Музыкантишка

      POW Элина       Вернувшись домой, мама быстренько рассказала о том, как она все это узнала. Оказалось, что я блять вообще не умею маскироваться. Что с сигаретами, что со своими отношениями. Мама, конечно, не против Василисы, но все же она надеется, что я когда-нибудь выйду замуж и нарожаю ей армию внуков. Она говорила, что она переживает за нас, вдруг о наших отношениях узнают в школе… Но больше всего она боится, как отреагирует папа, который должен вот-вот приехать. Поговорив, мама отправилась спать. Что касается меня, то я очень рада хоть какой-то поддержки со стороны родителей. Многим бывает трудно, но мне повезло. Решив поделиться своим счастьем, я позвонила Лелику. Трубку он не брал довольно-таки долго, и я позвонила Арчи.       — Эли-ина, привет, — данесся голос азиата.       — Привет, Арчи. Ты не знаешь, где Лёлик? Я до него дозвониться не могу.       — Он рядом, ебет мне мозги.       — Алло, подруга! — заорал в телефон Лёлик. — Хорошие новости: Демчук и его сестренка больше не проблема. Они передали искренние извинения.       — С чего ты это взял?       — Длинная история. Подлетай на точку, я тебе все расскажу.       Так закончился год. Наша группа вышла на новый уровень: во-первых, мы записали несколько песен; во-вторых, Демчук оказался известной персоной в музкальной сфере, и во имя прощения он устраивал нам концерты. Он, действительно, неплохой парень. Его агрессия была ясна — он впервые столкнулся с ЛГБТ, а чего мы не знаем, мы пытаемся опровергнуть. Лера проявила себя, как поэтесса (она же и написала большинство текстов новых песен), Кирилл стал руководителем школьного кружка гитаристов, Лёлик выиграл «Кубок барабанщика», а Сэв наконец-таки нашел себе девушку. Что касается меня, то я подтянула свой немецкий. Василиса очень требовательная и внимательная учительница — пока всё не проверит, не улыбнется. Поэтому я старалась… ради её улыбки, горящих зеленым глаз и рыжих, вкусно пахнущих волос.       Сейчас, тридцать первого декабря, поздравив родителей с наступающим новым годом, я отправилась на съемную квартиру. Арчи с Леликом уже были там и ждали нас всех. В компании с Лерой и Кириллом мы залетели под радостные крики парней. Каждый принес по бутылке алкогольного напитка. Арчибальд принес самую дорогую — коньяк «Мартелл». Как оказалось, он спиздил его у родителей. Следом вошёл Демчук с колонкой среднего размера и навороченным телефоном. Началась тусовка. Мы не начинали ни пить, ни есть пока не пришли Сэв и Настя (его девушка). Приятный внешний вид, скромная… Впрочем, очень похожа на своего парня. Скорее всего тоже асексуалка. Но эта ночь нам все и покажет. Ребята достали какие-то карточные игры, врубили телек, гирлянды и стали по-тихоньку разливать алкоголь. К речи президента мы еще были ничего, а вот после: алкашка лилась рекой. Демчук уже два раза поблевал, Лерка и Кирилл ушли в отдельную комнату. Сэв и Настя ушли домой полутрезвые, потому что «они других нравственных целей». Но по глазам Савелия было ясно: парень хотел остаться. И ведь никто не осудит. Вскоре и Демчук сдался: уснул на диване в зале. Остались только мы: Лёлик, Арчи и я.       — Ну чо, — сказал азиат, достав из-под жопы колоду карт, — На раздевание?       — Ну Арчибальд, — по-гейски затянул Лёлик, — я тебе свой член могу и так показать.       — Но тогда мне придется надеть очки для близкого чтения, Толик, — так же игриво ответил Арчи.       — Ну ты пидр, — улыбнулся Лёлик и больше он не говорил с таким акцентом.       «Один — ноль в пользу казаха».       — Да ладно, Лёль, — сказала я, — по приколу разденем горячую кровь Азии, — Арчи стал раздавать карты, — А ли ты трусы грязные надел?       — У-у, гнильца, — Лёлик взял свои карты, — Сговорились значит? У меня шесть пики!       Началась игра. Мой отец до института увлекался фокусами. В один прекрасный момент карты привели его в казино. Он зарабатывал как мог: где-то жульничество, где-то чистой воды везение. Но в школу он ходил каждую неделю в разной обуви. Во-первых, он мог позволить себе ее купить. Во-вторых, он часто бегал от полиции (на тот момент милиции) и подошва стералась на нет. Потом родители пнули его в институт. Папа так увлёкся, что позабыл обо всех казино и ушел в учебу. Потом появилась моя мама, а вскоре и я. Но, как говорится, талант не пропьешь. Именно он научил меня играть в карты.       Лёлик и Арчи сидели уже в одних подштанниках, хотя прошло сорок минут. Мы и шампанское-то не открыли. Я вновь положила свою последнюю карту.       — Ну это пиздец товарищи! — крикнул Лёлик и кинул стопку карт между нами. — Хоть бы поддалась что ли…       — А ты не думал, почему ты еще в подштанниках сидишь? — я ехидно на него посмотрела.       — Ладно тебе, петушок, не дуйся, — сказал Арчи и обнял Лёлика.       — Не лезь, геюга! Это дело чести!       Теперь мы играли с ним вдвоем.       — Ну чо, братишка, — сказала я скинув последнюю карту, — снимай трусишки. — Я хлопнула себя по бедрам и радостно встала с пола.       — Да не буду я ни чо снимать. И вообще, — он тоже поднялся с места, — Курить пошли.       — Тебе одежду дать или ты в своем? — коварно спросил Арчибальд.       На этот раз я не сдержала смех. Под радостный визг я открыла входную дверь квартиры. За ней меня ждал очень неприятный сюрприз.       — Паша?       Парень, хотевший уже уходить, повернулся обратно к двери. Это смазливое личико… Так бы и плюнуть в него.       — Здравствуй, Элина, — он протянул мне букет лилий, — Это тебе.       — Пошел нахуй. — Только я хотела закрыть перед ним дверь, как появился мой лучший друг.       -Паша-а-ня, — он потянулся к нему с жалкими объятиями. — Муа-муа, — эмитирлвал поцелуи. — Это мне? Спаси-ибо, а то от моего, как от быка молока.       — Лёлик, — меня начало это дико бесить, — Паша уже уходит.       — Кто дал тебе право за меня решать? — подал голос смазливый.       — Ну-ка не ругайтесь, — кучерявый вернул цветы владельцу. — Паша, мы щас покурим, а ты пока проходи, наливай, знакомься.       И этот гад прошел мимо меня. «Провонял своим адеколоном, еще выебывается». Лелик, стоя в одних трусах, тапках и куртке, достал сигареты.       — Это ты его позвал? — резко спросила я.       — Я хотел задать тебе тот же вопрос.       Пока мы смотрели друг на друга, из квартиры донеслись дружеские вопли. Оказалось, что этот Паша — друг Демчука. И наш любимый звукооператор пригласил его отметить новый год с нами. Но это была плохая идея.       Мы еще раз все вместе выпили. Демчук снова отключился, парни тоже решили не засиживаться (свободная комната была в их распоряжении). Я решила быстренько заказать такси.       — Ну и куда ты в такое время? — спросил человек, на диалог с которым я не была настроена.       — Тебя забыла спросить, — ответила я надевая верхнюю одежду.       — Элина, — он подошел, — Ты всё ещё не простила меня?       — Сам-то не догадался? — я о кинула его тяжелым взглядом.       — Что мне сделать? — он перешёл на шепот.       — Умереть, — бесцеремонно ответила я ему в зубы. — Измена — последнее в списке того, что я могла терпеть.       — Пожалуйста, — он взял меня за плечи. Волна мурашек окатило мое тело. — Я знаю, ты всё ещё любишь меня.       — Любила, — я развернулась к нему лицом. Он был на голову выше меня, но это не помешало мне смотреть на него с высока. — Но прошло. Как говорится, — я начала отшучиваться и вырываться из его рук, — кто прошлое поменянет, у того х…       Он меня поцеловал. Мокро, колюче… Его слюни и небритый подбородок… Сначала я приняла это, ощутив всю горечь ностальгии, но потом вспышки воспоминаний вернули меня в реальность, и я резко отстранилась, хорошенько ебнув его по щеке.       — Ещё раз выкинешь что-то подобное, — я тыкнула ему в лицо, — Я те яйца вырву.       Он схватил мою руку и дернул меня на себя.       — Смотри не сломайся, — прохрипел он мне в лицо.       Вырвав свою ладонь из лап этого чудовища, я поспешила вниз. Но такси так и не приехало. Я позвонила Василисе.