***
— Дже-е-ейБи-и-и! — вопит Бэм. Лидер вздрагивает, разлепляет глаза, пытаясь осознать кто такой ДжейБи и что тайцу от него надо. От своих мыслей Им чуть в истерическом смехе не заходится, когда просыпается окончательно. — Что? — Просыпайся! Мы долетели! Младшие вылетают из самолёта со скоростью звука, наверное, на весь Гонконг крича излюбленное «Easy». Марк что-то лепечет на китайском. «Вспоминает, может?» — проносится мысль. — Джебом, с кем мы сегодня встречаемся на той программе? — тихо интересуется Марк, шагая рядом с лидером. — ДжейСи. — ДжейСи? — удивленно. — Да. Джинён хмурится, но быстро разглаживает складку меж бровей как только видит мелких: не к чему их тревожить, совсем увянут, хотя и сейчас их настроение упало. Они смотрят на огромный плакат рядом с кафе — синий фон, а на нём широкоплечая низкая фигура чёрным пятном выделяется. — Не висните, — улыбчиво расталкивает их Чхве. — У нас эфир через четыре часа. Мы все устали. Нам нужно отдохнуть перед съёмками. Югём улыбается чуть натянуто и его голос чуть звенит. — Конечно, хён!***
В этом помещении шумно и душно, парни вваливаются туда задевая друг друга плечами. Они оглядываются, всё точно также как и в Корее. До эфира два часа, время на подготовку. Их красят, делают прически и подбираю одежду. Марку даже немного надоело переводить каждое слово сказанное любому участнику. Лидер виновато смотрит на него и также улыбается, старший вздыхает, говоря, что пора идти. Они идут прямо к МС, изображая, что они только зашедшие гости. Тёмная фигура сидит на мягком диване, кажется рассчитанного на них и него. — Оу, это же GOT6! — Добрый день, — отвечает Туан и невольно косит взгляд на ДжейСи. — Говорят, наш небезызвестный ДжейСи любит Корею, и как вам, дорогой рэпер, находится в одной комнате с людьми из этой страны? Каждый участник понимает мельтешащих китайцев благодаря переводчикам в их ушах. За говорящего остаётся всё тот же Марк. ДжейСи вздрагивает еле заметно, но Джебом чувствует и напряжённые мышцы, и вздрагивание рук, — он сидит рядом прижавшись своим плечом к чужому. Китаец молчит, затягивая чуть с ответом. — Кто-то из них решил, что один раз брызнуться одеколоном — это мало! ДжейБи замечает, что он шутит несмотря на прошедшее время всё также: по-неизменному насмешливо. — Щеночек, — резко выдает Им, а парень рядом вздрагивает, Марк фразу не переводит, ссылаясь на то, что не расслышал, а рэпер претворяется, что не понял о чём парень. — Что это значит? — щебечет ведущий. — Это значит: сам точно такой же. — не теряется Туан, отшучиваясь. Ведущий смеётся. Парни тоже. Им ни чуть не смешно.***
ДжейСи напрягается сразу, как только гаты входят через липовую дверь, радушно улыбаясь. Взгляд невольно задерживается на лидере. «По-прежнему красив...» Всё непринуждённо. До того момента, как ведущий решает втереть слово Корея в программу.— Тебе лучше уйти. Прости, Джексон. В помещении, каждый, кто здесь находился, слышал, как что-то с треском ломается и осколками падает в бездну. Все молчат, а Ван находит в себе силы улыбнуться и доказать самому себе, что не сломали, что ему не больно. Но всё с треском рушиться после ещё одних важных слов: — Мы отпустим тебя просто, даже не подписывая контракт. Глаза влажнеют, плакать хочется от безысходности, а ещё спать ведь он только приехал со съёмок очередного шоу, улыбка сползает, а губы невольно грубят сами, желая оставить этому человеку не очень хороший осадок после себя. — Что, — непривычно грубо рыкает китаец. — Мой голос уже ни черта не стоит?
На его ответ в смехе заходятся все, кроме Има, что произносит, излюбленное Ваном, "щеночек", а от этого плакать хочется, уткнуться носом в шею, окунуться в тот самый родной запах, что имеет только ДжейБи, который сидит непозволительно рядом. Как только слышится "снято", Ван идёт на негнущихся ногах в гримёрную. Даже там пахнет лидером. Слёзы невольно наворачиваются и парень плачет, ему уже 27, а он ревёт. Его крепко сжимают знакомые руки и парня окутывает тот самый запах. Джексон ревёт, как девчонка, уткнувшись в чужое тёплое плечо. Слёзы перестают течь лишь через четверть часа, а чужие руки всё также на его тонкой талии. Только ДжейБи знает насколько худой китаец, несмотря на то, что тот любит щеголять без футболки, он худой и какой-то непривычно хрупкий на самом деле. Джексон изначально был тем, кто притворяется сильным и весёлым, тем, кто может всё, кто хочет быть лучше. Джексон не аристократ, и кожа его, на деле, бледная из-за частой утомляемости, плохого сна и редких приёмов пищи. Им Джебом с самых первых взаимных объятий знал о Ване больше, чем другие. Оба молчат, наслаждаясь присутствием друг друга. ДжейБи целует тёмные волосы, отмечая, что китаец всё такой же низкий. Тот обнимает сильнее, чувствуя ласку, а всхлипы медленно сходят на нет. — Джебом, — голос хрипит после слёз. — М? — Я хочу обратно: в Корею, к парням, — парень замолкает, думая, говорить или нет. — К тебе. — Я тут. — Но ты же уедешь. — Едь с нами, Джексон. — Думаешь, мой голос изменил цену? Им хмурится. Ван до сих пор страдает от того, что считает, что ничего не стоит. Китаец чувствует перемену и утыкается носом в основание шеи вокалиста. — Твой голос бесценен, идиот. Джексон снова плачет, но только от счастья. Парни в соседней комнате улыбаются по-детски счастливо. ДжейБи думает, если бы всё было по-другому, то их поцелуй был бы сладким или всё таким же приятно солёным?