i hate everything about you

Three Days Grace I Hate Everything About You Руслан устал от этой зависимости. Он ведь с самого начала знал, чем это все закончится. Как в самом тупом клише из старого кино. «Я смогу его поменять. Это же я. У меня все всегда получалось». А в итоге история все оставалась прежней. – Мог бы для приличия убрать свою наркоту до моего прихода, – Руслан очень устал это говорить каждый божий день, а Руслан вообще-то атеист. – А ты мог бы для приличия не бубнеть сразу после прихода, – Даня выбешивает. Даня выводит из себя. Даня притягивает к себе еще сильнее. Руслан правда задолбался сосуществовать с этим человеком, хотя его таким уже давно не назовешь. Даня скатывается в непроглядную тьму, захватывая брюнета с собой. Даня долбит в квартире своего парня (а парня ли уже?), заставляя Руслана смотреть на это с невозмутимым лицом. Даня смеется своим хриплым голосом и вырывает сердце Усачева, буквально раскурочивая и не оставляя ни живого места. Даня такой невозможный урод, но ему все равно. Руслан ненавидит его. Он не понимает: почему все еще здесь, почему не отправит рыжего уебка в наркодиспансер. Руслан думает, что это все ему досталось за его идеальность, за его жизнь без единой зазоринки, за то, что слишком гладко. Руслан упускает тот момент, когда все его принципы рушатся, когда он начинает материться, когда он курит самые тяжёлые сигареты, которые можно найти в Питере. Руслан крошится с каждым днем, а Даня все также не видит этого. Поперечный тихо постанывает, когда вдалбливает Вихлянцева в матрац. Его глаза полузакрыты, но Руслан все равно видит, какие они красные, как всевозможные сосуды уже лопнули. Даня наркоман – он принимает и иногда колется. Руслан наркоман – он любит и ненавидит. Все границы, которые можно было перейти, остаются в километрах, в десятках километров позади. А Усачев все еще любит. – Дань, нам нужно расстаться. – Говорит по пять раз на неделе Руслан, когда держит за волосы Поперечного после очередного приступа. У них двоих уже давно слаженный механизм. Даня долбит. Руслан откачивает. Только вот кто сделает то же для самого брюнета? Однажды Усачев сильно психует, отбирает пакетик из рук рыжего, а потом долго не может понять, чувствует ли он разливающуюся эйфорию по венам или и это Руслан искусно может построить в своей голове. Поперечный тогда смотрит своими невероятными глазами, и в них с намеком на надежду проблескивает тревога. Но это проходит быстро, словно падение звезды (Руслан часто загадывал желания, когда видел их, а сейчас он даже не помнит того, когда в последний раз любовался ночным небом). Руслан пролистывает старые переписки со своим мудаком, и внутри мучительно елозят ножом по всем внутренностям. Руслан вспоминает все те бабочки в животе (прямо как у пятнадцатилетних школьниц) – они вызваны стихами, которые Поперечный неловко, почесывая затылок, рассказывал брюнету; они вызваны внезапными поцелуями во время ночных прогулок; они вызваны ярыми спорами про книги, комиксы, фильмы; они вызваны тягучим, мягким и нежным сексом. А сейчас Руслан чувствует абсолютное ничего с примесью горечи – прямо как тогда, когда пьешь дорогущее вино в дорогущем ресторане, а это оказывается ссаная дрянь из дворового ларька у дома. – Мы расстаемся. – Руслан настолько серьезен, что Поперечный на этот раз даже открывает глаза и поворачивается к брюнету лицом. – Очень смешно, Усачев. Еще скажи, что ты собрал вещи, что тебе все это надоело, что ты не любишь меня больше. – Даня хмыкает и снова отворачивается, сильнее заворачиваясь в одеяло. – Именно, – слышится, как Вихлянцев ненадолго задерживает дыхание, чтобы продолжить фразу, – все, кроме последнего. Даня наркоман. Даня рыжий без души. Но Даня не совсем идиот, чтобы не понимать – это, кажется, окончательный конец. – Можешь покричать на меня для приличия, ну, как там делают обычно в таких ситуациях. – Руслану все тяжелее даются слова, он чувствует в горле осадок, внутри кровотечение, но абсолютно сухие глаза. – Можешь для приличия заткнуться и проваливать. – Руслан, кажется, слышит скрытую обиду, слышит надежду в этих словах. Но он все уже принял для себя. Лучше разорвать себе сердце в пух и прах и больше не чувствовать эмоции, чем видеть, как человек, которого ты любил – его внешность, все его улыбки, шутки, предпочтения –, все это затирается черной краской. В этот же день в квартире остается только две фотографии на полке. На одной – первый день, когда они начали встречаться. У Усачева на щеках яркий румянец, его глаза направлены прямо в камеру телефона. А рядом Поперечный, который смотрит никуда больше, кроме Руслана. На другой фотографии запечатлена спальня, Даня обдолбанный лежит, облокотившись о кровать; Руслан сидит как раз-таки на кровати. У него огромные синяки под глазами, уже давно не бритая борода и фальшивая улыбка. В этот же день Вихлянцев звонит Мише – наверное первый раз за последние полгода. «Мы расстались» – это все, что может выдавить Руслан из себя сейчас, надеясь, что друг примет его в своей загруженной и вечно спешащей Москве, надеясь, что он потеряется в этом городе навсегда.