Слишком крепко.

      День близился к концу: солнышко все ближе спускалось к границе между небом и землёй, желая поскорее порадовать своим теплом и светом другую сторону планеты, которая взамен поделилась бы с нами лунной прохладой.       Время суток вроде бы всегда такое тихое, носящее в себе ноты умиротворения и душевного покоя. Лёгкий, летний ветерок тому помощник, что порой нежно обдувал собой обнаженную, не прикрытую одеждой кожу.       Сеульский большой центральный парк в это время, то ещё романтическое и мирное место; вокруг влюбленные, семейные парочки, просто счастливые одиночки, спокойно читающие книжки на скамейках, или весёлые шумные компании друзей. Альфы, омеги и беты: все вместе, вперемешку, все разные, по своему особенные и счастливые. Все, кроме одного из них, а именно, омеги по имени Ким Тэхён. Ничто из вышеперечисленного прекрасного в вечерней атмосфере его не радовало, не вызывало в душе спокойствие и расслабления.       Причина - Чон Чонгук. Совсем уже обнаглевший альфа, и все потому, что день своего выходного за все напряженные предыдущие три недели Тэхён-и не так хотел провести. Сидя с обеденной жары, хоть и под теньком кроны дерева, на лавочке, и час за часом дожидаться непутевого друга.. Совсем не так.       Омега продолжал сидеть на месте который час подряд, наблюдал за проходящими мимо людьми, ковырялся носком синих кед, между разминок, красивой белой плитки тропы и ждал. Чего и вообще почему, даже сам не знал, ведь смысла не было. Наверняка, Чон проводит время со своей девушкой Хиен, а про него просто забыл, хоть и звал с самого утра на очень важную, как осмелился он изъявить полудневным настырным звонком, встречу.       Дружат они с Чонгуком ещё с начальной школы, с тех пор, как семья омеги заехала в соседнюю от Чонов квартиру. Дети сразу же нашли общий язык и быстро построили крепкую дружбу.       Чонгук старше Тэхёна на год, так что заслуженно и многократно мог наслаждаться сладким “Хё-ё-ён ~” в свою сторону, что Тэ так любил пищать, кидаясь каждый раз ему на шею. Альфе это всегда нравилось и льстило. Для него Тэхён всегда был самым милым и беззащитным, среди других омег. А ещё будучи ребёнком, он как сильный, смелый и внимательный альфа, всегда защищал любимого друга и заботился о нем, как о своей омеге. Однако, друг для друга год за годом они все ещё оставались друзьями, лучшими друзьями, а не влюбленной молодой парочкой, как хотелось всегда их родителям. И в отличие от тех друзей, что менялись словно перчатки, были неизменны и верны своей дружбе. А если уж кто и был влюблён, так это Чонгук, чьё поведение и отношение к омеге плыло на поверхности и вызывало у наблюдателей этой парочки лишь сожаление к альфе, ведь Тэхён явно давал понять ему, что они просто друзья, и ничего более ему не светит, хотя порой противоречием своим же словам и поведением очень раздражал других омег, кто действительно хотел иметь связи с Чонгуком.       Ко всему этому, у Тэхёна не было запаха. Точнее, он был, но омежка слишком тщательно скрывал его, регулярно употребляя блокаторы, и никто, даже Чонгук, кроме родителей самого Тэхёна, не знал, что он пахнет сочной и в свою меру спелой, сладкой зелёной ягодой. Омега ведь души не чаял в арбузах, и наверное, поэтому являлся одним сплошным арбузеным.       Что же касается альфы, то Чонгук пахнет сильным штормовым ветром. Такой слишком лёгкий, с привкусом сладкой родниковой водицы аромат, и его так мало, что омегам было сложно надышаться им, потому то и клеились к нему многие, но увы, альфа был непреклонен.       Отсутствие запаха у Тэхёна совершенно не смущало и не отпугивало Чонгука. Альфа просто любил его. Любил молча и сильно, не доставлял неудобств в личном пространстве, хоть и жутко ревновал. Тэхён знал об этом, но умалчивал и старался меньше контактировать с чужими альфами, видя как отчаянно Чонгук борется со своим внутренним собственником. Не садист же он все таки, а осознавать, что тебя любит такой хороший альфа, было безумно приятно, хоть и эгоистично.       И как же было страшно неожиданно и удивительно, когда с появлением на горизонте беты Чан Хиен, Чонгук мгновенно забыл про Тэхёна. Пропало прежнее тесное общение, прежние посиделки дома у омеги за просмотрами новых и новых фильмов, те мелкие и незначительные ссоры и перепалки, после которых Чонгук имел полное право прижать к себе омегу и смазано целовать всю доступную ему площадь его макушки, лишь бы тот больше не обижался.       Тэхён-и слишком резко прекратил получать Чонгукову ласку и заботу, отсутствие внимание альфы убивало не меньше. Ему не нравилось такое расположение вещей, распорядок событий и холодное, равнодушное отношения к нему Чонгука. Чувство одиночества и предательства окутывали омегу сполна; пару раз за весь период расставания с альфой (всего лишь месяц) он не раз окунался в апатию из поглощающей депрессии, и обратно.       Дабы не вывести все дело из под контроля, Тэхён весь месяц занимал себя работой. Молодые супруги любят иногда отдыхать от своих малышей и проводить время только в компании друг друга, поручая заботу о детях либо своим родителям, либо няням. Таким, как Тэхён.       Нянечка на дому не такая уж и сложная, вроде, работа. Но, если уж маленькие омеги и будут покорнее и воспитаннее, то вот юные альфы или беты ярко отличаются и мешаются, не слушаются и много капризничают. Но детей омега любит, родители приводят их сами, что покушать для малышей всегда есть, да и платят за это очень хорошие деньги. Так что потерпеть, в любом случае, можно и нужно. Тем более, когда в помощь рвутся такие хорошие соседи, как Мин Юнги - альфа, живущий на пару этажей ниже ТэХена, с которым с самого своего заезда в дом, омега хорошо подружился, и к кому Чон его бесповоротно и беспричинно часто ревновал.       Юнги пахнет ароматом обычной погасшей свечи и волосы у него с рождения пепельного цвета, нежные женские милые черты лица, худое тело и кожа молочного оттенка. Живёт он со своей любимой младшей сестрой Юки, которая тоже является маленькой альфочкой и тем самым ярым помощником Тэхена.       Отца своего альфа не знает. Мама умерла во время родов; беременность девочкой альфой протекала очень плохо и женщине пришлось выбирать между своей жизнью и жизнью ребёнка. В следствии, на свет появилась Юки, а Юнги, которому на тот момент было 22 года, пришлось так рано похоронить свою мать и получить опекунство над новорождённой сестрой. И как бы тяжело ему не было, он вырастил замечательную, умную и воспитанную дочь.       Юки восемь лет, альфочка знает, что её мама подарила ей жизнь особенным способом, и Юнги очень хороший старший брат, но это не мешает ей искренне любить, считать и называть его своим отцом. При том, что она действительно очень на него похожа. Прямо как дочь на отца. Волосы хоть и цвета смолы, лицо практически копия старшего, но чуть нежнее и естественнее для особы женского пола. Такие же чёрные лисьи глазки и идеально очерченные тонкие губы. Оттенок кожи столь же молочный, а пахнет девочка осенним перегноем опавших жёлтых листьев. Запах немного специфичный: порой не приятный или же наоборот, слишком чарующий. Юнги не привыкать, а Тэхён только чуть позже понял, что оттенок запаха юной особы, всегда колебался с одной грани на другую, только при резкой смене её настроения.       Альфы помогали Тэхёну, как могли: Юки приходила после школы и приглядывала за оставшимися детьми, что знатно успевали измотать Тэ, или готовила ужин, прибирала за маленькими обормотами, Юнги приходил после работы, покупал продукты, и все чаще они ужинали вместе.       Тэхён-и вроде бы и планировал умирать в работе и страдать со всех сторон, но конечно же, была приятна вся эта забота и внимание со стороны двух замечательных альф.       Юнги заботился о нем наравне с малышкой Юки, а Тэ чувствовал себя уютно в роли второй дочери для альфы. Но при мысли, что вся эта забота когда-то была обращена к нему со стороны Чонгука, который не то, чтобы не навещал омегу, даже позвонить лишний раз не мог или не хотел, от всего этого Тэ бросало в жар и в слезы. Слезы обиды и, кажется, разбитого сердца.. Хотя, это не точно, ведь Тэхён никого не любит и не хочет кого-то полюбить. “Наверное, просто слишком привязался. “ - и это все за место плотных и тщательных размышлений.       Но Тэхён жутко скучал по Чонгуку и отказаться от этой, первой и, возможно, единственной встречи за весь месяц просто не смог, как бы зол и обижен на него не был.       Когда солнце наконец-то закатилось в окраины горизонта, окончательно убедившись, что нужного ему альфы нигде поблизости не видно, Тэ зло вскочил с лавочки и быстрым шагом направился домой, мысленно проклиная эту эгоистичную сволочь, и мешая эти мысли с переживанием и наступившим тревожным чувством.       На предпоследнем до квартиры этаже омегу встретил Юнги, обеспокоенно поглядывая наверх. Когда Ким остановился около него и тоже задрал голову кверху, альфа как можно тише и чётче прошептал, что у его дверей сидит и выпивает Чонгук, причём уже не один и не два часа.       Тэхён, мягко говоря, охренел, но виду не подал. Лишь спокойным, слегка мягким, но обречённым тоном уверил Юнги, что все будет в порядке и, пожелав малышке Юки, появившейся в дверном проёме их квартиры, спокойной ночи, поднялся на свой этаж.       Чонгук сидел у дверей квартиры, распластав ноги по прямой и в стороны, молча, прикрыв глаза и медленно попивая соджу с горлышка бутылки. Рядом же лежал небольшой пакет с другими бутылками.       Омега не сдержанно улыбнулся в радости, увидев его: Чон совсем не изменился, все такой же красивый и эстетичный, даже выпивший. Подкачался, кажется, чуть больше, чем было и по какой-то причине сильно опечалился, раз вместо игры с гантелями решил нахрюкандиться.       Казалось, весь этаж держал на себе запах шторма и водки смешанно и перевоплащался в бескрайние пучины моря, где Чонгук был пьяным пиратом.       — Ну привет..       Альфа резко открыл глаза и вскочил на ноги, по странному счастливо улыбаясь и загребая омегу в объятья.       — ТэТэ! Родной, ты где ходишь?       От подобных, когда-то привычных слов, которые в последнее время стали для омеги пределом мечтаний, внутри с новой силой разгорелось чувство предательства и лжи, но он все же подхватил пьяного альфу под руку и потянулся за ключами в карман джинс.       — Пошли в дом, расскажешь, что случилось.       Когда дверь гостеприимно перед ними отворилась, Чон сам скинулся с Тэхёна и самостоятельно поплелся до дивана.       — Меня Хиен бросила, представляешь? — пролепетал он по пьяне весёлый, помахивая руками в стороны, и громко плюхнулся на свою пятую точку.       — Неужели? И почему же?       Тэ поднял пакет с алкоголем с пола и, зайдя в квартиру, закрыл дверь сразу на замочек, предчувствуя Чонгукову ночёвку на своём диване, чему несказанно радовался, и мысленно ликовал его расставанию с Хиен. Однако, в действительности, скрывал это счастье за каменным выражением лица, да и вообще старался не смотреть на друга.       Так как квартира его представляет собой одну небольшую комнату, то и кухня, и гостиная, и спальня находятся в одном помещении. Сразу на входе располагается гостиная: небольшой мягкий диван, кофейный столик и плазменный телевизор напротив. Пройти дальше по прямой и можно попасть в ванную комнату. Скользим левее от выхода, и стена отодвигается назад: там стоит шкаф, в углу зеркало во весь рост, у самого окна небольшая книжная полка, забитая полностью игрушками. А те, что не влезали - всегда валялись на полу и под двухместной кроватью, что стоит рядом. У кровати комод, на нем часы и светильник. Дальше стена вновь отодвигается назад - кухня. Вдоль этой стены кухонная гарнитура, плита, холодильник, а вместо обеденного стола небольшая барная стойка с противоположной стороны от спальни.       Вполне уютно и комфортно.       — Нашла себе другого.. — Чон легко зафыркал и пафосно раскинул руки в стороны от себя, выпятив нижнюю губу вперёд.       Тэхён вовремя успел выхватить у него бутылку, содержимое которой, он чуть не разлил и присел рядышком, удивленно отпив пару глотков.       — Разве вы не были с ней истинными? Это, конечно редкость, но все же..       — С чего ты взял это?       — Стоило тебе увидеть её, твоя крыша съехала, а наше общение помахало мне ручкой! — омега практически никогда не пил, поэтому организм чётко ощутил тепло рисовой водки, и в голову ударило сразу же. ТэТэ будто переклинило, он готов был выть на Чонгука и орать во всю глотку, несправедливо обвинять в измене и вообще высказать все, что о нем думает. — Ладно, не приходил в гости, но ты ведь даже элементарно не звонил! Одни сообщения: короткие и только так, на отъебись..       — Тэ, малыш, не выражайся.. — Чон был весьма удивлён, и казалось, даже протрезвел немного. Мягко улыбнулся и хотел было потрепать Тэ по волосам, но омега грубым и резким шлепком откинул его руку в сторону, ещё злее продолжая свою тираду, под его ещё более шокированный взгляд.       — Знаешь, как мне было больно и противно осознавать, что я для тебя больше никто! Всюду у тебя было, только эта Хиен, а я совсем ничто, будто меня и не было никогда! Эгоистичный ты козёл,Чон Чонгук! — выпив все остатки из бутылки, полез в пакет за следующей. Чон подозрительно молчал, а Тэ не хотел на него смотреть, но перед тем, как выпить ещё немного, уже мягко и едва сдерживая слезы, спросил. — Прости, я тот ещё придурок, но зачем? Зачем так резко исчезать из моей жизни?       — Почему в твоей квартире попахивает соседом снизу? — немного перебивая, выдаёт Чонгук вместо ответа, недовольно хмурясь, а Тэхён фонтанчиком выплевывает напиток, который уже успел отпить, и в ответ язвительно выговорил каждое слово в предложении, глядя ему в глаза.       — Мы стали очень хорошо общаться!       Чонгук заметно стал намного злее, чем обычный хмурешь недовольства. Стараясь более-менее сдержать свой оскал, он отобрал у омеги бутылку.       — И насколько же хорошо вы общаетесь? — с вызовом выпил пару глотков, не отрывая от него глаз, а Тэ пьяно усмехнулся. (Ревнует.)       — Когда ради девки меня бросал, не думал да, что у меня может тоже кто-то появится?       Кажется, Тэхён быстро лопнул последнюю его каплю терпения. Бутылка, которую альфа с каждой секундой сжимал в кулаке все сильнее и сильнее, тихо треснула под силой его напора. Омега вздрогнул, ожидая разъезда трещины, а Гук не отрывал от него своего серьёзного и злобно ревнивого взгляда.       — Ты спал с ним?       — Хён, я.. — страшно. Тэхёну действительно стало страшно, он и подумать не мог, что Чон так яро и резко будет отстаивать свое собственничество над ним.       — Ты спал с ним, Тэ?       Чонгук повторил свой вопрос уже голосом чуть мягче, тише, и наклонившись к омеги почти вплотную, уткнулся носом в тонкую, красивую шею. По коже омеги табун за табуном мурашки пробежали, глаза распахнулись в шоке, а Чонгук спокойно провел носом по пульсирующей венке вниз к ключицам и, может омеги показалось, но он мелко вздрогнул всем телом, затем горячо выдохнул на поверхность чувствительной кожи.       — Хён.. — Тэ неосознанно запрокинул голову назад, еле сдерживая стон, который сразу же колом в горле засел. — Наконец-то я чувствую тебя.. Твой запах..       Тэхён понять не мог, от чего на этот раз тело снова продрогло в мурашках: от томного голоса и горячих губ в первом невесомом поцелуе на коже своей ключицы или от осознания своей растерянности, ведь понял, что забыл выпить подавители в вечернем режиме; действие дневной дозы постепенно начало спадать и природный запах понемногу начал выступать на коже.       — И.. — Чон коротко и медленно причмокивал на коже, выбивая наконец расслабленный стон омеги. — Как он тебе?       — Сногсшибательно, малыш, — проводил языком тонкую линию к мочке уха, и Тэ не сдержанно и протяжно простонал, следуя движению его шершавой, но до возбуждения в штанах, мокрой мышцы. — Я хочу тебя, Тэхён-и..       — Сначала ответь мне на вопрос.       Тэхён до последнего старался сохранить свой, пусть и пьяный, но все же присутствующий разум в адеквате. Чонгук был наглым и требовательным, но умел сочетать в этих чертах мягкость и покорность, так что плохо он бы ему не сделал.       Струны в душе щепетильно подрагивали и вибрировали счастьем по всему молодому телу, ведь альфе понравился запах. Это, как ни странно, оказалось очень важным для Тэхёна и заставило возжелать в себе альфу, стать его принадлежностью и что угодно, лишь бы он никогда больше не бросал его ради других.       Чонгук оторвался от его шеи, и расположив там свою большую грубую ладонь, посмотрел омеге в глаза, хотя больше бросал, горящий в желании, взгляд на приоткрытые длинные губы, и часто облизывался.       — Каждый день, малыш. Я думал о тебе каждый день. За Хиен я бегал только потому, что хотел найти себе хоть кого-то, ведь не мог я вечно находиться в односторонних не до любовных отношениях только со своим лучшим другом.       — Ты действительно меня любишь?       Чонгук не ответил. Лишь склонился и поцеловал. Так мягко и растяжно, лениво придавливая губами омежьи губы и мягко их прикусывая. Тэ не стал капризничать или упираться, вместо этого начал неуверенно отвечать и улыбаться в поцелуй, утопая в аромате штормового ветра и в своём собственном, который с нарастанием возбуждения, начал выделяться только сильнее.       Не понятно, когда Чонгук успел поставить бутылку на стол, и крепко прижав к себе, поднять Тэхёна на руки. Но в момент, когда Тэ пришёл в себя его тело уже аккуратно опускали на серые и мягкие простыни холодной кровати. А поцелуй уже давно перестал быть невинным: Чонгук жадно облакивал языком его зубы, активно щекотал небу и посасывал, ещё неумелый для поцелуев, онемевший язык омеги. Затем неожиданно резко схватил его обеими руками за бедра,ближе к паху, и грубо начал сжимать, возбужденно мыча в поцелуй и сильнее вжимая его в кровать.       У Тэхёна голова кружится, зад зудит из-за вытекающей жидкости и желания. Он надавил альфе на грудь, прерывая поцелуй, и сразу же встретился с потемневшим возбужденным взглядом. Оставшись без поцелуя, Чон хозяйственно расположил руки по обе стороны от головы Тэхёна и припадая губами к шее, начал тереться своим стояком о его. Чёртов фейерверк перед глазами и Тэ чуть ли не кричал вместо стона.       — Чон.. Гукк.. Ах ~..       Одной рукой перебирал его чёрные пряди, пока он, тихо постанывая, продолжал наслаждаться омежьей шеей и ключицами, другой скользнул ему под футболку и нащупывая место тазовых косточек, лёгкими движениями подушечек пальцев скользя по твёрдым горячим кубикам кверху, достиг набухших в возбуждении бусинок груди.       Чонгук громко простонал в шею, ощущая, как шаловливые пальчики играются с его соками, затем на пару секунд ускорил трение членами, от чего Тэ неосознанно больно сдавил в кулаке его волосы и громко простонал. Гуки резко отстраняясь, одним лёгким движением избавился от футболки. Элемент одежды полетел на пол, а вскоре поблизости оказалась и вся одежда Тэхёна. Свои же джинсы он снял в последнюю очередь, и когда они уже лежали среди остальных вещей, оба зависли, прожигая друг друга пошлыми и восхищенными взглядами.       — Черт! Ты такой сексуальный, — Чон рыкнул и снова потянулся к уже мокрой тонкой шее, чередуя мягкие поцелуи глубокими жадными вдохами. — Пахнешь так божественно.. Мне очень нравится твой запах.       Тэ не нашёл ничего лучше, чем просто промолчать. Язык неимоверно чесался рассказать о том, насколько он сам сексуален, насколько божественно пахнет и как у Тэхёна крыша едет от этих чётких контуров пресса и накаченных бёдер. Внушительного размера член что-то отдельное, требующие от омеги второй жизни, ведь от одного только вида на Чонгукову, пульсирующую в жажде его тела, плоть, омегу уже переполняло удовлетворение и убивало наслаждение.       — Ты очень красивый.. — прошептал альфа возбужденным, приглушенным голосом спустя каких-то пару секунд и проскользил хищным взглядом по пьяному и в довольствии смиренному лицу, наклонился и поцеловал в щёчку, — милый.. — в подбородок, — любимый.. — в шею. Тэхён полустонно дышал, утопая в моментах нежности со стороны недодруга и возбуждался только сильнее. — Люблю тебя .. — будто заключил и продолжил спускаться ниже, оставляя мокрые поцелуи, что после горячих губ становились холодными корками поверх нежной кожи, старался захватить, как можно больше площади под свои губы и получал наслаждение от тихих полустонных вздохов в ответ.       В этом темпе он медленно спустился вниз и удобно расположился между ног Тэхёна. Одной рукой аккуратно подхватил измокший в собственной смазке член, выбив из омеги, проглоченный хрипотой, стон, и смочив указательный палец своей слюной, начал медленно водить его подушечкой по раскрасневшейся головке; другой рукой, настырно надавив на внутреннюю сторону бедра, отодвинул ногу подальше и кончиком языка начал оглаживать сжатое колечко мышц, коварно улыбаясь и внимательно наблюдая за выражением лица любимого.       Тэхён насильно стиснул зубы и затаил дыхание в предвкушении, комкая руками ткани под собой. Чон еще пару раз помучил его напряжённым ожиданием, затем с наслаждением прикрыл веки и проник в омегу языком, сопровождая свое действие сладким стоном.       — Ай! — крик, что плавно перешёл в тяжкий выдох и расслабление. Тело бросило в холод, затем в жар, с пяточек до макушки прошлись лёгкие мурашки, а Тэ уже готов был кончить. — Гуки.. Ааахх ~ Гууууукк ~       Когда альфа снова приоткрыл глаза и едва заметно усмехнулся, выдохнув практически во внутрь, Тэ сразу понял какова причина и, постукивая подбородком по своей груди, пытаясь держать голову ровно, возмущённо вскрикнул и снова опрокинул голову на мягкость.       — Да, черт подери! Я все ещё девственник! Ты ведь рад этому, не так ли?       Альфа неожиданно вышел из него и прекратил ласкать плоть, что тут же заставило Тэхёна не на шутку перепугаться. Вдруг он передумал, может Тэ вновь перегнул палку, отпугнул его или ещё что нибудь. Однако, Чон просто навис над ним, резко заменяя язык своими двумя пальцами и впиваясь в мягкие губы, поглощая крик неожиданности и чуточку боли. Когда же Тэ более менее привык и достаточно растянулся, альфа вытащил из него пальцы с типичным, пошлым хлюпаньем, и уперевшись головкой своего члена к входу, оторвался от омежьих губ.       — Теперь ты точно Мой.       Его серьёзный, рассудительный и трезвый голос, и взгляд приятно поразили и отлично отвлекли Тэхёна от его быстрого, но плавного и аккуратного движения в него.       По телу пробежал электрический разряд, скапливаясь счастливым комком в области сердца. Прекрасно ощущая собой его член, возбужденную пульсацию и жар, Тэ запрокинул голову назад, поддаваясь ему и довольно промычал, блаженно прикрыв глаза. Чон зажмурился и припал губами к его шее, томно и горячо выдыхая.       — Если я хоть немного двинусь, то не смогу остановиться — у меня от тебя крыша едет, Тэ.       Это прозвучало так насмешливо и огорченно, но в то же время так восторженно, что настолько в Тэхёне вспыхнул огонечек надежды - он сказал альфе то, о чем думал и обратился так, как никогда не позволял себе.       — Я доверяю тебе, любимый.       И это помогло: омега ощутил на коже его лёгкую удовлетворенную улыбку и медленные, заботливые толчки.       Продолжал мять руками уже мокрые от их смешанных и потрясающих запахов, ткани под собой, изредка подрагивая ресницами от близости его члена к чувствительной точке, понемногу и тихо мыча или ахая, наслаждался любовью.       Именно Любовью, ведь альфа не имел его грубо и даже чуть быстрее того темпа, что доставало омеги неимоверное удовольствие - Чон заботился о любимом даже во время секса, отодвигая свои мужские потребности и удовлетворение на второй план.       Доводил до экстаза медленно и терпеливо, выцеловывал каждую частичку мокрого и любимого тела, все чаще приподнимался к шее, раз за разом старательно пересиливая свое желание пометить её укусом собственности. Зло рычал и нежно целовал Тэхёна в губы, будто принимал лекарство, которое и вправду действовало.       Тэхёну казалось, что он утопал в этой немой агонии любви целую вечность и тонул бы дальше, если бы не приблизившаяся разрядка тел обоих. Чонгук специально не дотрагивался до простаты, чтобы в самый последний момент перед оргазмом довести омегу до состояния звёздочек перед глазами, что вышло у него великолепно: Тэ резко выгнулся, блаженно выкрикнув его имя и кончил себе на живот, до предела сжимая в себе альфу, что помогло ему кончить следом.       Что было потом осталось для омеги неизвестно, и только чуть позже, сквозь сон он почувствовал на себе руки Чонгука и горячее тело спиной, которое грело намного лучше и приятнее, чем пуховое одеяло сверху.