Наперекор всему

      На Нью-Йорк опустился вечер: небо потемнело, но звёзд видно не было даже с верхнего этажа самого высокого здания — Башни Старка.       Тор Одинсон, Бог Грома, правитель Асгарда стоял на площадке и с тоской смотрел на раскинувшийся у его ног мегаполис: восстановленный город жил своей жизнью. Да, они победили. Снова. Танос канул в небытие, а обращённые в прах вернулись к жизни. Снова обнял семью Клинт Бартон, воцарился на троне Ваканды Тчалла, Стражи Галактики умчались в далёкий космос вместе с другом Кроликом. Ванда и Вижн готовились к свадьбе в Шотландии, Сокол по-прежнему стоял на страже спокойствия людей, Стив Роджерс ни на шаг не отходил от друга Баки, боясь потерять его снова. Тони Старк тоже готовился к свадьбе, гадая, кого же сделать шафером, и не забывая каждый день проведывать почти усыновленного Питера Паркера.       Мстители спасли Вселенную и обрели потерянное. Все, кроме одного. Тор не смог изменить ничего: ни восстановить из пепла разрушенный Суртуром Асгард, ни воскресить убитых Хелой и погибших от рук пособников Таноса. Ни повернуть время вспять, чтобы запретить безрассудному брату кидаться с ножом на титана.       Локи погиб. Ушел навсегда. Его тело парит в далёком космосе вместе с другими асгардцами.       Тор знал, почему Локи решился на это безумство. Брат хотел доказать, что верен ему, хотел вымолить прощение и доверие. Только он не ожидал, что в обмен придется отдать свою жизнь. А возможно ожидал, знал и хотел закончить свой путь именно так: глупым героем, идущим напролом, таким, кого всегда высмеивал в детстве. И что бы он там ни говорил про солнце, для Тора настала одна бесконечная ночь.       Темно и пусто в сердце Бога Грома. Ему нечего больше терять, ему некого больше любить, некого оберегать, некем править. Ему полторы тысячи лет, и надо как-то прожить оставшиеся три с половиной, отмерянные ему Норнами. Только вот беда — ему незачем жить.       «Щит» с радостью заполучит в свои ряды такого бойца, только не родился ещё командир, перед которым склонится правитель Асгарда. Все, кто мог, мертвы.       Башня Старка — пристанище бездомного бога — приют для тех, кто не смог найти себя в новой жизни. Они все смогли, кроме Тора.       Тяжёлые неуклюжие шаги за спиной Бог Грома услышал задолго до того, как рядом с ним встал друг.       — Здравствуй, сильнейший Мститель.       — Сам такой, — парировал Беннер.       — Чего опять здесь? С Наташей поругался?       — У нас все сложно, — вздохнул он. — Я устал от игр в войнушку, хочу семью и покой. А она… Мне кажется, она никогда не будет к этому готова.       — Это все ерунда, друг. Поверь. Главное, вы оба живы и можете быть вместе.       — Да, ты прав, — поспешно согласился Беннер, отводя взгляд.       Ему, единственному из всех, было стыдно перед Тором, хотя его любимая осталась цела после щелчка и сражалась с ними, стоя плечом к плечу, за новый мир.       — Ты так и не надумал, чем займешься? Может, всё-таки примешь предложение Фьюри?       — Нет. Скорее льды Йотунхейма расплавятся от жары, — криво усмехнулся Тор.       — Ну правильно, лучше медленно умирать от скуки и тоски, заливаясь элитным виски из бара Тони.       — Сегодня не пил, — обиженно буркнул он.       — Значит, ещё со вчерашнего фонит.       — Ты зачем пришел, Беннер? Фьюри подослал? Или моя шатающаяся без дела персона надоела Тони? Так он и сам мне скажет, если так.       — Не кипятись, я просто зашёл поболтать. Ты же не выходишь отсюда. Так и сидишь в четырех стенах и коришь себя за что-то.       — Ты знаешь, за что.       — Тор, прошлого не вернуть. Тебе нужно жить дальше.       Бог Грома ничего не ответил и молча ушел в комнату, которую выделил ему Старк.       — Ну что, поболтали? — владелец Башни вышел на площадку и встал рядом с Беннером.       — А то ты не слышал? — ухмыльнулся он.       — Не нравится мне это.       — Было бы странно, если бы тебя радовало, что наш друг находится в глубокой депрессии.       — Я не об этом. Он одержим лишь одной мыслью. Горюет не по Асгардцам, не по родителям и друзьям. По нему, — последнюю фразу миллиардер произнес с такой ненавистью, что Брюс поежился.       — Локи — его брат.       — Не родной.       — Но он погиб, пытаясь убить Таноса. Спас Тору жизнь. Тор ведь рассказывал.       — Да. Рассказывал. И бился с титаном лишь для того, чтобы отомстить. Месть превратилась для него в смысл жизни. Он отомстил и теперь ищет новый смысл. Он, конечно, тугодум, но даже до него рано или поздно дойдет.       — Но это было бы справедливо…       — Нет! — рявкнул Старк и тут же взял себя в руки. — И речи быть не может. Мы обсуждали это много раз. Это слишком опасно. Для всей Вселенной.       — Знаешь, Тони, мне кажется дело вовсе не во Вселенной, — вздохнул Беннер и тоже ушел.       Старк ударил ребром ладони по металлическому поручню. Брюс был прав, но Тони скорее съест собственный костюм, чем признается в этом.       Вечер перешёл в ночь, обитатели Башни уснули, утомленные делами и приятными хлопотами. Не спал лишь Бог Грома.       Тор сидел на постели и смотрел в окно на чернильное небо. Он давно забыл, что такое сон. Природа аса позволяла ему подолгу не спать без ущерба для здоровья. Стоило закрыть глаза, как перед взором вставал брат за минуту до смерти. Пронзительный взгляд зелёных глаз проникал в самую душу.       — Прости меня, — шептал Тор небесам. — Подскажи, как вернуть тебя. Я знаю, ты пытался. Перед самой смертью… Но я не понимаю!!! Я прокручиваю и прокручиваю в голове каждое твое слово, каждый жест и взгляд и все равно не понимаю! Я пытался спуститься в Хельхейм, но сестрица мне даже мост открыть не позволила. Да и нет тебя там, я уверен. Где же ты? Как вернуть тебя? Мне столько нужно сказать и сделать для тебя… Если бы я мог повернуть время вспять, я бы сам бросился на Таноса, лишь бы спасти тебя! Если бы я мог повернуть время вспять…       Короткая летняя ночь постепенно подходила к концу, небо на востоке подернулось светлой дымкой, редкие облака окрасились лёгким золотом. Нет, рассветы над Нью-Йорком не шли ни в какое сравнение с рассветами в Асгарде.       «Обещаю тебе, брат, солнце вновь воссияет над нами».       Где же должно взойти наше солнце и когда?       Тор снова и снова перебирал в памяти все события с тех пор, как он вернулся с шлемом Суртура в Асгард и узнал, что Локи жив. Ответ был так близко, лежал прямо под носом, но он никак не мог его ухватить.       — Ну конечно! — подскочил с кровати Бог Грома, осененный внезапной догадкой, и стал торопливо натягивать непривычную мидгардскую одежду. — Я идиот, братец. Признаю. Но ещё раз ты это от меня не услышишь.       Несколько минут спустя Тор вышел из Башни и торопливо зашагал по ещё пустым улицам Нью-Йорка.       — Мистер Старк, — негромко прозвучал в голове Тони голос системы.       — Говори, Пятница, — мгновенно сел на кровати миллиардер, как будто не он спал в обнимку с невестой секунду назад.       — Вы просили сообщить, если мистер Одинсон покинет Башню. Полторы минуты назад он вышел из здания.       — Куда он направляется?       — По моим расчетам…       — Не надо, — перебил Тони, уже наполовину одетый. — Объяви общий сбор.       — Да, сэр.        Тор стоял перед дверью Санктум Санкторум и лишь большое уважение к хозяину храма удерживало его от того, чтобы вынести эту самую дверь. Поэтому он продолжал стучать в нее так, что слышал, кажется, весь район, но не обитатели здания. Наконец дверь открыли, на пороге стоял Стивен Стрэндж в домашних штанах и растянутой футболке. Весь его вид выражал крайнюю степень недовольства.       — Надо поговорить, — коротко обозначил цель визита Бог Грома.       — Проходи, — кивнул Верховный Маг Земли, пропуская раннего гостя.       — Мне нужна твоя помощь, — начал Тор, как только за ним закрылась дверь.       — Я знаю. Я давно ждал тебя, — невозмутимо подтвердил Стрэндж, ведя гостя по темным коридорам Храма.       — Так ты дашь мне Камень Времени? — обрадовался Тор. Ведь если Стрэндж ждал, значит, знает, зачем Тору камень, а для такой цели он не может отказать.       — Нет, — сухо отрезал Стивен, проходя в комнату и пропуская гостя за собой.       — Но он мне нужен, чтобы вернуть брата, — Тор был уверен, что если объяснит все ему, Стрэндж передумает.       — Я знаю. И именно поэтому не дам тебе камень.       — Что? Но почему?       — Потому что так будет правильно, — раздался голос из тени.       Тор обернулся и увидел, что гостиная полна людей. Мстители в их повседневной одежде, ничем не отличаясь от обычных людей, смотрели на него. Наташа, Клинт, Роджерс, Беннер. И Старк. Голос принадлежал именно ему.       — Что вы здесь делаете?       — Пришли помешать тебе сделать ошибку, которая будет стоить нам всей Вселенной, — заявил Тони, уверенный в своей правоте.       — Нет. Вы ошибаетесь. Локи изменился. Он помог мне уничтожить Хелу, он пытался убить Таноса. Брюс, ты же был там! Ты видел! Скажи им!       — Я уже говорил, — вздохнул Беннер. — Тони, тот Локи, которого я видел в последний раз, не был похож на одержимого властью безумца. Он действительно изменился. Он не пытался убить Тора, он хотел его спасти.       — И к тому же я больше не оставлю его одного, буду присматривать, — пытался найти аргументы Бог Грома. — Он совершал ужасные вещи. Но это в прошлом. И это не его вина.       — Неужели? — хмыкнул Клинт, с ужасом вспоминая, как когда-то Локи подчинил себе его волю.       — Не только его, — не опустил взгляда Тор. — Я тоже виноват. Я отвернулся от него, оставил один на один с бедой и сомнениями, был настолько увлечен собой, что не замечал его страданий. Но больше этого не повторится. Позвольте мне вернуть его и увидите, он не причинит вам вреда.       — Нам — возможно, — скептически выгнула бровь Наташа. — А вот за остальных землян и другие планеты я бы не поручилась.       — Она права, — кивнул Роджерс. — Твой брат служил Таносу. По приказу Таноса он привел сюда Читаури. Он убивал людей пачками, даже не замечая. Готов был истребить всю планету, лишь бы воцариться здесь на троне.       — Но вы не знаете, как он пришел к этому. Возможно, Танос его пытал. Спросите Гамору. Она расскажет вам о методах вербовки на Титане.       — А возможно, Локи просто поступил так, как ему было удобно. Мы не знаем наверняка.       — Да. Не знаем, — глухо ответил Тор. — И это тоже моя вина. Я должен был узнать ещё тогда. Вытрясти из него правду, которую он так умело прятал за своими иллюзиями.       — Он — безумец, одержимый жаждой крови и власти. Не пытайся повесить на себя его грехи. В тебе сейчас говорит чувство вины, — попытался убедить его Стрэндж.       — Да. Потому что я виноват! — в отчаянии воскликнул Тор. — Почему вы так жестоки ко мне? Я сражался рядом с вами, рисковал жизнью, защищал ваш мир, помогал вернуть ваших друзей. Так почему сейчас вы не хотите помочь мне?!        — Наши друзья не совершали того, что сотворил твой безумный брат.       — Неужели?! — Тор вошёл в раж, кончики его пальцев начали искриться. — А как же Баки? Он ведь служил «Гидре». Убил твоих родителей, Старк. Но о его возвращении вы так не спорили. Его вернули и простили.       — Он делал это не по доброй воле. Его пытали. Промыли мозги! Ты не представляешь себе и десятой доли того, что ему пришлось пережить! — с жаром кинулся на защиту друга Роджерс.       — А вы знаете, что пережил Локи? Как он оказался у Таноса? Почему согласился работать на него? Нет!!! И я не знаю. Никто не знает. Так по какому праву вы судите его? Решаете, жить ему или умереть.       — Мы защищаем наш дом. Теперь это и твой дом тоже, — видя, как накаляется ситуация, Тони сделал шаг вперёд, заслоняя собой Стрэнджа.       — Ты возомнил себя Богом, Старк. Но ты лишь человек. Умный, богатый, но человек. И не тебе останавливать меня, — молния материализовалась в руках Тора, глаза заволокло ослепительным светом. — Уйди с дороги, смертный.       — Никогда, — ответил Железный человек.       — Стойте! Стойте! Остановитесь! — между ними выскочил Беннер, не давая им нанести удар. — Что вы делаете? Вы же друзья! Вы сражались бок о бок.       — Не я это начал, — зло ответил Тони, не спеша снимать костюм.       — Локи — мой брат! Он погиб, сражаясь со злом. Он имеет право на жизнь ничуть не меньше, чем все вы!       — Тор прав, — поддержал друга Брюс. — Локи действительно погиб как герой. И нечестно заочно осудить его на смерть, не узнав детали. Возможно, то нападение на Нью-Йорк действительно было сделано под влиянием силы Таноса. Здесь нужно разобраться.       — Ты головой ударился, Брюс? — нахмурился Тони. — Вспомни, скольких сил нам стоило обезвредить его тогда. Сколько разрушений, сколько смертей он принес. Ты готов простить ему все это? Я — нет.       — Но ты же простил Баки смерть родителей, — тихо сказал Беннер, глядя в глаза другу. — Думаю, это было намного сложнее, чем простить смерть незнакомых тебе людей.       — Почему ты так защищаешь его, Брюс? — нахмурилась Наташа. Она не понимала мотивов любимого человека, и это рождало в ней сомнения.       — Потому что если бы не он, меня бы здесь не было. Я бы погиб в Асгарде вместе с Тором от рук Хелы. Локи мог уйти тогда. Куда угодно. Ему не было резона возвращаться. Но он вернулся. Чтобы защитить место, которое было ему домом, чтобы помочь тому, кто несмотря ни на что оставался его братом. И Локи сам оставался братом Тора в душе. Всегда. Иначе давно убил бы его. Я уверен, своим поступком он заслужил право на жизнь ничуть не меньше остальных. И если вы не хотите сделать это ради справедливости, сделайте это из уважения к нашему другу. Он бился с нами много раз. Он имеет право на свою награду. И он ее выбрал. Тор потерял все: свой мир, свою семью. У него ничего не осталось. Только представьте, насколько это ужасно! Отдайте ему камень. Позвольте вернуть последнего, кого он потерял. Не ради Локи. Ради нашей дружбы. Доверьтесь ему. Ведь он никогда не подводил нас.        Молния в руках Тора погасла. Глаза приняли нормальный вид.       — Ты действительно так считаешь? — не поверил своим ушам Бог Грома.       — Да, — ответил Беннер.       — Спасибо, — тепло сказал ему Тор и поднял взгляд на все ещё стоявшего за плечом Старка Стрэнджа. — Так ты отдашь мне камень?       — Мне жаль, но нет, — невозмутимо ответил он.        Тор на мгновение прикрыл глаза, в комнате запахло озоном. Всем присутствующим показалось, что воздух вокруг вот-вот заискрится, и их тела пронзят сотни электрических разрядов. Но этого не произошло. Бог Грома открыл глаза, и они были по-прежнему синими, как летнее небо после дождя.       — Что ж, значит справлюсь сам, — печально сказал он, и голос его впервые выдавал возраст, напоминая Мстителям, что их другу и соратнику полторы тысячи лет.        Тор тяжело вздохнул, окинул всех равнодушным взглядом, потеплевшим при встрече со взглядом Брюса, развернулся и направился к двери.       — Тор, стой! Это безумие! Ты сходишь с ума! Если ты вернёшь Локи, поставишь под угрозу весь мир! Не делай этого! — Тони перелетел комнату и встал перед дверью, мешая ее открыть.       — Ваш мир уже под угрозой, — мрачно ответил Тор. — Не забывай, Старк, я — бог. И больше не становись у меня на пути. Сегодня я пощадил тебя ради Брюса и из уважения к той дружбе, что была между нами. В следующий раз этого не случится. А теперь уйди и больше не мешай мне.       Тони опешил и отступил, позволив Тору покинуть комнату и Санктум Санкторум.        Мстители расходились в тягостном молчании. Последним уходил Брюс. Он задержался и спросил у хозяина дома:       — Ты видел, что будет, если отдать Тору камень? Ты поэтому не отдал его, так?       — Все идёт так, как должно идти. Он — бог. И он справится сам.       — То есть, он все равно вернёт Локи, не важно, с камнем или без?       — Да.       — Почему же ты не сказал ему об этом?       — Потому что сейчас он мне не поверит. Он сейчас никому не поверит.       — И что же будет, когда Локи вернётся? Все опять станет плохо?       — Это ещё не определено.       — А когда будет?        Стрэндж не ответил, мягко выпроваживая последнего гостя за дверь. Есть вещи, которые никому не стоит знать. Просто потому что пока они не случились, никто в них не поверит.       Тор не вернулся в Башню Старка. Он исчез. И как миллиардер ни старался, он не смог найти следов бывшего соратника, не подозревая, что бездомному Богу помогли скрыться.       — Почему ты мне помогаешь? — спросил Тор у Романофф, когда спустя сутки после разговора в Санктум Санкторум Черная Вдова сама нашла его в глубине Центрального парка одиноко сидящим на скамейке и вручила пакет с документами и пухлой пачкой наличных.       — Потому что тебе верит Брюс. Он считает, что ты прав, а Тони — нет.       — Это Беннер попросил тебя помочь?       — Нет. Он ничего не знает. Он первый, кого Тони обвешает жучками, когда не сможет найти тебя.       — А ты?       — А я их сразу нахожу и порчу. Или выкидываю, — усмехнулась Наташа, тряхнув волосами.       — Спасибо. Мне было бы трудно без этих бумажек.       — Здесь все, что нужно на первое время. Что будешь делать дальше, если не секрет? Надеюсь, не собираешься украсть камень? У Стрэнджа сейчас каждый день дежурит один из Мстителей.       — Боитесь, что нападу? — недобро усмехнулся Тор. — Так один меня не остановит. Но можете расслабиться. Камень меня больше не интересует.       — Неужели ты отказался от своей идеи?       — Нет. Просто найду другой способ.       — А если другого способа нет?       — Есть. Всегда есть другой способ. И Локи умел их находить.       — Тор, — очень осторожно начала Наташа. — Не воспринимай мои слова сразу в штыки, просто подумай… Тони ведь в чем-то прав: Локи был безумен. Я помню вторжение Читаури…       — Я тоже. И каждый день корю себя, что потащил его к отцу вместо того, чтобы разобраться самому. Что-то случилось там, на Титане. Что-то, что свело его на время с ума и заставило так поступить.       — Но что ты будешь делать, если после воскрешения он снова начнет рваться к власти и идти по трупам? Что, если вы с Брюсом ошиблись, и Локи не изменить? Нам ведь придется его остановить, Тор. Убить его. Ты позволишь нам это сделать? — хладнокровная убийца вздрогнула, увидев, как опасно сузились глаза собеседника, а большие ладони сжались в кулаки.       — Нет. Я этого не допущу, — отрезал Тор. — Если придется, убью сам.

***

      Тор уехал из Нью-Йорка и обосновался в Джерси. Благодаря документам и деньгам, которые дала ему Наташа, сделать это было совсем несложно. Он купил себе небольшую квартиру, устроился на работу. Но не проходило минуты, чтобы он не думал о том, как вернуть брата.       Однажды утром он ехал, как обычно, на работу, и обратил внимание на огромное раскидистое дерево, растущее на поляне, мимо которой проходила дорога. Это был ясень.       Тор остановил машину на обочине и подошёл к дереву, дотронулся до светлой коры и прикрыл глаза. Сначала ничего не происходило, он просто слышал звуки леса и редких проезжающих мимо машин. Но постепенно звуки стали меняться: пение птиц, шелест деревьев, заячья дробь в лесной чаще, топот оленя и кабана по тропинке, журчание ручья неподалеку, даже фырчание ёжика у собственных ног Тор слышал так отчётливо, как если бы был не в пролеске у дороги, а в прекрасных лесах Асгарда.       —Но этого не может быть!       Тор резко раскрыл глаза, но звуки не исчезли. Он по-прежнему стоял возле ясеня, только тот стал больше и выше, настолько, что ни обойти вокруг, ни увидеть вершину было невозможно. А небольшая поляна у обочины превратилась в опушку в чаще леса. У ног Тора действительно ползал ёжик, шурша маленькими ножками по траве. По деревьям скакали белки, пели птицы, кукушка отмеряла чей-то срок, спрятавшись среди ветвей. Справа поблескивал довольно широкий ручей или речка, на берегу которого стоял небольшой деревянный домик. В тени которого сидели, занятые своим делом, три женщины.       Бог Грома тяжело сглотнул, на всякий случай помотал головой и даже ущипнул себя, но боль была настоящей, а видение не исчезло. Видимо, его молитвы были услышаны, раз Великие Норны снизошли до него. Почувствовав, как внезапно вспотели ладони, Тор на всякий случай одернул привычный доспех, волшебным образом сменивший чуждую одежду Мидгарда, и пошел к домику.       — Здравствуйте, — неловко поздоровался и слегка поклонился правитель Асгарда, когда подошёл к трем женщинам.       В отличие от младшего брата, этикет никогда не был его сильной стороной, и как вести себя сейчас Тор просто не представлял.       — Здравствуй и ты, сын Одина, — склонила седую голову Урд.       — Ты хотел нас видеть, Тор Одинсон. Зачем? — спросила Верданди, не прерывая свое дело — она пряла алую нить.       Тор глубоко вздохнул, набираясь смелости, и вдруг заметил добрую искреннюю улыбку юной Скульд. Она придала ему уверенности, и он заговорил.       — Великие Норны, вам ведомо все сущее, вы знаете, что было, что есть и что будет. Нет больше ни Золотого Города, ни его правителей. Асгард погиб. А я потерял свою семью. Последним был убит мой брат. Локи…       — Он — не твой брат, — спокойно поправила его Урд.       — Нет, — упрямо мотнул головой Тор. — Он — мой брат. Как бы там ни было, этого ничто не изменит. И он погиб, как герой, но… Так глупо! Он не заслужил такой смерти! Он вообще не должен был умирать! Я знаю, он сейчас есть где-то и костерит меня последними словами, что я такой тугодум и никак не могу вернуть его обратно. Дайте мне совет, научите, как вернуть брата.       Женщины переглянулись, и Урд взяла слово:       — Локи Лафейсон совершал ужасные поступки в прошлом. Он убил своего отца Лафея. Пытался ввергнуть Вселенную в хаос, помогал Таносу, погубил множество невинных жизней…       — Да, я знаю, — порывисто перебил норну Тор. — Но это не его вина. Вернее, не только его. Я тоже виноват. Я был глух и слеп, зациклен на себе настолько, что не замечал страданий брата. Если уж наказывать, то обоих. Потому что Локи… Он просто испугался, запутался… Он ведь был совсем один.       — Хорошо, что ты понимаешь это, — кивнула Верданди. — Значит, не все ещё потеряно для тебя.       — Правда? Значит, вы поможете мне?       — Да, мы поможем. Но сделать это будет не просто, — грустно сказала Скульд.       — Я готов! Что нужно делать?       Урд усмехнулась горячности молодого аса.       — Танос изуродовал тело Локи, забрав его жизнь. Беда в том, что душа Лафейсона давно горела в огне отчаяния и боли. Ее разрушали непонимание и одиночество.       — Чтобы вернуть брата, тебе придется не только исцелить его тело, но и душу, — закончила вслед за Урд Скульд.       — Как? Как мне это сделать?       — Ты должен будешь пройти три испытания: сначала тебе предстоит исцелить тело Локи, а затем душу. Чтобы исцелить душу, ты должен будешь понять его и научить тому, что он давно забыл.       — Что это? Любовь? — с сомнением спросил Тор, не очень понимая, как сможет научить этому брата.       — Нет, — снова улыбнулась Урд. — По счастью, твой брат не утратил этой способности, и это помогло ему обратиться к свету в конце своего пути.       — Тебе же предстоит научить его состраданию, — пояснила Скульд.       — Локи так долго был одинок, так давно не видел тепла и сочувствия от близких, что забыл, каково это — сострадать кому-то. Если ты хочешь, чтобы твой брат вернулся в мир живых, ты должен научить его заново сочувствовать людям.       — Локи и сочувствие… — криво усмехнулся Тор. — Пожалуй, легче ваше веретено научить говорить.       — Но тебе придется, — сурово сказала Верданди.       — А если у меня не получится?       — Ты не сможешь вернуться до тех пор, пока не выполнишь все три условия. Обратного пути нет. Подумай об этом.       — Я согласен. Мне все равно нечего терять.       — Хорошо, — кивнула Верданди. — Твое слово.       Норна отложила свою пряжу, встала и направилась к источнику, зачерпнула из него воды грубой чашкой и дала Тору.       — Вот. Выпей.       — Что это? — с сомнением посмотрел на мутную жижу внутри Тор.       — Твое первое испытание.       — Что ж, за тебя, братец! Жди меня. Я уже иду, — сказал он небесам, залпом осушив кружку.