ремне. Неужели ему все-таки придется зайти домой, чтобы сменить одежду? Нет, уж лучше купит по дороге. Все же на его пути встретился человек. Обычный дворник, подметающий пока еще пустующие дорожки между прилавками базара. Мужчина смотрел на него с недружелюбным прищуром. Саске привык к подобному взгляду, но на него уже давно так не смотрели. Странное чувство, будто в деревне что-то изменилось, чувствовалось даже в воздухе. Учиха оглядывался по сторонам в надежде выяснить, что не так. Но все было таким же, как и когда он покинул Коноху, направляясь в страну Скал. Люди выходили из домов, спеша открыть лавку или скорее добраться на работу. Саске остановился посреди улицы. Он стоял в окружении редко проходящих людей и темных стекол витрин, и озирался. Кто-то словно вглядывался в него со стороны, и он обернулся, чтобы поскорее убрать с себя чужой взор. Совсем молодой мальчишка уставшим, глубоко несчастным взглядом уставился на него. Каково же было его удивление, когда он понял, что смотрит на свое отражение. Саске двинулся, и отражение в точности повторило то, что он делал. Юноша напряженно обхватил рукоять меча и осознал, что она лежит в ладони не так как раньше. Все так же уверенно, но что-то изменилось. Он выдернул руку из-под плаща и пораженно уставился на нее. Мозолистая, натруженная, но явно меньше чем обычно. Штаны едва не соскользнули с бедер, стоило ему отпустить ремень. И он судорожно накинул капюшон, подхватывая крепления окатаны, чтобы вздернуть пояс вверх. Саске спешно завернул за угол, идя по безлюдному переулку. Сердце заколотилось в бешенном ритме, стоило ему поднять голову и увидеть на скале высеченное лицо Пятой Хокаге... А дальше никого. Ни Какаши, ни Наруто. Саске скрылся в кромке леса, пытаясь навести порядок в мыслях. Он совершенно не понимал, что происходит. Впиваясь взглядом в незримую точку на дереве, Учиха сверлил ее настолько усердно, складывая два и два, что в стволе вот-вот должно было появиться дупло. Он ничерта не понимал. Просидев на камне битый час он решил, что нужно внимательнее осмотреться и вернулся обратно в деревню, передвигаясь исключительно по крышам. Громкая брань привлекла взгляд вниз. Молодой блондин чертыхаясь, оттряхивал яркие штаны от пыли и зло пинал камень, о который споткнулся. Саске нервно моргал, наблюдая как два слишком знакомых, но непривычно молодых человека о чем-то спорили. Наруто чесал затылок, пока Сакура отчитывала его. Совсем молодой Наруто, без груза ответственности, без убитого горем лица. И такая же молодая Сакура без кольца на пальце и без ребенка. Учиха поднял голову и еще раз посмотрел на скалу с лицами Хокаге. Ни Какаши, ни Наруто там не было, словно их никогда и не высекали. Словно их там никогда не было. Не было... Его осенило. Он выглядит так словно ему семнадцать, деревня будто приняла вид, когда он только вернулся после войны, а на скале больше нет лица Седьмого Хокаге. Брюнет все понял. Его там нет, потому что оно еще действительно не высечено. Наруто и Саске выглядят молодо, потому что им действительно снова семнадцать. Все выглядит как когда-то давно, потому что так и есть. Он вернулся в прошлое. Сердце громко екало, когда он сорвался с места и побежал. Нет, не к Наруто. В ушах звенело. Но он стремглав несся вперед, чтобы проверить, убедиться..! Это же шанс все исправить, изменить все, что привело его к такой жизни, стать счастливым и наконец-то жить! Окрыленность переполняла, дарила ногам давнюю легкость, а нетерпение пожирало, но надежда, надежда давала силы. Саске вбежал в здание почты, громко хлопнув дверьми. Он не видел перед собой ничего - настолько был взволнован. Обеспокоенная таким шумным приходом работница, тревожно спросила: - Вы что-то хотели, молодой.... - Календарь! - выпалил он, осматривая стены на наличие такового. Пожилая женщина указала пальцем на стену напротив Учихи. Как он сам не увидел! Саске кинулся к календарю, чтобы посмотреть на сегодняшнюю дату. Цифры, выведенные большим жирным шрифтом, сложно было не заметить. - Это сегодняшнее число? - тихо спросил парень. - Да. Он шумно сглотнул и яростно вырвал лист, комкая его в руках. - Вы что себе позволяете?! - возмущенно воскликнула работница и тут же испуганно замолчала, прикладывая ладонь ко рту. Саске резко повернулся и впился в нее колючим алым взглядом. Женщина испугалась, что ее прожгут насквозь. А за своим страхом она совсем не увидела, как дрожат губы и судорожно втягивают воздух ноздри молодого человека. Она совсем не заметила в кровавой радужке Шарингана дикой боли и почти вселенской трагедии, что вот-вот была готова сломить юношу. Яростно сорвав календарь со стены и бросив его на пол, Саске выбежал из помещения, утирая глаза от соленой влаги. Он долго бежал, пока не зацепил дерево плечом и не запутался в ногах, падая навзничь, утыкаясь лбом в траву и сжимая, сдавливая в руке ненавистный клочок бумаги. Он долго содрогался, лежа калачиком и орошая землю слезами. Учиха выл подобно волку, и в который раз убеждался, что счастливых случайностей не существует, а такая вещь как надежда – бесполезная чертовщина. Утих он уже только, когда солнце садилось и озаряло листву огненными красками. Он был выжат морально и физически. Саске приподнялся, уселся на коленях и зажмурил глаза, чтобы желтые круги от резкого подъема перестали плясать перед ним. Его давно не накрывало такой волной чувств, но сейчас он успокоился, и все вновь встало на свои места – вернулась и безнадега, и разбитость, и потерянность. Его привычное состояние последних десяти лет. Саске разжал ладонь, разглаживая смятый лист календаря. Он едва не сорвался вновь, когда осознал всю горечь ситуации, посмотрев на число. Но брюнет выдохнул и взял себя в руки. В конце концов, удача – это не про него. Сегодня утром младший Учиха мчался, толком не разбирая куда, лишь бы узнать дату. Саске усмехнулся своей наивности. Он надеялся, что течение дней еще не достигло той роковой даты, когда они с Итачи дрались насмерть. Он безгранично верил, что сейчас весна или начало лета и ничего еще не произошло. По пути он представлял, что встретит его вновь сидящим в кресле в убежище Учих и вместо катаны, направленной в сердце, раскинет руки в стороны и обнимет. Саске думал – это его шанс. Думал, что портал, каким-то образом вернувший его в прошлое, дает возможность обрести покой. Но, даже вернув его назад – в его никчемную юность – никто не желал вернуть ему старшего брата. Саске думал, что уже давно смирился с его уходом и может бесстрастно о нем думать, но его поведение говорило об обратном. Он ведь и сам знал, что никогда не стерпится со смертью брата, но уже десяток лет отчаянно пытался сделать вид, что отпустил его. Сидя среди деревьев, он наблюдал, как лес медленно окутывает вечерний сумрак. Голова начинала переваривать происходящее вокруг. В конце концов, на все есть причины, значит, и он здесь оказался не просто так. Хотя… Может быть и просто. Может быть, кто-то посчитал, что ему стоит еще раз пройти сквозь мрак и отчаяние последних лет и прочувствовать его полностью, до конца, чтобы Саске не думал, что все было так уж плохо, а чтобы узнал – все может быть еще хуже. А может быть это действительно шанс что-то изменить, но что? И зачем ему что-то менять, если он по-прежнему один? Учиха даже не подозревал, что кто-то ищет его вот уже несколько часов, пока он пытается переосмыслить смысл жизни и понять, что ему теперь делать. Поэтому, когда он услышал, что его зовут по имени недалеко от места, где он сидел, парень обернулся, вылавливая взглядом яркую солнечную макушку, мельтешащую в листве деревьев. Наруто. Человек, который упрямо ищет его всегда и везде, в какой бы темноте он не находился, как бы далеко не зашел; ищет даже если его не просят, даже если сам Саске не хочет, чтобы его находили. - Я здесь, - вымучено-хриплым голосом отозвался он. Узумаки быстро нашел его в легких потемках. - А... Ты что здесь делаешь? - спросил он, оглядывая непривычную одежду друга, перепачканную травой. - Я тебя везде искал. - Тренировался, - безучастно ответил он. - Но ты здесь никогда не занимался, - в голубых глазах читалось явное беспокойство. Наруто переживал из-за такой мелочи. А все потому, что эта мелочь была связана с ним - с Саске. Будь это кто угодно другой, блондин бы просто кивнул и протянул «Ясно», но это же Учиха - его лучший друг, который никогда не изменяет своим привычкам, и вдруг начал тренироваться в другом месте, да еще и резко сменил имидж. Для Узумаки это явный повод задуматься, а не зашли ли у брюнета шарики за ролики. - Все в порядке, - ответил он на неозвученный, но явно читающийся в светлых глазах вопрос. - Уверен? - на всякий случай спрашивает он и получает кивок в ответ. Наруто мнется, топчет траву под ногами, хочет что-то спросить, но молчит. Он всегда так делает, когда думает, что его слова могут зацепить, обидеть, расстроить, разозлить Саске. Он чересчур беспокоится о его состоянии. Узумаки единственный из ныне живущих, кому он не безразличен. И он же, по горькой воле судьбы, единственный, кто от этого страдает. У Саске больше нет Итачи. Никого нет. Он остался один и только друг стремится всегда быть рядом, но в будущем это привело его только к боли, потому что Учиха не смог дать ему то, что он хотел. Будущий Седьмой Хокаге никогда не говорил ему, что любит, но Саске всегда знал это. И, возможно, нечто свыше дает ему шанс загладить свою вину хотя бы перед ним, перед тем на кого его оставил Итачи, перед тем, кого он сам заставил страдать. Саске смотрел в голубые глаза и решался сказать нечто такое, что сможет изменить жизнь Узумаки к лучшему, пока тот решался задать Учихе какой-то вопрос. Наруто и представить не мог, что сейчас глубоко в душе, - давно темной и пропащей душе Саске, - разрешается его судьба. - Говорят ты сегодня... - Я решил остаться в деревне. Выпаливает Саске прежде, чем заканчивает говорить блондин, прежде чем он сам сможет передумать. - Что? - герой войны в явном замешательстве. - Ты же сказал вчера, что планируешь сегодня уйти. Да что с тобой происходит? - Наруто сжимал кулаки - видимо фраза Саске окончательно довела его. - Вчера я уговаривал тебя остаться, а ты, как обычно, корча из себя напыщенного пижона, заявлял, что тебе здесь нечего делать и вообще. Ты в своем уме, Учиха?! Ты последний эгоист! Я думал ты уйдешь..! Я весь день искал тебя, думал, что ты ушел как и тогда, наплевав на все и не удосужившись даже попрощаться! А теперь говоришь, что решил остаться?! Да ты... Да что...! - он размахивал руками, пытаясь утихомирить себя. - Мне казалось, ты не хочешь, чтобы я уходил. - Не хочу! Но когда это тебя волновало мое мнение, теме? - блондин сложил руки на груди, наконец-то усмиряя себя. - Сейчас волнует. Наруто нахмурился, потому что такие слова от Саске - не просто слова. Они значили больше, намного больше, а тем более, будучи адресованными ему. - Так ты действительно решил остаться? - Да. - Почему? Ответ был очень важен и Саске должен ответить достойно, неважно, сколько лжи будет в его словах, ведь то, что он скажет сейчас, навсегда изменит не только жизнь Наруто, но и его собственную. - Потому что больше не хочу делать тебе больно. Наруто смотрел с недоверием. Светлые брови хмурились, а глаза выискивали в образе брюнета малейший подвох. Но Саске держал лицо. Его слова значили для Наруто только одно, и они были более понятными, чем даже открытое признание, в котором Узумаки не нуждался, а Саске тем более. Блондин не находил, что сказать. Он не рассчитывал когда-либо услышать такое от Учихи, не думал, что такое возможно, ведь Наруто всегда считал свои чувства безответными. Сколько бы он не пытался донести до Саске свою любовь - словами, действиями - тот никогда ее не замечал. И Узумаки уже смирился, что она останется только с ним, раз брюнет не желает ее видеть. Он искренне желал ему счастья, а потому его выбор – единственное, что имело значение для блондина, каким бы он ни был. А сейчас Саске выбирал его и он ничего не понимал, но был безумно счастлив. - Саске, я... - Наруто не смотрел на него, а рука неосознанно чесала затылок, как и всегда, когда он нервничал. - Черт, не знаю, что надо говорить, но... Но я рад! Саске, все будет хорошо, я уверен в этом! Итачи тоже был бы рад, узнав, что ты решил остаться. Узумаки зря упоминал его брата, но на Саске это повлияло сильнее, чем все остальные слова. В конце концов, в его жизни никогда не было человека, который мог бы повлиять на него сильнее, чем старший брат и Узумаки совершенно неосознанно, но очень удачно этим воспользовался. Наруто протянул ему руку и Учиха поднялся. Блондин без умолку болтал пока они выходили из леса - видимо действительно рад. А Саске убеждал себя, что он поступил правильно, что Итачи действительно бы хотел этого. - А что за новый прикид на тебе? - А... Хотел выглядеть пафоснее, когда буду говорить, что остаюсь в Конохе. - Похоже на тебя - менять наряд на каждом этапе жизни, - смеялся Наруто. - Только как-то не по размеру, - блондин ненадолго замолчал. - И я рад, что... Этот этап связан со мной, - он улыбался по-настоящему ярко. Саске менял одежду, когда из-за злости на брата отправился обучаться у Орочимару, когда ушел от него мстить, потом, когда одолел Итачи, и после войны - когда понял, что будет жить ради брата. Все его поступки, даже такие мелочные вроде смены одежды, всегда были связаны со старшим братом, ради которого он жил. Но теперь он будет жить ради Наруто. Едва ли младший Учиха ясно осознавал, что даже на этот поступок его натолкнул Итачи. Саске всегда винил себя, что отобрал у Наруто такую светлую, замечательную улыбку, но поделать ничего не мог, а теперь он наконец-то вернул ее ему, вернул желание жить. И вот сейчас ему нужно окончательно решиться и довести до конца то непростое дело, что он начал. - Наруто, мне некуда идти, - произнес он слова, преисполненные более глобальным смыслом, нежели обычный поиск жилья. Джинчуурики обомлел. За короткий промежуток времени он услышал все, что яростно жаждал услышать много лет. - Да, да это же не проблема! - заикаясь, выпалил он. - Будем жить вместе. То есть, я хотел сказать, что ты можешь жить у меня. Квартира небольшая, но кухня, спальня и ванная есть, правда там немного бардак, но я все уберу, обещаю. У меня кровать, конечно, есть, но одна... Но я и на полу могу поспать! - В этом нет нужды. Дальнейшую дорогу домой они провели молча. Наруто был настолько шокирован, что прекратил пустую болтовню. А потом они зашли в его квартиру. Узумаки дал Саске штаны и футболку, и побежал собирать разбросанный мусор. Учиха оглядел свой новый дом, который он надеялся, сможет стать ему таким же родным, как когда-то его собственный. Придя на кухню, он не нашел ничего кроме привычной еды друга - заварной лапши, но вскипятил воду и залил ее кипятком. Прибежавший с красным лицом Наруто, в сотый раз за день обомлел. - Садись за стол. Саске звал его ужинать заваренной лапшой, от которой поднималась аппетитная дымка пара. Более того, брюнет сам сел за стол и уже держал палочки, видимо собираясь разделить трапезу с Наруто. В животе предательски заурчало, и он присел на стул. - Приятного аппетита. - И тебе приятного, Саске! - выпалил блондин. Наруто не отрывая глаз, наблюдал, как Учиха разламывает палочки и в прямом смысле этого слова - заглядывал ему в рот, смотря, как тонкие губы втягивают длинную лапшу. Когда он поймал на себе взгляд Саске, то спешно взял палочки и тоже приступил к еде. Они долго ели в тишине пока Наруто все-таки не решился спросить и прояснить для себя все окончательно. Он прочистил горло. - Значит, теперь ты живешь со мной, мы будем вместе спать, есть, я не совсем понимаю... - Ты все правильно понял, Наруто, - Саске натянул улыбку на лицо. Он не очень хотел слышать продолжение фразы блондина или говорить вслух вещи, которые тот и сам понял. - Теперь я здесь, с тобой. Узумаки замер надолго, не отрывая от Саске пронзительных голубых глаз, а после он безмолвно положил свою ладонь поверх руки брюнета, который все еще не выпускал палочек, хоть и закончил есть. Наруто видел, как незримо дрогнули его ресницы, как тяжело он сглотнул, но он был так слепо-счастлив, что даже не обратил внимания на такую мелочь, ведь Саске всегда был нелюдимым недотрогой. А зря. После же Наруто, окрыленный земными и самыми неземными чувствами стелил постель, готовясь ко сну. Учиха внимательно смотрел и внушал, что все не зря, не зря. Он уже смог изменить ход судьбы, уже смог спасти своего друга, теперь брат может им гордиться. Теперь он будет не только стоять на страже Конохи, но и делить постель с тем, кого Итачи считал его светом. Наверное, все было бы хорошо и на этом и закончилось, если бы одна заминка не положила начало концу. - Спокойной ночи, Саске, - тихо говорит Наруто, несмело, но явно желанно утыкаясь носом в шею лежащего к нему спиной брюнета, не смея шагнуть дальше, боясь спугнуть. Саске, без какой либо паузы также негромко отвечает: - Спокойной ночи, Ни… Наруто, - быстро исправляет себя он. По спине бегут мурашки и от чужого горячего дыхания, и от едва не произнесенных роковых слов; расширенные зрачки мечутся по комнате и Учиха рад, что лежит спиной к блондину. Наруто пытаясь быть небрежным, совсем легко кладет руку на бок брюнету. Он ждал этого момента почти всю жизнь, и кто Саске такой, чтобы отказывать тому, кто ради него на столькое пошел. Младший Учиха продолжал убеждать себя в правильности собственного выбора. Так хотел Итачи. Он считал, что Наруто заменит мне его. Я должен постараться хотя бы ради брата. Саске слышал, как Наруто вскоре засопел и раскинул руки на кровати. Сам же он никак не мог уснуть и ворочался, ворочался, мял простыни, силясь провалиться в забытье, но тщетно. Учиха не понимал в чем дело, ведь он настолько морально вымотался за день, что должен был уснуть как младенец. На душе было так противно тяжело, что аж придавливало к кровати. Парень выскользнул из-под одеяла и зашел на кухню, набирая стакан воды – думал - полегчает, но пить не хотелось. И тут он понял, в чем дело, что не дает ему покоя. Саске отставил стакан в сторону и прошептал: - Спокойной ночи, Нии-сан. Он вернулся в кровать и вскоре уснул без особых усилий. Раньше Саске думал, что самым веселым Наруто выглядел, когда они были членами команды №7, но теперь раз за разом наблюдая, как он сияет, приходя домой после миссий, ужиная за одним столом с Учихой, обнимая его в постели, брюнет убеждался, что все-таки смог сделать счастливым хотя бы его, и это успокаивало необоснованную тревогу внутри. До поры до времени. Как ни странно, погружать его в пучину отчаяния начал именно Наруто. Жизнь с Узумаки текла своим чередом. Иногда Саске поручали мелкие миссии в деревне, но никогда не давали заданий далеко от Конохи. Он подозревал, что это просьба Наруто, который видимо, боялся, что он сбежит, поэтому не возражал. Хотя сидеть дома в роли домохозяйки было скучно. Вот и блондин так подумал, поэтому однажды вечером принес с собой стопку книг. - Саске, смотри, что у меня есть, - он разложил книжки на столе. – Не знаю, что ты любишь читать, поэтому взял несколько. А то ты с тоски помрешь скоро, - смеялся он. - Спасибо, - улыбнулся Учиха. При Наруто он старался часто улыбаться. - Пойдем, - он взял тонкую книгу в руки, - посмотрим, о чем она. Они разместились на кровати. Наруто поставил книгу на колени и обнял присевшего рядом Саске. - Закрой глаза, я почитаю тебе, - попросил блондин, и Учиха выполнил, немного съезжая вниз на подушке и укладывая свою голову на плечо Наруто. – Однажды теплым летом я встретил мальчишку возле озера… Он читал не спеша, стараясь не делать ошибок, расставлять паузы и интонацию. На удивление, у Наруто очень неплохо получалось. Саске заслушался. История мешалась с перекликом птиц, летающих за окном, но на душе отчего-то было тревожно. Даже теплое плечо блондина не позволяло расслабиться, и в итоге Саске слушал в пол уха, ерзая на постели. А потом он вспомнил. На розово-фиолетовом небе вот-вот должна была появиться первая звездочка. Ласточки летали низко и пищали. Маленькие ножки топали по деревянному настилу к плотно закрытой двери комнаты. - Нии-сан, а можно зайти? – тихо спросил шестилетний Саске, постучавшись в комнату брата. - Да, - раздалось из-за двери и младший проскользнул в комнату. – Ты почему еще не спишь? Итачи расстилал футон и готовился ко сну. - Не получается, а еще мама выключила там свет и мне… - Страшно? - Нет! Мне, мне… холодно, - пытался выкрутиться ребенок. - Хочешь почитаю тебе? Саске не очень-то любил читать книги, но если уж предлагал старший брат, то нужно было соглашаться, поэтому он кивнул. Итачи взял книгу, одеяло и усадил брата у себя под боком, укутывая. Он читал историю об одиноком мальчике, внезапно нашедшем друга. Книжка была совсем тоненькой, но брат почему-то читал ее нарочито медленно, растягивая историю. Под боком у Итачи было так тепло и спокойно. Саске был рад, что брат не торопится. Сидя рядом с ним, младший понимал, что никакая темнота в комнате ему не страшна, а еще он понимал, что не хочет никогда убирать голову с плеча брата. - Ну что, на сегодня все? - Нет, братик, почитай еще, осталось же несколько страничек. - А не уснешь? - Ни за что! – широко улыбался Саске. - Обещаешь? - Конечно. Последнее предложение он дочитывал уже посапывающему на его плече мальчику. Саске настолько расслабился, что веки закрылись сами собой. Но утром Итачи совсем не злился за несдержанное обещание. Саске вырвался из давнего воспоминания и резко оторвал голову от плеча Наруто. Он не мог ни объяснить, ни остановить внезапную дрожь в теле и гулко стучащее сердце. А еще его отчего-то переполнял страх, ужасный, почти дикий страх. Казалось, если в комнате погаснет свет, сердце разорвется от ужаса, а рядом, рядом совсем нет теплого надежного плеча, и никто не сможет его спасти. - Что-то случилось, Саске? – блондин был обеспокоен. - Нет, просто вспомнил, что пора готовить ужин, - он попытался выбраться из объятий. - Да ладно, здесь же несколько страниц осталось, давай дочитаем. - Уже поздно, Наруто, нужно приготовить поесть, - он настойчиво пытался избавиться от руки блондина. - Ну ладно, - пожал плечами Узумаки, - тогда дочитаем завтра, когда я вернусь. Он всегда приходил в одно и то же время. И на следующий день Саске пришлось дослушать начатую им историю. Знал бы Наруто, каких усилий брюнету стоило это сделать. А ведь когда он ушел помогать с работой в деревне, Учиха вдоль и поперек перечитал эту несчастную тоненькую книжечку. Он ненавидел читать. Но вычитал в ней каждую букву, каждую запятую. Саске не плакал, но был гораздо более подавлен, чем, если бы начал. Несколько месяцев он так старательно подавлял в себе воспоминания о прошлом, свои извечные мысли, рассуждения. Саске старался не вспоминать об Итачи, когда Наруто был с ним, но проблема в том, что Наруто слишком часто не было дома. А после того как блондин решил прочесть ту чертову книгу и вывернуть его наизнанку, Учиха был затоплен всеми мыслями, от которых должен был держаться подальше. И словно корабль, он начал медленно тонуть. Корма оказалась под водой. Невзирая ни на что Саске держался на плаву и продолжал жить. Все думали, что у него все хорошо. Он и сам так думал, пока однажды не вышел на рынок, чтобы купить продукты на ужин и какие-то мелочи для дома. Жители все еще с подозрением на него смотрели, но едва ли не каждый знал, что он под опекой Наруто – настоящего героя – и он-то наставит его на путь истинный, герой все-таки, он всех может спасти – так говорили люди. Брюнет шел с пакетами в руках, но ноги завели его вовсе не к квартире Наруто. Он даже не понял, как это произошло, но пришел к давно разрушенному старому зданию в квартале Учих, который никто даже не захотел восстанавливать. Почему-то он знал, что стоит напротив некогда своего дома. Ручки пакетов выскользнули и упали на землю. Как ни странно в голове было совсем пусто. Он сделал шаг вперед, наступая на иссушенные дряхлые доски. Саске хотел, чтобы хотя бы родной дом заключил его в крепкие объятия четырех стен, но когда-то большое жилище давно превратилось в щепки – точно такие же кривые уродливые куски, как те, что остались от его сердца. Подобрав пакеты, парень в спешке ушел. Он знал, что еще минута, и он не сможет сдвинуться с разрушенного места его давно забытого счастья. Чтобы не позволить ненужным мыслям проскользнуть в голову, он приготовил много всего на ужин, но Наруто не приходил. Обычно он не задерживается, но сегодня вернулся за полночь, когда Саске уже лег в кровать и собрался спать. Грохот у входной двери заставил брюнета выйти к пришедшему. Блондин опирался о дверной косяк и, пошатываясь, снимал обувь. Не стоило труда догадаться, что парень пьян. - Ты поздно. - О-о-о, Саске, - ярко заулыбался Узумаки. – А ты еще не спишь? Ждал меня? – промурлыкал блондин, довольно растягивая губы. Учиха кивнул, прежде чем Наруто подошел и заключил его в объятия. Загорелые ладони нырнули под футболку и теплым следом коснулись поясницы, светлые пряди щекотали лицо брюнета, пока нос Узумаки скользил по его шее. Обычно Наруто так себя не вел. Полгода, что они прожили вместе, тот позволял себе лишь обнять его или взять за руку. Саске знал, что он хочет большего, но боясь спугнуть, не целует и не прикасается. Блондин действительно до сих пор боялся, что Учиха сбежит. - Ты есть будешь? - М-м, да, - ответил Наруто, легко кусая Саске между шеей и плечом. - Нару, что произошло? - Ничего, все великолепно, - наконец-то он поднял глаза на брюнета. - Почему ты пьян? - Разве? Ну, совсем чуть-чуточку. Это все Какаши-сенсей. Но это мелочи. Знаешь, что он мне сказал? - получив отрицательный жест от Саске, Наруто нахмурился. – Что, даже не попробуешь угадать? Саске-теме, всегда ты так, - он надул губы. – Но это не важно. Он сказал мне, что я стану следующим Хокаге! Я, представляешь! - И ты решил напиться? - Ну-у, Какаши-сенсей сказал, что это нужно отметить. Важное событие все-таки, - хихикнул Наруто. - Ты же знал, что все так и будет. - Ты безнадежен, - помотал головой блондин. – Я же всю жизнь об этом мечтал, но теперь у меня есть все, к чему я стремился: Должность Каге и… ты, - он крепче прижал Саске к себе, поднимая руки на его лопатки. - Неужели я не заслуживаю твоего поздравления? - Заслуживаешь. - Поздравляй. Учиха был и рад, и озадачен одновременно. С одной стороны Наруто всегда оставлял последний шаг за ним, с другой брюнет хотел, чтобы этого выбора у него все-таки не было. Речь ведь не о поздравлениях. Но Наруто оказывается смелее, - ему наконец-то хватает решимости это сделать. Между ними совсем немного расстояния, поэтому он просто подается вперед и целует парня. Он наконец-то касается губ самого желанного в мире человека и пытается сделать это как можно нежнее, аккуратнее. Саске целовался лишь единожды в жизни. Он никогда не целовал Сакуру, никогда не чмокал в щеку даже собственную дочь. Но тот один раз навсегда остался невесомым следом на его устах. Порой он корил себя за этот поступок, но в моменты забвенной усталости запретное воспоминание горячо ласкало его, облизывало. Он раз за разом возвращался в те секунды, которые стремительно уплыли, размывая все вокруг бурным потоком. Саске не видел ничего в темноте пещеры, когда излучающий свет силуэт воскресшего старшего брата надвигался на него. Перед глазами был только Итачи, выставивший руку вперед. Младший понимал, что он исчезнет с секунды на секунду и дрожь пробирала окаменевшее тело. Он думал, что брат хочет щелкнуть его по лбу, но жест, который старший подарил ему напоследок, коснувшись его лба своим и зарывшись пальцами в волосы на затылке, сорвал все цепи со стоящего рядом мальчишки. Саске ринулся вперед, ткнулся в губы брата, целуя его лишь несколько секунд, которые теперь помнил наизусть, но Итачи вскоре испарился. А после он чувствовал на губах лишь пепел. Наруто, даже если бы захотел, не смог бы стереть золу с губ Учихи, поэтому поцелуй вышел горьким. Но пусть так, ведь получить его от Саске было, словно дотронуться до края его сердца. Блондин продолжал забвенно целовать самые любимые губы, подталкивая парня идти спиной вперед. Он наконец-то решился полностью коснуться его, завладеть им. Узумаки остановился у кровати и разорвал их первый поцелуй. Он снимал с себя верхнюю одежду и наблюдал, как сбивчиво поднимается грудь Саске, пока тот глотает воздух и смотрит на него. Наруто ясно видел неловкость в темных глазах, но об этом он и мечтал. Парень снял футболку с брюнета и сжал ладонями его бока, скользя пальцами вверх. Сколько раз он воображал, какая на ощупь бледная кожа, есть ли родинки на груди, насколько Саске окажется чувствителен, какой у него голос во время оргазма, а сейчас вожделение и желание затапливали его и он желал узнать ответ на каждый из своих вопросов. - Ты прекрасен. Наруто укладывал брюнета на кровать, жадно целуя его шею, сминая кожу на талии, резко проходясь по чувствительным соскам. Он кусал его плечи, оставлял следы, которые завтра окрасят бледную кожу орнаментом. Саске сдавлено мычал и был ощутимо напряжен, особенно когда блондин терся твердым горячим членом о его бедро. Он порывисто выдыхал, когда Наруто забирался под края шорт и касался бедер, совсем не ласково – настойчиво. Воздух со стремительным свистом покинул легкие Учихи, когда парень стащил с него шорты. Наруто восхищался каждым вздрогом, каждым полустоном и всматривался настолько пристально, что пугало. Он припал губами к паху Саске, медленно вбирая в рот его член и слыша отчетливый стон. Очень цепкие пальцы, сжали волосы в попытке отстранить, но Наруто хотел вкусить каждую клеточку гибкого тела, которое в кои-то веки не сопротивлялось, не бежало от него. Изгибы и выступающие косточки, каждая виднеющаяся венка и шрам были если не зацелованы, то искусаны и зализаны. Он ждал этого так долго, что не смел отказать в удовольствии. Он очень хотел Саске. Когда блондин отстранился, а Саске приоткрыл веки, он увидел его уже полностью обнаженного и с прозрачной баночкой мази в руках. Он и подумать не мог, что смазка стоит где-то в тумбе. - Я не сделаю тебе больно, - Наруто подхватил ногу брюнета и положил себе на плечо. Пальцы нырнули в баночку и зачерпнули густую жидкость. Он всегда стремился уберечь Саске от него самого, от окружающих, от саморазрушения, но разве если бы у него это выходило, Учиха бы не выбрал его с первого раза? Саске не боялся боли, которую может принести ему Наруто, потому что на фоне того, что действительно заставляло сердце обливаться кровью, боль, причиненная Узумаки, была незначительной. Влажные пальцы очертили вход и, не оттягивая времени, скользнули внутрь. Напряженный стон Наруто словил губами и впитал в себя. Он еще никогда не чувствовал такого жара. Оказывается, Учиха только внешне настолько холоден, внутри же он был как раскаленная сталь. Наруто словно касался вожделенной души, которая была настоящей жгучей лавой. Он продолжал раздевать уже давно обнаженного парня и вытягивать, вытягивать из него настоящее «Я». Наруто оказался из числа тех людей, которые не спешат, а медленно упиваются моментами близости. Он прислушивался к каждому всхлипу, вздоху, скрежету зубов и впитывал это в себя. Саске не думал, что Узумаки окажется таким, но он будто помешанный, растягивал собственное удовольствие и что поразительно – с такой заботой, он совершенно не заботился о Саске. Блондин даже не пытался сосредоточиться на чувствах того, кого планировал взять. Когда пальцы выскользнули из тела с характерным звуком, он прижался к брюнету ближе, размазывая прозрачную смазку по члену. Невесть когда он успел снять штаны. Саске отказывался смотреть Наруто в глаза. Все-таки ему было страшно. Страшно перед ответственностью, которую он на себя берет, но он надеялся, что делает это не зря, ведь он хотел как лучше, он же старался не ради Узумаки, а ради… - А! – он не успел сцепить зубы вовремя, когда Наруто начал входить. Тот подхватил его под одно колено, напряженно отводя плечи и почему-то даже не пытаясь успокоить. Блондин не спешил, но был весьма не нежен. Его медленные толчки сопровождались болезненным мычанием брюнета, что вовсе не делало картины. Он подтянул Саске ближе к себе, меняя угол, и ускорился. Он хотел найти ту заветную точку, чтобы услышать желанные стоны от Учихи. - М-м, Саске, - он наклонился, забирая обе его ноги себе на плечи. Тот вдруг неожиданно высоко простонал, обрывая звук на середине и сжимая губы. – Еще… громче. Стены небольшой спальни отбивали запыханные возгласы и характерные шлепки кожи о кожу. Невыключенный свет из кухни слабо освещал комнату, но достаточно, чтобы разглядеть происходящее. Наруто входил во вкус и смаковал пытавшегося сдержать себя брюнета, который то и дело срывался на стоны. Этого он и хотел, хотел увидеть его таким: тяжело дышащим, с повернутой в сторону головой, с открытым ртом, с горящими красными щеками, сжимающего рукой подушку под головой. Он коснулся его щеки. - Я представлял тебя именно таким, - улыбался Наруто. Но что еще действительно хотел увидеть Узумаки, так это как ведет себя Саске во время оргазма. Он делал все, чтобы запечатлеть его лицо в момент самого яркого наслаждения. И когда Учиха откинул голову назад, жмурясь, впопыхах хватая воздух и изгибая спину, Наруто был поистине счастлив. А после он еще не раз отводил душу, смотря, как Саске ненадолго отпускает себя в короткое время полнейшего забвения. Он всегда хотел до конца понять, о чем думает его возлюбленный, что он держит внутри себя, но даже тогда в его глазах он видел лишь пустоту. Возможно, если бы Наруто обратил на это внимание, он бы понял все раньше. Но он упорно думал, что Саске держит лицо денно и нощно, в то время, как на самом деле он был действительно пуст. Трюмы затопило. А жизнь все также продолжалась. У всех, кроме Саске. Он чувствовал, что застыл в каком-то месте и теперь не может отыскать сам себя. Хотя когда счастливый Наруто входил в дом, он готов был быть кем угодно, где угодно, лишь бы улыбка не исчезала с его лица, лишь бы он больше никогда не превращался в того угрюмого, несчастного старика, каким он помнил его последние несколько лет. А еще их стала часто навещать Сакура. Блондин был несказанно рад такому воссоединению их команды, но не замечал, зачем действительно она сюда ходит. Целыми вечерами, когда она здесь находилась, девушка глазела на Учиху. Саске мысленно усмехался. Однажды он решил пожалеть ее, теперь он тоже самое проделывал с Наруто. И как они все не поймут, что связываться с ним это в принципе гиблое дело? Сегодня Наруто опять пришел с Сакурой после работы. - Смотрите, что я вам принесла, - она достала из пакета большую коробку с традиционными сладостями – данго. – Они свежие, заваривайте чай. Саске только слегка нахмурился и поставил чайник. - Фух, сегодня был сложный день, - Наруто массировал свою шею. - То ли еще будет. - Да, точно, Саске, я сегодня ночью ухожу, Шестой отправляет на срочную миссию. Побудешь один? - Я не малое дитя, справлюсь. - М-м, вкуснотища, - Наруто набил рот двумя шариками десерта. – Папфробуй, пальсики облизесь. - Не люблю его, - он пил чай, прикрыв глаза. Как бы он не пытался запереть память, воспоминание из детства просочилось наружу, стремясь превратиться из счастливого давнего момента в кошмар реальности. Саске попросил маму достать рисовую муку с верхней полки и зажечь огонь для паровой бани. - Малыш, а зачем тебе это? - Ну как же! Братик ведь скоро возвращается, он будет голодный, а я его накормлю данго, - он выпятил грудь. - Но есть рис и рыба… - Мам, ну ты разве хотела бы после суперсекретной миссии есть рис и рыбу? Нии-сану нужно расслабиться и скушать что-то вкусное. - А может мы сходим с тобой в лавку и купим данго? - Но ты же говорила, что вещи, сделанные своими руками будут хранить любовь и станут в сто раз вкуснее! Я хотел, чтобы братик знал, как я его люблю… - Ладно, - женщина потрепала сына по волосам. – Я все достану, только будь осторожен. Маленькие ручки долго вымешивали клейкое рисовое тесто, разделяя его на три равные части, добавляя сок, чтобы подкрасить шарики в розовый и чай, чтобы шарик получился зеленым. Потом Саске старательно пытался сделать маленькие круглые колобочки, но края не получались идеально ровными. Затем он готовил их на пару и усердно следил за временем, чтобы они не стали резиновыми на вкус. А после младший еще и соус приготовил. Попробовав свое творение, он вдруг куда-то убежал, а вернулся уже когда старший брат шел на кухню, чтобы пообедать после важного задания. - Нии-сан! - Привет, Саске, - немного улыбнулся Итачи, садясь за стол и удивленно смотря на целую тарелку любимых сладостей. - Братик, я… Я хотел приготовить тебе что-то вкусное, но у меня плохо получилось, поэтому вот… - он подвинул к старшему сверток, в котором лежал только что купленный данго. Старший Учиха с минуту поглядывал то на Саске, то на данго. Он пододвинул к себе тарелку с кривенькими, плохо слепленными шариками и начал есть, искренне смакуя каждый кусочек. - Очень вкусно, отото, спасибо, - Итачи ласково гладил плачущего мальчика по голове. После недолгих посиделок Саске проводил бывших сокомандников и запер дверь. Сильные ноги подкосились, и он сполз по стене на пол. Впервые за столькое время младший Учиха позволил подобным мыслям прозвучать в абсолютной тишине квартиры. - Брат, ты считал, что он сможет заменить мне тебя, что он станет тем, кто заставит меня жить, тем, кто будет способен меня изменить. Но ты ошибся... Он не смог. Саске честно старался принять своего друга, открыться ему и разрешить подобраться ближе. Итачи оставил своего младшего брата на Узумаки Наруто – так он сам говорил – и Учиха хотел оправдать его надежды. Но как бы он не силился, не пытался запереть прошлое за сотнями металлических дверей, отрешиться от иллюзий и жить сегодняшним днем - он не сумел. Саске каждый раз вспоминал слова Итачи, о том, что Наруто – человек, который указывает и освещает его дорогу. Раз старший брат так говорил – значит, так оно и было. И младший шел за этим «фонариком», как мотылек летел на свет, бился лбом о стекло. Только потом он понял, что не хочет идти за «светом» – не там его место. Он наивно оборачивался, смотря в глубокую темноту и не мог понять, почему же там так пусто, почему же позади никого нет, разве идти за Наруто - его единственный путь? Ведь кто-то, кто-то еще должен… Кто-то мертв. Уже более десяти лет. Закушенная нижняя губа онемела. Ему не нужен свет. Итачи ошибся, когда посчитал, что не он является спасением своего глупого младшего брата. Он очень сильно просчитался. Его идеальный Нии-сан ошибался так часто, но даже это он делал безупречно. И Саске оставалось лелеять лишь результаты неверных решений, упиваясь без остатка острыми крохами реальности, которых невесомо коснулся старший брат. Нос корабля почти ушел под воду. Он поднялся с пола и рухнул за стол. Коробка со сладким десертом пахла так знакомо – так пах Итачи, когда читал ему книги после ужина. - Саске, не бегай так быстро, можешь запутаться в ногах и упасть. Маленькая соленая капля скатилась со щеки и упала на стол. - Саске, что за глупые ошибки? Ты ведь специально их сделал, чтобы посидеть со мной. Саске взял палочку с данго и покрутил у носа. - Отото, я не боюсь щекотки, сколько можно говорить? А вот тебя сейчас до смерти защекочу. Он откусил мягкий зеленый шарик, медленно разжевывая его. - Я никогда не оставлю тебя, Саске. Пока я нужен – всегда буду с тобой. Младший доедал вторую палочку сладких шариков. - Я всегда буду любить тебя. Саске давился отвратительным десертом и рыдал в голос. Пропихнув в себя последний сладкий кусочек, он зарылся руками в волосы, отдаваясь слезам, громко всхлипывая и хватая ртом воздух. Он же обещал не бросать его, быть рядом, когда нужен, всегда быть с ним, так почему, почему бросил? Надрывные всхлипы вырывались из груди. Он захлебывался соленой водой и стремительно шел на дно. Саске ни минутой больше не мог находиться в доме Наруто, видеть светлую макушку и добрые голубые глаза, не мог больше выдерживать его объятий, не мог больше отвечать на любящие поцелуи. Учиха чувствовал себя мерзавцем, но он давно перешел собственную черту и сдерживался, сдерживался, цепляясь за соломинку. Саске шатаясь, встал из-за стола, взял свой меч и поскорее вышел из дома. Ночью Коноха была безлюдна, поэтому никто и не замечал тихого постукивая катаны, которую безвольно волочил за собой младший Учиха. Да и дела, скорее всего, до него никому не было - мало ли что понадобилось этому сумасшедшему человеку из проклятого клана. Саске сторонились до сих пор, но его это не волновало. Он не чувствовал ничего, кроме сжирающей боли и тоски, которая как никогда сильно впивалась зубами в сердце. А все остальное было неважным, лишним и таким пустым. Брюнет целенаправленно шел к единственному дому. И пусть квартал выглядел пустынно, со сгребенными кучами обломков домов, даже сейчас это было самое родное для него место. Среди гор мусора сложно было разобрать, где раньше находилось здание их семьи, но он остановился точно возле него. Только вместо дома были лишь остатки фундамента и доски. Груз воспоминаний повалил его на колени. В мгновение он вспомнил все: сколько раз покидал дом, спеша догнать брата, сколько раз встречал его у двери, как раньше они возвращались вместе с тренировок, даже как он зашел сюда в день смерти родителей и приходил после, лишь бы окунуться в омут моментов проведенных с любимым братом. Саске сжал рукой деревянные обломки, загоняя щепки под кожу, и стукнулся лбом о доски. Такая боль была приятней теплых рук Наруто; она была понятнее ему, чем слова любви. Он взвыл, не в силах больше сдерживать себя. Наруто сделал все, чтобы Саске был счастлив, лишь бы отрешение и страдание никогда не коснулись его лица. Но у него не вышло. Потому что блондин был не тем человеком, а тот, кто действительно был нужен Саске – больше не существовал. Хорошо, что Наруто еще этого не понял, иначе это сломило бы его. Саске не колебался, когда вынимал катану из ножен. Не было ни малейшего желания, ни одной веской причины, чтобы продолжать играть, продолжать жить. Но было множество причин, чтобы прекратить все это. Он знал, что подводит брата, знал, что тот бы не одобрил, но ни терпения, ни каких либо сил больше не было. И последнюю толику себя он вложил в удар меча, направленного в собственное сердце. - Прости, прости, прости… - он содрогался, продолжая стискивать рукоять. А ведь даже Итачи держал его меч в своих руках. – Я не смог, не смог. Прости меня, Нии-сан. Кровь хлынула из груди, стекла по уголкам губ, которые улыбались, и разбилась тяжелыми каплями об обломки разрушенного дома, - его некогда разрушенной жизни. Но в свой последний момент он чувствовал лишь спокойствие. А потом настала кромешная темнота. Прошло лишь мгновение, прежде чем Саске открыл глаза, и слепящая белизна нещадно резанула по ним. Первая мысль пугала до ужаса - его спасли и положили в больницу. Но ни запаха лекарств, ни противного писка аппаратов, даже ломоты в теле не было. Парень озирался вокруг, и пространство приняло смутные, неразличимые очертания. Глаза привыкли к свету и выудили силуэт в десятке шагов от него. Даже не сфокусировавшись до конца, ему не стоило труда понять, кто перед ним. И он сорвался с места, побежал, рассекая воздух. Итачи стоял неподвижно, и хоть на лице цвела улыбка, брови его были сожалеюще приподняты. Младший набросился на него, крепко вцепился обеими руками в складки одежды, прижимаясь как можно ближе, как можно крепче. Он рыдал на плече старшего брата, заливал слезами лицо и его одежду. Итачи обнял Саске одной рукой, запуская вторую в волосы на затылке. - Чш-ш, я больше никуда не денусь. Корабль ушел на дно. Или достиг причала? Саске умер и только сейчас почувствовал безмерное спокойствие. Он был счастлив.