Ночной гость

Май. Макс, как и все подростки, с нетерпением ждал летних каникул. Поехать на дачу с родителями в эти выходные не удалось. Вечерние курсы по подготовке к экзаменам рушили его планы уже третью неделю подряд. Но десятиклассник не отчаивался и без особых мук совести забивал на прекрасную погоду за окном. Корпел над учебниками целыми днями. Родители, в принципе, были не против. Пусть их чадушко и тушится десятые сутки подряд дома, не видя белого света, главное — готовится, учится. Вот и в эту пятницу вместо того, чтобы отдыхать в кругу друзей, как это делали практически все его сверстники, Максим готовился к предстоящей контрольной по физике, что должна была пройти в понедельник. На выходных у него были запланированы другие, по его мнению, более важные дела, поэтому парень занял вечер пятницы вполне себе легким предметом для Снежова, предметом, который тот схватывал на лету. Физика всегда была его любимой наукой. Сделав, наконец, всю домашку, Максим потянулся, потер красные глаза и, закрыв учебник с тетрадью, направился на кухню. Сварганил бутер с колбасой, проглотил его, словно голодающий несколько суток удав и запил эту сухомятку большим стаканом воды. Сил заваривать чай совсем не осталось, он не смог заставить себя даже почистить зубы. Прямо так, не раздеваясь, парень вернулся в свою комнату, выключил свет и рухнул на кровать. В половине первого ночи его неожиданно разбудил телефонный звонок. Рингтон, который Снежов поставил совсем недавно, мгновенно выдернул из сна и отогнал того куда подальше. И какого хрена ему в голову пришло установить на рингтон одну из песен Рамштайн?! С бешено колотящимся изнутри его грудной клетки сердцем, что аж отдавало в ушах, и изрядно потрепанными нервами он ответил ночному полуночнику: — Алло?.. Алло-о-о-о? — но на том конце провода никто не отвечал. — Слушай, чувак, ты разбудил меня в час ночи, чтоб сопеть в трубку? Если ошибся номером, так и скажи. — … — Понятно, блять, — сбросив вызов, парень еще минуты две что-то ворчал себе под нос, пока не улёгся поудобнее и практически задремал, но: — Es ist mein Teil… Nein Mein Teil… Nein Da, dass ist mein Teil… Nein Mein Teil… Nein!!! — Агрррр! — даже непонятно, кто громче заверещал в этот момент: Тилль Линдеманн или Максим Снежов. «Глупая песня» — Алло! — … — Алло! — … — Короче, ясно все, я отключаю телефон… — Стой! — вдруг прорезался голос полуночника. — Не вешай трубку. Максим замер, вслушиваясь в голос звонившего. Немного хрипловатый, но не слишком низкий, явно принадлежавший парню-подростку, но никак не брутальному басовому мужику, которого уже успел представить себе Снежов. А все из-за рингтона. Но не будет же ему звонить Тилль Линдеманн?! Нужно срочно менять мелодию вызова. — Привет, Макс, — с каким-то эротическим придыханием произнес голос. — Да? Мы знакомы? — Хм… Нет, но я тебя знаю. Снежов напрягся. Голос был ему точно не знаком, на слух Макс отличался хорошей памятью, но он не мог вспомнить этот хрипловатый тенор. — Так может просветишь меня. Вдруг, я тоже… — Нет, ты меня не знаешь. — Эм… окей. Так зачем ты мне звонишь в полпервого ночи? — А ты разве не хочешь узнать, кто я? — Мне плевать, — после небольшой паузы ответил Снежов, на самом деле это было далеко не так. Ему очень хотелось узнать кто этот мудак, что рушил его планы, не давая выспаться. Завтра следовало бы встать по-раньше, а теперь… Вот когда он заснет?! На том конце провода послышалось какое-то копошение. Собеседник шмыгнул носом, но плохого настроения в его голосе совсем не наблюдалось: — Я знаю о тебе все, Макс. И тебе совсем неинтересно, откуда? — пропел незнакомец. — Я хочу спать, и мне совсем неинтересно «откуда», так что давай, спокойной ночки, — бросив трубку, Снежов тут же отключил телефон, улегся на подушку, положив под нее руки и удобно устроившись. «Ну все, главное сейчас расслабиться и может удастся хоть немножко поспать» — думал паренек, но сон, как назло, не шел, а мысли в его голове не прекращали вести свои дурацкие навязчивые хороводы. Что за странный тип? Откуда он вообще знает Снежова? Хотя, ничего он, особо, и не успел сказать, кроме имени и фамилии. Да, скорее всего, кто-то из его школы просто прикалывается. Парень тяжело вздохнул и наконец ему удалось немного расслабился. Это же просто прикол, верно? «Один баран, два барана, три барана… Бляяять! Ни в одном глазу!» На сорока четырёх по всей квартире раздался душераздирающий звон домашнего телефона. Звонок-то был вполне нормальный и не совсем громкий, но Снежов от такой неожиданности подпрыгнул на кровати, словно ошпаренный. — Какого?.. Так как спать ему окончательно расхотелось, он в мгновения ока добрался до зала и, схватив трубку, проорал на всю квартиру: — Да! — … — Я, блять, вас слушаю! — Как некрасиво с твоей стороны. Ты в курсе, что я сейчас чуть не оглох? — промурчал все тот же хриплый голосок. — Ты вообще охуел?! Мало того, что весь сон мне разогнал, так еще… А откуда у тебя мой домашний? — Я же сказал, что знаю о тебе все, Максим. И очень возмущен твоими нецензурными выражениями. Никогда от тебя такого не слышал. Не думал, что ты материшься, а с виду такой приличный мальчик. — Очень рад, что мне удалось тебя разочаровать, а теперь отъебись, пожалуйста! Макс сбросил вызов и выдернул шнур питания. «Хватит с меня. Теперь этот мудак точно не дозвонится». Психуя и дергаясь, Снежов направился в свою комнату и рухнул в кровать. *** И только парню удалось задремать, погрузиться в мир сновидений, как его вновь разбудил мелодичный шум, но на этот раз этот шум оказался трелью дверного звонка. Часы показывали два ночи. Снежов лежал на спине и смотрел в серый потолок, на котором отражалась часть тени от деревьев с улицы, когда вторая ее половина плавно перетекала на узорчатую стену с обоями. Ветви берез за окном шатались под напором ветра, а фонарь позади них создавал этот успокаивающий и совершенный в своей простоте удивительный танец. Но это зрелище совсем не умиротворяло Максима, как раньше. В дверь не прекращая звонили и ему нужно было подняться и хотя бы посмотреть в глазок, чтобы выяснить кто тот безумный лунатик, что не дает людям нормально поспать. Только вот вставать было… вставать было страшно, Макс признал, что довольно-таки жуткие обстоятельства предшествующие этому гребаному звонку в дверь, невероятно пугали его. Снежов, почему-то, был на сто процентов уверен в том, что его ночной гость — это и есть незнакомец-полуночник с хрипловатым голосом, который уже успел вынести ему мозг, перекинувшись с ним всего парой слов, ну может больше чем парой, это ничего не меняло, тип явно его достал. Розыгрыш розыгрышем, но какой псих попрётся в пятницу ночью в гости к хрен знает кому? Хотя он знает к кому. Так и сказал — знает все. Раздражительность и агрессия, которые преследовали Макса последние пару часов, мгновенно сменились на нервную дрожь и холодок, пробегающий по его спине каждый раз, когда тишину пронзал очередной мелодичный перелив дверного звонка. «Кто он?» Парень нехотя встал и на цыпочках поплелся к двери по темному коридору. Вспомнилась вдруг песня, которую он слушал на днях: О-о-о, стучится в дверь ко мне К полуночи убийца, Параба-пам, параба-пам. Звон вдруг оглушает стены Всей моей темницы, Дин-дири-дон, дин-дири-дон. Грохот, выбитый замок в двери И голос низкий — Кричит «Хелло», кричит «Хелло». Я бегу по лестнице наверх, Но слишком поздно — Уже давно, уже давно, уже давно… «Вот же чёртова ирония». Добравшись до входной двери их небольшой двушки, он заглянул в глазок. В подъезде стояла кромешная тьма, впрочем, как всегда в такое время, лампочки постоянно выбивала мелкая гопота или наркоманы, так что вкручивать новые было бессмысленно, а ночной гость все звонил и звонил, не переставая, будто пытаясь довести тем самым Снежова до приступа паники. «Как он вообще ориентируется в этой темноте? Хоть бы фонарик включил. Значит боится, что я его увижу?» Стоило, наверное, сообщить в полицию, но Максу совсем не хотелось с ней связываться. Еще удерет куда, а с него за ложный вызов штраф возьмут. Немного постояв на одном месте и поразмышляв над крайне неприятно сложившейся ситуацией, он наконец решился и на цыпочках вернулся в комнату, включил свой телефон, и нажал на последний входящий. Послышались длинные гудки, дверной звонок затих. — Да, сладкий? — ответил все тот же мелодичный тенорок. — Это ты? — на той линии подтверждено промурчали. — Ты что, совсем с ума сошел?! — Ты отключил все средства связи, а у меня к тебе разговор, так что не вижу в этом ничего сумасшедшего. — Два часа! Два часа ночи! Нормальные люди в такое время спят, а не по гостям шастают! — шепотом проорал Макс. — Я и так долго терпел! Мне нужно с тобой поговорить. — Так валяй уже! Я спать хочу, — ложь, сон Снежова уже давно, как рукой сняло. Он пытался придать своему голосу непринужденности, но это был провальный номер. Кого Макс обманывал? Обстоятельства действительно пугали. Они напугали бы любого нормального человека, но Снежов всеми силами пытался держать ситуацию, как ему казалось, под своим контролем. Если бы только родители были дома… — А дверь не откроешь? — Нет, конечно! Я, по-твоему, совсем больной? — Хм… Ну хорошо, трусишка. — Говори, что хотел. — Ты должен обещать, что не бросишь трубку, несмотря ни на что. Что бы я не сказал, ты будешь слушать. — Идет, говори уже. В трубке вздохнули, послышалось шебуршание и после недолгой паузы: — Я знаю, что ты сделал прошлым летом… — Чё? — Пхахахаха! Извини, не удержался! Ха-ха-ха… — Все, я отключаюсь. — Нет! Не смей, блять, бросать трубку, Снежов! Я тебе, нахуй, дверь выбью! Не смей, блять! — прорычал незнакомец. Такая резкая смена настроения напугала Макса до чертиков. «Это не розыгрыш, он просто больной, больной ублюдок». — Я давно за тобой следил, — парень сглотнул. — Гордость школы, мальчик-мечта. Девки за тобой толпами бегают, а ты нос воротишь. Это очень приятно, знаешь? Видеть тебя одиноким. Почему ты не заводишь друзей? Они обычная посредственность, да? Со мной ты бы точно не связался, я знаю. На том конце провода прокашлялись. Послышался очередной тяжелый вздох. Макс слушал, затаив дыхание, сидя на своей кровати и значительно напрягшись, не смея перебивать исповедь. — Мне нравится запах твоих волос. Что-то хвойное? И сладковатое, прямо во рту появляется такой немного мятный привкус. Лучше любых конфет. Ты здесь? — Да, — от таких откровений становилось не по себе. Макс почувствовал, как по спине побежали мурашки, но бросать трубку он уже не спешил. — На линейке в школе я всегда встаю сзади и вдыхаю тебя. Первое сентября для меня настоящий праздник. Никто не понимает… — Ближе к делу, — шутит он или нет, слушать, как какой-то извращенец любит понюхать его волосы — не самое приятное времяпровождение. — Какие мы высокомерные! Я тебе, блять, тут душу изливаю, а он… Ха! Хотя, чего, в принципе, я ожидал? — Хорошо. Я слушаю… Ну? Продолжай, — нервы неприятно шалили, появилось очень нехорошее предчувствие. «Безумец, безумец, безумец… » — бесконечно твердил внутренний голос. — Ты когда-нибудь трахался с парнями? Тебя в зад ебали? — Нет. — Хм, я это исправлю. — Какого хера тебе надо?! Это все, что ты хотел мне сказать?! — Я хочу тебя. Ты откроешь мне эту чертову дверь, снимешь штаны и подставишь свою сладенькую попку. Или ты уже без них? Ну да, точно, лежишь сейчас в своей кроватке в одних боксерах, или нет? Ты спишь голеньким? Да-а-а, маленькая сучка, ты сделаешь все, что я захочу. — С чего бы? — Снежова почему-то совершенно не смущала пошлость собеседника. В конце концов, это не его проблемы, что чувак слишком погрузился в свои фантазии. У Макса-то с головой порядок. — С того, что когда ты узнаешь, о том, что знаю я, ты на все пойдешь, дабы я сохранил твой секрет. — О чем ты? — Твои родители приедут только в воскресенье вечером. Я знаю. У нас будет много времени. — Кто ты? — Открой дверь и познакомимся. — Я похож на дебила? — О-о-о, нет. Ты просто потрясающий. — Спасибо. Что-то еще? — Макс заскрипел зубами. — В детстве некоторые мальчики любят ловить насекомых и отрывать им лапки и крылышки. Ты так делал? Я да. Чувствовать в руках их щекотные метания и попытки вырваться, спастись от того, кто мокрого места от них может не оставить. Когда в твоей власти чья-то жизнь это так… так… возбуждает, правда? Парень замер, перестав дышать. Этот разговор его явно пугал. По-хорошему, стоило звонить в полицию или записать все на диктофон, но Максима сковал дикий страх, а, может, это было любопытство? — Я считал себя твоим ангелом-хранителем, — продолжили на том конце провода, — когда каждый раз провожал после школы домой. Потом курсы. Выучил график и следил, чтоб до дома целым добрался, мало ли что… в такую темень бродить, — незнакомец хмыкнул. — А потом… я увидел такое! Тебе ее совсем не жаль было? В принципе, кто она? Всего лишь ходячая тупая штукатурка. Девка с курсов. Решила до дома тебя проводить. Так не терпелось, да? Прямо в кустах. А что? В парке в такое время никого. Никто и не заметил. Мне тогда хотелось содрать эту суку с тебя и шею ей свернуть. Уже представлял, как откидываю дохлое тело в кусты, а сам разворачиваю тебя и засаживаю по самые яйца. Ты стонешь от боли, а я бы представлял, что от возбуждения. Втрахивал бы и рот ладошкой закрывал. А сам волосы бы твои нюхал. О-о-о… как же они пахнут. Только от этого мятного привкуса во рту я готов кончить. Мааакс… Ммм… Я так хочу тебя, — на некоторое время повисла пауза. — В общем, ты же помнишь, что дальше было?.. Снежов прикрыл ладонью рот. Да, черт возьми! Он знал. Дрожь завладела его телом, затряслись руки. Он его видел? Этот сумасшедший? Если так, то у Макса большие проблемы, очень, блять, большие! В тот день Аня Дмитриева напрашивалась к Максу в гости. Девушка постоянно звонила ему, писала, липла, как гребаный репейник, скребла своими острыми ноготками по максовой шевелюре, она просто не понимала слова «нет»… с ней было невозможно! Как бы Снежов ни отнекивался, как ни посылал — деваха не отставала. И вот, в один жаркий денечек, ровно год назад, она увязалась за парнем с целью уложить того в койку. Еще бы, ведь этот, на вид, невинный блондинистый ангел с ярко-зелеными глазами просто приковывал к себе внимание всех девушек и, видимо, не только. Услышав грубый отказ, Анька психанула и утащила парня в кусты. Макс же тоже с изрядно истрепанными нервами благодаря это тупой девице решил дать ей то, что нужно. И сполна. Так, чтобы больше не просила и не таскалась хвостом. На самом деле Снежов, не испытывая никакого влечения к противоположному полу и к сексу вообще, считал себя асексуалом. И, в принципе, его все устраивало, но чрезмерное внимание девчонок довольно бесило парня. Странно, но гнев и раздражение от этой ситуации его сильно возбудили и Аньке не пришлось выплясывать перед ним «чечетку» для стимуляции. В голове помутилось. Снежов сидел на кровати в своей комнате, смотря в окно напротив, на его лице играл мерцающий теневой театр улицы. Глаза, уже изрядно привыкшие к тьме напугали, начав полностью слепнуть. Парень мотнул головой, зрение прояснилось. Он услышал, как незнакомец удовлетворенно хмыкнул на том конце провода, видимо, услышав учащенное дыхания Макса. — Вспомнил, значит? Ну да, забудешь такое… — было отчетливо слышно его улыбку. — Я собирался уже выдрать этой девке все волосы, как произошло то, чего я, совершенно, не ожидал. Ты перевернул ее на спину, схватил за шею и со всей дури ударил о землю! Ха-ха-ха! Это было шикарно! Охуенно, блять! — Снежова передернуло от того восторга, которым сквозило в голосе. — Ты не заметил, что там камень? Конечно, нет. Расквасил черепушку прямо до мозгов! Испугался… мой Снежочек. А это был лучший день в моей жизни! Ты просидел там полчаса. Полчаса! Думал уже выйти к тебе и увести подальше от трупа, а то заметил бы кто. Но ты очухался! Помнишь, что ты сделал потом? Я снял все на телефон. Могу напомнить. Хочешь посмотреть? Сейчас скину. Через мгновение приложение на телефоне «Вконтакте» пиликнуло, и Макс дрожащими руками открыл входящее сообщение. Видео. Дав себе пару минут, чтобы прийти в себя и приготовиться к худшему, он сделал глубокий вдох и с трудом, из-за того что его пальцы никак не желали слушаться хозяина, нажал «плей». Было довольно темно, но разглядеть то, что там происходило вполне возможно. Вот он тащит бездыханное тело девушки к окраине леса, подальше от парка и, закидывая на плечо, перебрасывает в огромный мусорный контейнер. Возвращается за ее рюкзаком и находит зажигалку. Пара секунд, и в железном баке вспыхивает пламя, пожирающее еще не остывшую плоть вместе с отходами, мусором, гнилью — всем с чем всегда ассоциировались у Максима такие ничтожные, распутные, глупые, пустые люди, как Аня. Он попал. По-крупному. К горлу подступила тошнота. Сердце бешено колотилось, в ушах стоял шум, закружилась голова, и его повело в сторону, но парень не дал слабины. Еще не хватало тут в обморок грохнуться! Он всеми силами пытался взять себя в руки. Нет-нет-нет! Это просто сон, дурной, дурацкий сон. Прошло столько времени, он уже думал, что никто так и не узнает, а теперь… В комнате вдруг стало слишком душно. Этот человек видел его! У него есть доказательства, и значит… Значит, Макс полностью в его руках! В его власти! Во власти этого психа-извращенца! Безумца! Одержимого! И одержимого им, Максом! Ему конец… это конец… это… Тишину для размышлений вдруг неожиданно нарушил трек, от которого Снежова теперь, наверное, всегда будет мутить. Свидетель перезвонил: — Понравилось зрелище? Мне очень. Правда, ракурс не тот, но, по-моему, и так там все прекрасно видно, не правда ли? — Чего ты хочешь? — голос дрожал. — Я же говорил. Я хочу тебя. Давно уже. Мне выпал шанс, и я его не упущу! — Это было год назад, что так долго? Почему тянул?! — Хотел дать тебе время прийти в себя. Да и самому нужно было набраться смелости. Знаешь ли, не очень-то просто шантажировать любовь всей своей жизни. — Ха-ха! Ну ты и перегнул! — Тебе не понять! Ты никогда этого не испытывал! — С чего ты взял? — Я за тобой уже два года слежу! Я все знаю. Тебя не привлекают ни парни, ни девушки. Раньше ты ходил на вечеринки, но даже напившись тебе казалось все ужасно пресным и скучным. Я видел. Видел твои глаза. Этот взгляд. Я не дам тебе скучать, солнышко. Закончилась твоя мертвая повседневность, мальчик мой. О-о-о… Как же нам будет здорово вместе. Я научу тебя получать удовольствие от жизни. — А если я не соглашусь? — Хочешь попасть в детскую колонию? — Ну ты же меня любишь? Значит, этого не сделаешь… — Хм, ты меня плохо знаешь, Снежинка. Я ради того, чтобы быть с тобой, на все пойду. Даже если мне придется сесть в эту самую колонию вместе с тобой. Мне-то терять нечего, а вот тебе… У нас могло бы быть потрясающее будущее, разве ты променяешь все свои труды на решетку? Не-е-ет. Ты уже сделал свой выбор. Еще тогда. Тогда, когда сжигал эту суку в мусорном баке. Повисло молчание. Незнакомец был прав. Макс скорее пойдет на еще одно убийство, чем сдастся или позволит кому-то испортить его жизнь, которую он словно по кирпичикам строил с самого детства и которую он так тщательно планирует и ждет. Институт — интернатура — профессионализация — написание диссертации — получение Нобелевской премии. Он не отступится от своих планов. Так же, как и его незнакомец. Так что же делать? На том конце провода молчаливо ждали ответа. Парень сидел и смотрел в одну точку. В голове не было ни одной мысли, будто все силы, все эмоции высосал из него этот роковой телефонный разговор. Он почему-то ассоциировал себя с куклой в данный момент, с куклой с которой можно сделать все что захочется: посадить за столик, напоив чаем из пустой пластмассовой кружечки или уложить в кроватку, накрыв теплым кукольным одеяльцем. Никакого сопротивления. Макс с трудом, но признал — он позволит сделать с собой что угодно и кому угодно, и плевать на последствия, только бы никто не узнал о его самой ужасной ошибке в жизни. Ничего уже не важно. Для Снежова ничего не изменить, время не повернуть вспять и наверное… наверное стоит смириться? Немного успокоившись, парень поднялся с кровати с досадой замечая неприятную слабость в ногах. И так, стоя на месте, просто смотрел в одну и ту же точку, на горящий уличный фонарь за окном, где никак не мог успокоиться беснующийся и гнущий деревья ветер. Вот и пришла его расплата. Она там. За дверью. Стоит и ждет его. Он медленно поплелся к входной двери по темному коридору. Время тянулось ужасно медленно. Ноги весили целую тонну, он еле перебирал ими, будто шагая по колено в пустынном сухом песке. Дрожащая рука потянулась к ручке. Вдох… Щелк. Дверь распахнулась. На пороге стоял высокий плечистый юноша с темными короткими волосами. Обычный парень. В обычной черной куртке и синих джинсах. Не уродливый жирный извращенец, каким Макс уже успел его себе напредставлять, а вполне даже симпатичный. Бледно-голубые глаза азартно сверкнули в темноте, и он сразу узнал своего незнакомца. Это был парнишка из параллели. Снежов никогда не обращал на него внимания, несмотря на его высокий рост и притягательную внешность. Он ни на кого не обращал внимания. — Привет, — улыбнулся гость. — Меня зовут Алекс. Можно войти? *** Июнь. Адская жара и сухая погода. Выпускники 374 школы стоят во дворе и кричат в след улетающим гелиевым шарикам. Когда те полностью исчезают из виду, поток из бывших одиннадцатиклассников направляется к автобусу, который увезет их на праздник, посвященный началу их новой взрослой жизни. В самом конце толпы медленно плетутся два парня. Высокий брюнет и прекрасный, завораживающий взгляды, блондин. Они держатся за руки. Но никто этого не видит. Никто ничего не видит. Даже когда брюнет останавливается и, потянув назад своего блондина, яростно впивается ему в губы страстным поцелуем. А тот, покраснев, сжимает его руку так сильно, что на коже остаются алые следы от ногтей. Высокий брюнет в ответ, кусает губы своего прекрасного блондина, и их подбородки окрашиваются в его крови. Но даже тогда… Никто ничего не видит.