hey, mama, we gonna be alright

      Лотор сидит за чертежами к дипломной работе, задумчиво прикусывая ластик на карандаше — тот неприятно горчит и отдает почему-то паленой резиной, но парень не обращает внимания, пытаясь понять, чего не хватает на чертеже. Пусть это и черновик, но все равно все выглядит ровно, красиво, едва ли не идеально, и именно это Лотора раздражает — эта идеальность плоская и невыразительная, никакая; все настолько хорошо, что плохо.       Это, откровенно говоря, даже бесит.       Хлопает входная дверь, в прихожей слышится сердитое пыхтение и грохот.       Этот придурок опять свалил подставку для зонтов.       Лотор с тяжелым вздохом поднимается из кресла, нарочито аккуратно кладет карандаш рядом с чертежом и идет в прихожую, дабы оценить нанесенный ей ущерб.       Кит приплясывает на месте, сдирая с себя пуховик и сапоги. У него красный нос, красные щеки и красная шапка, криво натянутая на копну лохматых черных волос, а еще взгляд человека, который готов убить за горячий обед и пятнадцать минут в душе под хотя бы теплой водой.       Подняв взгляд и скинув наконец левый сапог с ноги (цепляется, зар-раза), Кит расплывается в улыбке. Лотор стоит у косяка и улыбается в ответ.       Юноша скидывает на полку шапку, туда же летит шарф, усыпанный снегом, а потом придавливает Лотора к косяку, запускает ледяные руки под футболку и такими же ледяными губами целует того в шею, отчего Лотор шипит, орет и обещает вырвать собственному парню руки, но Кит с коротким смешком уже исчезает за дверью ванной. Вода начинает шуметь меньше чем через минуту, а потом ее на мгновение перекрывает блаженный стон, и Лотор готов простить Киту все.       Парень подбирает с пола раскиданные Китом вещи, вещает на батарею шапку и шарф, относит на кухню пакеты с продуктами. Там, разумеется, несколько упаковок с чипсами, бутылка газировки, несколько пакетиков с отвратительным растворимым кофе («Сам ты отвратительный, я такой уже несколько лет пью и все еще не сдох») и упаковка с курицей, которую Лотор и просил.       Кит в своем репертуаре.       Лотор ставит тарелку с супом в микроволновку, а сам идет в гостиную и включает там телевизор, где как раз идет повтор эпизодов сериала, который он смотрит, так что он с чувством выполненного долга падает на диван и утыкается в экран. Кит подходит где-то минут через десять, уже согревшийся и сытый, плюхается на диван рядом и кладет голову ему на грудь.       — О Господи, — говорит он через десять минут созерцания нешуточных страстей, развертывающихся на экране, — ты опять смотришь эту херню.       — Я не осуждаю твои вкусы, вот и ты заткнись, — отвечает Лотор и запускает пальцы во влажные волосы своего парня. — Ты сегодня рано. Что-то случилось?       — Нет, начальство просто отпустило пораньше, сказало, что у меня вид уставший. Они все еще не верят, что я по жизни такой.       — Я когда тебя впервые увидел, вообще думал, что ты подыхаешь, — Лотор поводит плечами и проводит носом по виску Кита, вдыхая его запах и запах шампуня. — Так что я даже не удивлен.       — Раньше ты говорил, что когда увидел меня, подумал, что рехнулся и тебе подсунули произведение искусства вместо бариста.       — Одно другому не мешает. Ты все еще восьмое чудо света, которое прекрасно, даже когда выглядит ужасно.       — Романтик из тебя откровенно хреновый, но мне нравится, — Кит переворачивается, сплетая свои ноги с ногами Лотора, и утыкается ему в ключицу, зажмурившись.       Все настолько хорошо, что даже не верится.       Ах, ну да.       Мы же блять иначе не можем.       Надо же все испоганить.       Телефон выплевывает короткую трель, и Кит со стоном тянется к своему старому разбитому асусу. Лотор давно предлагал купить новый, но мы же гордые, мы же просто так дорогие подарки не принимаем и вообще «лучше бы что-то полезное на эти деньги купил, зачем на такую херню тратиться». Кит мельком бросает взгляд на экран, недовольно мотает лохматой головой и кидает телефон обратно на стол.       А потом резко подскакивает, заехав Лотору в живот локтем и маниакально пялится в экран, раз за разом перечитывая сообщение, коротко матерится и испуганно-виновато смотрит на Лотора.       — Что-то случилось? — повторяет тот свой недавний вопрос, поймав этот взгляд.       — Мама написала, что приедет на Рождество…       ***       Аллура сидит в кафе и смотрит на Кита с Лотором, как на дебилов.       Потому что они и есть дебилы.       — Я вообще не понимаю, в чем ваша проблема, — наконец говорит она. — Ну приедет твоя мама, познакомится с Лотором, он ей или понравится, или не понравится, но она потом уедет и какая нахрен разница? Если твоей маме не понравится твой парень, то это, конечно, печально, но это ее проблема.       — Но она моя мама, — Кит в отчаянии выливает в себя почти половину кружки глинтвейна за раз и даже не кривится. — Она очень… эм.       — Как его отец? — девушка кивает на Лотора, задумчиво глядящего в меню уже несколько минут, и пинает его под столом, чтобы тот наконец отвис и успокоил своего парня. Лотор в ответ лишь шипит.       — Скорее, как твой, — Кит печально глядит на свою кружку, словно пытается найти решение на колеблющейся поверхности вина. Вино безмолвствует.       — Оу, — Аллура хмурится. — Ну да. Тут чуть сложнее.       — Простите? — Лотор вмешивается в разговор, не совсем понимая, что именно они имеют ввиду.       — Тебе предстоит очень сложное испытание, — Аллура успокаивающе берет ладонь Лотора в свои руки и нежно смотрит в глаза, отчего парню становится сильно не по себе. — Тебе надо не просто надрать задницу дракону, тебе надо убедить его, что принцесса с тобой не околеет от голода, холода, одиночества и собственного идиотизма. В вашем случае, в основном, от последнего.       Лотор с Китом выглядят несчастными, как щенки под дождем.       — Я пойду себе что-нибудь закажу, а вы тут разбирайтесь с вашей мамой, — Аллура уходит к барной стойке, где крутится смуглый (слишком смуглый для середины зимы) официант в костюме эльфа-помощника Санты.       — Ты не подумай, — Кит перехватывает Лотора за запястье и смотрит прямо в глаза. — Мама, она… Она просто очень переживает за меня. Она нормальная, просто хочет знать, что я еще жив и не ошиваюсь по подворотням в поисках еды и жилья. Пока я маленький был, она в Японии жила из-за работы, а потом все как-то завертелось, и она приехала обратно… — парень запинается, делает глубокий вдох и говорит уже ровнее. — Она хорошая. Ты ей понравишься, просто веди себя по-человечески.       Лотор морщится и кивает. По-человечески — это молчать, кивать и улыбаться, а это его раздражает до скрежета зубов.       Аллура возвращается через десять минут: в руках у нее стакан с глясе и пончик, а на лице — донельзя довольное выражение.       — Я думал, что знакомится с милыми официантами — моя фишка, — Лотор иронично улыбается, глядя, как Аллура плюхается на свое место.       — Мой хотя бы не похож на живой труп, — отбривает девушка, вонзая зубы в пончик и закатывая глаза от удовольствия.       — Это грубо, — Кит качает головой. — Я не виноват, что у меня такая внешность.       — Не виноват, но я предлагала тебе услуги своего знакомого стилиста…       Кит закатывает глаза и неприлично тыкает пальцем в Лотора, мол, у меня есть свой.       — Он архитектор, это другое.       — Но чувство стиля есть же.       — Да, и оно ужасное, — Аллура пробует глясе и едва не постанывает от восторга, пока Лотор пытается дотянуться до нее под столом. — Если тот парень мне не позвонит, я не знаю, что сделаю. А возвращаясь к теме приезжающей мамы… Расслабьтесь и получайте удовольствие. Не съест же она вас.       Кит роняет голову на сложенные на столе руки и зажмуривается.       Лучше бы съела.       ***       Кролия уж очень похожа на Кита — у обоих бледная кожа, темные глаза и обманчиво хрупкое телосложение, которое не скрыть даже здоровенным пуховиком.       — Ээээ… — глубокомысленно изрекает Лотор, видя ее на пороге. — Здрасте.       Женщина вздергивает бровь:       — Привет. Кит дома, или я все же налажала с адресом?       — Дома, но мы…       — Маааамааа, — Кит страдальчески воет, выруливая из гостиной. — Почему ты не предупредила, когда прилетела? Мы бы приехали и встретили.        — Делать мне нечего, как жизнь вам усложнять, — Кролия фыркает и обнимает сына, приводя его встрепанные волосы в окончательный беспорядок. — Я скучала…       — Я тоже, — Кит утыкается матери в волосы и щурится, а через пару минут отстраняется, снимая с нее шапку. — Раздевайся. Как папа?       — Все лучше и лучше, — Кролия вешает пуховик на крючок, и становится похожа на сына еще больше — вкус в одежде у них, оказывается, тоже примерно одинаковый. — Летом хочет приехать. Ты ведь Лотор? Приятно познакомиться.       Женщина протягивает парню руку, и тому не остается иного выхода, как пожать ее. Рукопожатие у Кролии сильное, отрывистое, почти мужское, и в глазах выражение не то недоверия, не то подозрения.       Лотору это не нравится.       — Мам, — Кит закатывает глаза. — Не смотри так на моего парня. Он и без того нервничает.       — Я не нервничаю, — возмущенно вскидывается Лотор.       — А вот я — да, — Кролия пристально смотрит Лотору в глаза. — Он мой единственный сын, знаешь ли. Я не могу не переживать.       Кит бьется головой о косяк.       Это будет сложно.       ***       Кролия сидит на диване, пьет глинтвейн и гладит уснувшего Кита по голове, заправляя выбивающуюся прядь тому за ухо. Лотор, на плече которого парень заснул, не мешает, лишь наблюдает, как играют отсветы огня и гирлянд на лицах обоих.       — Ты не подумай, — Кролия начинает разговор так же, как и Кит. У нее тихий голос и уставшие глаза, глаза человека, который в этой жизни видел многое. — Я не хочу мешать вашим отношениям, и я не буду этого делать. Просто… Я так долго была от него слишком далеко, что сейчас просто боюсь отпускать его от себя. Я едва не потеряла его отца и теперь так боюсь потерять их обоих. Я должна знать, что он в надежных руках, и если что-то случится, а меня не будет рядом — чтобы ему кто-то мог помочь…       — Я понимаю, — Лотор качает головой. Он действительно понимает. — Я люблю его, хочу быть рядом, даже если этого не захочет Вселенная.       — Вы знакомы три месяца.       — Вы родили его через полтора года с момента знакомства со своим мужем.       — Туше, — Кролия улыбается, но улыбка это невеселая. — И я никогда об этом не жалела. Но примет ли это твоя семья? Джош-то примет любой выбор Кита, даже если то будет пятиглазая слизь с Нептуна, а твой отец?       — Мы с ним… — Лотор закусывает губу, пытаясь подобрать правильное слово, — не в ладах. Так что его это не касается. Единственный действительно близкий мне человек уже принял его — и этого мне достаточно. А остальных я всегда могу послать в пешее эротическое.       Кролия задумчиво хмыкает, а потом снова смотрит Лотору в глаза, но в них больше нет сомнения или подозрения. Доверия, правда, там пока что тоже нет, но Лотор сможет его заслужить, потому что он сейчас честен и с ней, и с собой.       — Лучше сами приезжайте к нам летом. Джошу ты понравишься.       Лотор согласно кивает, и они сидят в тишине минут десять. Кит переворачивается, понимает, что спать полулежа не особо удобно и почти просыпается. Почти — потому что он никогда не просыпается сразу, а еще некоторое время ходит, как пыльным мешком пришибленный. Лотор оттаскивает его в спальню, возвращается в гостиную, чтобы помочь Кролии разложить диван, а на ночь она нежно целует его в лоб, так же, как и сына.       Кролия готова принять его, потому что он дорог ее сыну, и ее сын дорог ему.       Уже в кровати Лотор обнимает Кита так крепко, как может, тот что-то недовольно бурчит сквозь сон, но не отталкивает, прижимается ближе и закидывает ногу на бедро.       У Лотора в груди взрывается сверхновая с пафосным названием Счастье.