A Night at the Opera

Коннор глубоко вздохнул. Хорошо, он может это сделать. Он мог бы сделать это, он просто коллега, и мы собираемся как коллеги. Друзья? Это было слишком напористо? Возможно, коллеги были слишком формальны… Он любил Маркуса. С тех пор, как он пришел в школу преподавать, после отказа от карьеры в уголовном правосудии, Коннор задавался вопросом, принял ли он правильное решение. Когда он начал свою новую должность, другие учителя избегали его, как чумы. Они отходили от него в учительской, долго не смотрели ему в глаза и обычно разговаривали только группами. Он чувствовал, что его допрашивают. Затем, во время урока, Маркус пришел, чтобы посмотреть на него. Коннор заметил, что он сразу же проскользнул с другими учениками, но надеялся, что другой учитель найдет то, что ему нужно, и уйдет. Однако Маркус не сразу ушел. На самом деле, он сидел весь урок и даже казался заинтересованным. У Коннора сжался живот, когда его осенила другая мысль: Маркус был здесь, чтобы наблюдать за ним. Может быть, школа была второй догадкой о своем решении взять его, и они отправили Маркуса, чтобы определить, стоит ли Коннор места в классе. Но он не хотел этого делать. На самом деле, Маркус выглядел как кот, попавший в сливки, когда Коннор решил противостоять ему. Он казался ... взволнованным, по крайней мере. После неловкой, напряженной первой встречи Коннор и Маркус начали перерастать в нежную дружбу. Коннор больше не проводил свои обеденные перерывы в одиночестве в тихой комнате для персонала, жалко тыкая в свою еду,и Маркус имел некоторую приветственную компанию, пока он рисовал в своих студиях по выходным. Коннор, наконец, набрался смелости попросить Маркуса показать "отверженных" после двадцати минут психотерапии. Он никогда раньше не был на спектакле, но Маркус был очень вычурным, и пьесы казались вычурными. Когда Маркус согласился, Коннор почувствовал волнение, которого давно не испытывал. Коннор глубоко вздохнул, надеясь, что все его нервы и бабочки пойдут с ним, и боролся с каждой частью его тела, которая хотела разорвать два билета в его руках. Его дыхание было белым. Его нос был красным от холода, несмотря на то, что он был в шарфе и куртке. Он оглядел людей, входивших в театр и билетную очередь, потом на часы. Пять минут до закрытия дверей. Может быть, Маркус забыл... или, может быть, он вообще не собирался появляться? Коннор вздыхает и смотрит на билеты. Это была глупая затея. Он двинулся рвать билеты, когда услышал успокаивающий голос: "Коннор!” Коннор повернул голову, и Маркус помахал ему через дорогу. Он неловко улыбнулся и помахал ему рукой. Ладно, может это было не так глупо. Маркус, по крайней мере, был рад его видеть. Он побежал через улицу, его дыхание выходило в быстрых облаках, прежде чем исчезнуть. “Прости, меня задержали на вокзале!"он посмотрел на Коннора сверху вниз, и вдруг Коннор почувствовал себя более застенчивым, чем раньше. Брови Маркуса взлетели вверх с его улыбкой. "Мы смотрим…” "отверженных?"Коннор немного посмеялся над воспоминаниями о бедном Маркусе, взволнованно стоя в дверях, пытаясь объяснить, почему он чувствовал необходимость шпионить за своими коллегами. Маркус вздохнул и кивнул: “да.” Они стояли в густой, неловкой тишине между ними. Низкий окружающий звук людей, мелькающих по улице, был небольшим утешением в этой тишине. Наконец Маркус жесткими жестами показал на театр. "Кхм, ЭМ, мы должны?” Театр не очень занят, и найти места не сложно. Это было прямо посередине, и это заставило кожу Коннора немного задрожать. Толпа заставляла его насторожиться сидя в самом центре зала. При этой мысли у него перехватило дыхание. Он надеялся, что сможет продержаться до конца шоу, по крайней мере, до первого антракта. Он никогда не был особенно хорош в сидении на месте, чтобы посмотреть шоу, даже в котором он был глубоко заинтерисован. Как правило, он смотрел свои развлечения дома, телевизор в фоновом режиме, пока он ходил, работал, убирался, что-то, чтобы занять его. Они сели и устроились. Коннор никогда не был в таком Большом театре. Это было грандиозно. И выглядело так, что он видел такое только в фильмах. Маркус выглядел в своей стихии. Что-то о взгляде на его лице сказал Кареглазый, что он видел свою справедливую долю шоу в театрах, в то время как исполнители принесли к жизни историю на сцене. "Вы когда-нибудь бывали на подобном шоу, профессор?- Спросил Коннор. Маркус оглядел комнату, взяв высокие подушки и увидев причудливую резьбу вдоль стен, которые доходили до потолка, как виноградные лозы. Коннор восхищался, как улыбка на его лице не исчезла с тех пор, как он приехал. Он казался таким счастливым, находясь там; Коннор надеялся, в глубине самого себя, что это было потому, что он был с ним. "Да, я часто приходил к ним со своим наставником. Места в бокс-сиденьях, если вы можете поверить, " - усмехнулся он. Андерсон кивнул и хихикнул рядом с ним, делая вид, что знает, что такое “бокс-сидение”. Маркус посмотрел на огромную сцену. “На самом деле, мы видим первое, что я видел с ним."Он повернулся к Коннору, и шатен позволил себе чувствовать себя смущёным когда, Маркус загорелся, глядя на него. "Я рад, что это будет мой первый спектакль с вами.” Щеки Коннора при этом горели. "Да, я тоже этому рад.” Спектакль был невероятно длинным. Коннор был в порядке в течение первых двадцати минут или около того, но примерно через полчаса его нога дрожала от ощущения того что в ней ползают муравьи, и пальцы дрожали от энергии. Как правило, он играл с четвертаком или может быть игрушка, чтобы занять себя. Но монета определенно была слишком громкой для театра, и он не принес с собой ничего другого. Коннор изо всех сил старался не двигаться, но даже Маркус заметил его беспокойство. Он наклонился и прошептал Коннору: "ты в порядке?” Коннор проглотил комок в горле, снова устроился на своем месте и кивнул. "Да” - прошептал он в ответ, - Да, я в порядке.” Он был не в порядке. Он жевал губу, вертел на своем месте, все, что мог отсоединить от сидения. Маркус тихо усмехнулся и чуть затая дыхание снова прошептал: - "ты уверен в этом?” Коннор вздохнул так тихо, как только мог. Предполагалось, что это эмоциональная часть истории на сцене, но если он был честен, он не обращал на это внимания. Кулаки его раскрывались и закрывались, желая как-то занять место в ладонях. Внезапно его рука была окутана теплым, твердым объятием. Он посмотрел на свою руку, где Маркус сложил их руки вместе, пальцы мягко соединились. Коннор посмотрел на Маркуса, который просто улыбнулся ему, прежде чем снова обратить внимание на шоу. Его суетливость, как бы это ни удивляло его, после этого сильно успокоилась. Вместо этого он занял свои руки, собрав большую часть своей концентрации, надавливая на пальцы Маркуса. Он следовал за музыкой на сцене, мягко нажимая на кончики пальцев Маркуса, как будто это были струны инструмента или клавиши пианино. Большой палец Маркуса рассеянно потерся о руку Коннора, когда тот не играл с музыкой. Тепло заставило желудок Коннора трепетать, и он не мог сдержать улыбку на лице, когда сжал руку Маркуса, и тот сжал ее в ответ. Это... это было замечательно.